Там на остановке она ещё могла вернуться. В голове мелькнула мысль, что может быть это её крест, расплата за свои грехи и грехи предков. Пора пойти в церковь и начать новую жизнь искупления. Это было бы очень больно. Нет. Хватит с неё. Человек имеет право быть счастливым. Она поехала к матери в Капотню.
Мать была рада дочери. Она не любила Игоря, считала его ничтожеством, как творческую единицу. Настя с мамой пила вино, когда ей пришло сообщение о том, что она выиграла бесплатный билет на круиз вокруг земного шара. Ей даже было неинтересно – это правда или какая-то подстава. Смена обстановки ей не помешала бы. К тому же она хотела уехать подальше от этого большого шумного города с дурной энергетикой, лучше на другой конец Земли. Круиз вокруг земного шара – это было бы прекрасной авантюрой в былые времена, а теперь это всего лишь развлекательная поездка. Пусть будет хоть так. Так она думала.
Эти люди на острове казались Насте очень милыми, даже те, от которых исходила агрессия и опасность. День прошёл и все начали укладываться в шатре.
Она легла в центре между Антоном и Иваном. Иван лежал боком лицом к её спине и тихонько обнял её за талию, прижал к себе.
– Ты чего? – тихо прошептала Настя.
– Это чисто, чтобы согреться, – объяснил Иван.
– Чего там? – спросил громко проснувшийся тракторист. – Приехали спасатели?
– Ага. На голубом вертолёте прилетели, – иронизировал, как умел, доктор. – Да молодёжь развратничает.
– Дайте поспать, уроды. И так холодно и жрать хочется, – проворчал Бондаренко.
С самого края лежал Лев, а за ним Валера. Лев во сне положил руку на бедро Валере. Тот убрал руку.
– С тобой всё в порядке?
Лев проснулся.
– Ты что?
– Ты руку на меня положил. У тебя всё нормально с ориентацией?
– Извини, уснул, не осознавал, что делаю.
Валеру осенила важная мысль.
– Лев.
– Чего?
– Ты же попал на судно по выигрышу билета?
– Так точно.
– И я.
– И что это значит?
– А остальные? Люди, кто попал на судно по выигрышу билета?
Оказалось, что все.
Бондаренко спросил:
– И что это может значить?
– Это не просто так. Однозначно. Матросов и простых пассажиров тут нет. Это была какая-то спецоперация. Нас не просто так заманили сюда, – сделал вывод Валера.
– А, что, если никаких простых пассажиров и не было? – предположил Иван.
– Блин, в чём смысл-то может быть такой операции? – не мог понять Бондаренко.
– Ума не приложу, – признался Валера.
– Спецоперации затевает, как правило, государство, – подал голос доктор. – Зачем ему мы?
– Как зачем? Для опытов каких-нибудь. Потом нас наградят, если мы сделаем всё как надо, – у тракториста, как оказалось, была богатая фантазия.
– Но это бесчеловечно так поступать с живыми людьми, – заскулил Коркин.
– Весь мир театр и мы в нём актёры, – непонятно к чему сказал артист.
– Если это государство, мы должны выжить, – заявил Лев.
– Это почему же? – не понял Белкин.
– Потому что государство наше – это сила.
– Сила-то это да, только смотря для каких целей оно её использует. Цель какая? – вступил в дискуссию Ковров.
– Нам это не понять. Мы маленькие люди, наша роль исполнять то, что от нас требуют, – сказал тракторист.
– Может, кто-то подаст нам подсказку? – предположил Иван.
– А, если мы умрём? – жалобно вопрошал Коркин.
– Значит так надо, – сказал тракторист.
– А, если это всё дело рук мафии, а не государства? – предположил Иван.
– Зачем мы мафии? – не понимал доктор.
– Чтобы потребовать за нас выкуп.
– Кто за нас даст выкуп? Кому мы на хрен нужны? У меня и родственников толком нет, – сказал Валера.
– У меня бизнес есть, но оборот совсем небольшой, – поведал Коркин.
– А кому нужен Петя тракторист? – усомнился в версии товарища Антон.
– Государство может за нас заплатить, – нашёл ответ Иван.
– Сдались мы ему, – сказал доктор.
– Это слишком круто для мафии: нанять судно, утопить его… А куда команда делась? Вся утонула? Надо было ещё как-то сделать, чтобы спаслись, – рассуждал Валера.
– Команда и была мафия. Они не утонули, а уплыли куда-то, – у Ивана нашёлся ответ и на этот вопрос.
