– Максим Сергеевич, – Рассадова жеманно взяла себя за локти: во-первых, это выглядело по-деловому, во-вторых, женственно и в-третьих, на языке жестов означало не полную изоляцию. – Боюсь, у Антонины Васильевны, отсутствуют ответы на мои вопросы, поэтому я обращаюсь к вам за разъяснениями, как к руководителю.
– Безусловно постараюсь прояснить все вопросы и помочь вам сформировать в отношении нашего предприятия правильное мнение, – Максим старался говорить уверенно хотя понимал, что время «Ч» пришло.
Светлана Викторовна выдержала небольшую паузу, давая тем самым понять, что вопросы серьёзные и требуют обязательных объяснений.
– В ходе проверки, мною было установлено, что ваша фирма имела хозяйственные операции с недобросовестными контрагентами. – Рассадова снова выдержала паузу, давая переварить эту неприятную информацию директору, который с непроницаемым лицом смотрел на неё своими голубыми глазами. – В ходе предпроверочного анализа, а также согласно наших электронных баз данных, эти ваши подрядчики не уплачивают налоги, не имеют постоянного местонахождения, не имеют основных средств и какой-либо численности работающих в штате. Также, неизвестными лицами по доверенностям, снимаются наличные денежные средства в банках этих организаций.
Перечисление признаков недобросовестности контрагентов было долгим и каждый фактор ударом молотка отдавался в голове Максима.
«Да, фактура у тебя убийственная!» – подумал Максим, глядя на чётко подведённые контурным карандашом губы бригадирши, сам же вслух задал следующий вопрос:
– Я вижу, Светлана Викторовна, что вы, специалист высокой квалификации и имеете за плечами большой опыт. – Макс считал, что лесть, никогда не была во вред, если только её не хотели слушать. По виду Рассадовой он понял, что ей приятно её слышать, но этого было недостаточно. – Скажите, чем это грозит предприятию?
– Для предприятия это не есть хорошо, – Светлана Викторовна любила эту часть разговоров с директорами. – Я, конечно, не имею права обсуждать с вами предварительные итоги проверки до официального документа – акта, но учитывая ваше доброе отношение к проверяющим и условия, вами созданные для нас, поделюсь этой информацией. Ведь все мы – люди.
Эта тирада Светланы Викторовны была подготовленной, направленной на доверительное общение.
– Учитывая, что таких контрагентов у вас порядка десяти, то в суммовом выражении доначисления по налогу на прибыль и НДС составят около 10 миллионов рублей, – в спокойной констатации этого факта, крылось нечто большее, а именно ожидание реакции директора, по которой Рассадова могла определить перспективу состоявшегося разговора.
Максим старался изо всех сил, чтобы не присвистнуть. Чтобы скрыть волнение, он сложил руки на груди и уставился задумчивым взором на монитор своего компьютера. Он знал, что за ним наблюдает пара зорких ревизорских глаз, поэтому любое движение, любое слово в данный момент могло значить многое.
Светлану Викторовну Рассадову, как позже узнал Макс, за глаза сослуживцы называли «СВР», что соответствовало известной аббревиатуре разведывательного управления. Её характер и методы проверки в полной мере отвечали имиджу разведчика.
Прежде, чем идти на проверку Светлана Викторовна, дотошно изучала резюме предприятия, его отчётность, сравнивала различные показатели, сверялась с базами данных. Затем она, придя на проверку проводила как бы разведку боем, задавая неудобные вопросы и вынуждая капитулировать налогоплательщика ещё на ранних стадиях. Достигнув определённых договорённостей, она также тихо и незаметно сворачивала свою активную деятельность и просто руководила инспекторским составом, направляя его усилия в нужное русло.
Максим знал, что в пресловутой «подушке безопасности» фирмы был последний миллион. И после согласования с Адамычем, решено было его использовать для решения налогового вопроса.
Но эта цифра!!! Она просто выбивала из колеи, рисуя в шокированном сознании проекты банкротства предприятия.
«Хорош директор!» – подумал Максим. – «8 месяцев и фирма – банкрот!»
Конечно, это не его вина, поскольку решения о привлечении к сотрудничеству подобных «контриков» в тот период принимал Адамыч, но с другой стороны от этого никуда уже не деться и ему нужно, как директору, разруливать ситуацию, проявлять свои лучшие способности управленца.
– Вы сказали замечательный тезис, – ровным голосом сказал Максим, отрывая взгляд от монитора и переводя его в глаза ревизорше. Затем взгляд невольно скользнул по груди. – Все мы – люди, поэтому должны искать общие точки соприкосновения и решать вопросы по-хорошему.
«А он неплох!» – подумала Рассадова. – «Достойно держится, не истерит и не начинает ныть, как многие, да к тому же весьма привлекателен».
– Предлагаю продолжить нашу беседу сегодня после работы и где-нибудь поужинать. – Макс решил во что бы то ни стало разрешить столь сложную задачу по нависшему банкротству над предприятием, благодаря усилиям фискального органа. – Как вы смотрите на ресторан «Добрыня Никитич»? Я заберу вас в 17–00, где скажете.
