Она изучающе смотрела на меня:
– Интер-р-ресно…
– Это ты посылала мне сны?
– С чего бы мне посылать сны тому, кого я не знаю?!
– Когда играла с лампочкой и телевизором, тебя это не смущало!
Я почувствовал, как напряжённая атмосфера между нами пала. Как будто это было не общение призрака и человека, а обычное знакомство совсем обычных мужчины и женщины.
– Ты бы видел своё лицо! – рассмеялась в ответ она. Когда она смеялась, на её щеках появлялись ямочки.
– А как иначе на такое реагировать? Я держался до последнего. Пока ты не заговорила…
– Ладно, храбрец, – она резко прервала смех. Я напрягся. – Пойду узнавать обстоятельства нашего с тобой знакомства… при жизни.
– А мне расскажешь потом?
Она пожала плечами и исчезла.
Я перевёл дух.
И что это, чёрт возьми, было?! Я несколько раз ущипнул себя за плечо, но не проснулся. Вынес вердикт – это реальность, я не спал. Ещё раз ополоснул лицо ледяной водой и вернулся в комнату. С мутным сознанием убрал осколки и вытер пролившийся виски, а после попытался уснуть.
ОНА
Не так уж он и испугался, как я хотела бы. Слишком быстро открылась ему, надо было поиграть с ним в голоса́, а потом эффектно появиться. Но я не знала, сколько времени мне было отведено на эту игру.
Теперь нужно было найти ответы на вопросы: как мы познакомились? и чем мы связаны?
– Ты знаешь? – прошептала я, почувствовав присутствие моего Ангела Хранителя.
«Знаю…»
– Но не скажешь?
«Не скажу».
– Упрямец! Как и где мне найти эти ответы?
«Ищите вместе».
– Где искать?
Тишина.
– Ну спасибо!
И снова тишина.
Я закатила глаза. Зов к урне давно не давал о себе знать. Как же быстро обо мне забыли… А чего я хотела? Нелюдимая – ни подруг, ни возлюбленного. Только мать, но и она больше не навещала мой пепел. Я сама пришла к урне, когда было темно. И тогда увидела других Душ… Впервые я увидела таких же, как я.
Между могил и вдоль кладбищенской ограды проплывали Души. На этой волне можно было различить шёпот каждой, если настроиться и прислушаться. Какая-то Душа была подобна человеческому облику, какая-то представляла собой серый полупрозрачную тень без лица – ни рта, ни глаз не было. Я смотрела на них всех, но заговорить не решалась.
– Вот мы и встретились тут.
Я обернулась на голос и увидела бабушку – ту, чья урна стояла возле моей. Только бабушка была не такой, какой я запомнила её в последние дни жизни. Она была молодая – такая, какой я видела её на чёрно-белых фотографиях в альбоме, такая же чёрно-белая и полупрозрачная, как и другие Души, а местами как будто выжженная – сквозные дыры сияли в тех местах. Глаза и рот были почти прозрачными. Но я всё равно узнала её.
– Бабушка!.. – Слетело с моих губ. Только была ли она мне бабушкой теперь?
– Я тебя понимаю. Так много вопросов и так мало ответов.
Я кивнула, всё ещё рассматривая её.
– Страшно?
– Нет, – помотала головой я.
– А мне было страшно! – призналась она. – Я только спустя четыре тысячи здешних лет вспомнила день своей смерти.
Я вопросительно уставилась на неё.
– Один земной день равен стам здешним годам. Но здесь время течёт иначе, – шептала она.
– И я вспомню день своей смерти?
– Обязательно.
– Через четыре тысячи здешних лет?
– Это как та́м решат, – она многозначительно подняла почти прозрачные глаза вверх.
– Где та́м?
– Там… – повторила она.
– Все Души попадают туда? – также шёпотом спросила я.
– Все.
– И ты уже та́м?
– Ещё не та́м. Я выбрала сложный путь… – Она быстро перевела тему: – Духи сказали, что ты придёшь. Я очень хотела тебя увидеть.
– Ты та́м не одна?
– С такими же, кто выбрал такой путь, как и я.
– Что это за путь?
– Когда перед тобой встанет выбор, тебе расскажут.
– Одни вопросы… – я вздохнула. – Ты мне здесь больше не бабушка?
– Я такая же, как ты. Душа. Здесь никто никому никем не приходится. В конечном итоге… – она замолчала.
Над нами сгустились серые тучи.
– Будет дождь? – предположила я и подняла глаза вверх.
– Это тёмные Духи… Они не хотят, чтобы я говорила. Ты должна найти ответы сама, – тихо добавила она.
– А как мне тебя позвать, если я захочу увидеть тебя?
