– Да, мой повелитель, я все понял!..
Юноша вышел из дворца с поникшей головой. Он направился в конюшню. Кони почувствовали Агапия издалека и сразу же зафыркали. Мотая головой, когда тот вошел в конюшню, самый красивый жеребец Таскан в беспокойстве забил копытами. Таскан вел свою родословную от жеребцов Посейдона, которых запрягали повелителю морей в его тройку. Подойдя к Таскану, юноша печально взглянул в глаза жеребцу и проговорил:
– Нельзя любит тех, кто выше тебя. Ведь она богиня! Но не любить ее я не в силах… Что мне делать, мой верный Таскан? За что мне боги послали такое наказание? Ведь любовь нельзя просто так выбросить из сердца… Нельзя просто так запретить человеку любить…
Конь хоть и был животным, но понял боль Агапия.
Он громко заржал и попытался встать на дыбы, таким образом, проявляя свое негодование.
– Успокойся, Таскан. Ты прав. Человеку нельзя запретить любить! Я найду решение. Никому ее не отдам, если даже придется умереть…»
– Вот так Агапий решил, что будет до конца бороться за свою любовь, – подвела итог Салтанат первой части легенды. На пляже в этот момент показались первые отдыхающие – любители утреннего купания.
– Ну, мне пора! Что было дальше – я уже в следующий раз прочту…
– Ты уже уходишь?! – испугался Актан.
– Ты на меня не обижайся, но мне действительно пора! А то мама с папой будут волноваться.
Айфон внезапно зазвонил приятной мелодией.
– Ну что я сказала, вот видишь, меня уже спохватились… Плохо быть единственным ребенком в семье! Все время тебя ищут, – с грустью отметила она и ответила на вызов.
– Алло, мам, я уже бегу. Хорошо… – И вновь обратилась к Актану: – Без меня они даже на завтрак не идут. Ну все, пока, я побежала… – Она встала со скамейки-качалки.
– Постой! Я хотел спросить… Ты завтра опять придешь?
– Конечно. Я же тебе должна до конца легенду дочитать! А то не узнаешь, что случилось с прекрасной Клейто и Агапием. Ну все, я побежала. Надеюсь, дорогу назад найдешь?
– Найду. Ты забыла – у меня есть Тайбас.
– Точно, забыла… Он у тебя такой тихий, словно призрак какой-то.
– Все так говорят. А Кулубек-байке заметил, что это моя тень.
– Тайбас, береги своего хозяина! – нагнувшись, девочка погладила волка по холке, потом, ступая по еще прохладному утреннему песку, направилась в сторону коттеджей.
Актан и волк остались наедине со своими думами.
– Тайбас, она не такая, как все, – вздохнул мальчик. Волк неторопливо проследил, как фигурка девочки скрылась среди деревьев, выполз из-за скамейки и дал Актану понять, что пора возвращаться назад на хоздвор, в бараки. Мальчик же не спешил. Сердце его было, как сосуд, наполненный живительной влагой, пьянящей и сладкой, словно нектар. Волшебный аромат
любви, оставленный Салтанат, кружил ему голову. Охваченный невыразимо прекрасным чувством, Актан жаждал только одного – быть рядом с ней.
…Домой, где его уже ждал накрытый праздничный стол, он вернулся в возбуждении. Семья собралась в полном составе и готова была поздравить его с четырнадцатилетием. Праздник начался с поздравлений и подарков.
Старшая Дарика подарила Актану четыре диска аудиокниг классиков мировой литературы. Она специально подбирала таких авторов и такие произведения, которые бы оказали положительное влияние на мальчика в его становлении как личности. Она как никто понимала, что именно в подростковом возрасте мальчики наиболее восприимчивы к окружающему миру. У них идет формирование личности. Поэтому сестра серьезно подошла к вопросу выбору подарка.
– Мой дорогой Актан, эти книги написаны великими людьми. Классики мировой литературы. Это Лев Толстой – «Война и мир», Чингиз Айтматов – «Белый пароход» и «Когда падают горы», Эрнест Хемингуэй – «Старик и море» и «По ком звонит колокол», и последние книги, которые я хочу тебе подарить, это
«Отверженные» и «Человек, который смеется» – знаменитого французского писателя Виктора Гюго. Произведения этих авторов глубокие и философские. Учат нас жизни, как преодолевать трудности и как быть настоящими людьми. Надеюсь, они тебе понравятся!
