Вместо предисловия
Однажды в студеную зимнюю пору… Ой, нет! Там, наоборот, очень жарко. Там пирамиды, верблюды, много песка. И туристов не меньше. Они приезжают поплавать в море, поглазеть по сторонам, накупить сувениров и потом рассказать знакомым, как отдыхали в Египте.
Витя Корнецов никогда не был в этой стране. Но знает о Египте в сто раз больше любого туриста. Он вообще очень образованный. Так много читает, что даже носит очки. Из-за ума одноклассники прозвали его Спинозой, как нидерландского философа XVI века. Но у Корнецова другой кумир. Над Витькиным компьютером даже висит его портрет. Красивый мужчина с бакенбардами, как у Пушкина, смотрит куда-то вдаль. А за его спиной египетская пустыня. Это потому, что Жан Франсуа Шампольон (так звали ученого) 200 лет назад приехал туда из Франции проводить свои исследования.
До этого он, как Спиноза, прочитал о Стране пирамид кучу книжек. И даже видел Розеттский камень, который привез из египетского похода император Наполеон. На этом камне много чего было понаписано – и буквами, и рисунками. Ученые прям с ума сходили, но не могли расшифровать загадочные картинки. У Шампольона тоже сначала ничего не получалось. Двадцать лет потратил он на это дело. Друзья много раз пытались вытащить его на всякие там балы, салоны, дуэли, да просто в карете покататься. А он ни в какую. Не могу, говорит, иероглифы расшифровываю. Старший брат Жак Жозеф, профессор греческой литературы, и тот дразнил его ботаником. Во всяком случае, так казалось Вите Корнецову.
Как-то поздно вечером Жак Жозеф работал в своем кабинете. Вдруг дверь распахнулась, и на пороге показался бледный и взволнованный Жан Франсуа. В руках он держал какие-то бумаги.
– Любезный брат мой! – только и успел сказать Шампольон-младший. – Их можно прочесть!
И упал в обморок.
Так были расшифрованы древние египетские письмена.
Всю жизнь Спиноза жалел, что не может встретиться и поговорить со знаменитым египтологом. Но вот однажды…
Впрочем, не будем забегать вперед.
– Ну и что, что он отличник! – всегда защищает Витю от двоечника Петули Катя Волосюк по кличке Геракл. – Зато умный какой! И для него раз плюнуть что-нибудь изобрести.
Сама Катя славится своей развитой мускулатурой. Теперь понимаете, почему у нее такое прозвище?
И Катя, и Витя, и Петуля учатся в шестом «а» классе двадцать первой школы. Их классную руководительницу, Марь Иванну, чаще называют Каргой. Не будем уточнять за что.
Еще недавно Геракл, Петуля и Карга ничегошеньки не знали про Древний Египет. Как, впрочем, и авторы, когда садились писать эту книжку. Но так уж случилось, что мы вместе с героями попали в Страну пирамид. Нам и сейчас кое-что неясно. Поэтому то и дело приходится заглядывать в энциклопедии и словари. Из них можно вычитать немало интересного.
Мастаба, например, – это ступенчатая пирамида. Себек – бог Нила, крокодил. Нил для египтян был просто Рекой. Зато Красное (Чермное) море в те времена называли еще и Тростниковым. Древнюю Финикию, страну на восточном побережье Средиземного (Великого Лазурного) моря, известную своими ремеслами, культурой и торговлей, египтяне именовали Джахи, а финикиян – джахийцами. А о местоположении загадочной страны Пунт ученые спорят до сих пор: то ли она находилась в Восточной Африке, то ли в Индии, то ли в Причерноморье… Ну, и так далее.
Если вы всерьез заинтересуетесь Египтом и захотите поговорить со знающим человеком – ищите Спинозу. Он такой маленький, щуплый, неприметный. Вы его сразу узнаете по очкам и толстой книжке в руке.
Часть первая
Глава 1. Священная муха
Петуля, как обычно, маялся. У окна надсадно гудела муха.
– Ж-ж-ж-ж…
– 3-з-занятия, – распиналась Карга, – з-з-знания…
В шестом «а» шел классный час.
С минуту Петуля вдумчиво смотрел на муху, потом, изловчившись, молниеносно схватил ее, и на лице у него появилась счастливая улыбка.
– Обяз-з-зательно… наказ-зание… – зудела у доски классная.
– Ж-ж-ж… – билась в кулаке муха.
