В наступившей тишине не было слышно даже вздоха. Присутствующие затаили дыхание, боясь не только двинуть стулом, но и кашлянуть. Только изредка с испугом посматривали на Мэри. Дэрек продолжал: – Вы изучили, надеюсь, план-задания, которые я вручил через своего заместителя, Гарри Ройтмана, каждому из назначенных мной руководителей отделов и секторов. Руководители секторов должны были план-задания выдать каждому, а руководители отделов проконтролировать. И каждый должен был предварительно письменно подтвердить свое обязательство соблюдать секретность. Распределение заданий, права моего заместителя, руководителей отделов и секторов не обсуждаются. Информационная база всего мирового научного сообщества к вашим услугам, также в части, вас касающейся, данные и разработки любой специальной и разведывательной службы, за исключением российских и китайских. – Дэрек усмехнулся. – Но главным поставщиком данных, на которых должны базироваться ваши выводы, – является Специальная разведывательная группа "Тени". – Через паузу продолжил: – Ровно через двадцать дней я заслушаю каждого из вас, не руководителей отделов и секторов – их само собой, – а каждого: что сделано в соответствии с план-заданием. Возвращаюсь к личной ответственности. Ваш труд будет оплачиваться более чем достойно. Суммы вам известны. Но за несвоевременное выполнение план-заданий, неорганизованность, опоздания, смуту, вносимую в рабочую обстановку, выяснение личных отношений и так далее, буду наказывать штрафом. И еще запомните: если Стратегический аналитический центр "Эврика" не выполнит свою работу, то карьера каждого из вас на этом закончится! По ходу дела я буду усиливать Центр новыми людьми. Кое с кем из вас, возможно, буду расставаться.
Дэрек повернулся к окну и, глядя на ухоженную территорию института, не поворачиваясь, сказал в полной тишине: – Сейчас здесь же с вами побеседует господин Полонски. К его рекомендациям отнеситесь более чем внимательно. – Помолчав, ощущая, что каждое его слово ждут с напряжением, добавил: – Ройтману докладывать мне ежедневно. С руководителями отделов я буду встречаться индивидуально каждые три дня, с руководителями секторов – каждые пять дней. График встреч доведет господин Ройтман. Я буду располагаться в этом же корпусе в сенаторском блоке. Самостоятельное обращение ко мне исключается. В самом крайнем случае – через Ройтмана. Я выражаюсь ясно? Все вопросы к Ройтману.
Дэрек повернулся и, не глядя ни на кого, и не прощаясь, вышел из зала.
Глава 6
Сосредоточение. Начало
Время-новейшее. Час "Х" плюс двадцать четыре дня.
Места – "Яхонт", Московская область, ОВД района Арбат ЦАО, Москва
1
Александр Сергеевич сидел за длинным столом, стоящим посередине большой удлиненной комнаты с невысоким светло-бежевым потолком и стенами из светлых деревянных панелей. Окон, естественно, не было. На их предполагаемых местах были повешены фотообои в рамках, имитирующие вид за окном, в основном среднерусские пейзажи. У длинной стены находился еще один стол, тоже длинный и наклоненный наподобие пюпитра. Он был предназначен для работы с топографическими картами. Слева от него на этой же стене были смонтированы приспособления для крепления больших развернутых топографических карт. Короткая же стена более чем наполовину была заставлена железными шкафами, рядом с которыми на оставшейся свободной части висела большая интерактивная доска. У противоположной короткой стены между среднерусскими пейзажами стояли письменные столы с индивидуальными сейфами. На второй длинной стене с входной дверью висел большой монитор. У этой же стены на оставшемся пространстве также стояли письменные столы с индивидуальными сейфами. Комната освещалась приятным светом наподобие естественного, мало утомляющим глаза. Практически неслышно гудела фильтровентиляционная установка, подающая очищенный, чуть прохладный воздух. Напротив Александра Сергеевича сидел Олег Глебович. Оба были в легких голубых рубашках с короткими рукавами, тонких свободных брюках синего цвета, легких туфлях со специальными дырочками поверху и на низком каблуке. Удобное одеяние для долговременной работы в помещении глубоко под землей с постоянной комфортной температурой. Они тихо изредка переговаривались, работая на специальных ноутбуках и одновременно с бумажными документами. Шел предварительный анализ полученной информации. За одним из письменных столов с большим ноутбуком странного вида работал Игорь Самойлов, на нем были такие же рубашка, брюки и туфли. Видимо все три компьютера были объединены в локальную сеть. Игорь видел на экране всю информацию, которая сопровождалась значками-маркерами, поставленными Александром Сергеевичем и Олегом Глебовичем.
