– Ни фига себе! – воскликнул Саша. – Мой прапрадед был мафиози?
– Видал! Про Капоне слышал, а про прадеда нет! – сказал Андрей Петрович сыну. – Я не говорил, что он был мафиози! На его курорте отдыхал мафиози!
– Не отвлекайся. Доскажи про женщину, – попросил Вячеслав Андреевич.
– А что досказывать? Об этой истории никто ничего не знает. Все архивы Вячеслава Константиновича до сих пор засекречены ФСБ. Знаю лишь то, что перед самым возвращением в СССР в 1935 году он подписал чете Маккри свою книгу по архитектуре. Называется книга «Современный Вавилон». Предисловие к ней написал Харви Корбетт. Тот самый Корбетт, который построил тридцатиэтажный небоскрёб «Буш-Тауэр» на Манхэттене возле Тайм-сквер и «Буш-хаус» в Лондоне, за что стал членом Королевского института британских архитекторов. Корбетт, кстати, давал вашему прапрадеду рекомендации в институт архитектуры и был его коллегой по Колумбийскому университету. Вторую рекомендацию дал Уолесс Харрисон. Тот самый, кто проектировал Рокфеллер-центр в Нью-Йорке, комплекс зданий ООН и Метрополитен-оперу. Между прочим, все трое участвовали в конкурсе на проектирование мемориала Христофору Колумбу в Санто-Доминго, и наш родственник победил. Но из-за того, что прадед был из СССР, решили поставить памятник работы шотландца Джозефа Ли Глива. Построили его лишь восемь лет назад. Говорят, памятник неудачный. Но самое любопытное, что ни Корбетт, ни Харрисон никогда, нигде не упоминали о Вячеславе Константиновиче! Еще в шестидесятые, сразу после его смерти, я просил кое-кого из коллег, работавших за границей, узнать, нет ли чего о нём в американских или европейских библиотеках. Работы его там хорошо известны. Но никаких упоминаний о нём как о частном лице нет.
– Это просто объяснить, – сказал Вячеслав Андреевич. – Люди неглупые, они, очевидно, знали или, во всяком случае, слышали о репрессиях в СССР. Может, даже знали, что их коллегу посадили, и молчали, чтобы не угробить его.
– Всякое может быть, – согласился Андрей Петрович.
– А как прапрадед попал в Америку? – спросил Саша.
– Андрей, расскажи по порядку! У тебя привычка перескакивать! – сказала Света.
– Да что рассказывать! Я знаю со слов отца, то есть вашего прадеда и прапрадеда. Могу переврать – времени-то сколько прошло! – Андрей Петрович отхлебнул из чашки, вспоминая. Несмотря на ворчливый тон, было видно, что ему приятен интерес внука. – Вячеславу Константиновичу было пять лет, когда его отец, Константин Степанович, умер – он служил на железной дороге. У Вячеслава Константиновича было четыре брата. Старший Георгий тоже стал знаменитым архитектором. Он в основном строил доходные дома. В Москве сохранилось с дюжину спроектированных им зданий. Если захочешь, – сказал дед внуку, – я тебе покажу их. Или сам посмотришь: адреса я дам. В одном из этих домов, кстати, жил великий русский композитор и пианист Скрябин. Гений. Именно он впервые использовал светомузыку.
– Не отвлекайся, – сказал Вячеслав Андреевич.
