Тут революция, узналось постепенно, что свергли царя-батюшку, а тут и вторая революция – свергли и Временное правительство. Советская власть возникала и утверждалась неравномерно. Попутно возникла интервенция – японцы, англичане, американцы, чехословаки и другой иностранный элемент проник в Россию, пользуясь безвластием и непонятностью общей. Пока на РСФСР сражались с Деникиным, в середине – с Колчаком, на юге – с Врангелем, тут возникли свои белогвардейские активисты, например атаман Семёнов (в Читинской области), барон Унгерн (в Бурятии) и многие другие, более мелкие.
Сознательные трудящиеся коммунистического склада ума, собравшись в апреле 1920 года в Верхнеудинске (ныне Улан-Удэ), провозгласили новое государство – ДВР (Дальневосточную Республику). Когда атамана Семёнова прогнали из Читы, правительство ДВР переехало туда, Чита стала столицей. Официально ДВР включала в себя огромную территорию – от Бурятии до Берингова пролива, но не всю её контролировала по факту. В мае 1920 Советская Россия (РСФСР) признана ДВР и стала помогать восточному соседу – кадрами, советами, оружием и деньгами.
Хоть Колчака и победили, но на территории ДВР оставались разные очаги сопротивления, местной партизанщины и просто безвластия. Огромные расстояния, расстройство транспорта, а на большой части – отсутствие путей сообщения, способствовали тому, что Советская власть не полностью утверждалась. Но постепенно врагов, белогвардейцев и интервентов оттесняли на юго-восток – в «Закитайщину»; знаковые для дальневосточников битвы под Волочаевкой и под Спасском (октябрь 1922 года) открыли путь во Владивосток, и 25 октября 1922 года во Владивосток вошли советские (коммунистические) войска, а интервенты и белогвардейцы сбежали: кто в Японию, а кто в Харбин. В китайском Харбине ещё 25 лет существовала русская община эмигрантов, и только после Второй мировой войны и прихода к власти товарища Мао она окончательно ушла в рассеяние.
Советская власть победила бесповоротно на всём ДВ, и буферное государство ДВР уже 15 ноября 1922 года было принято в состав РСФСР, и вскоре вошло в состав СССР, новой родины всех трудящихся мира.
«Разгромили атаманов,Разогнали воеводИ на Тихом ОкеанеСвой закончили поход»,И так закончилась короткая история ДВР, одного из крупнейших государств мира в ту эпоху.
Пользуясь транспортными трудностями, ещё долго всякие антисоветские элементы тусовались на Дальнем Востоке, их активно вылавливали все двадцатые годы, и далее продолжали по инерции. Тут население Дальнего Востока пополнилось заключёнными, начали заселяться наконец Магаданская область и прочие, и тут уже на всём ДВ стало значительно больше людей – миллионов пять, а потом и больше. Также строили индустриальные города, типа Комсомольска-на-Амуре, поднимали промышленность, порты строили, оборону крепили.
В 1941 началась Великая Отечественная, и хотя Гитлер не дошёл до Дальнего Востока примерно 8.000 километров, но из всех населённых пунктов призывали людей в армию, многие погибли, и памятник ВОВ есть в каждом городе Дальнего Востока, включая самые отдалённые. А под конец войны, в августе-сентябре 1945, СССР вступил в войну против Японии, и русские получили наконец-то назад свою южную половину Сахалина, и северные Курилы, и южные Курилы – в качестве бонуса.
После ВОВ в Китае тоже вскоре начался социализм – в 1949 году Мао провозгласил КНР. И в Корее настал социализм – но только в северной. Но это не привело ко всеобщему единству и счастью. Северная Корея загородилась от мира, а в Китае прошло столько событий, что и на странице не уместишь, но в результате советское (уже хрущёвское) руководство поругалось с китайским надолго, а русские окончательно потеряли контроль над китайской железной дорогой, через Харбин, которой и так не очень-то могли пользоваться. Поругались с китайцами. Им было обидно за территориальные огорчения столетней давности, и они надеялись, что братская страна социализма отдаст им хотя бы пару островков на Амуре и на Уссури, хотя бы символически.