В соответствии с этими маркерами он проводил отбор и систематизацию данных, иногда следуя и скупым устным указаниям старших. Георгий Константинович, в прошлом один из лучших аналитиков Службы внешней разведки, приземистый, широкий в кости, со светлой густой шевелюрой, в которой слабо просматривалась седина, присущая его возрасту, и Василий Борисович, один из лучших специалистов специального планирования Федеральной Службы безопасности, высокий худощавый седеющий шатен с большими залысинами, оба так же одетые, как и остальные, сидели за письменными столами между пейзажами и молча работали на своих компьютерах. Их ноутбуки, очевидно, принимали информацию из соответствующих главков. В комнате находился еще один офицер в таком же одеянии, сравнительно молодой, с черными густыми волосами, голубыми глазами и приятными чертами лица. Он сидел за большим письменным столом, косо поставленным в углу так, чтобы сидящий за ним начальник обозревал всех, находившихся в комнате, а также входную дверь. Очевидно, по предназначению это был стол одного из заместителей начальника оперативного управления. Это управление – мозг любого оперативного или стратегического объединения. На этом столе, кроме стационарного монитора стояли два ноутбука. За одним из них, большим как у Игоря, и работал молодой офицер.
– Новое есть, Виктор? – периодически спрашивал Олег Глебович. Компьютер Виктора работал в сети их Главка и принимал свежую информацию. – А у вас, коллеги? – обращался он к смежникам. – Сбрасывайте информацию нам.
Виктор Найденов, конечно, не был начальником. Он отвечал за прием данных извне, поэтому был посажен за компьютер, работающий во внешней сети. Шла обработка поступающих данных в реальном масштабе времени. Если на всех столах стояли только телефоны внутренней связи, то на большом столе у Виктора стояла целая батарея телефонов закрытой внешней связи. Выделялся отдельно стоящий телефон с российским гербом, большой, кремового цвета. Так называемая "правительственная связь", особо закрытая связь с высшим руководством страны.
2
Заработала громкая связь: – Товарищ генерал-лейтенант, прибыл Иван Максимович.
Александр Сергеевич молча встал, несколько раз нагнулся вперед-назад, разминая затекшую спину, и вышел из комнаты. Минут через тридцать, очевидно после экскурсии по командному пункту и беседы тет-а-тет, оба генерала вошли в комнату.
Поприветствовав каждого рукопожатием, Иван Максимович уселся за длинный стол рядом с Олегом Глебовичем и напротив Александра Сергеевича. Жестом остановил Виктора, пытавшегося уступить ему место за начальственным столом. – Работаешь, сиди и работай. Ну, докладывай, Александр Сергеевич.
– Товарищ генерал-полковник, поскольку объем боевой работы, примерное количество групп и число бойцов мы уже грубо представляем, то, изучив "Яхонт", мы уже определили места приема и размещения боевых групп, групп специального обеспечения, учебные места и помещения для подготовки к действиям с учетом необходимости повышения индивидуальной подготовки, боевого слаживания групп бойцов, подготовки обеспечивающих специалистов.
– А предусмотрено ли, чтобы бойцы лишнего не знали? Других бойцов, с которыми взаимодействовать не будут. Как-то их разводить надо в течении нескольких недель в условиях ограниченного пространства. Каждый должен знать только бойцов своей группы и непосредственно взаимодействующих с ними, а также обеспечивающих спецов. Ну и так далее.
– Это само собой разумеется, Иван Максимович. Все в этой связи предусмотрено. Главное, чем мы сейчас занимаемся, – продолжил Александр Сергеевич, – это анализ имеющихся данных. Пока в планировании продвинуться дальше мы не можем.
Подготовлены заявки на дополнительную информацию. Ждем боевые группы. Готовы начать их предварительную подготовку. Пока, на период планирования, как вы видите, размещаемся здесь. Это – группа оперативного планирования. Удобно и связей достаточно. С началом операции, предлагаю присвоить ей кодовое наименование "Противостояние", с переходом к активной фазе, которую предлагаю именовать "Противодействие", перейдем в Центр боевого управления. В ЦБУ на его мощные и суперзакрытые приемо-передающие станции выведем все наши связи с руководителем операции и даже с боевыми и обеспечивающими группами.
– Нам еще нужна информация по линии дипломатов. – Подал голос Олег Глебович и посмотрел в сторону "смежников". – Их представителя у нас нет. И еще мы подготовили предварительную заявку на оружие и снаряжение. Все у нас должно быть иностранное и самое лучшее. Его нужно складировать на Средиземноморье в районе Риццы. Не повезем же мы его с собой. Срок складирования я указал.
– Хорошо. Выход на дипломатов через меня. Заявку на оружие и матчасть давайте мне.
Иван Максимович помолчал немного и сказал: "Пойдем Сергеич, посмотрим еще "Яхонт".
Идя по слабо освещенному коридору, генерал-полковник бурчал: – Они что, электричество экономят.
Войдя в кабинет Командующего через предусмотрительно открытую бронированную дверь и закрыв ее за собой до щелчка, они расположились в глубоких креслах. Помолчали. Иван Максимович, оглядел комфортабельную обстановку, задержался взглядом на большом портрете Суворова. Затем, понизив голос, сказал: Вот тебе список фамилий, мест нахождения "чистильщиков", кое-какие на них данные и документы для представительства. – Он протянул большой конверт и лист бумаги, на котором крупным ученическим почерком были написаны семь фамилий с краткими данными. Сразу узнав почерк Ивана Максимовича, своего многолетнего начальника, Александр Сергеевич подумал: – Когда надо, даже мелочи делает сам. Никому самое важное не доверяет.