– Теперь я один из Ангелов в подчинении Ангела Среды. Я буду здесь в названный день по земному календарю каждую неделю.
– Бабушка… – Мне так хотелось прижаться к ней. Я очень скучала по ней при жизни.
– Мне пора… – Она как будто прочитала мои мысли. – Я тоже скучала.
И она исчезла. Как исчезает выпущенный дым от сигареты. Просто растворилась. Я осмотрелась. Другие Души бродили по кладбищу.
Я вернулась в пустоту и задала вопрос своему Ангелу Хранителю.
– Кто такой Ангел Среды?
«Рафаил».
– Расскажи мне про него.
«Рафаил – символ высшей гармонии. Он отвечает за воздушную стихию, Запад и западный ветер, науку и знания».
– А как Души попадают к нему в подчинение?
«Тебе ещё рано задавать подобные вопросы».
– Ладно, – не стала настаивать я. – А какая учесть настигает тех Душ, которые попадают к нему в подчинение?
«Как и всех, кто принимает решение стать Ангелом. Только отвечать за земные грехи они спускаются по средам».
– Ты же не ответишь мне, как Ангелы отвечают за земные грехи?
«Сама всё узнаешь, не торопись…»
ОН
Сегодня она не приходила ко мне в сон. Я открыл глаза и осознал, что её отсутствие в моих снах не так уж обрадовало меня, как я надеялся.
– С добрым утром! – услышал знакомый голос.
Резко подскочил.
– Чёрт! Нельзя так пугать! – В сон не приходила, зато в реальности не заставила себя долго ждать. – Ты была здесь всю ночь?!
– То же мне, удовольствие, – она закатила тёмно-карие, почти чёрные, глаза. – Только пришла.
– Чтобы порадовать меня ответами? – понадеялся я, вылезая из-под одеяла.
– Это вряд ли. Ответы будем искать вместе, – заключила она.
– Славно! – Я ушёл в ванную и крикнул уже оттуда, закрывая за собой дверь: – Я буду принимать душ. Голый! Просьба не подглядывать!
– Не очень-то и хотелось, – прилетел мне ответ.
Я вышел из ванной, прикрытый только полотенцем на бёдрах.
– Оценила твои формы. Ходишь в спортзал? – ехидно улыбалась она, накручивая полупрозрачную прядь рыжеватых волос на палец.
– Я так понимаю, для тебя не существует закрытых дверей? – не сомневался, что она не упустит момент.
– Не-а, – подмигнула мне. – Чем ты занимаешься?
– Я персональный фитнес-тренер.
– Хвастаешься?
– Отвечаю на твой вопрос.
– Значит, я угадала: ходишь в спортзал. Сколько тебе лет?
Я встряхнул мокрой головой, надевая рубашку и брюки.
– Двадцать восемь.
– И сколько лет ты персонально тренируешь?
– Последний год. У меня амнезия. Чем я занимался три выпавших из памяти года – не помню.
– Я тоже не помню. Но только один день – день своей смерти.
– И никто не может тебе рассказать?
– А тебе?! – фыркнула она, недовольная моим вопросом.
– Никто. Я никого не помню из тех трёх лет. А до того времени никого не осталось в живых. Друзей не было.
– А женщина?
– Я её не помню.
– Соседи. Хоть кто-нибудь! – она злилась, замигали лампочки в квартире.
– Сильная у тебя энергетика, – заметил я.
Она замолчала и успокоилась – свет тоже выровнялся.
– Я искал. А меня не искал никто. Я был отшельником…
– Всё это очень странно.
– Уж не страннее, чем твоё присутствие здесь. – Я собрался. – Мне нужно съездить в зал.
– Я с тобой, – заявила она.
Мы вместе вышли из квартиры.
– Это твоя квартира или съёмная? – спросила она, когда мы зашли в лифт.
– Съёмная. Свою я продал. Нужны были деньги на лечение после амнезии, – я отвечал ей, пока в лифте были только я и она.
– А что говорят врачи?
– Что я пережил какое-то сильное эмоциональное потрясение.
Лифт открылся тремя этажами ниже, и в него зашла пожилая женщина с собакой. Пёсик съёжился в углу лифта и стал скулить, уставившись туда, где она стояла.
– Смотри! Животные на самом деле видят и чувствуют таких, как я.
Я почти не дышал, пока лифт не открылся на парковке. Видимо, из людей её видел только я… Пожилая женщина подхватила дрожащего и скулящего пекинеса на руки и спокойно ушла к старенькому форду.
Я же смог прийти в себя только когда сел за руль своего автомобиля.
– Разве у человека, потерявшего память, не отбирают права?