Ладонь вспотела. Петуля отправил муху за шиворот сидящей впереди Кати Волосюк. Но Геракл этого даже не почувствовала. Она отключилась от мира по всем правилам аутотренинга.
Спиноза перелистнул под партой страницу. Его глаза с немыслимой скоростью бегали под очками:
«…Древние египтяне называли свою страну Та-Кеме, что означает «черная земля». В дальнейшем за этими землями закрепилось греческое звание Айгюптос…».
– А ты, Петуля, что на Волосюк уставился, как сфинкс на новые ворота? – прогремел над самым Витиным ухом голос Карги.
Спиноза вздрогнул. Книжка захлопнулась и с громким стуком упала на пол.
– И ногами вот стучишь! – продолжала обличать Марь Иванна.
– Это не я, – обиженно пробасил Петуля. – Как что – так сразу я!
Но Карга уже набирала обороты.
– И ты, Волосюк, туда же! – переключилась она на Геракла. – Хоть бы мысль какая в глазах мелькнула! Волосюк! Ты катишься по наклонной плоскости!
Катя вынырнула из медитации, вскочила и бойко затараторила:
– Наклонная плоскость, Марь Иванна, находится под углом к ненаклонной плоскости. И тело по ней катится с разбегом. То есть, я хотела сказать, с ускорением!
Класс грохнул.
Геракл с удивлением огляделась по сторонам.
– Разве неправильно, Марь Иванна? Ой! – Катя подпрыгнула. Из-за ее воротника вылетела большая зеленая муха и с громким жужжанием устремилась к Карге.
– Безобразие! – взвизгнула классная. – Немедленно убери насекомое, Волосюк!
– Это не Волосюк! – донесла Буланова. – Это Петулина муха. Он ее подсадил! Я сама видела!
– Что ты видела?! – возмутился Петуля. – Как читала свои гороскопы, так и читай. Нечего на меня эту муху вешать! Из кого вылетела – того и муха!
– Прекрати базар, Петуля, и немедленно уничтожь насекомое! – приказала Карга. – Муха – переносчик инфекции! Возможно, Волосюк уже инфицирована…
Петуля хлопнул Катю по плечу.
– Слышь, заразная, можешь завтра в школу не ходить!
– Пересядь от Волосюк, Витя, – Марь Иванна заботливо склонилась над Спинозой. – Она была в контакте с мухой.
Спиноза сделал сложное движение, пытаясь приподняться и одновременно подгрести к себе ногой увесистый том. Лицо Карги разгладилось. Она наклонилась и благоговейно подняла книгу с пола.
– Посмотри, Петуля, какие толстые произведения носит с собой твой одноклассник. А тебе лишний учебник взять лень.
– «За-гад-ки… стра-ны… пи-ра-мид», – вынужден был прочесть Петуля.
– И какие же там загадки, в этой самой стране пирамид, Витя? Расскажи товарищам, – предложила Марь Иванна. – Раскрой нам свои знания.
Спиноза смутился.
– Видите ли… – он поправил на носу очки. – В Древнем Египте было много загадок. Право, не знаю, с которой и начать…
Он поднял глаза к потолку и увидел сидящую на нем муху. Она деловито потирала лапки.
– Вот эту муху, например, египтяне ни за что бы не стали уничтожать…
– Конечно, – согласилась Карга. – Дикая нация. Кочевники. Никакого представления о гигиене.
– Напротив, – оживился Спиноза. – Они прекрасно разбирались в медицине. И, простите, Марь Иванна, никогда не были кочевниками. Просто египтяне обожествляли многих животных, птиц и насекомых. Они считали их священными. В частности…
Геракл почесала шею:
– Что же мне теперь, на эту муху молиться, что ли?
Витя хотел ей ответить и развить мысль, но не успел.
Петуля горделиво расправил плечи и поднялся во весь свой рост:
– А я что говорил, Марь Иванна? А вы «Петуля, Петуля»! А он что? Только эту муху увидел, тут же просек: не простая она. И дрессируется так спокойно. Богиня, блин, одно слово!
Карга опасливо покосилась на потолок. Муха выразительно посмотрела на нее и кивнула.
– А как же… гигиена и антисанитария? – пролепетала классная.
Геракл поиграла бицепсами.
– Надо ее освободить, – рассудила девочка по справедливости. – Тоже жить хочет.
Буланова неуверенно переводила взгляд со Спинозы на муху и на Каргу.