– Всё это, конечно, сложно, очень сложно, но в этом есть логика. Почему же мафия не даёт ничего знать о себе? А, если мы умрём? Кому мы на хрен нужны мёртвые? – не унимался в своём расследовании Валера.
– Мы же ещё живы, – сказал Иван.
– Ладно, заканчиваем базар. Завтра наговоримся. Спать, – скомандовал Ковров.
4
Наступил новый день.
Коркин измождённый и вспотевший лежал в теньке под большим деревом.
– Пить, есть, – скулил он.
Мимо прошёл Бондаренко, посетовав:
– Жаль нет оружия пристрелить этого придурка.
Остальные обитатели расселись в тени деревьев прямо на траве. Ковров восседал на сизом камне в позе царя.
– Итак, два дня прошло, а мафия или государство никак не даёт о себе знать. Не кажется ли вам всё это странным, – сказал он. – Бананы на острове рано или поздно закончатся. Что мы будем есть?
– Я уже не могу жрать эти бананы, – пожаловался Пётр.
– Так подыхай с голоду – не велика потеря, – «пожалел» его присоединившийся к честной компании Антон.
– Тут же птицы есть. Чайки или бакланы. Надо научиться их ловить, – предложил Белкин.
– Они, сука, не вкусные, наверняка, – сказал Иван.
– Иван, не ругайся, – одёрнула его, сидевшая рядом с ним Настя.
– Можно съесть кого-нибудь из нас на крайняк; а что, такое практикуется, когда зэки бегут с зоны через тайгу, – предложил Белкин.
– Кого ты предлагаешь съесть? – спросил на полном серьёзе Ковров.
– Самое слабое звено, которое валяется под деревом и скулит.
– Вы совсем сдурели что ли, я не допущу этого, – возмутился Валера.
– Как мы его разделаем? У нас и ножей-то нет, – заметил Антон.
– Не надо никого есть, пожалуйста, – жалобно попросила Настя.
– Это будут крайние меры. Кто-то же должен выжить тут, – решил Ковров.
– Твою мать, если это мафия, то мы им нужны живые. Они наверняка подкинули бы нам еды, чтобы нас выкупили живыми. Где они? – вопрошал Покровский.
– Эту мафия могла перестрелять другая мафия, которой мы на фиг не нужны, – молниеносно нашёл ответ на его вопрос доктор Зайцев.
– Допустим. Тогда нас должны искать родные и близкие из России, – предположил Валерий.
– Мафия, которая всё это устроила, сделала так, что они думают, что с нами всё в порядке, что мы ещё плаваем в круизе, – сказал доктор.
– Я всё же надеюсь, что это государство. Эксперимент, – промолвил Пётр.
– Какой на хрен эксперимент? Ты о чём? У нашего государства дел больше нет. Надо углеводороды качать за бугор за баксы, и мериться причиндалами на международной арене. А тут какие-то туристы на острове. Ерунда всё это, – устыдил его Иван.
– А, если тут не мафия и не государство, за всем этим стоит? – предположил Валерий.
– А что тогда? Что ещё тут может быть? – вопрошал Антон.
– А просто несчастный случай. Нелепость. Чья-то дурость. Набрали на судно «счастливчиков», – доктор изобразил пальцами в воздухе кавычки. – Посадили на судно и отправили вокруг земного шара. Для чего? Какая-то тупая идея, блажь какого-нибудь олигарха или кто он там владелец этого судна. Хотел приятное сделать людям, искупить свои старые грешки, замолить их. Чудачество такое.
– И эта версия имеет право на существование, – сказал Валерий. – Но матросы, капитан? Как они могли не спастись? Странно это. И потом этот владелец должен хватиться судна и нас соответственно.
– А зачем ему это? Он узнал, что судно утонуло и схватился за голову. Твою мать, меня же могут посадить за такую благотворительность. Люди погибли. Тюрьмы в России страшные, туда лучше не попадать. Сейчас зачищает концы, а потом смотается за границу, спасать свою задницу, – доктор размышлял здраво и логично.
– Я бы так и сделал на его месте, – сказал Антон.
– Красиво раскладываешь лепила, – сказал Белкин. – Эх, сейчас бы папиросочку крепкую.
– И спиртику, – добавил Зайцев.
– Медицинского? – спросил Белкин.
– Ага.
– А я бы и от технического не отказался.
– Ладно, версии все эти штука интересная, занимательная я бы сказал; но нам надо думать о выживании – то есть о еде. Тут есть хоть какие-нибудь идеи? – обратился к народу Ковров.
– Да уже чего только не передумали, – сказал Пётр.
