– А вот этого не нужно. – Амадей погрозил ему пальцем.
Он повернулся к нему спиной и ушел в сторону «гостиной».
Алик сел в свое кресло и нервно сжал кулаки.
– Спокойно, – сказал Дмитрий. – Он нормальный человек. Ты просто устал его ждать. Рассел его мигом раскусил. Мы тоже не дети. Справимся. Убавь норов, капитан, теперь он здесь главный.
Рассел остался в гостиной и ждал, что Амадей вернется. Он не заставил себя долго ждать. Пришел и чинно уселся напротив.
– Хороший экипаж. – Он приветливо улыбнулся Расселу. – Вы давно вместе?
– Вы же знаете. – Рассел прикрыл глаза.
– Далеко не всё. Я знаю, что было с начала войны, знаю, что они были спасателями. Вы понимаете, что у меня не праздное любопытство, и пришел я не для того, чтобы беседу поддержать. Вы пока единственный, кто открыт для общения.
– Это моя работа, – пояснил Рассел. – Они не готовы были к такому дружескому визиту с вашей стороны. Они умеют только воевать, переговоры не их профиль. Работайте с ними по одиночке. Если они собираются вместе их трудно сдвинуть с места. Крепкая компания. Я их знаю. Вся моя работа последних лет связана с ними.
– Точнее в этом вся ваша жизнь. Для меня важна такая позиция.
– Можно сказать и так. Пожалуйста, не упоминайте при Алике о прежнем капитане, если не хотите настроить их против себя. Некорректно. Это из того прошлого, о котором вы не знаете.
– Коллективная фобия? Мы часто будем поступать не корректно. Даже по отношению друг к другу. Нужно научиться терпеть любые удары. Хочу, чтобы вы помогли мне их подготовить.
Амадей говорил спокойно, со знанием дела, человеческие страсти мало его волновали.
– Каким образом? – спросил Рассел.
– Я буду просить у вас совета, – сообщил Амадей.
– Буду рад помочь.
– С кого начать?
– С доктора. Она самая добрая. Игорь очень гибкий человек и очень умный, но его доверие нужно заслужить. Он верит только в незыблемые авторитеты, а таких немного. Он обладает утонченной психической организацией. Вот кто из них истинный дипломат. Он как клей в этой компании, хотя остальные едва ли задумываются над этим. Самый сложный экземпляр – это капитан. Он – человек долга, и этот долг мешает ему жить. – Рассел усмехнулся. – С Дмитрием будет проще. Не лезьте к нему в душу, ведите себя искренне, он вас быстро оценит, и тогда лучшего помощника вам не найти. Пусть он сам сделает первый шаг. Он любит подшучивать над окружающими, если начнет отпускать шуточки на ваш счет или устроит розыгрыш, значит, признал вас за своего.
– Это он – «Белая смерть»?
– Вы и это знаете. Да, он.
– Я узнал. Нам понадобится отличный пилот, но вот из корабля ему выйти будет нельзя.
– Вы работорговец. Это правда, что он дорого стоит?
– Я мог бы прилично увеличить свое состояние. – Амадей рассмеялся. – Если бы мог его продать.
– Вы получили бы двойную цену. Его вернут обратно и еще приплатят, чтобы вы его забрали. – Рассел гулко расхохотался. – Давайте, «на ты».
– Не возражаю, – согласился Амадей.
Глава 5 Новые порядки
Скоро Рассел оценил нового знакомого. При видимой открытости, он выглядел таинственной фигурой, как человек в маске. Амадей незаметно освоился в экипаже. Он был из тех людей, которые обладали уникальной коммуникабельностью. Он, не создавая никаких неудобств, всегда был расположен к общению и весел. Он вникал в любые дела на корабле, но не мешал ходу дела. Они сдружились с Расселом, и всегда замкнутый в своем мире и мыслях инспектор небывало оживился в его присутствии.
Уже одно это сильно расположило к нему ребят. Алик быстро смягчился, подозревать было просто нечего, Амадей открыто отвечал на все поставленные вопросы, а говорил он больше, чем они все вместе взятые.