– Весной всегда птиц выпускают на волю, – наконец промямлила она. – А муха… Она тоже с крыльями…
Марь Иванна задумалась. Но раньше, чем она успела подобрать контраргумент, ее губы сами собой произнесли:
– С точки зрения экологического воспитания школьников…
Геракл, не давая ей договорить, радостно подбежала к окну и распахнула створки.
Все замахали руками. Муха совершила под потолком круг почета и вылетела навстречу свободе. Громко зажужжал звонок.
Глава 2. Телевизор все врет!
Не отрывая глаз от телевизора, Геракл чистила картошку.
Молоденькая дикторша улыбнулась с экрана миллионам телезрителей и зачастила:
– Начинаем вечерний показ телесериала «Осирис и Исида», – она заглянула в свои бумаги, – любезно предоставленного нам «Тот-арт компанией». Краткое содержание предыдущих ста восьмидесяти трех серий. Богиня плодородия, воды и ветра Исида выходит замуж за сына Геба и Нут – Осириса. Счастье молодой четы кажется безмятежным. Однако родной брат Осириса, коварный бог пустыни Сет, страстно влюбленный в Исиду, хочет отнять ее у мужа. Его супруга, Нефтида, исподтишка мстит своей сопернице и родной сестре Исиде. Осирис уезжает в командировку… Предлагаем вашему вниманию сто восемьдесят четвертую серию фильма.
…Приятной наружности молодой человек с ослиной головой сидел, закинув ногу на ногу, в роскошно убранной гостиной и курил сигару. Пепел он небрежно стряхивал на носок ботинка.
– Опять куришь, – сварливо сказала Нефтида, входя в комнату и морщась от дыма. – Сколько раз я просила тебя не курить в помещении. Или хотя бы открывать окна.
Сет и ослиным ухом не повел. Он набрал полные легкие дыма и старательно выпустил его в сторону жены.
– Оставь меня в покое. Я работаю, – проворчал Сет.
– Ха, – презрительно хохотнула Нефтида. – Он работает! Можешь рассказывать эти сказки своим прихлебателям. Посмотри, как устроились другие боги. У них есть все. А что у нас? – она обвела рукой позолоченную мебель и фрески на стенах. – Сплошная пустыня.
– Тебе все мало, – злобно заметил Сет, вставая и нервно расхаживая из угла в угол. – Ты вышла за меня ради денег! Ради богатства!
– Да, именно так! – с вызовом отозвалась женщина. – А что еще ты можешь предложить? Ум? Красоту? Обаяние? Посмотри на себя, урод!
Сет помассировал пальцами виски.
– О Амон! – патетически воскликнул он. – И это благодарность за все, что я для нее делаю! Когда мы расписывались, я надеялся, что будем жить, как нормальные боги. А ты превратила мою жизнь в преисподнюю! За три года нашего брака ты стала отвратительной скандальной бабой!
Лицо Нефтиды исказилось от гнева.
– Я знаю, что ты ко мне равнодушен. И догадываюсь, кто в этом виноват. Проклятая Исида! В ее присутствии ты ведешь себя просто неприлично!
– Ах, оставь эти намеки! Ревнивая дура! – Сет в изнеможении испарился.
Нефтида нервно подошла к бару и плеснула себе виски.
– Вот так всегда, – с обидой сказала она. – Никогда не поговорит по-божески. Не даст высказать, что накипело.
Дверь отворилась. В баснословно дорогом вечернем туалете в комнату бесшумно вплыла Исида, сияя солнечным диском между рогами на голове.
– Здравствуй, сестра, – приветливо сказала она. – Как давно мы с тобой не виделись.
– Да, я даже успела соскучиться, – фальшиво улыбнулась Нефтида.
Женщины приложились друг к другу щечками. Жена Сета двумя пальчиками пощупала ткань, из которой было сшито платье сестры:
– Какая прелесть! Это от Версаче или от Диора?
– Представь себе, отечественное производство. Купила в Мемфисе, и совсем недорого, – похвасталась Исида. – Сет дома?
Нефтида нахмурилась:
– У тебя к нему какие-то вопросы? Нет его, испарился. В пустыню. Устраивает там бурю.
Исида побледнела и заломила руки:
– Ах! Мой бедный муж! Его путь в Азию пролегает как раз через пески. Я так волнуюсь, так волнуюсь, как бы с ним чего-нибудь не случилось.
– Ну что с ним может случиться? – с досадой спросила Нефтида. – Он же бог.