– Спасибо, Дарика-эже. Вы же знаете, как я люблю слушать
аудиокниги! – обрадовался мальчик и прижал диски к груди.
Книги для него был особый мир. С первых минут повествования он начинал жить вместе с героями произведений, вместе с ними любить, страдать, проживать их судьбы. Поэтому каждая книга для него была открытием неизведанного. Это было неким откровением из мира зрячих людей, отдушина в его незрячей жизни. Актан был в восторге, предвкушая, что они принесут ему новые духовные открытия. Бегимай же подарила ему Mp3 плеер с стильными наушниками.
– Мой золотой братишка, я тебя крепко люблю и желаю тебе в жизни всего-всего самого хорошего! Я знаю, что кроме книг ты любишь слушать музыку. Вот этот плеер может поместить тысячи песен. Слушай его на здоровье! Будь всегда таким же чистым, добрым и хорошим, как ты есть, – она крепко обняла его и поцеловала в щеку.
Пришла очередь и Айчурек преподнести сыну подарок. Она подошла к сандыку, вытащила оттуда аккуратно свернутый большой пакет.
– Рубашка, наверное, – шепнула Бегимай старшей сестре. Айчурек в этом плане была всегда для детей предсказуема. Бегимая почти не ошиблась.
– А это от нас с отцом припрятанный для твоего дня рождения турецкий костюм. – Мать развернула его сверток. Костюм был темно-синего цвета и переливался на свету.
– Ух ты, мама! – воскликнула Бегимай. – Вот это классный подарок! – поддержала она мать.
– На ярмарке в Бостерях мы с отцом приобрели его по хорошей цене, – похвалилась Айчурек удачной покупкой для сына.
– И вот еще рубашка к нему, – вытащила она вслед за костюмом из сандыка голубую рубашку, упакованную в красивую коробку с прозрачной стенкой.
– Отец, что молчишь? – сказала она Абылу, который скромно сидел, не вмешиваясь в поздравительную часть семейного торже- ства. Отец встал, подошел к Актану и тихим голосом произнес:
– Актан, балам (сынок), поздравляю тебя с днем рождения. Мы с мамой тебя любим и желаем всего самого наилучшего.
– Спасибо, ата, – поблагодарил сын отца и погладил его шер- шавую ладонь. Он всегда гладил руки родных, когда хотел выказать им большую благодарность.
Семья замерла в ожидании. Каждый знал, что отношения отца и сына в последнее время были непростыми. Переходный возраст у мальчишек требует особого отношения, особого понимания отца. В этот период он служит для мальчика примером во всем. Как раз образцом поведения Абыл не мог похвастать перед сыном. Прикосновение Актана к его руке всколыхнуло у него отцовские чувства.
Он обнял мальчика и растроганно произнес:
– Все будет хорошо! Главное, сынок, будь счастлив в этой жизни! – и поцеловал в лоб.
Домочадцы поняли, что таким вот образом отец извинялся перед Актаном за то, что временами напрягал семью излишним пристрастием к спиртному.
Айчурек вспомнила тот день, когда врачи вынесли приговор: Актану не суждено увидеть мир, и отец тогда первый раз сказал Айчурек, что виноват в том, что случилась эта трагедия. С тех пор они не заговаривали на эту тему. Но все время она ощущала со стороны Абыла невидимое чувство вины.
Кажется, сегодня Айчурек почувствовала, что отца отпустило… Это каким-то шестым чувством уловил и Актан. Потому- то, может быть, он и погладил с любовью отцовскую руку.
Актан был как никогда счастлив в день своего четырнадцати- летия. Находиться в кругу родных, самых дорогих людей – что могло быть лучше для его страдающей души? Но радость усиливалась и от того, что он встретил человека, который одарил его особой душевной теплотой и позволил выйти за пределы ранее замкнутого мира…
После поздравлений и вручения подарков на столе появился традиционный медовый торт, в центре которого красовалась цифра четырнадцать. Его испекли девочки по особому рецепту Айчурек, и готовили исключительно к важным семейным торжествам. Было открыто шампанское, оно весело пенилось в бокалах, придавая празднику торжественный настрой. К общему веселью присоединился даже вечно хмурый отец. Айчурек про- слезилась, видя, как Актан вместе со всеми радуется и от души смеется над добрыми семейными шутками.