Тот же островок Даманский под Дальнереченском: никто там не жил, но народу поубивали много – с китайской стороны, и с нашей тоже. Это было в 1969 году. Героев отметили и наградили, некоторых посмертно. Площадь острова – меньше одного квадратного километра. Островок, в результате, всё же отдали китайцам, но уже втихую и не скоро. Те тоже наградили своих героев.
Тем временем всё же развили Тихоокеанский флот, посеяли кукурузу, запустили спутник, отпустили часть заключённых, которые дожили до середины 1950-х годов, а других, как обычно бывает, посадили. Сделали двухпутным восточный Транссиб. Но, опасаясь, что китайцы опять чего-нибудь учудят и захватят и островок Даманский, и что-нибудь ещё, – решили построить БАМ. Новая железная дорога должна была пройти вдали от китайских границ, и соединить восточные тихоокеанские порты с Западной Россией безопасно. Байкало-Амурская Магистраль строилась с великою помпой долгих двадцать лет, причём технологическое движение открыли довольно быстро, но куда дольше долбили рекордный Северомуйский тоннель длиной около шестнадцати километров (поезда в это время шли по 60-километровому обходу, да этот обход и до сих пор жив). Построенный БАМ при отсутствии войны с Китаем не успел понадобиться, а тут и настала Перестройка.
Пришёл к власти Михаил Горбачёв; 90% жителей Дальнего Востока, услышав его фамилию, плюются до сих пор. Столько же людей не уважают и последовавшего за ним Ельцина.
В советские годы экономика Дальнего Востока была перекошенной. Много народу никогда там не жило естественно – на большей части Дальневосточья не растут овощи и фрукты, холодно зимой, комары летом, с инфраструктурой не очень хорошо. Но искусственно люди туда поселялись. Во-первых, как место ссылки – это ещё с XVII века было, мы помним, что протопопа Аввакума ссылали в Даурию (Бурятию), а потом и декабристов, и революционеров, а потом и контрреволюционеров (их – всего больше). Миллионы людей сюда сослали, и многих закрепили по прописочной системе.
Да и куда выедешь с Колымы – пешком не дойти, автостоп не развит или очень платный (перечитайте Шаламова), на судне проверяют документ, да и везде могут поймать: примерно половина Дальнего Востока при советской власти было погранзоной, дорог почти нет, посты стоят, на вокзалах ловят, пешком – не дойти. Даже Владивосток был закрытым городом, и редкие туристы-иностранцы, попавшие в СССР в тур, могли доехать по Транссибу только до Хабаровска.
Другие же приехали сюда по распределению, или добровольно, за большими деньгами, которые назывались «северные надбавки». Чем дольше работаешь, тем больше надбавка. Уехал «на материк» – потерял деньги. За несколько лет работы на Севере можно было накопить на машину, но многие потом не уезжали никуда, оставались здесь.
Многие были военными и служили на Тихоокеанском флоте. Другие же строили Комсомольск-на-Амуре или БАМ. А всё было привозное, и неплохо снабжался почти весь Дальний Восток. Но был он сугубо дотационным, имел оборонное значение – наш форпост СССР, как бы клин ледокола, врезающегося в море, смотрящий в сторону капиталистических вражьих стран – США и иже с ним.
Итак, пришла Перестройка, потом Ельцин, и Дальний Восток уже не стали дотировать, как раньше – крутитесь, как можете, ребята! А столько народу, миллионы людей, не мог восток прокормить едой – почти нигде не растёт там пшеница, а месторождения руды есть, но трудно их разработать. Есть лес, вот его можно пилить и продавать китайцам, есть ещё рыба и икра, можно браконьерить. А производить что-то дорого и невыгодно, потому что открылась граница с Китаем, и оказалось, что китайцы производят всё, и очень дёшево. Зачем что-то изготовлять в Биробиджане, когда китаец сделает всё за три юаня в своём тёплом Гуанчжоу или Шенчжене и привезёт до границы сам?