– А я не отвлекаюсь! Как можно понять эпоху, разговаривая на узкопрофессиональные темы? Русская культура – это не расставленные по пыльным полочкам статуэтки знаменитостей, каждая по отдельности! Представь, что в ту эпоху творили Блок и Ахматова, Маяковский и Цветаева, Гиппиус и Мережковский, Бунин и Горький – твой отец знает, изучал. Заговорил о Блоке – говори о Менделееве. Заговорил о Менделееве, а значит, о Вернадском, Попове, Павлове, Жуковском, Столетове, Циолковском, Шухове. Заговорил о братьях Столетовых – нате Шипку и русские победы до и после болгар. О Шухове? – получите Шаболовскую телебашню и еще двести башен и пятьсот мостов по всему миру, плюс – производство бензина по его методу, без которого мы бы сейчас ходили пешком. Вспомнили Шухова, а значит – Щусева, Шехтеля, Руднева, Щуко. А с ними Мухину, Коненкова, Нестерова, Серова, Поленова, Васнецова. Опять же – Малевича, Кандинского, Рериха. Я назвал лишь немногих представителей русской культуры и науки мирового масштаба! Вот в какую эпоху начинал ваш двоюродный прапрадед! Это для идиотов на Западе у России ничего нет, кроме газовой трубы! – Андрей Петрович снова отхлебнул из чашки и заговорил спокойнее. – Вячеслав Константинович окончил Суриковский институт, который, между прочим, в разное время заканчивали Левитан, Коровин, Маковский. Класс живописи здесь вели Саврасов, Перов и Поленов. Приличная компания, а? Так вот, ваш прапрадед во время первой русской революции, когда закрылись все учебные заведения в России, чтобы не терять времени, поехал учиться в Венскую академию художеств к профессору Отто Вагнеру! Венский сецессион! Захочешь, посмотришь в энциклопедии, что это, – сказал дед внуку. – Направление Вячеслав Константинычу в академию дал его учитель Иванов-Шиц, который, кстати, тоже заканчивал её. Среди прочего, он перестроил правительственный санаторий в Барвихе и Большой Кремлевский дворец под зал заседаний Верховного Совета. Правда, зал заседаний после него переделали. В Венскую академию в своё время поступал и не поступил Адольф Гитлер. За это он пообещал отомстить австрийцам. И отомстил. Так что можете представить масштаб личности вашего пращура. М-да, только один вошёл в историю как упырь, а другой всю жизнь создавал, а его знают лишь специалисты, – Андрей Петрович поскреб мизинцем бровь. – Вячеслав Константинович в анкетах ничего не рассказывал о родственниках, потому что, насколько знаю, два его брата, помимо Жоры и вашего прапрадеда Петра, в Гражданскую воевали за белых. Один, кажется Сергей, уплыл с войсками Врангеля в Турцию – следы его теряются в Сербии. Судьба другого брата, Ивана, неизвестна. Говорили, что он погиб или сошёл с ума. Очевидно, из-за братьев в биографии Вячеслава Константиновича так много пробелов. Сам-то он в Первую мировую был призван инженером, а в Гражданскую служил у красных – строил для них. Трагедия семьи: один брат у красных, двое других – у белых.
Проектировать он начал еще студентом. В начале века по распоряжению Николая II начали строить Московскую окружную железную дорогу. Это уникальная транспортная развязка. Тогда таких в мире еще не было. Зачем? В те времена перевозкой грузов с вокзалов занимались ломовые извозчики. Ломовики возили снег, нечистоты – таких называли «золотым обозом». Другие возили воду, продукты в лавки, наподобие нынешних «Газелек». Естественно, все подъезды к вокзалам были забиты телегами. Нужно было разгрузить Москву.
Царь подписал указ о строительстве. Строить поручили Иванову-Шицу. Он в то время был крупнейшим в России специалистом по стилю модерн и мечтал создать что-то наподобие Штадтбана в Вене – это городская железная дорога. Естественно, ему нужны были помощники. Архитекторы, разделяющие его стилевые предпочтения. Он пригласил братьев Олтаржевских, Жору и Славу. В результате они построили пятнадцать вокзалов: Владыкино, Воробьевы горы, Петровско-Разумовская, Братеево, Серебряный Бор, Лихоборы и еще что-то. Я твоему отцу показывал фотографии станций, сделанные его прадедом Петей. Оригиналы фотографий сейчас хранятся в музее архитектуры имени Щусева. Ломовые извозчики перестали перекрывать улицы. А ваши родственники заработали себе профессиональную репутацию. – Андрей Петрович прихлебнул из чашки в очередной раз. – Театр Ленком Марка Захарова на Малой Дмитровке знаешь? Ну так вот, строили его как здание Московского купеческого клуба. Потом здесь был «дом анархии». Ленин произнес тут на каком-то съезде: «Учиться, учиться, учиться!» Потом здесь устроили кинотеатр, который посещали тогда еще студенты Эйзенштейн и Ромм. Так вот, здание Купеческого клуба тоже построили Иванов-Шиц и твой прапрадед. Вместе они проработали четыре года.
