– Хорошо, очень хорошо… – закивала Шарлотта.
Отдав оставшиеся прищепки Баррет, она прошла по двору и подошла к обшарпанной двери парадного входа. Постучалась и подождала немного. Затем повернула дверную ручку. Служанка, как всегда, где-то пропадала, так что не могла открыть. Интересно, как родители такое терпели?
Сразу за дверью находилась прихожая – стены в ней были обшиты панелями, – которая переходила в узкий длинный коридор. Переступив порог, Шарлотта позвала:
– Папа, это я!
– Конечно, ты, – раздалось из маленькой гостиной слева от нее. – Только ты зовешь меня папой с тех пор, как умерла твоя сестра, упокой Господи ее прекрасную душу.
«Отец, как всегда, полон искрометного веселья», – мысленно вздохнув, Шарлотта заглянула в комнату, чтобы поздороваться с родителем.
Передняя гостиная была лучшей комнатой в доме, и Шарлотта старалась не смотреть на нее глазами лондонцев, которые заметили бы каждое пятнышко и старенькие обои в цветочек. Вязанные крючком ковры связали в детстве Шарлотта и ее старшая сестра Маргарет. А отец сейчас казался таким же поблекшим, как эти потертые ковры.
Преподобный Джон Перри отложил в сторону толстую книгу и снял очки. Посмотрев на дочь, тихо сказал:
– Не забудь, что в коридоре, за дверью кабинета твоей матери, нужно соблюдать тишину. Она очень не любит, когда ее отвлекают от работы над переводами. – Шарлотта еще не успела ничего ответить, как отец, неодобрительно цокнув языком, поднялся с кресла. – Дитя мое, тебе следует переодеться. Прими респектабельный вид, ведь сегодня к нам приезжает друг лорда Хьюго. Ты ведь не забыла?..
– Да, папа, конечно, я помню. – Она бы при всем желании не могла об этом забыть, поскольку за два дня, прошедшие с момента ее приезда, ей говорили об этом раз семьдесят пять. Лорд Хьюго Старлинг, младший сын герцога, был единственным светским человеком из всех знакомых ее родителей. Если, конечно, не считать супругов Селвин и саму Шарлотту (о ней-то родители постоянно забывали). Будучи одним из самых уважаемых молодых ученых, лорд Хьюго написал преподобному Джону Перри после того, как прочел один из переводов миссис Перри и пришел в восхищение. Последовавшая за этим переписка касалась множества разных тем – каких именно, Шарлотта понятия не имела. Однако же, когда Шарлотта прибыла в дом отца, тот не без гордости сообщил ей, что один из друзей лорда Хьюго написал книгу и что этому другу понадобилось место в Дербишире, где он мог бы на время остановиться. По состоянию здоровья ему было неудобно останавливаться в гостиницах, поэтому он остановится у доверенных корреспондентов – нет, у друзей! – лорда Хьюго.
Пастор ожидал, что дочь восторженно ахнет, но ее подобные вещи мало интересовали. Она не планировала задерживаться в Дербишире надолго и вовсе не собиралась общаться с этим, по всей вероятности, эксцентричным джентльменом.
– Папа, я помню абсолютно все, что ты мне говорил, – отчетливо проговорила Шарлотта. – Не беспокойся, все будет в порядке. Я буду вести себя прилично.
И она очень надеялась, что этот друг лорда Хьюго также будет вести себя прилично. Но на всякий случай она все же решила по-прежнему носить при себе перочинный ножик. И даже подумала о том, что, возможно, следовало дать такой же и Мэгги.
– Мне не нравится, что ты будешь спать в одной комнате с Мэгги, – пробормотал преподобный. – Видишь ли, это… Думаю, что это неприлично.
Единственная внучка викария и его жены, десятилетняя Мэгги, названная в честь их старшей дочери, занимала светлую комнату в верхнем этаже дома. Считалось, что эта комната не так хороша, как свободная спальня, которую держали для редких в доме гостей, но Шарлотта была бы рада жить в одной комнате с племянницей.
– Да, возможно, – кивнула она. – Но какие у нас варианты? Ведь если бы друг мистера Старлинга делил комнату со мной – это было бы еще менее прилично.
Преподобный закатил глаза.
– Дитя мое, не говори такие вещи! Никогда не знаешь, кто может тебя услышать.
