– Когда я нападаю, у жертвы нет ни единого шанса, самка. Поняла?
В нос ударил запах адреналина, «жертва» широко распахнула свои обалденные глаза, и я в буквальном смысле стал тонуть в них.
– И вот зачем, спрашивается, я пожалела тебя и пошла разыскивать? – скривились ее дрожащие губы, она завозилась подо мной, а потом я взревел от боли, почувствовав точечный удар в пах острой коленкой.
Твою ж змеиную семью!
Выползти из-под меня она не смогла, как и спихнуть. Пока я приходил в себя, завалился на нее всем весом, точнее просто придавил, чтобы не сбежала, и пытался отдышаться.
Вот что за мелкая вредительница такая? У меня всё нутро трепещет от встречи с ней, но каждый раз я получаю по яйцам, как в прямом, так и в фигуральном смысле. Говорить? О чем с ней говорить? Вряд ли она знает ответ на сакраментальный вопрос, почему моё сердце начинает неровно биться, а разум плывёт от одного ее запаха.
Фигня какая-то. Проще отпустить и больше не пересекаться, чем после встречи проверять глаза и яйца на целостность и жизнеспособность.
– Пусти, – пропыхтела она подо мной.
– Ответь только на один вопрос – зачем ты вернулась?
– Не… могу… Пусти!
Я сполз с нее, продолжая придерживать рукой.
– Знала бы, ни за что не пошла. Просто увидела твой рюкзак, удивилась, что не вернулся и не подобрал, а потом услышала крики бабки… Я даже не искала тебя, просто стечение обстоятельств. Теперь всё?
Я кивнул, окончательно убирая руки и приходя к мысли разойтись с этим недоразумением насовсем.
– А ты так и будешь лежать на земле?
– Тебя это не должно заботить.
– Ну как знаешь.
И она ушла…
***
Я успел сполоснуться в том же пруду, успел проголодаться, прежде чем попытать счастье с работой в МакДональдсе.
По твердому раскладу выходило, что там работать очень выгодно: вкусная еда, много еды, приятные ароматы, бесплатный интернет… Правда, в этот момент я понял, что телефон свой профукал. Вот черт, всё из-за этой Адьёс-Алёны!
Менеджер скептически окинул меня взглядом, спросил про трудовую, опыт работы, в каком учебном заведении обучаюсь, медицинскую книжку. Я на всё неопределенно пожал плечами, потому что от молодых людей, зашедших сюда утром со служебного входа, знал, что «наберут с улицы всяких, учи их потом».
Вот под определение «всякий с улицы» я точно подходил. Работа у меня в кармане.
– Знаешь что, парень, шел бы ты отсюда. Мы нариков не берем. Медкомиссия тебя все равно не пропустит.
– Нарики? Я не нарик, – вряд ли это подпольное название драконов.
– Все вы так говорите. Но я вас нутром чую – глаза красные, воспаленные, ночуешь в подъезде? В парке?
– В парке…
– Вот! Наверняка, еще и вшивый. Иди уже. Я не возьму тебя на работу.
Он сморщился, как будто это от меня пахло несвежими носками, но все же выпроводил меня за дверь, предупредив охранника больше не впускать.
Черт!
От запаха еды жестоко подводило желудок, но я еще не настолько отчаялся, чтобы сваливать в тайгу в поисках свежего мяса… Сочного… Мягкого… Арррр! Нет, пожалуй, я в отчаянии.
В долгом путешествии из Перу в Россию, мы с Миши уже выяснили, что помимо иллюзии антилокация у меня тоже не работает. Миши успокаивал, что это корень одной проблемы – контроля эмоций, которых не существует. Однако, весь полет мы проделали под его прикрытием.
Какие у меня есть шансы не быть сбитым противовоздушной ракетой? Например, лететь на низкой высоте, но тогда есть шанс попасть на глаза и видеокамеры очевидцев.
И снова, черт!
Придется ждать темноты, чтобы выбраться из города, и найти высокую точку, чтобы перекинуться.
Ноги сами привели меня в тот же парк, где я занял скамейку и, мучимый голодом, отрубился.
***
– Глазам своим не верю! Ты?
Я встрепенулся, приподнимая голову и вглядываясь в милое видение. Девчонка в синем пальто с большим шарфом стояла в паре шагов от моей скамейки, сердито сдвинув брови. И даже тогда была прекрасна… Вот с ней по-взрослому я бы хотел… Только человеческие самки не обращаются в драконов, а я в их облике не испытываю тех чувств, которые могу испытывать драконом. Дилемма.