Ладонь обожгло, и, словно разряд, боль прошлась от кисти, по руке, до предплечья и кольнула в самое сердце.
– Как видишь, считается, – удовлетворённо хмыкнул демон и, все еще не выпуская её руку из своей, потянул Анастасию вглубь комнаты.
– Вы разве не собираетесь остановить мятежников?
– Мы разве договаривались об этом? – Он остановился перед большим старым зеркалом в человеческий рост и сорвал с него покрывало. Портрет Королевы Марии был зажат у него подмышкой.
– Вы обещали спасти меня!
– Тебя, а не твою корону. – Демон улыбнулся своему отражению, немного покрутился перед зеркалом, а затем постучал по нему. Изображение дрогнуло, подёрнувшись рябью, и он смело ступил за раму.
Анастасия как могла упиралась, но рука, сжимавшая её ладонь мёртвой хваткой, не оставляла выбора и, в конце концов, втащила её в зеркало.
Ее словно окатило холодной водой, на миг всё вокруг стало чёрно-белым, но спустя секунду волна холода ещё раз пробежала по телу, и она оказалась в маленькой незнакомой комнате.
Демон, наконец-то, отпустил руку, и у Анастасии появилась возможность оглядеться. Комната была серая и очень грязная, выцветшие занавески на окнах казались наполовину истлевшими. Посередине стоял массивный стол с тяжёлыми деревянными стульями. Дверцы у шкафчиков покосились, кладка камина местами осыпалась. Огонь здесь явно никто не разжигал уже долгие годы. Позади девушки стояло высокое зеркало.
Обернувшись, Анастасия несколько секунд рассматривала свое лицо. Высокие тонкие скулы, синие глаза и доставшиеся от отца русые волосы с золотистым отливом. Дядя любил повторять, что цвет осенних листьев – отличительный знак королей и королев Осеннего Леса.
Мысль о дяде неприятно скреблась и зудела внутри нее. Она не знала, жив ли он еще. Нужно было постараться уговорить демона вернуться и узнать, что с ним стало.
Зеркало показывало, что она всё ещё в своём замке, в запертой комнате. Дверь, сотрясаемая ударами мятежников, слетела с петель, в комнату вбежало несколько всклокоченных человек в окровавленных рубашках…
Демон толкнул девушку в сторону и, приблизившись к зеркалу, постучал по стеклу. Изображение дёрнулось и растворилось в отражении маленькой пыльной комнаты.
– Где мы?
– Там, где тебя не достанут мятежники. Раз уж моя супруга не смогла добраться до этого места, они и подавно не смогут. Как видишь, свою часть сделки я выполнил. Теперь могу с чистой совестью заняться тем, чем занялся бы любой обманутый муж на моем месте.
– Вы хотите отмщения? – Анастасия почувствовала, как холодеет. В конце концов, кому ещё должен мстить демон, если не последней живой родственнице предполагаемой жены.
Он отошёл на несколько шагов и ухватился за кольцо в полу. Анастасия не сразу разглядела там крышку погреба из-за плотного ковра пыли. Не говоря ни слова, демон скользнул вниз. Принцесса осторожно подошла к зияющему чёрнотой проёму. Там наверняка было грязнее, чем в комнате.
– Принеси мне портрет, – голос, отражённый от стен подземелья, был гулким, от него по спине бежали мурашки.
Картина, которую прихватил с собой демон, лежала на столе. Взяв её, Анастасия нерешительно оглядела собственное платье. Оно не было пышным, но всё же подъюбников было достаточно, чтобы помешать ей забраться в подвал.
– Мне ничего не видно, – слабая попытка найти оправдание провалилась. Стоило ей сказать это, как погреб тут же озарился неярким, но теплым светом.
Девушка вздохнула и, стараясь придерживать своё платье, спустилась вниз по шатким ступенькам.
Анастасия ахнула. Такой погреб сделал бы честь любому королю. Огромное помещение со стоящими рядами бочками и бутылками. На каждой полке была приколочена табличка с указанием сорта и года. Судя по датам, тут были поистине бесценные напитки.