– О, не говори так, сестра! – Исида прижала руки к груди. – Сердце подсказывает мне, что все эти командировки добром не кончатся… Представь, в прошлый раз Осириса чуть было не съели! И ему пришлось срочно отучать дикарей от людоедства. Муж всегда взваливает на себя чужие проблемы. В конце концов, почему он должен все решать за смертных? Ну, перестали они пожирать друг друга, пускай сами позаботятся об иной пище. Так нет же, Осирис научил их сеять ячмень и – как это?– полбу. Выращивать виноград и делать вино. Выпекать хлеб… Сейчас, кажется, налаживает производство пива. Больше того, он лечит этих несчастных!
Нефтида поджала губы:
– Я ни за что не позволила бы Сету заниматься такой ерундой. Подумай сама: твой муж может подхватить какую-нибудь заразу и принести ее в дом… Кстати, мне уже теперь не нравится цвет его лица. Какой-то Осирис стал землистый, зеленоватый…
– Слишком много работает, – вздохнула богиня плодородия. – А насчет людей ты не права. Пусть лечит их на здоровье. Подумай сама, они ведь как дети, и мы, боги, должны поднимать их до своего культурного уровня.
Нефтида хотела ответить, но в это время раздался резкий телефонный звонок.
– Алле? Нет его, – отозвалась хозяйка. – Да, в пустыне. Когда будет – неизвестно. Да что ты, Ра! Заходи так, попросту. Мы тут с Исидой одни скучаем. У нее тоже муж в командировке.
Она повесила трубку и подсела к зеркалу.
– А этот Ра ничего, – проворковала жена Сета. – Хоть и в возрасте…
Исида скромно потупилась.
– Но у него такие проблемы с дочерью, просто ужас какой-то, – Нефтида провела по губам помадой. – Говорят, она ему так хамит… Поэтому стоит жара: бог солнца, когда расстроен, совершенно не владеет собой. – Она поднялась и плавной походкой подошла к кондиционеру. – Ну вот, теперь немного прохладнее… А еще ходят слухи, что Тефнут сбежала… Не помню, с кем… Не то с Шу, не то с Тотом… Куда-то на юг… Ой! – спохватилась вдруг Нефтида. – Ты в таком платье, а я по-домашнему. Пойду, пожалуй, переоденусь к ужину.
И она застучала каблучками по лестнице, подымаясь на второй этаж. Исида нажала кнопку пульта. Полилась нежная музыка. Богиня прошлась по комнате, посмотрела на фрески родителей, вздохнула, приблизилась к кушетке и прилегла в картинной позе.
– Осирис… – прошептала она, прикрывая глаза. – О, где же ты?
Слезинка скатилась по ее нежной щеке. Исида всхлипнула и задремала.
В комнате немедленно материализовался Сет. Выразительными ослиными глазами он не отрываясь смотрел на богиню. Потом в порыве чувств опустился на колени возле ее ложа.
– Исида, я обожаю тебя!
Исида вздрогнула и проснулась.
– Что ты, Сет? – испугалась она. – Не прикасайся ко мне! Я замужем!
– Брось! – бог пустыни принялся пылко целовать ей руки. – Брось своего Осириса! Стань моею!
– А что вы намерены делать со мной? – раздался злобный голос.
На верхней ступеньке лестницы стояла Нефтида с короной на голове и в богатом платье…
Нож выпал из Катиной руки. Уши Сета безвольно повисли. Раздался звонок в дверь.
– Открыто! – прокричала девочка, не отрываясь от экрана.
Поползли титры.
– Привет! – Спиноза взглядом ученого окинул ведро чищеной картошки. – Вы что, гостей ждете?
– Ой! – смутилась Катя. – Я и не заметила… Такое кино интересное! Все так жизненно, знаешь…
Спиноза поморщился.
– Не понимаю, как можно смотреть подобную ерунду. Пошлость и безвкусица. И совершенно ненаучно.
– Почему? – удивилась Геракл. – Это же исторический фильм.
– Обыкновенная мелодрама, – возразил Витя, поправляя на носу очки. – Мыльная, так сказать, опера. К историческим реалиям не имеет никакого отношения. Да и к мифологии, собственно говоря, тоже. Начнем с того, что в Древнем Египте не было телефонов, музыкальных центров, сигар и кондиционеров.
– Ты хочешь сказать, телевизор врет и все это выдумки? – напустилась на него Катя.
– Нет, не выдумки, – авторитетно заявил Спиноза. – Но все было не так, а совсем иначе. Я сейчас как раз увлекся египтологией и провожу небольшой научный эксперимент. В частности, меня интересуют не изученные доселе свойства пирамиды…