Единичка с шестью нулями, написанная на салфетке в ресторане, по мнению Макса закрывала полностью вопрос с проверкой. И это был оптимальный вариант, но здесь он ошибался.
Эта сумма была лишь вознаграждением «разведчицы», которую она запросила за свои услуги.
«Услуги» заключались в том, что вместо 10 контрагентов в акте будет отражено всего 3 и притом по ним будет собрана не полная доказательственная база. Дело в том, как потом заверяла Светка, что у них в налоговой имеется внутренний циркуляр, обязующий доначислять по актам налоговых проверок не менее 3 миллионов рублей в бюджет, в противном случае само предприятие и ревизорский состав оказывались под колпаком у вышестоящей инстанции на предмет коррупционной составляющей.
– Доначисления по этим трём контрагентам можно будет с лёгкостью оспорить в суде, да и «доказуха» будет составлена неграмотно, – убеждённо говорила Светка, лёжа рядом с Максом. Она заявилась к нему без приглашения через неделю после их первого «пересыпа». – Максюш, ты не расстраивайся, всё будет как в «лучших домах Лондона и Парижа», поверь моему опыту!
Макс подозревал, что опыт у Светки был немаленьким, учитывая, что она молодая и разведённая женщина, в полном расцвете сил.
«Интересно, у неё каждая проверка заканчивается постельными приключениями?» – подумал Макс, а затем отбросил эту мысль, как не заслуживающую внимание.
Что связывало его с этой женщиной? Проверка и постель. Вынужденная необходимость соития без чувств. Завтра она уйдёт на другую проверку и их ничего не будет связывать. Может быть секс, такой же эпизодичный и ради поддержания формы.
Тем временем Светка, продолжала приводить аргументы, в пользу сложившегося расклада дел, как бы извиняясь и успокаивая Макса.
«С другой стороны», – думал Макс, – «это в любом случае лучше, чем могло бы быть, не будь разведчица такой предприимчивой. Должен же быть и в запахе пороха сладкий аромат».
Макс переключил своё внимание, на призывно колыхающиеся светкины груди.
Глава 3. Пороховой дым
Последняя капля хуже любой бочки с порохом.
Л. С. Сухоруков
Среда, 03 января 2018 года
С налоговой проверкой и её результатами, Максу было более-менее всё понятно. Как и обещала Светка, акт, а затем и решение было вынесено на общую доначисленную сумму налогов, штрафных санкций и пени в 3 миллиона рублей.
Впереди было оспаривание в суде, поскольку вышестоящий налоговый орган оставил апелляционную жалобу ЗАО «Промышленная изоляция», без удовлетворения.
Нужен был толковый юрист. Светка и тут хотела посодействовать и кого-то порекомендовать, но Макс сказал, что у него есть на примете свой.
Между тем, за всеми этими налоговыми перипетиями, в 2017 году Макс увидел более серьёзную проблему для бизнеса и вверенного ему предприятия, растущую, как раковая опухоль, не один год.
Когда Сикорский представлял его коллективу, как нового директора, Макс порывался сказать старику о негативных тенденциях в экономике фирмы (хотя не уверен, что он о них не знал), но не решился, сочтя их за временные и проходящие трудности.
А они были. Количество договоров с заказчиками сокращалось из месяца в месяц. Выигрывать тендеры становилось всё труднее. Работа без прибыли съела почти все резервы предприятия за два года. С 2015 года в Белогорске из одиннадцати строительно-монтажных управлений и фирм на плаву оставались лишь два, включая его предприятие. Остальные либо обанкротились, либо сменили специализацию. Подрядный бизнес в стране, как по мановению волшебной палочки или чьей-то всесильной руки, сыпался на глазах.
Это обстоятельство, Максим связывал с общей кризисной макроэкономической ситуацией в России, связанной с антигосударственными санкциями ведущих мировых держав.
Максим Пахомов предпринимал отчаянные попытки для обеспечения живучести предприятия: постоянно мониторил тендерные площадки, рассылал многочисленные заявки, давал объявления через СМИ, вёл деловую переписку с потенциальными заказчиками – всё как будто упиралось в глухую стену.
Именно тогда, Макс решил реанимировать сайт своей фирмы в интернете. И поскольку это требовало дополнительных вложений, то в целях экономии, делал всё сам.
В любое свободное время Максим, методом «тыка», изучал основы веб-программирования и сайтостроения, сео-продвижения и оптимизации для поисковых систем. Он подряд и с жадностью читал статьи на эти темы, в любимых закладках на его рабочем столе было свыше 100 тематических сайтов.
Он осуществил переезд сайта, сменив хостинг-провайдера. Ему практически заново пришлось создавать сайт и его структуру, притом наполняемость сайта уникальным контентом, также осуществлялась самостоятельно.
Макс неплохо ориентировался в HTML-кодах и подружился, как администратор, не только с главным конфигурационным файлом, но и с файлами .htaccess.
Благодаря этим неимоверным, титаническим усилиям директора и новому, полноценному сайту, у фирмы появилось несколько мелких контрактов, которые позволили хотя бы держаться на плаву.