– Ты вчера предлагал искать яйца птиц, – напомнил ему артист.
– Я один что ли буду по лесу лазить их искать? По деревьям я не умею лазать.
– Так, – сказал Ковров и задумался немного. – Яйца, яйца. Птицы тут есть. Значит и яйца их должны быть где-то. Надо устроить облаву в лесу. Пойти всем в лес или почти всем и следить за птицами, где у них могут быть гнёзда. Кто умеет лазить по деревьям?
– Я лазил в детстве, но вы видели какие тут деревья? Какие у них стволы? – вопрошал Иван.
– Деревья, как деревья. А что? – не понял Ковров.
– А вы посмотрите внимательнее. И потом у меня другая идея появилась. Надо бредни сделать из одежды или из спасательных жилетов.
– Бредни – это что? – спросил Василий.
– Сразу видно, что человек не жил в деревне, – наконец подал голос Лев.
– Для этого нужны будут чьи-то футболки, – сказал Иван.
– Я мою не дам, – сказал Антон.
Ковров осмотрел народ и указал пальцем на Василия и Коркина, всё ещё валявшегося под деревом.
– Его и его.
– Почему я? – возмутился Василий.
– Это несправедливо, – вступился за него Валерий. – И почему он тут решает такие вопросы?
Белкин привстал в агрессивную позу.
– Потому что мы так хотим все, а ты не ерепенься ментяра.
– Ребята, перестаньте, – попыталась сгладить конфликт Настя.
– Справедливо было бы вытянуть жребий, – не сдавался Валерий.
– Всё уже решили, кэп, успокойся. Эти кенты не против пожертвовать своим хламом во благое дело, – сказал Антон. – Всё равно от них толку никакого.
Лев взял за руку Валеру.
– Не лезь.
– Да, ладно, расслабьтесь мужики, тут не холодно, не замёрзнете даже ночью, – успокоил, как мог, народ Иван.
Покровский снял с себя футболку; а Коркина и не спрашивали, его большая майка лежала у шатра в метрах пятнадцати от его тела. Иван и Антон порвали майку и футболку. Провозившись полтора часа, Иван связал их в одно целое. Настя удивилась его ловкости.
Пошли к заливу. Валерий остался у шатра разводить костёр при помощи очков Коркина. С ним остались Зайцев и Забоев.
Тряпки не так легко опускались в воду это не сеть и Антон с Иваном намучались с его изобретением. На берегу их поддерживали Ковров, Настя, Пётр, Артист и Белкин.
– Вы там попробуйте. Там должно быть много рыбы, – давал советы Ковров.
– Давай попробуем, как рамкой водить, – предложил Иван. – Давай ведём к берегу.
Спустя полчаса мытарств в их бредень-рамку попались первые пять рыбок.
– О. Наконец-то! – обрадовался Артист.
– Кидайте их сюда, – скомандовал Ковров. – А ты собирай их, – приказал он Артисту.
Так они наловили девять рыбок. Рыбаки измучились и устали.
– Всё, харэ, – сказал Иван, вылезая на берег. – Устал.
– Молодец.
Настя поцеловала его в щёку.
Они направились к стоянке.
– Девять на десятерых никак делиться, – сказал Ковров.
– Мы по-любому голодными не останемся, – сказал Бондаренко.
– И Настя, – добавил Иван.
Валера развёл костерок. Рыбок поджаривали, нацепив их на острые палочки. Поджаренные складывали на большом зелёном листе какого-то растения, который принесла Настя.
– Как делить-то будем улов? – вопрошал Ковров.
– Одному точно ни хера не достанется, – сказал Белкин.
– Одну рыбку побольше можно поделить на две части, – предложил Валера.
– Грёбаный гуманист. Свою и дели с кем-нибудь, – сказал Бондаренко.
Собравшиеся у костерка островитяне не заметили, как к уже поджаренной рыбке подкрался Коркин.
– Эй! Ты чего творишь?! – заорал Иван.
Коркин буквально в мгновение проглотил одну рыбку с головой, хвостом и костями и схватил вторую.
Белкин бросился к нему, но Коркин успел проглотить и вторую рыбку.
– Ты, что! Падла!
Урка схватил барыгу за горло, но рыбку уже было не вернуть.
– Вот тварь!
Бондаренко смачно плюнул себе под ноги.
Ковров развёл руками.
– Вот урод.
Белкин врезал Коркину в челюсть, но тот устоял на ногах. Он был в два раза больше уголовника. От второго удара Коркин увернулся и сам съездил кулаком в глаз Белкину. Тот упал навзничь. На Коркина набросились Антон и Ковров. К ним присоединился вставший Белкин. Коркина повалили на песок и принялись пинать ногами.