Она заняла место рядом с водителем. Перед ней даже не пришлось открывать дверь.
– Я пересдавал. И у меня частичная потеря памяти. Как водить я помню. – Я положил руки на руль.
– Ты чего трясёшься? – она наконец обратила внимание на моё состояние.
– То есть, тебя вижу только я и животные?
– Выходит, что да, – пожала плечами она.
Я завёл машину, и мы тронулись с места. Несколько минут оба молчали.
– Я, конечно, уже мертва и мне это не навредит, а вот тебе авария память не вернёт, – отозвалась она.
Я ловко выворачивал руль и петлял между другими автомобилями.
– Расскажи мне, что там… – я проигнорировал её слова, не снижая скорость.
– Есть два нюанса. Я сама ещё толком ничего не поняла. Это первое. И что-то мне подсказывает, что я не должна говорить об этом с тобой. Это второе.
– Что-то?
Я следил за дорогой, не смотрел на неё, только слушал.
– Кто-то.
– И кто же?
– Ангел Хранитель.
После этих слов я перевёл на неё удивлённый взгляд:
– Они… существует?
– Естественно!
Пока мы подъезжали к залу, я не проронил ни слова. Она тоже молчала.
На ресепшене меня остановила администратор.
– Артур! – Она вылезла из-за стойки и бежала ко мне в узкой юбке и на тонких шпильках.
– Интересно, она не запутается в своих ногах и даже не упадёт?!
Комментарий Маргариты вызвал у меня смех. Я, едва сдерживаясь, поприветствовал Наталью:
– Добрый день. Что-то случилось?
– Тебя не было в зале три дня. Ты в порядке? – Наталья коснулась моего локтя.
– Ты её очень персонально тренируешь?! – Маргарита опять вставила свои пять копеек. – Или ты с ней спишь?
– Нет! – вслух выпалил я.
– Не в порядке?! – удивилась Наталья.
– Это я не…
– Ага, скажи, что не ей. В пустом то зале! – Маргарита рассмеялась.
– Я в порядке, Наталья. На сегодня есть записи ко мне?
– Нет, но я могу обзвонить постоянных…
– Не нужно, я сам позанимаюсь.
Я направился в мужскую раздевалку. Маргарита последовала за мной.
– Глаза разуй! Она так и излучает феромоны, призывающие тебя к сексу.
– Ты можешь не ставить меня в неловкое положение? – сквозь зубы шёпотом ответил я.
Я захлопнул дверь раздевалки за нами и огляделся: никого, кроме меня и следующего по моим пятам призрака, не было.
– Я правду говорю. А если правда ставит тебя в неловкое положение, это твои проблемы.
– Я хочу позаниматься. Можно, я буду делать это в одиночестве?
– Конечно-конечно! – Маргарита всплеснула руками. – Такая задница сама себя не накачает.
Я закатил глаза и стал переодеваться в спортивную форму.
– А где ты был эти три дня?
– Я же попросил!
– Ответь, и я замолчу, – улыбнулась она.
– Ночью страдал бессонницей, а днём отрубался и проваливался в сны.
– А девушка переживала…
– Ты и при жизни так часто прибегала к сарказму?
Она замолчала. Я вставил в уши наушники и вышел из раздевалки в зал.
III
Требовалось тут же, не сходя с места,
изобрести обыкновенные объяснения явлений необыкновенных.
«Мастер и Маргарита» Булгаков
ОНА
Какой я была при жизни?
Я не стала докучать ему своим присутствием и исчезла.
– Почему я не помню день своей смерти? – обратилась я к Ангелу Хранителю.
«Обычно это происходит очень резко. Дух не сразу осознаёт, что покинул тело. И последнее воспоминание стирается».
– Бабушка сказала…
«Ты виделась с бабушкой?!»
– Я выходила к своим останкам, – поёжилась от этого слова, – ночью.
«Не делай больше так, пока не получишь больше ответов!»
– Почему?
«Тебя могут… обидеть. Более древние Духи».
– Ладно… Расскажи мне про здешние года, – перевела тему я.
«Один земной день – это сто твоих летаний. По земному – лет. Но они тянутся здесь не так долго. А очень быстро…»
– Как секунды, – добавила я.
«Быстрее! На земле нет этому определения».
– Сколько земного времени прошло со дня моей смерти?
«Чуть больше года…»
Я опешила. Не думала, что так много времени прошло на земле. Мне казалось, я умерла пару дней назад.
– Почему я не помню свои поминки? Ни девять дней, ни сорок…
«Это не столь важно здесь. Ты всё вспомнишь. Постепенно. В нужное время».
– Что ждёт меня дальше?