– Вячеслав Константинович много построил? – осторожно спросил Саша.
– Достаточно! Помимо дюжины доходных домов и станций окружной железной дороги, главные его работы в Москве – это Киевский вокзал совместно с Шуховым и Рербергом: знаменитый застеклённый перрон Киевского вокзала – проект Вячеслава Константиновича! Квартал зданий Северного страхового общества на Ильинке тоже он строил, опять же с Рербергом. Если смотреть с Красной площади в сторону Ильинки, в конце улицы стоит угловое здание, с башенкой с часами – это его проект. Одно из зданий фасадом выходит на Новую площадь, другое – на Ильинку. Сейчас там размещаются рабочие кабинеты сотрудников Администрации Президента. На здании установлена мемориальная доска с указанием времени постройки и именами авторов проекта.
Рерберг преподавал Олтаржевскому в Суриковском училище и знал Вячеслава Константиновича, как добросовестного студента. Именно Рерберг построил знаменитый магазин «Мюр и Мерилиз» – ныне ЦУМ. А в своё время участвовал в строительстве здания Музея изящных искусств имени Пушкина. Для Рерберга Северное страховое общество – это первый крупный самостоятельный инженерный проект, а для Вячеслава Константиновича – первый проект, где он самостоятельно делал архитектурную часть.
Надо сказать, что строить на Ильинке в те времена, как и ныне, было почетно. Этот район возле Кремля всегда занимали административные здания процветающих компаний. Вообще, Ильинка вошла в историю со времен Бориса Годунова. Само название – Ильинка – произошло от церкви Ильи Пророка, построенной в 1518 году. Знаменитейшее место! Кто скажет, чем? – Андрей Петрович весело посмотрел на сына и внука. Он вошёл во вкус, и собственный рассказ доставлял ему удовольствие.
– В 1606 году набат Ильинской церкви поднял восстание против Лжедмитрия I. Самозванца свергли и убили, – прихлебывая с ложечки, подсказал Вячеслав Андреевич.
– Я же не тебя спрашиваю! Тебе положено знать! Словом, Ильинка в те времена была главной деловой улицей Москвы. К тому времени Померанцев построил рядом Верхние торговые ряды – нынешний ГУМ.
Андрей Петрович слизнул с ложечки варенье. Света, воспользовавшись паузой, поспешила вставить свое слово:
– Андрей, если ты будешь рассказывать о каждом доме, ты до ночи не закончишь.
– А куда спешить! – Андрей Петрович подумал, собираясь с мыслями. – Вячеслав Константинович также спроектировал высотную гостиницу «Украина». Напротив, через реку – Дом правительства, кстати, проектировал Чечулин, в то время главный архитектор Москвы. Герой соцтруда. Но идея проекта, опять же, принадлежала Олтаржевскому. Они тогда все были помешаны на гигантском Доме Советов, ведь считалось, что умение строить высотки есть показатель уровня технологического развития страны. Дом Советов так и не построили, но проект Олтаржевского отчасти воплотили в Доме правительства.
Вдохновителем идеи московских высоток считается Сталин. Но подсказал ему эту идею Олтаржевский. Он слыл крупнейшим специалистом высотного строительства в стране. Хотя Чечулин в своих воспоминаниях утверждает, что именно он надоумил Сталина о высотках.
Андрей Петрович на мгновение задумался.
– В истории с московскими небоскребами есть много странного. Нигде никогда не упоминалось о том, кто и когда разработал схему размещения высотных зданий в городе. С января 1947 года, когда приняли решение об их строительстве, по апрель 1949-го, когда опубликовали сообщение о награждении их создателей, в газетах о проектах не писали. Не устраивали даже формальные конкурсы. Не публиковали эскизы и промежуточные результаты проектирования. Возможно, такая секретность объясняется тем, что высотки поручили лично Берии, и некоторые из московских небоскребов, как, например, здание университета, строили зэки.