Многие люди превратились в «челноков», перевозя товары из Китая к себе в города или дальше на Запад; другие стали перегонять японские машины на запад и обслуживать этот великий бизнес, а вот армию и пограничников стали сокращать. Кто-то стал коммерсантом, кто-то пенсионером, кто-то устроился чиновником, кто-то уехал в другие регионы России; ещё большая часть людей мигрировала из маленьких городов в большие. Кто-то спился, кто-то умер, а размножение продвигалось плохо. Таким образом, население Дальнего Востока, достигнув пика в 1989 году, – стало уменьшаться. На Чукотке и в Магаданской области оно за тридцать лет уменьшилось втрое, на Камчатке – в полтора раза. Продолжительность жизни человека в регионах Дальнего Востока оказалась самой низкой: Забайкалье, Амурщина, Еврейщина, Чукотка, Магаданщина да Сахалин замыкают список регионов с низкой продолжительностью жизни, вместе с Тувой.
Уменьшение населения начало тревожить российские власти – население всего Дальнего Востока стало меньше населения одного ближайшего китайского города Харбина; а ближайшая к нам китайская провинция Хэйлунцзян содержит 38 миллионов человек – в России столько людей будет от Тихого океана до самого Урала. Власти затревожились, но для развития ДВ ничего видимого не предпринимали.
Самое сложное время было, примерно, с 1989 по 2004 год – совпало с разгулом неустроенности, воровства и даже бандитизма. Потом как-то опять стало налаживаться. Построили автодорогу из Москвы до Владивостока (верней, большой участок «дырки» между Чернышевском Читинской области и Шимановском Амурской области, где асфальта не было никогда). Отремонтировали Колымскую трассу и пустили поток машин через Усть-Неру, а не Оймякон – теперь на ней нет бродов, и легковая машина пройдёт своим ходом с Москвы до Магадана даже летом. Обустроили Владивосток, построили там три новых огромных моста к саммиту АТЭС (сборищу президентов Азиатско-Тихоокеанского региона, который проходил во Владивостоке в 2012). Починили некоторые другие дороги, поток грузов опять вырос, фуры с Владивостока ходят в Европейскую Россию с мороженой рыбой, а обратно везут всё остальное.
Многие крупные города похорошели. Хабаровск, Владивосток, Благовещенск, Биробиджан, Южно-Сахалинск стоят, сияют витринами магазинов, утром и вечером стоят в бесконечных автомобильных пробках. Продают друг другу своё и китайское барахло, строят дороги и дома, учатся, путешествуют, сидят в Интернете, делают всё, что делают москвичи, питерцы, новосибирцы. Несмотря на появление 15-20- и порой даже 25-этажных домов, между ними часто видны какие-то бараки, избы, огороды, развалюхи довоенных и даже порой царских времён – особенно страшным старым жилым фондом поражает Якутск. Но и во Владивостоке немало осталось ещё домов без водопровода и канализации, в одном из них мы сейчас пишем эти строки.
Часть городов не сильно изменились с советских лет – например, Петропавловск-Камчатский или Магадан: магазины там появились, но производства и строительства не наблюдается. И, наконец, совсем маленькие городки и райцентры спиваются, разваливаются, разбегаются или вымирают, а активная молодая часть населения мигрирует оттуда в более крупные города.
Запустить обратный процесс – вернуть население на Дальний Восток – призвана программа «Дальневосточный гектар». Но пока и ожидается, что все набегут с Москвы или Костромы и заселят Приамурье и Анадырье, – пока основными переселенцами являются граждане соседних дружественных стран, которым гектара и не положено. Несмотря на это, едут и поселяются в тёплом Приморье и даже в холодной Якутии – узбеки, таджики, китайцы, киргизы, работают, строят, торгуют, выращивают овощи или привозят их, а северные корейцы работают на лесоповале и на других мало оплачиваемых трудах. Количество временных приезжих из дружественных стран, занятых трудом на нашей холодной земле, оценить сложно, думаю что оно находится в пределах 5% от полной численности дальневосточного населения.