– Вот теперь я верю тебе, – демон откупорил одну из бутылок и, нисколько не смущаясь, отпил прямо из горла. – Вино действительно лучше, чем пару дней назад. Пару дней и один век, если точнее.
Анастасия аккуратно прислонила портрет своей прародительницы к кладке.
– Зачем вам он? – Кивнула она на картину.
– Хочу поговорить с ней, – демон как ни в чём не бывало снова приложился к бутылке.
– Вы можете призвать её душу в портрет? – Анастасия на секунду замерла, не понимая, чего в ней больше – страха перед тёмной магией или восторга перед тем, что она может увидеть.
Демон в ответ лишь странно посмотрел на неё и присел рядом с картиной, проведя пальцем по застывшему маслу.
– Я буду пить, спрашивать и снова пить. Так до тех пор, пока мне не начнёт казаться, что я получил свои ответы. Затем мне придётся снова выпить, поскольку ответы мне явно не понравятся.
– А на следующий день вы забудете, что там вам показалось, и придется выпить еще, – не удержалась от укола принцесса.
– Отлично. Я смотрю, ты разобралась в основных принципах некромагии, – демон отсалютовал бутылкой и сделал очередной глоток.
– И что мне делать, пока вы тут будете напиваться?
– Можешь пыль вытереть, – пожал плечами он.
– Вы издеваетесь? Я вообще-то наследная принцесса.
– Ну… Учитывая, что королевства у тебя больше нет, можешь присоединиться. Может, получишь ответ на вопрос, что тебе делать дальше, – легкий кивок в сторону рядов со спиртным и сдавленный смешок.
Анастасия посмотрела на маленький светящийся шарик под потолком. От света начинали слезиться глаза. Она обхватила себя руками, пытаясь унять озноб. Казалось, что воздуха в подвале становится всё меньше и меньше – каждый последующий вздох давался сложнее предыдущего. Анастасия не могла поймать ни одной мысли, они метались, не давая ухватиться. Единственное, что стояло пред глазами – это мятежники, разворовывающие её комнату во дворце, вытаскивающие её личные вещи, сжигающие её письма и дневники. Распитие вина в компании желтоглазого демона внезапно перестало казаться чем-то отвратительным.
Проклятый эфир
Зоркий сразу не поверил запыхавшемуся доносчику, бессвязно лепетавшему что-то насчёт пропавшей принцессы. Он легко ударил парня по щеке, пытаясь привести его в адекватное состояние, но тот все равно лишь взывал к Четырем да поминал Проклятый Эфир.
В конце концов удалось хотя бы понять, откуда следует начинать поиски. Взяв с собой двоих, он направился в восточную башню искать место, где принцессу видели в последний раз. Он думал, что девчонка наверняка спряталась в одной из многочисленных комнат, забравшись в какой-нибудь шкаф. Это было бы простым и логичным объяснением. В этом случае обнаружение её было делом времени, и не стоило сообщать о пропаже Князю.
– Вот эта комната, – дрожащей рукой указал доносчик.
У комнаты стояло несколько повстанцев, набранных в деревнях и почти не обученных. Зоркий нахмурился. Такие люди должны грабить предоставленные им этажи, а не стоять с потерянным видом перед богатыми покоями.
Тяжёлая дверь треснула и лежала на полу, вырванная вместе с петлями. Он сделал знак своим бойцам и прошел вперед.
– Проверьте шкафы и стены на предмет потайных дверей.
Зоркий подошёл к окну и распахнул тяжелые портьеры – ставни были закрыты изнутри. Мужчина глубоко вздохнул и поднял глаза к потолку, ища признаки люка.
– Пусто, – доложил один из его людей.
Повстанцы тем временем неуверенно толкались, не решаясь войти.
– Девица бежала сюда через весь замок, – подал голос один из них. – Видать, неспроста.
Да уж, неспроста. Зоркий поморщился ярко выраженному деревенскому говору. Он не был благородных кровей, но близость к Князю позволяла ему относиться к простолюдинам с пренебрежением.
– Мы слышали голоса, она продалась Эфиру. Проклятый Эфир забрал её, – сплюнул на пол всё тот же деревенщина. Остальные согласно закивали.