Планировали построить восемь высоток, одну из них в Зарядье, около Кремля. Сначала она предназначалась для министерства тяжелого машиностроения, а затем для ведомства Берии. Строить начали в 1952 году с дома на Котельнической набережной. После смерти Сталина Берию расстреляли, на месте министерства в Зарядье в 1964 году начали строить гостиницу «Россия».
– Я читал, что высотки делали разные архитекторы, – осторожно сказал Саша.
– Это верно, – подтвердил дед. – Но обрати внимание, их проекты по стилю резко отличаются от всего, что в те годы строилось в Москве, – возьми хотя бы сталинскую коммуналку отца. И при этом высотки поразительно похожи друг на друга, как будто сделаны одним и тем же архитектором или в одной и той же мастерской. Потому, что все авторские коллективы консультировал один человек! Вячеслав Константинович! Он много лет работал в Америке на строительстве небоскребов. На практике лучше всех знал, как они возводятся. Спроектированная им гостиница «Украина» считается каноническим образцом и несколько раз воспроизводилась в проектах высотных зданий для других городов и стран. Например, Дворец науки и культуры в Варшаве Льва Руднева. Руднев же проектировал здание университета на Воробьевых горах. А Вячеслав Константинович в конце пятидесятых спроектировал здание Академии наук Латвии в соавторстве с местными нацкадрами – тогда в группу обязательно включали местных.
Проектировать «Украину» начали в 1948 году. Тогда она называлась «гостиница в Дорогомилово». При Годунове тут была Ямская извозчичья слобода. Так вот, проектирование гостиницы поручили Мордвинову. В то время он был председателем Комитета по делам строительства и архитектуры при Совмине СССР и непосредственным начальником Вячеслава Константиновича. Ваш прадед руководил в Комитете отделом. Поручили проект Олтаржевскому – ведь в Америке он специализировался именно на гостиницах. Закончили «Украину» в 1957 году. Гостиница стала самой большой в Европе и самой шикарной высоткой из всех задуманных. В том же 57-м Кутузовский проспект соединил с Новым Арбатом Новоарбатский мост.
Вячеслав Константинович работал с всесильным наркомом. Встречался со Сталиным. Проектирование началось всего через четыре года после его освобождения. Опять же, без поддержки вождя он бы не осуществил главный проект своей жизни – Всероссийскую сельскохозяйственную выставку в Москве. Ее очень любил Сталин. Часто приезжал туда.
– Выставку тоже прапрадед делал? – удивился Саша.
– Да. Причем в проектировании ВДНХ опять не обошлось без странностей. Когда Вячеслава Константиновича посадили, кто-то из его коллег обратил внимание на то, что план выставки напоминает православный крест. Очевидно, доброхоты обратили на это внимание советского руководства. А ведь с конца двадцатых годов партия с Церковью беспощадно боролась.
Еще на ВДНХ Вячеслав Константинович спроектировал центральный павильон «Механизация». А перед ним поставил двадцатипятиметровый памятник Сталину. Сейчас на месте «Механизации» – «Космос». Так вот, все сооружения на площади перед павильоном представляли уменьшенную модель Солнечной системы и были расположены как планеты вокруг Солнца.
Отец рассказывал, что когда Вячеслава Константиновича назначили руководителем проекта, он очень долго искал место для выставки. Измучился. Тогда он обратился к астрологу. В советское время это казалось непостижимым. Астролог, старушка, подсказала пустынное болото возле Ярославского шоссе в Останкинском лесу. Рядом дворец графа Шереметева. А наши предки умели выбирать лучшие места для жизни. Это в советское время строили на бывших кладбищах. Так вот, в нашей семье есть предание, будто Вячеслав Константинович гулял в Останкинском лесу и у озерца нашёл камешек с дырочкой. Такой камешек в народе называют «куриный бог». Считается, что «куриный бог» приносит удачу. Как только Вячеслав Константинович поднял камешек, в его голове появился план выставки, а также грандиозные перестроения по первой Мещанской улице. Ныне это проспект Мира. Оставалось лишь перенести план на бумагу!