Амадей поселил их у себя, в весьма удаленном от места встречи месте, на маленькой планете, колонизированной землянами еще во времена первых захватов планет. Молодые люди впервые окунулись в колониальную жизнь, которая разительно отличалась от земной. Язык, и нравы здесь были своеобразные. Алик и Дмитрий нашли остатки английской и французской речи в жуткой смеси, составлявшей местный диалект.
Амадей владел приличной территорией, полученной в наследство от отца, его можно было назвать поместьем, окруженным садом с удивительными растениям. Тут обычная жизнь в своем укладе больше походила на земную. В доме были техника и живые рабочие, у Амадея была пара собственных кораблей. Он был богат, средним колонистом его нельзя было назвать.
Ольге и Игорю пришлось втолковывать, что такое частная собственность. Алик и Дмитрий адаптировались быстрее и пытались провести аналогии со своим родным двадцатым веком. Не без успешно, нужно сказать. Они быстро уловили местную иерархию и домовые порядки. Все вертелось вокруг хозяина, одного лица. Он всецело правил в своем удобно организованном мире, что отличалось от того общественного «муравейника», который царил на Земле, и к которому привыкли истинные уроженцы своего времени – Ольга и Игорь. Двое друзей относились ко всему проще, чем подчеркивали свое архаическое происхождение.
Амадей очень заинтересовался этим обстоятельством и был сильно поражен известием, что к нынешнему земному времени два друга не имеют врожденного отношения, что они из прошлого. Амадей даже молчал полдня после такой новости. Рассел по своей инициативе, кое-что рассказал ему об Эл и этой парочке, и Курк сразу заметил, как вспыхнул у Амадея интерес к загадочной и культовой фигуре прежнего капитана и друга его новых учеников. Амадей стал серьезным и потребовал, чего раньше не делал, рассказать ему подробности.
– Это важно, – сказал он, когда выслушал пояснения Рассела. – Все выглядит не так легковесно, как я думал. Рассел, вы лучше оцениваете масштаб этой трагедии, я лишь знал, что они устремились освобождать заложников с надеждой когда-то отыскать своего капитана. Мне казалось, что со временем этот порыв перерастет в другое стремление. Вижу, дело серьезнее, чем я представлял. Жаль, жаль, что я никогда не видел эту вашу Эл. Это ей они обязаны своим теперешним положением?
– Сомневаетесь в них? – спросил Рассел.
– Пока нет. Но, где гарантия, что они не бросят свои силы на такие бесплодные поиски, вместо того, чтобы освобождать других.
– Не могу дать такой гарантии. Кстати, вы ответили на мой вопрос раньше, чем я успел его задать. Вы считаете, что поиски капитана Эл – бесплодное занятие?
– Не только бесплодное, но и дорогостоящее. – Амадей потер свой прямой острый нос. – Я в таком масштабе не работаю. Рассел, не сочтите меня черствым, но я считаю, что для пользы дела надо отвлечь их от этой затеи. Я попытаюсь вызнать для них что-нибудь, но тайком, и они не должны знать. Поговорите с ними до того, как я начну вас всех учить. Они должны настроиться на более мелкую работу. Меня они и слушать не станут, а вы их доверенное лицо. Используйте для меня свое искусство.
– Я уже говорил. Сейчас можно не опасаться. Порыв прошел. Ольга и Игорь склонны верить в смерть Эл. Алик предпочтет хранить возвышенные воспоминания о любимой, столкновение с неприглядной реальностью может вывернуть его душу на изнанку, он уже проходил через эти муки, он боится реальности. Чтобы начать поиски, нужна решимость, а ее у него нет. Самая сложная задача – это пилот. Этот не успокоиться ни-ког-да. Пока он не найдет ее мертвой, или пока она не приставит к его голове излучатель, он не поверит, что они могут быть врагами. Я, признаться, ставил себе целью оберегать их чувства. Я переусердствовал. Они очень молоды, и уже перенесли много потрясений, больше, чем некоторые люди моего возраста, я слишком затянул с откровениями на ее счет. Память об Эл, это своего рода запущенная болезнь, которую я как врач не смог вылечить вовремя. Они ни разу так и не обсуждали при мне сложившуюся ситуацию, как реальную трагедию. Моя прошлая попытка была слишком грубой. Подождем. Пока они учатся, им будет не до поисков.