– Прекратите! – кричала Настя.
К дерущимся бросились Валера и Зайцев. Они оттащили драчунов от тела Коркина. Правда, Зайцев получил в запале от Бондаренко нечаянно удар в глаз и упал на пятую точку.
– Забирайте мою рыбу, – сказал Валера.
– И мою, – проявил солидарность Зайцев.
– И мою тоже, – присоединилась к ним Настя.
– Люди вы или звери? – вопрошал Валерий.
У Зайцева появился фингал под глазом. Бондаренко и не подумал извиняться. Трое отказавшихся от еды островитян остались вместе, а другие пошли к стоянке к еде.
Рыбок быстро съели.
– Как будто ничего и не съел, – сказал Петя, обгладывая кости рыбки.
– А ты чего хотел? Тут всего грамм пятьдесят, – сказал Бондаренко.
– Да так мы ни хрена не наедимся, – заметил Белкин. – Только ещё больше есть хочется.
– Скорее бы дали о себе знать мафия или государство, – сказал Бондаренко.
– Ага, если, конечно, версия доктора не окажется правильной. Тогда нам точно конец, – сказал Иван.
Валера, Платон и Настя пошли в лес к источнику попить воды.
– Знаете, а я даже лучше начал себя чувствовать, оттого что мало ем, – признался Зайцев. – Может быть, я тут похудею, наконец? Еда – это зло и болезни.
Пришли к источнику. Вода казалась вкусной, как газировка. Валера пил воду из ладоней, за ним утолил жажду Зайцев. Последней к источнику подошла Настя. Она нагнулась, чтобы подставить ладони к воде. Через шорты выпирали её упругие ягодицы. Доктор уставился на них, как загипнотизированный удавом кролик.
Он жил и работал в Зарайске в центральной районной больнице.
– Скальпель, – скомандовал Платон.
Вика протянула ему скальпель. Он взял инструмент и задумался немного, глянув на Вику. Кажется, она опять была без нижнего белья. Мерзавка. Что она творит? Один только белый халат на упругом стройном хорошем теле. Это провокация.
– Платон Андреевич, – обратилась к нему Вика.
Что ей ещё надо? Ах, да, операция. Надо удалить часть кишечника этому толстому борову. Это кажется какой-то депутат. Точно депутат. Он вспомнил, как в приёмном отделении на него напал брат этого пациента рыжий и противный, похожий на олигофрена из вузовского учебника в медицинском институте. Этот типок орал ему, держа Платона за грудки:
– Ты знаешь, что мой брат – депутат, уважаемый человек и важная фигура в городе и районе?! Знаешь?! Если он умрёт – тебе конец! Я тебе это обещаю. Ты понял меня? Доктор Айболит.
Рыжий сверкал пустыми синими глазами.
– Ведите себя прилично, молодой человек, – сказал спокойно Платон.
Его спокойствие только раззадорило недоумка.
– Ты, доктор, вообще, ничего не понимаешь что ли?!
Рыжий отпустил Зайцева.
– Если не успокоитесь, будете сами делать операцию вашему дорогому брату вместо меня, – пригрозил Платон.
– Смотри у меня. Я тебя предупредил.
Платон развернулся и пошёл. Он уже привык к угрозам. Его четыре раза грозили убить, два раза изнасиловать, пять раз покалечить. Это Россия. Менталитет. Родину не выбирают. Хотя, парочка его закадычных друзей ещё по институту свалила из нашей прекрасной страны.
Операция прошла успешно. Депутат, скорее всего, ещё будет жить приличное количество лет, а лучше бы и не жил наверно. Платону почему-то разного рода чиновников и депутатов было совсем не жалко в отличие от простых людей. Его рыжий брат видимо порядочно зависел от него, был у него на побегушках каким-нибудь помощником, «сбегай принеси то, отнеси это, сделай нам чайку покрепче, пошёл в жопу». Он так и не научился даже при своём гнилом характере воровать и мутить серьёзные дела, как его старший брат. К сорока восьми годам Платон научился быстро читать характеры и судьбы людей по первому разговору с ними. Скоро пятьдесят! И чего он добился? На работе его уважали. Только за уважение в Матушке-России деньги не платят. Разве что, налом иногда за отдельные операции. Хирург в больнице кто-то вроде бога. Даже такой неказистый, склонный к полноте Платон пользовался бешеным успехом у медсестёр и других врачих.