Айчурек за долгие годы впервые почувствовала себя бес- конечно счастливой. Много ли нужно человеку? – думала она. Чтобы дома был слышан радостный смех детей и взаимопонимание между членами семьи, особенно между отцом и сыном. Она верила в то, что разум и воля Абыла возобладают, и муж бросит пить. Хотя бы по той причине, что сейчас как никогда сыну нужна мужская поддержка отца… Ведь никто не знает, что ждет Актана впереди, какие преграды в жизни его поджидают, какие люди встретятся на жизненном пути? А главное, будет ли он сам готов жить среди зрячих, мир которых полон порока и лжи? Вот в такой момент и нужна будет надежная опора…
– Ну что, дорогие мои, я хочу сказать тост. – Мать взяла в руки бокал шампанского.
– Говори мама, говори! – поддержали девочки.
– Наш маленький Актан стал сегодня на год старше. Ему исполнилось четырнадцать. Что я могу пожелать сыну в этот день? Только огромного счастья и крепкого здоровья. Пусть рядом с ним всегда будут хорошие и добрые люди! И пусть тебя, сынок, всегда и везде бережет Бог! Вот это мое самое большое пожелание! —Айчурек прослезилась.
– Ура, ура-а! – подхватили тост все домашние.
– Абыл, отец – скажи и ты! – Мать вопросительно посмотрела на мужа, который так и не притронулся к шампанскому. Тот встал с бокалом и, первый раз за столько времени улыбнувшись, произнес:
– Дети мои. Сегодня у нас радостный день. Наш Актан стал большим. Что я могу пожелать ему? Всего наилучшего и всех благ! В жизни всякое бывает. Путь человека нелегок. Кто-то поднимается вверх, кто-то падает. Главное – не сломаться на своем пути. Что бы ни было, нужно уметь всегда встать и идти дальше!.. Дай Бог тебе силы, Актан, чтобы и ты всегда шел вперед и не падал. Я люблю тебя, сынок! – он нежно обнял мальчика.
– Ура, ур-а-а-а!.. – снова девочки подхватили сказанное.
– Спасибо, ата, я тоже… так вас люблю! – от полноты чувств Актан с трудом находил слова.
«Главное не сломаться», – повторила про себя слова мужа Айчурек. Внезапно ей показалось, что слова эти он говорил сам себе…
После отцовского пожелания тосты подняли Дарика и Бегимай. Они присоединились к поздравлениям родителей, только пригубив по глоточку шампанское – ведь впереди был рабочий, до глубокого вечера, день. Каждая из сестер высказала свои сокровенные пожелания брату.
После поздравлений домочадцы разошлись по своим панси- онатовским делам. Айчурек и Дарика побежали в столовую – готовить отдыхающим обед. Отец – на хоздвор, косить газон и поливать цветы. Бегимай – убирать гостевые коттеджи. Актан остался один со своим верным Тайбасом. Именинник вышел во двор, сел на скамейку перед окном и позвал:
– Тайбас, где ты?
Волк проковылял к мальчику и улегся у его ног.
На сердце подростка было светло и возвышенно. Актан меч- тательно сказал волку:
– Друг мой, как все-таки прекрасна жизнь!..
…Ему почудилось, что он стоит посередине цветущего острова, и вокруг – бескрайний великий океан. Островом была воо- бражаемая им Атлантида. Он увидел красивых лошадей из конюшен Посейдона, на которых навстречу ветру скакали Агапий и его прекрасная Клейто… Они упивались своей любовью… И не было счастливее людей на свете, чем они! Что же их ждет впереди? Неизвестность?.. Для того, чтобы узнать их судьбу, нужно было ждать до завтрашнего утра… Как же это долго! – подумалось ему. Захотелось, чтобы новый день наступил прямо сейчас… Чтобы солнце снова взошло, не откладывая, и – чтобы рядом оказалась она…
ГЛАВА IV
После того, как они поздравили Актана, когда Айчурек и Дарика шли в столовую, мать спросила у дочери:
– Не рано ли ему слушать книги таких серьезных писателей?
– Нет, мама. Ему надо развиваться. Хватит ему сказки, да книги детских писателей слушать… Его возраст уже такой, что он уже готов к более серьезным произведениям.
– Я думаю, «Человек, который смеется» – это для взрослых?