Да, правильно. Единственная проблема – риск быть услышанным. Шарлотта не разделяла переживаний отца из-за приличий, но очень за него огорчалась. Бедный отец! Он выглядел таким худым… и совсем поседел. В его возрасте ему бы следовало наслаждаться спокойной жизнью где-нибудь в Бате, а не растить внучку. Или принимать в гостях блудную дочь…
– Папа, ты, похоже, устал. Пожалуйста, присядь, а я позабочусь о том, чтобы все было готово к приезду твоего гостя. Кстати, как его зовут?
Викарий все время называл гостя «другом лорда Хьюго», но вряд ли такое обращение будет уместным, когда этот джентльмен, наконец, появится в доме.
– Его зовут… Забыл! Но он солдат. Или нет… Кажется, моряк. В общем, он из тех, кто плавает по морям.
– Значит, моряк, – подсказала Шарлотта. И почему-то вдруг начала волноваться. Чуть помедлив, она спросила: – А он случайно не лейтенант?
– Похоже, что так, – отозвался пастор. – Хотя он не требует, чтобы его именовали по званию. О, теперь вспомнил! Его фамилия Фрост.
«О, черт!» – мысленно воскликнула Шарлотта. Она стянула с себя шаль, отбросила ее в сторону и, стараясь говорить как можно спокойнее, сказала:
– Что ж, с нетерпением жду встречи с ним.
Это была не совсем ложь – но и не совсем правда. Ей придется встретиться с ним, уже зная, что он искал украденные соверены, а он, в свою очередь, знал, что она тоже их искала. К тому же при их первой встрече она назвалась вымышленным именем. Но она-то знала, что он слепой, а вот ее отец, по-видимому, не знал. Интересно, он действительно друг сына герцога? И если так, то как же, черт побери, эти два столь далеких один от другого мира столкнулись в крохотном домике викария в небольшой деревушке, затерянной в глуши Скалистого края?
Причина всему – золото, обещанная королем награда. Она бы никогда сюда не вернулась – Шарлотта не могла даже в мыслях называть это место своим домом, – если бы не шанс получить пять тысяч фунтов для себя и Мэгги. А как только она их получит, то сразу сделается благопристойной незамужней тетушкой своей племянницы и поселится в какой-нибудь другой деревушке. Шарлотта Перл, Шарлотта Перри, миссис Смит – все они тогда исчезнут. Что ж, давно пора.
Шарлотта подняла с пола шаль. Она уже собиралась отправиться в спальню Мэгги, когда в дверь постучали.
– Это он! – воскликнул отец. – Раньше, чем я ожидал! – Пастор ужасно волновался и явно пребывал в растерянности. – Но такой громкий стук недопустим… Он мешает твоей матери. О, не приказать ли подать чай?..
– Сначала нужно открыть дверь, – резонно заметила Шарлотта. – Мне вызвать служанку – или открыть самой?
– Открой быстрее, открой сама. А Баррет тоже нет поблизости. И ведь понадобилось ей развешивать белье именно в тот момент, когда к нам прибывает гость. Что он подумал, увидев на веревках простыни?
– Папа, не думаю, что это его смутило.
Изобразив радостную улыбку, Шарлотта направилась к парадной двери. И она уже заготовила вежливое приветствие, теша себя слабой надеждой, что Фрост, возможно, не узнает ее по голосу. Но открыв дверь и увидев загорелое лицо морского лейтенанта, она вдруг почувствовала, что ее деланая улыбка внезапно сменилась совершенно искренней.
– Здравствуйте, мистер Фрост, – сказала Шарлотта.
Он приподнял брови и тоже улыбнулся.
– О, миссис Смит!.. Какая приятная неожиданность! Вы служите в доме викария?
– Не совсем так. – Вместо того чтобы сразу же впустить гостя в дом, Шарлотта вышла к нему за порог. – Прежде чем вы войдете, мне нужно вам кое-что сказать, мистер Фрост.
Глава 3
– Видите ли, в здешних местах я известна как мисс Перри, незамужняя дочь преподобного Джона Перри и его жены, – продолжала Шарлотта. – Я не живу в доме викария постоянно. Добрые жители Строфилда считают, что бо́льшую часть времени я провожу в путешествиях, занимаясь разными богоугодными делами.