«Не торопись с этим вопросом!»
– Ладно. Когда я тебя увижу?
«Когда будешь готова».
– Ещё не готова?
А в ответ тишина. В моей пустоте я снова одна. Наедине со своими вопросами.
Я вспомнила то время, когда готовилась к своему рождению. Меня, как пассажира, подселили к моей земной матери и прошептали: «Через двадцать восемь тысяч летаний у тебя будет новая жизнь!»
Теперь я вспомнила все те двадцать восемь тысяч летаний – девять земных месяцев. Мой Дух постоянно летал рядом с земной матерью, которая носила меня. Мой Дух и два Ангела Хранителя – её и мой. Один защищал её, второй – меня. Только я их не видела, ощущала и слышала.
Я вспомнила каждое слово, которое мама мне говорила. Вспомнила земные часы мучений и страданий, которые она пережила прежде, чем я родилась. И как увидела свет и услышала голос, тоже вспомнила: «Добро пожаловать на землю, Душа!» Это был голос Создателя. Голос Духа, который объединяет в себя все Души и все другие сущности…
Я вернулась к Артуру.
– Ты всё ещё здесь? – вздрогнул он, когда я появилась перед ним.
– Здесь.
– А куда уходила?
– Какие у нас планы? – вопросом на его вопрос ответила я.
– Думаю, в первую очередь нужно разузнать о твоей смерти. С кем я могу поговорить о тебе?
– С мамой, – пожала плечами я.
– Ну-у… тогда поехали к ней.
Артур быстро переоделся, я ждала его за пределами раздевалки, наблюдая за приходящими в зал, а больше всего мой взгляд был направлен на девушку-администратора. На каждый звук открывающейся двери раздевалки она оборачивалась, но каждый раз расстроено возвращалась к монитору. Из раздевалки вышел Артур, и глаза девушки сразу засверкали огоньком надежды.
– Сейчас твоя заноза в заднице преградит нам путь…
– Маргарита! Она администратор зала, а заноза в моей заднице – это ты. Мы с ней не спали. Не спим. И не будем спать. Точка.
– Бедная девочка… – наигранно вздохнула я. – Ей та́к хочется!
– Ты невыносима!
– Ар…
Артур не позволил ей даже договорить своё имя:
– Что ещё?
– Я просто хотела… – растерялась она.
– Чего ты злишься? – я поддевала его.
– А ты помолчи!
Девушка испуганно вытаращилась на него.
– Можно я объясню ей?
Мне нравилось это замешательство на лице испуганной девушки.
Артур махнул на неё рукой, мол, не сейчас, и направился к выходу:
– Тебя слышу только я!
– Точно. Я и забыла, – я семенила рядом.
Мы сели в машину. Я запрыгнула на сидение рядом с водителем, не дожидаясь, пока передо мной откроют дверцу.
– Адрес?
Я продиктовала.
– Ты была одиночкой? – он завёл машину.
– И не жаловалась на это, – заметила я.
– А мужчина был? Сколько тебе было лет, когда ты… кхм… умерла? – теперь Артур занял позицию интервьюера.
– Двадцать три, – первый вопрос я намеренно оставила без ответа.
– Можно было и замуж выходить.
– Можно, но не нужно.
Он ничего не ответил. И правильно. Меня живую то переубедить в чём-то было очень сложно. Сейчас же, думаю, это вообще невозможно.
Мы подъехали к моему дому. Будто бы ещё вчера я выходила из него. Человеком.
– Скажешь, что мой давний друг. Узнал о том, что меня не стало, только сейчас. Приехал выразить свои соболезнования, – консультировала Артура я.
Он позвонил в дверь, та почти сразу же открылась. Я замерла:
– Э-э-э… – протянула я, – э-это не моя мать.
– Здравствуйте! – не растерялся Артур.
– Чем могу вам помочь? – учтиво улыбнулась не знакомая мне женщина.
Артур был из тех мужчин, которые, даже того не желая, умели привлечь женское внимание. Недостаток в росте он компенсировал доброжелательной улыбкой и неравнодушным взглядом. Казалось, что он всегда был готов прийти на помощь. Незнакомка улыбалась ему во все тридцать два зуба.
– Мою мать зовут Лариса, – предупредила я.
– Могу я поговорить с Ларисой? – повторил за мной Артур.
– Она продала квартиру полгода назад, – ответила женщина, слегка расстроившись, что этот мужчина не по её душу.
Мы оба – и я, и Артур – опешили.
– Да уж. Теперь мы не узнаем о моей смерти… – промямлила я.
– Простите… – растерянно улыбнулся Артур.
Дверь закрылась прямо перед его носом.