Крупная же «рыба» обитала на тендерных площадках.
ЭТП – электронных торговых площадок в России в 2015 году насчитывалось аж 66 штук. Они создавались под патронажем Комиссии Мининдустриалразвития РФ. Кураторство министерства проявлялось в выдаче необходимых разрешений на осуществление этого вида деятельности и проверке соответствия регламентных требований. Но поскольку регламентные требования по организации и проведению электронных торгов не были законодательно урегулированы, а вся их деятельность осуществлялась на основании подзаконных актов – приказов, распоряжений, то о порядке в системе не могло быть и речи.
Из 66 ЭТП, только 10 обеспечивали 90% сделок на рынке.
Притом, на этих 10 площадках «обитали» представители крупнейшего российского бизнеса – газовые и нефтяные монополисты, металлургические гиганты и транспортные картели, с их неисчислимыми имущественными объектами.
С одной стороны, тот кто придумал тендеры, а это, безусловно, инструмент рыночной экономики, преследовал благую цель – получить на спрос наиболее достойное предложение. Получить услугу по самой выгодной цене и, таким образом, формировать адекватное рыночное ценообразование, развивать конкуренцию, наполнять рынок услуг и в итоге двигать экономику вперёд.
С другой стороны, механизм тендерных торгов был не идеален и прорехами в его структуре могли воспользоваться некоторые, нечистые на руку дельцы.
Было время, когда к Максиму наведывались некие неизвестные личности с предложениями помочь выиграть тот или иной тендер за определённый процент. Притом процент колебался от 10 до 30%, в зависимости от привлекательности заказа.
Как-то раз, двое мужчин кавказской внешности в деловых костюмах, при галстуках, но с холодными и равнодушными глазами, приехали к нему в офис на чёрной Toyota Camry с регионом 177:
– Мы видим, что у вас специализированное предприятие, у которого имеются все необходимые ресурсы и возможности для оказания услуг, – говорили они. – Но, как вы понимаете, за всё надо платить – мы тоже платим. В противном случае, лот может выкупить более дальновидный подрядчик.
Разговор с такими «прилипалами» длился у Макса обычно не более 3 минут. Услышав заветные три буквы, дельцы ретировались, унося с собой и своё предложение, и, увы, возможность для фирмы выиграть лот.
Прописав два-три раза «прогонные» для дармоедов, как называл их Адамыч, когда Максим рассказывал ему о подобных случаях, они испарились и больше с подобными предложениями не обращались. Видать внесли ЗАО «Промышленную изоляцию» в свои «чёрные списки».
И если визиты прекратились, то наоборот, телефонные звонки активизировались.
– Максим Сергеевич, это замдиректора Илючинской нефтебазы. Моя фамилия – Попов. Мы тут лот выставили на электронную площадку по ремонту воздуховодов, – господин Попов говорил без обиняков. – То, что ваше предприятие участвует в тендере – хорошо, но не могли бы вы сняться, потому что у нас уже есть подрядчик, с которым мы работаем не первый год.
Максим поначалу с пониманием относился к подобным просьбам и удалял заявки на подряд, но вечно так продолжаться не могло, поэтому с его стороны звучала вполне конкретная просьба:
– Хорошо, но тогда давайте как-то идти навстречу друг другу. Не этот лот, так другую работу предлагайте.
Но работу никто так и не предлагал. Прокатившись несколько раз на такой «карусели», Макс плюнул на все «войдите в положение» и больше не снимался с торгов, предоставляя рынку решать – будет ли контракт на лот его, или нет.
Кто были эти люди, в чьих интересах действовали, Максиму оставалось только догадываться.
К организаторам проведения торгов у Макса также были вполне обоснованные претензии. Он догадывался, что существует система преференций для крупнейших заказчиков, размещающих лоты на торговых площадках.
Так, по размещённому заказу одной небольшой фирмы он выиграл лот. Заказ был небольшой, всего на 3 миллиона рублей, но дефектная ведомость к этому заказу была всесторонне и полностью освещена. 30 листов этой ведомости раскрывали все статьи затрат для подрядчика. Всё было прозрачно: и нормы, объективно привязанные к СНИПам, и даже перечень накладных расходов с обоснованными коэффициентами – сезонными и региональными.
Другой же заказ, от дочернего предприятия крупнейшего концерна «ПромГаз» с суммой лота на 100 миллионов рублей, имел до неприличия лаконичную дефектную ведомость на 2 листах, где указаны были лишь основные позиции. Именно в такой контракт и «врюхался» Максим Сергеевич Пахомов. Но обо всём, по порядку.
«Вот, это именно то, что нам сейчас крайне необходимо», – думал Максим, глядя на красивые цифры лота № 26705/И от 30.01.2017г., выставленного на сайте одной ЭТП. – «И относительно недалеко, всего 200 км от нас и специфика наша, да и заказчик не бедный, то есть не придётся скитаться по судам, выбивая окончательный расчёт. Будет и на сапоги, и на духи, и на помады» – Максим улыбнулся, вспомнив последнее выражение из популярной комедии.