Зоркий на секунду замер, осознавая, что ему сейчас придется сделать.
– Переверните здесь всё, но найдите, куда пропала девчонка, – приказал он своим бойцам. – Обыщите соседние комнаты… Обыщите весь замок! – Голос Зоркого дрогнул, и дальше он продолжил почти шёпотом. – А я пока сообщу Князю.
Путь от восточной башни до тронного зала занял меньше четырёх минут. Когда Зоркий входил в зал, перед глазами стоял тот самый доносчик, которого он бил по щеке.
Князь сидел во главе длинного стола, перенесённого сюда из других комнат, перед ним были раскинуты чертежи и планы, а вокруг стояли Лучшие люди.
Зоркий остановился, приводя дыхание в порядок. Князь тут же поднял на него глаза и жестом указал, что можно приблизиться.
– Господин… Принцессе удалось бежать. – Зоркий опустил взгляд на грудь Князя. Он видел, как благородные Доры, Лучшие Люди, как звал их Князь, неуверенно переглядывались между собой. Зоркий мрачно усмехнулся. Еще бы. Они перекрыли выходы и все известные лазы и туннели, ведущие в замок, схватили короля и понадеялись на повстанцев в деле поиска принцессы.
– Мой Господин, – обратился к князю один из Доров. – Все находившиеся в замке до осады заперты в подвале, быть может, нужно еще раз внимательно осмотреть женщин? Принцесса могла притвориться той же кухаркой.
Зоркий осторожно поднял глаза и увидел, что Князь не выглядит рассерженным. Его господин задумчиво поглаживал прядь своих длинных светлых волос и внимательно обводил присутствующих взглядом.
– Повстанцы видели принцессу в восточной башне. Они настигли её, когда она заперлась в одной из комнат. Им кажется, что они слышали голоса за дверью, но, когда людям удалось проникнуть внутрь, в комнате никого не было. Я проверил помещение лично. Ставни закрыты изнутри, потайных ходов не обнаружено. Деревенщины плюются и боятся Эфира.
На несколько секунд Лучшие люди замерли в нерешительности.
– Какая чудная история, – внезапно прошептал Князь и рассмеялся.
Зоркий заметил несколько нервных улыбок у благородных Доров, но никто из них не позволил себе произнести ни звука.
– Значит так, друзья мои, – тон Князя резко сменился, в его ярко-голубых глазах больше не было и капли веселости. – Константин. Проверишь подвалы и всех заключённых. Лично. Никого оттуда не выпускать. Александр, Виктор, вы вместе со своими людьми обойдете весь замок, каждый закоулок, проверите все сундуки, кровати, шкафы, что угодно, где можно затаиться. Всех обнаруженных женщин в подвал к Константину. ВСЕХ, вы меня поняли? – Дождавшись кивка, он продолжил. – Антон. Самое главное. Мне нужно, чтобы уже через сутки весь Осенний лес, от Дьявольских развалин до Озерных долин, считал Анастасию свихнувшейся злобной ведьмой. Чума в шахтах, обвалы в горных селеньях, лесные пожары – это все её рук дело. Её должны бояться, как грешники – Эфира. Все остальные отправляются проверять входы и выходы. Если Лучшим людям нечего добавить, то можете приступать. Зоркий, останься.
Благородные Доры поклонились своему господину и тотчас кинулись исполнять указания. Бегство принцессы было их промашкой. Хуже было бы, если только бежал низвергнутый король. Все понимали, что это может превратить быстрый, практически бескровный переворот, в гражданскую войну.
– Ты проводишь меня в ту комнату, где видели нашу беглянку в последний раз. – Белый Князь величественно поднялся со своего кресла, делая жест в сторону охраны, указывающий не сопровождать их.
На этот раз чтобы добраться до нужного места, пришлось потратить куда больше времени. По коридорам замка сновало множество людей, каждый из них с почтением преклонялся перед Князем, царственно шествующим по пока ещё чуждому замку. Некоторые были удивлены отсутствием охраны и какого-либо сопровождения. Зоркий не обманывался на свой счёт, сухой и низкорослый, он вряд ли мог считаться достойным эскортом в глазах плохо обученной деревенщины.