– Во времени нас как раз не ограничивают. Нас такая ждет работенка, что любая мелочь может стоить жизни. У меня серьезный расчет на этих молодых людей и одну девушку. Они мне нравятся, и они подойдут для такой работы. Но в голове у них должен быть порядок до того, как мы начнем первую операцию по освобождению. Так, что ваша истинная специальность тут, как нельзя, кстати, – серьезно сказал Амадей.
Он заметил, что Рассел озабочен этой темой не меньше молодых людей, что в его душе полно противоречий. Что же это за девушка, которая смогла вызвать у бывалого аналитика такое смятение? Амадей умолчал о подозрениях. Рассел зрелый человек, ему самому под силу навести порядок в отношениях с миром.
– Я буду вас учить.
Амадей уверенно кивнул.
– Откуда у вас такая уверенность? Вы едва нас знаете, информационные отчеты, что вы читали, писали те, кто далек от войны. Не в вашей манере, должно быть, доверять безоговорочно, – удивился Рассел.
– Я чувствую людей, как себя самого. За это моего отца выгнали с родной планеты. А знаете почему? Он сказал одному очень большому чиновнику в руководстве планетой, что он не подходит для такой высокой должности. Отец безошибочно определял назначение людей, их способности, то есть мог предречь их истинное призвание. Я получил эту способность в наследство, но не развил еще должным образом.
– А где ваш отец?
– Умер. Давно. Не извиняйтесь. Он оказался первым моим заложником, которого я освободил. Я выкупил его за огромную цену, потратил почти все наше состояние, а мы были богаты. Он угодил к пиратам из-за своего дара. С тех пор пираты для меня как язва, которая не дает жить спокойно. Я болтался без дела, тратил отцовское состояние, а когда отец пропал – жизнь приобрела другую окраску. С людьми всегда так, они переворачивают свое сознание и делают самые большие открытия в жизни, когда проходят через боль и жертвы. Поэтому я отлично понимаю этих детей.
– Вы освободили отца, и что было потом? Простите, что спрашиваю. Я всего лишь хочу понять, как вы пришли к такому занятию.
– Он прожил очень недолго. Вы знаете, как обращаются там с уникальными способностями. Они сломали его. Он на них работал. Я получил назад сумасшедшего с истерзанной психикой, не способного нормально общаться и жить. Они продали мне тело, а все остальное было другим. Его здоровье было подорвано. Фактически, я привез его домой умирать. Я тогда был женат на очень изящной женщине, я обожал ее, но и отца бросить не мог. Она оставила меня. Отец умер. Ну, а на почве моей личной трагедии выросло это призвание. Я его нашел, когда спасал отца. Я не давал себе клятв, что стану делать это во имя его памяти или чего-то другого. Во мне проснулось понимание моей жизненной миссии. Это сравнимо с тем, как мудрец открывает источник мудрости. Благодаря такому открытию, я определил свою дорогу в жизни и избавился от тяжких воспоминаний. С тех пор, я чувствую себя хозяином своей судьбы. Вам знакомо такое чувство?
– Не думаю, что я проник так глубоко, – ответил Рассел.
– Вы поймете, это придет с годами, – успокоил его Амадей.
– К вам пришло намного раньше, вы еще молоды.
– Мне по земным меркам лет шестьдесят семь, если не больше, – рассмеялся Амадей. – Я проводил омоложение.
Рассел поднял брови, всмотрелся в собеседника и не смог не улыбнуться.
– Честное слово, я не подозревал, что вы такой почтенный старец. Мне было интересно, какой искусник так быстро научил вас всем премудростям. Я подозревал, что кое в чем вы шарлатан.
– Я половину жизни занимаюсь этим ремеслом. Я порою меняю и внешность и имя, и жилище, чтобы скрыться.
– Вы служите в Галактисе?
– Мог бы. Но предпочитаю быть наемником. Это менее всего меня к чему-то обязывает. Ко мне не только галактожители обращаются и покровители у меня разные. Но это уже секрет. Вас должно волновать, какая работа нас ждет, а не мои связи. Доверьтесь мне. Вы учитесь и только.