Бенедикт молча кивнул, наслаждаясь мелодичным голосом собеседницы. Он не имел возможности любоваться округлостями женских грудей и линиями бедер, но ему очень нравился голос этой женщины и аромат, ее окутывавший. От миссис-Смит-она-же-мисс-Перри пахло свежим бризом, пропитанным обещанием дождя. Бенедикт с облегчением вдохнул. Его путь через деревню к дому викария был извилист и часто прерывался, потому что нужно было спрашивать дорогу у тех, кто попадался ему на пути. Но теперь он ликовал. Впервые за долгое время рекомендательное письмо Хьюго к мистеру и миссис Перри казалось ему большой удачей, а не просто еще одной тростью, на которую можно было опереться.
Мисс Перри молчала, явно ожидая ответа, и Бенедикт, улыбнувшись, сказал:
– Вы сообщили мне о том, что думают жители Строфилда, – но мне-то что следует думать о вас?
– Мистер Фрост, вы можете думать все что угодно, что пожелаете. Но все же поверьте, я действительно дочь хозяев этого дома, урожденная мисс Перри. Однако я редко здесь бываю.
– А что касается богоугодных дел, то это, выходит, неправда?
Собеседница снова улыбнулась – он услышал улыбку в ее голосе.
– Ну, это зависит от того, какие занятия считать богоугодными.
– Признаться, мисс Перри, вы меня заинтриговали своими рассуждениями о добродетели.
– Мистер Фрост, у нас говорят: «Когда ты в Строфилде – делай как строфилдцы». Что же до моих представлений о добродетели, то они в данный момент обсуждению не подлежат.
В данный момент – да, возможно. Но все же эта женщина вызывала у Бенедикта все больший интерес.
– Видите ли, мистер Фрост… – Шарлотта тихонько вздохнула. – Я не назвала вам свое настоящее имя прежде всего потому, что не рассчитывала когда-нибудь снова вас увидеть.
– Не кажется ли вам, что в таком объяснении нет логики? Ведь все наоборот… Люди чаще рассказывают правду именно тогда, когда ничем не рискуют.
– Но ко мне это не относится. Во всяком случае – здесь, где всем знакомо имя Шарлотты Перри, дочери местного викария, весьма скромного человека.
Значит, Шарлотта… Наконец-то его новая знакомая вдобавок ко всем своим фамилиям назвала и свое имя. Бенедикт уже мог сказать, что она среднего роста – среднего для женщины, конечно же. А звуки ее имени наводили на мысль о пушистых локонах, дерзко вздернутом носике и прекрасных голубых глазах. Возможно, он ошибался по всем этим пунктам, но все равно… Значит, Шарлотта. Ему очень нравилось ее имя. И он охотно принял ее объяснения.
– То есть вы хотите, чтобы местные жители знали вас только в роли дочери викария, верно?
– Да, именно так. Но я приехала сюда по тем же причинам, что и вы, мистер Фрост. Я ищу украденные монеты, чтобы получить королевскую награду.
– Значит, мы с вами союзники в нашем общем деле.
– Или конкуренты, – заметила Шарлотта.
Проклятие! Бенедикт не мог понять, шутила она или нет.
– Но как же мне теперь вас называть? – спросил он.
Шарлотта медлила с ответом. Наконец тихо сказала:
– Пока мы в доме викария, зовите меня мисс Перри. Но не думаю, что мы встретимся где-нибудь еще.
«Хм… насчет этого мы еще посмотрим», – подумал Бенедикт. Весело улыбнувшись, он произнес:
– А у меня везде одно и то же имя. Если хотите, можете называть меня просто Фростом. А теперь мне хотелось бы встретиться с остальными членами вашей семьи.
– Да-да, конечно, – отозвалась Шарлотта. – Мы и так уже слишком долго стоим у порога. Давайте пройдем в дом. Сделайте один шаг вперед, потом один вверх.
Бенедикт так и поступил. Затем протянул руку и провел пальцами по дверному косяку.
– А дальше?
– Прямо вперед… примерно три ярда. Потом будет поворот налево. Мой отец ждет вас в передней гостиной. – Шарлотта закрыла за гостем дверь и отступила в сторону.
Бенедикт стукнул тростью в пол – удар давал глухой отголосок, и, следовательно, они находились в прихожей. А теперь… Теперь, значит, три ярда. А потом она предоставила ему самому найти дорогу. Что ж, очень хорошо.