– Мама, я знаю, что вы не читали этот роман… Зачем так говорите?
– Я простая колхозница, такие книги в жизни не видела. Но зато вы, дети мои, читаете. Этого мне хватает. Значит, растете образованными. Это меня радует больше всего… Но мне кажется, что ему пока все это рановато.
– Мама, не забывайте, что он не такой, как все! У него глубокий внутренний мир. Он растет, не стоит на месте… Тем более у Актана сейчас переходной возраст. В это время подростки ищут ответы на многие жизненные вопросы, найти которые непросто. Потому ему сейчас, для его же блага, нужно серьезные вещи слушать.
– Эх дочка, что сказать, может, наверное, ты и права… Но для меня-то он всегда остается маленьким беспомощным мальчиком! Насчет «Человека, который смеется» – я хоть и не читала, но фильм видела.
– А что там такого, мама?
– Кино меня в свое время поразило… Там, если не ошибаюсь, слепая девушка была, по имени Дея, и ее любил урод Гунплен.
– Не Гунплен, а Гуинплен, мама, – поправила дочь.
– Какая разница… Там про незрячую девушку есть. Меня тревожит, что конец фильма трагичный. Значит, и книга такая. А эта девушка как повлияет на его сознание, один Бог знает… Зачем же мальчика загружать?
– Это поучительная, глубоко философская книга!
– Тем более глубоко философская… Он и так всегда весь в мыслях. О чем думает, о чем переживает – ни слова не скажет. Сама знаешь, какой он ранимый и восприимчивый…
– Мам, не беспокойтесь! Я думаю, ему эти книги пойдут на пользу! Но если вы хотите, я могу поменять… – не стала Дарика перечить матери.
– Да ладно уже!.. Взяла так взяла. Ты уж меня прости. Старая стала, как несушка цыпленка своего от разных напастей крылом защитить пытаюсь… Кудахтаю, как всегда, почем зря… А в чем-то ты права, мальчик вырос, – согласилась мать с дочерью и, глубоко вздохнув, добавила: – Ему жить среди людей. Тебе потому, думаю, видней какие ему нужны книжки.
– Мама, все будет в порядке, поверьте мне.
– Ты у меня самая ученая… Скоро диплом получишь. Высшее образование получишь. Потому делай как знаешь!
Вот такой получился у них разговор в отношении подарка Дарики.
В подсобном помещении столовой Айчурек нос к носу столк- нулась с долговязым Казыбаем Чынтемировым, который принес очередную партию свежевыловленной иссык-кульской рыбы.
– Ну что, принимайте товар! Где ваш сотрудник? Целый час жду его здесь, – проворчал он, очень недовольный.
– Какую сегодня приволок? – спросила Айчурек, глядя на полный мешок рыбы.
– Как всегда – сига, судака и чуть форели есть. 20—25 кило- грамм будет.
– Я смотрю, у тебя сегодня неплохой улов… Бизнес идет!
– У меня всегда хороший улов.
– Значит, на ужин отдыхающих рыбой баловать будем.
– Это уже ваше дело. Ну, где там ваш мясник-рыбник? – про- должил злиться Казыбай.
Он был известным браконьером в округе. Имел хорошие связи в нужных местах, потому особо не боялся заниматься незаконным выловом рыбы. Улов свой реализовал в пансионатах и на базарчиках, что расположились вдоль трассы Чолпон-Ата-Биш- кек. Это был налаженный незаконный бизнес, приносивший хо- рошие деньги и ему, и его покровителям. По крайней мере, они всегда имели на столе свежую рыбу. Но основным промыслом Казыбая была охота. Организовывал для «крутых» охоту по от- стрелу архаров, теке и баранов Марко Поло. Был этаким браконьером в законе. Кроме того, охотился на волков, шкуры которых сбывал иностранцам. Но особым пристрастием у него была охота на снежного барса. Его пятнистая шкура особо ценилась среди любителей этого тотемного животного кыргызов, занесенного в Красную книгу. По сравнению с этим его пристрастием, рыбалка выглядела просто как баловство. Так, сезонная работа.
Тем временем в подсобку вбежал мясник – он же в этом пан- сионате и рыбник.
– Я здесь, байке, вы меня искали?
– Не то что искал, я здесь тебя так заждался, что не могу на ногах стоять от усталости! Где тебя черти носят?! Не заешь, что ли, что время – деньги…