– А что случится, когда выучимся? – поинтересовался Рассел.
– Не знаю, – беззаботно ответил Амадей. – На что мое искусство употребят те, кто вас послал ко мне, судить не берусь. Да мне и не интересно.
– Совсем не интересно?
– Если я привяжусь к вам, то, возможно, буду справляться о вашей жизни. – Амадей улыбнулся улыбкой мудрого отца.
– Вы многих учили?
– На этот вопрос я отвечать не стану, – сказал Амадей все с той же улыбкой.
Это было трудно – отвыкнуть от войны. Мира все равно никто не жаждал. Первое, чему начал учить Амадей подопечных – лояльности к пиратам. Оказалось, что колония посещаема ими, торговала с пиратами, их считали удобными соседями и выгодными партнерами. Они оказались в ином мире. Они увидели своих врагов живьем, во всей силе.
Испытание оказалось тяжким. Порой успех казался сомнительным. Только не Амадею. Они несколько месяцев играли роль его подчиненных. А он словно специально делал так, чтобы они наталкивались на пиратов то на торге, то в полетах. Они возвращались назад то напуганными, то злыми.
Рассел намекал Амадею, что они не справляются с собой.
– Я вижу, – кивал Амадей. – Старое должно умереть. Никто не заставляет их ломать себя. Невозможны сиюминутные перемены. Постепенно.
Когда не было полетов, и дела касались колониальной жизни, во время обеда Амадей собирал их в саду для беседы. И бывало, они выплескивали на учителя свое неудовольствие.
Рассел заметил одну особенность и поделился наблюдением с Амадеем. Алик и Дмитрий словно поменялись местами. Капитан оживился из казавшегося строгим и порой заносчивым служителя Космофлота он превратился в дерзкого и подвижного охотника, он первым воспринял контакты с пиратами, как часть работы, как само собой разумеющееся. Напротив Дмитрий замкнулся. Он больше молчал, наблюдал, на вопросы отвечать не торопился. Пилот был пропитан напряжением. Если бы Дмитрий не сидел все время их исследований в корабле, то Рассел посоветовал бы Амадею опекать его. Все больше на лице Дмитрия читалось мрачное выражение. Игорь вел себя отстраненно, словно не вникал в происходящее. Рассел полагал, что виной тому холодность Ольги, она будто не замечала его.
Рассел полагал, что их наставник согласиться с тем, что ему потребуется больше усилий, чем он полагал прежде. Но Амадей удивил их.
– Сегодня распределим роли, – сообщил он на очередном домашнем обеде. – Пора вводить специализацию. Выглядеть все будет так. Доктор, останется доктором, но с сегодняшнего дня ты будешь штудировать атлас живых существ, найдешь его в моей библиотеке. Ты уже видела торги. Пора принять в них участие. Твоя обязанность – выявлять виды и учиться их распознавать. Поясняю, Оленька, в ближайшее время мы полетим забирать заказанный мною товар. Тебя я представляю, в роли эксперта. Торговцы имеют свойство обманывать, завышать цену, предлагать никчемный товар, обмана сколько угодно. Ты будешь отвечать за идентификацию тех, кого я покупаю. Я буду давать готовые биологические матрицы, ты их изучишь, а при покупке будешь проводить анализ прямо на месте. Это требует подготовки. Никто не позволит вертеться около товара и брать пробы – они не так глупы, нужно делать свою работу незаметно и до того, как я дам согласие на покупку. У тебя будет несколько минут на то, чтобы проверить, что мы берем. Если не успеваем, я отказываюсь от покупки. Это может оказаться нужное существо, которое искали несколько лет, или ловкий обман.
– Вы уже пользовались чьими-нибудь услугами? Опыт проверен? – спросила Ольга.
– Наивное дитя, как я могу учить тебя на непроверенном опыте, – улыбнулся Амадей. – Но хочу сразу добавить, что твоего предшественника поймали за работой и убили.
Ольга расширила глаза.
– Да, девочка, это не в корабельном медкорпусе сидеть. Боишься – найду замену.