У комнаты, где уже ранее побывал Зоркий, стояли двое его людей. Они отгоняли любопытных и не давали мятежникам мародёрствовать вблизи. Увидев Белого Князя, они расступились, низко склонив головы и пропуская Господина вперёд. Зоркий вошёл следом и, угадав взгляд своего повелителя, плотно закрыл дверь.
Князь медленно обошёл помещение, изредка неуловимо касаясь мебели и стен. Потом он подошёл к высокому резному комоду, открыл верхний ящик. Он вытащил оттуда сложенный пополам лист. Содержимое заставило Князя нахмуриться, и он тут же спрятал бумагу во внутренний карман мундира.
– Как ты думаешь, Зоркий, что же произошло здесь? – Господин говорил тихо, словно бы обращался к самому себе, но оставить вопрос без ответа было нельзя.
– Я предполагаю, что мои люди плохо искали, и здесь всё же есть ход. Вряд ли можно предположить, что это действительно Эфир, – Зоркий чуть склонил голову при ответе, но всё же неотрывно продолжал следить за своим Господином. Он был его личным слугой уже более восьми лет и привык предвосхищать желания повелителя, ловя каждый жест.
Князь снисходительно улыбнулся и сделал шаг в сторону большого зеркала у окна, рядом с которым валялось огромное пыльное покрывало. Улыбка Господина померкла, и он вновь нахмурился, сделал несколько неопределённых пасов руками перед собой, но ничего не сказал. Затем наконец приблизился к зеркалу вплотную, поднял согнутые пальцы вверх, словно хотел постучать по нему, но внезапно замер и отдернул руку.
– Выставить у комнаты круглосуточную охрану. Никого не впускать. Зеркало со всей возможной осторожностью перенести в мои покои.
– Будет сделано, Господин.
– Проконтролируешь лично, – Князь внимательно посмотрел на него, словно ожидал, что Зоркий может усомниться в важности задания, но, не дождавшись возражений, круто развернулся на месте и стремительно вышел из комнаты.
Оставшись один, слуга подошёл к зеркалу и подозрительно уставился на своё отражение. Массивный, слегка загнутый к низу нос, глубоко посажанные глаза, да седина, обратившая его некогда черные как смоль волосы в серый цвет, а ведь ему еще и тридцати нет.
Зоркий поднял руку точно так же, как это сделал его Господин несколькими минутами назад, и постучал. Стеклянная поверхность ответила характерным звуком.
Он прекрасно знал, что Князь не был простым человеком и мог многое из того, что не доступно остальным, он был поистине великим и могущественным. Возможно, с помощью этого зеркала повелитель сможет увидеть то, что произошло в этой комнате ранее? Неужели принцесса и впрямь может быть ведьмой?
Нести огромное зеркало по этажам и переходам в наполненном мародёрами замке было не просто. Зоркий с раздражением смотрел на резвящихся повстанцев, возомнивших себя великими завоевателями. Они без сожалений ломали мебель, резали ковры и портьеры, выворачивали содержимое шкафов наружу, справляя нужду на ворохах королевского тряпья. Он не понимал, зачем Князь допустил такое. Даже если предположить, что под разграбление был отдан не весь замок, а только часть, эта часть теперь также принадлежала его Господину. Но пока оставалось лишь бессильно наблюдать за веселящейся деревенщиной и мечтать о том моменте, когда Зоркий получит возможность их выгнать.
Комнаты, которые Князь решил сделать своими, располагались в центре замка. Охрана, едва завидев его, расступилась.
– Князь велел пропустить, когда принесут зеркало, – пробасил один из стражников.
Зоркий кивнул и поспешил придержать дверь, давая возможность носильщикам пройти вперёд.
Он предполагал, что в комнате никого не будет. В конце концов вряд ли у Князя сейчас было время отдыхать в своих покоях, но Господин был здесь. Рядом с ним, одетый в чёрный плотный сюртук со множеством пуговиц, стоял Дор Василь. Он был бледнее обычного и смотрел на носильщиков с ещё большим презрением, чем то, каким удостаивался от него сам Зоркий. Впрочем, презрение это было вполне взаимно.