– Слушай, Саша. Эти люди в свое время выполняли грязную работу по всему миру. Они никому не доверяют, разве что только мне. В лицо кроме меня знают только тебя, поскольку ты с ними когда-то работал. С любым другим они говорить не будут. Поэтому с каждым из них будешь говорить сам лично. И каждому передашь просьбу, слышишь, мою личную просьбу – помочь. Ты понимаешь, что приказывать им мы не можем. Мы их отпустили, хотя в других странах таких людей не отпускают, а уничтожают за ненадобностью. Мне пришлось долго кое-кого убеждать не делать этого, а отпустить подобру-поздорову. «Чистильщики» это знают и благодарны мне. А с другой стороны, их выбросили как использованную салфетку, которой вытирали грязь, – Иван Максимович остановился, сам удивившийся образности и точности сравнения, ведь на самом деле страна ими удаляла опасную грязь, и продолжил, – а получилось, что их выбросили на улицу без средств к существованию, за исключением мизерной пенсии. Хотя понимали, что, кроме как убивать, они ничего не могут и никогда ничему толковому не научатся. Но в этом я не виноват. И это они знают. – Иван Максимович остановился, подумал и сказал: – Что я в тебе ценю, кроме всего прочего, так это то, Саша, что ты лишних вопросов не задаешь. Да и вообще многословием не страдаешь. Теперь еще об очень важном. Тебе я привезу двух "диктаторов". Ты, конечно, о них не слышал. – Иван Максимович молчал, пытливо вглядываясь в лицо Александра Сергеевича. Но так как его последняя фраза прозвучала утвердительно, а не вопросительно, Александр Сергеевич промолчал с каменным лицом. Хотя однажды совершенно случайно он о "диктаторах" слышал, но не поверил. – Нет, Саша, слышал ты о них. Несмотря на твое на редкость неподвижное лицо от природы и от характера нашей службы, чувствую, что слышал. – Протянул Иван Максимович ехидным голосом. – Ну да ладно. Привезу их лично. Они способны на расстоянии до пяти метров подчинить себе любого человека и продиктовать ему свою волю. Это не гипноз. Это что-то неизвестное. Они могут быть использованы в особом случае, если надо будет подойти к объекту, а другие средства не годятся. – Помолчав, Иван Максимович добавил: – Это семейная пара. Когда мы их готовили, чтобы сузить их контакты на стороне, решили просто поженить. И ты представляешь, они до сих пор любят друг друга без памяти. Если, Саша, кто-нибудь из них погибнет, то второй умрет от горя. Я тебе вручаю не просто уникальных, а очень хороших людей. Ты уж побереги их. Это не твои "волкодавы", способные выжить в плотном огневом контакте, а очень беспомощные, как и все гражданские, люди. – Генерал-полковник, опустив голову, помолчал, рассматривая свои большие кисти рук, вздохнул и добавил: – Саша, ты, нашел взаимопонимание с руководством "Яхонта"? – Все нормально, Иван Максимович, – ответил Александр Сергеевич, сработаемся. – Договорить ему не дал голос из громкоговорителя: " Прошу разрешения. Комендант подполковник Махов. Зеленая кнопка с надписью "Дверь" на пульте слева".
Дверь была такая, что стучать бесполезно. Александр Сергеевич прошел к креслу за огромным столом, поискал глазами на пульте и нажал зеленую кнопку. Дверь щелкнула, открылась, и в кабинет зашел комендант с подносом в руках. Поднос поставил на небольшой журнальный столик, стоящий между креслами генералов. На подносе были расставлены две чашки с блюдцами, сахарница, чайник с кипятком, кофе, чай в пакетиках и ваза с печеньем. – Вы, наверное, Махов, на флоте служили. Это там чаще говорят не "разрешите", а "прошу разрешения", – по-доброму пробурчал Иван Максимович, – сами решили поухаживать? – Так никому нельзя ни находиться здесь, ни видеть вас. А судя по времени приезда, вы, товарищ генерал-полковник, пообедать-то в Москве не успели. А Александр Сергеевич про обед просто забывает. Я вчера уже заметил. – В глазах коменданта плясали смешинки. Было видно, что это хваткий, опытный и уверенный в себе офицер. – Ладно, – довольно проговорил Иван Максимович, – бери вон в серванте третью чашку, придвигай стул. Вместе почаевничаем. – Комендант стесняться не стал и принялся хозяйничать за столиком. Чай был хорош, и печенье оказалось кстати.
– Товарищ генерал-полковник, с сегодняшнего вечера пункт переводится в степень "Повышенная". Усиливается оцепление, наращиваются технические средства противодействия, организуется вертолетное патрулирование. На подъездах выставляются дополнительные посты.
– Своей активностью вы сами демаскируете свой командный пункт. – С легким искусственным недовольством пробурчал Иван Максимович.