Зачем туда ехать
Не все люди едут из Европейской России на Российский Дальний Восток, поскольку это довольно далеко, дорого, и – во все времена года, кроме лета – ещё и холодно. Но уже в XIX веке и раньше на Дальний Восток добирались сюда, по разным причинам. Ссылали декабристов, революционеров, старообрядцев («раскольников»), сектантов и других неугодных режиму людей; шли добровольно крестьяне, сектанты и искатели свободы – в поисках простора, неосвоенных земель; ехали романтики, чиновники, солдаты, строители железной дороги и прочая публика. В советские годы сажали и ссылали на перевоспитание; ехали сами – комсомольцы-добровольцы, строители БАМа и новых городов; военные; да и устремлялись, наконец, за «длинным рублём», на заработки, за «северными» (и восточными) надбавками. Путешественников во все те времена было не очень много – то дорог не было, то паспортная система мешала, да и закрытых зон и городов было раньше больше, чем сейчас.
В нынешнее время на Дальний Восток едут:
Конечно, иностранные туристы. Проехать по 9300-километровой Транссибирской ж. д. магистрали для них большая экзотика. Обитатели карликовых стран, поражённые величиной России, часто ограничиваются поездкой по этой железной дороге, чтобы из окна поезда посмотреть российские леса и редкие селища. Изредка они выходят из поезда – в Хабаровске например – и потом вновь возвращаются на ж.д., а из Владивостока улетают (или уплывают) домой потрясённые. Или наоборот, едут с Владивостока до Москвы и потом в Европу.
Также, бывший когда-то «Закрытый порт Владивосток» стал открытым: недавно, с 2017 года, иностранцы из 18 государств (Бруней, Индия, КНР, КНДР, Мексика, Сингапур, Япония, Алжир, Бахрейн, Иран, Катар, Кувейт, Марокко, ОАЭ, Оман, Саудовская Аравия, Тунис и Турция) могут получить бесплатную электронную восьмидневную визу по прибытию во Владивосток, не ходя в посольство РФ (виза оформляется четыре дня, так что подавать заявку всё ж нужно заранее). Иностранцы могут прибыть в Приморский край через пять пунктов пропуска: Краскино, Пограничный/Суньфуньхэ, Турий Рог, Морвокзал Владивостока и международный аэропорт Кневичи.
Поэтому набережные, музеи, хостелы и достопримечательности Владивостока летом полны толпящихся там азиатских граждан – видите, режим свободного порта распространяется в основном на жителей Азии. Как Петербург для россиян окно в Европу, так Владивосток тоже окно в Европу, но для них, для азиатов.
Vladivostok – the nearest European city! – Владивосток – ближайший европейский город! – это не моя фраза, это фраза с обложки корейского авиационного журнала, приманивающая пассажиров и туристов в (по мнению корейских географов) самый восточный город Европы.
В перспективе, обещают, что такая возможность (виза электронная «свободного порта») будет и на Сахалине, и на Камчатке, и в Хабаровске и вроде как даже на Чукотке. Путешествовать по этой электронной визе можно только в пределах региона, куда иностранец прибыл, в данном случае по Приморью, куда успеет.
Во-вторых, на заработки. В основном сейчас это, правда, не жители России, а жители сопредельных с нами южных стран. Киргизы, узбеки, китайцы, армяне, северные корейцы мечтают поработать на нашей земле, в обмен на тяжёлые условия труда получая деньги, невиданные у них в их тёплых краях. Северокорейцы, вроде как, отдают почти все заработанные рубли в фонд государства, и довольны самыми простыми условиями труда. Сами западные россияне сюда ездят на заработки реже: в Москве, Питере, в Тюмени, Сургуте и на Ямале есть немало денежных мест, куда ехать ближе.