Шарлотта быстро прошла в гостиную и сказала несколько слов отцу. Викарий тотчас кивнул и проговорил:
– Лейтенант Фрост, для меня большая честь познакомиться с вами. Письмо от лорда Хьюго Старлинга… – Викарий на мгновение замялся. – В общем, он сообщил мне о ваших достижениях.
Но Бенедикт не знал, что именно Хьюго написал викарию. По-видимому, его друг упустил одну очень существенную подробность…
– Господин, викарий, это для меня огромная честь – познакомиться с вами. Спасибо за ваше гостеприимство. Надеюсь, вы меня простите, если вам покажется, что я говорю, не глядя вам в лицо? Видите ли, я совершенно слеп. – Бенедикт издал короткий смешок. – Полагаю, Хьюго забыл об этом упомянуть. Он иногда бывает очень забывчив.
– Вы зовете лорда Старлинга просто по имени?.. – изумился викарий. – Хотя… Да-да, конечно. Друг есть друг.
Бенедикту казалось, что преподобный Джон Перри занимал слишком узкое место в пространстве. И, судя по всему, он был довольно высок. К тому же викарий был явно не в своей тарелке. Потому что гость оказался не таким, как он ожидал? Или он всегда так себя вел?
– Э-э… а вы действительно написали книгу? – поинтересовался викарий.
– Я надеялся, что будет книга. Но пока это всего лишь рукопись. Отчет о моих недавних путешествиях по Европе.
– И вы… э-э… написали ее сами?
– Каждую строчку. – Викарий был так растерян, что Бенедикту стало его жаль. – Я использовал специальное приспособление под названием ноктограф. Если хотите, я позже могу вам показать, как оно действует. Ноктограф позволяет писать в полной темноте.
– Маме бы это пригодилось под конец работы, когда свеча догорает, – негромко заметила Шарлотта.
– О, это удивительный прибор. Если миссис Перри любит работать, когда уже темнеет, она может найти его весьма полезным, – сказал Бенедикт. – Она дома? Могу я познакомиться с хозяйкой?
– О да, конечно! – воскликнул викарий. – Только… лучше не беспокоить ее в кабинете.
– Мистер Фрост, моя мать будет счастлива с вами познакомиться, как только поймет, что вы приехали. Но это может произойти не сразу.
И снова Шарлотта пришла ему на помощь. Бенедикт мысленно улыбнулся и вновь заговорил:
– Я прекрасно все понимаю, поскольку дружу с лордом Хьюго. И еще потому, что я вырос при книжном магазине, которым владели мои родители. О, я знаю, каковы ученые… Вспышку вдохновения нельзя прерывать ни при каких обстоятельствах, кроме пожара или наводнения.
– Насчет наводнения не уверена, – заметила Шарлотта. – А пока… Не хотите ли чаю?
– Нет, спасибо. Я основательно подкрепился в «Свинье и пледе».
– А как же ваш багаж? Скоро он прибудет?
– Багаж остался в «Свинье и пледе». Хозяин обещал доставить его еще до обеда.
– Но вы, вероятно, захотите немного освежиться, – сказал викарий. И тут же шепотом обратился к дочери: – Шарлотта, я не знаю, заказала ли твоя мать обед.
– Папа, я об этом позаботилась. Все сделано. Мы обедаем в пять.
Мисс Перри сказала, что редко бывала в доме викария. Но он, Бенедикт, находился здесь всего несколько минут, а уже не мог представить, как ее родители управлялись без нее.
– Мистер Фрост, позвольте проводить вас в вашу комнату, – сказала она.
Викарий издал звук протеста? Или ему показалось? Если и издал, то мисс Перри явно решила поступить по-своему. И Бенедикт снова мысленно улыбнулся. Он с удовольствием пойдет с Шарлоттой Перри.
Как только они вышли в коридор, ее аромат в узком пространстве стал вполне отчетливым. Запах по-прежнему напоминал Бенедикту бриз и сочную траву после дождя. А если более прозаично… Вероятно, дело в том, что она шла по высокой траве. Но иногда проза бессильна.
– Кабинет моей матери – направо, – сказала Шарлотта. – Когда мама там, то дверь закрыта, и ее не открывают, если только, как вы предположили, не случится пожар или потоп. Она владеет древнегреческим так же свободно, как английским. Ее переводы высоко ценят по всей Англии.