– А каким страхом пугали вас ваши второкурсники? – спросил я, – вы мимо какого коня проходили в свое первое лето на могилах?
Ребята переглянулись, решив, что рассказывать станет Волос. Но я посмотрел на часы и сказал – «Ох!» Типа пора мне уже спать, завтра утром вылет. А нам надо обязательно будет еще встретиться, тогда они мне и расскажут свой преодоленный страх. На самом деле мне было уже почти все ясно, но я хотел переварить, дать себе время и выждать. Это наши, надо чуть-чуть еще проверить… Слетаем с Радостью, разберемся в этой передряге, и я обязательно, этой командой смерти займусь. Тут я вспомнил, что Радость же мне их так дословно и представил «перспективные ребята».
Мы обнялись с каждым, похохотали. Я был рад, что пиво их излечило, и они были бодры, веселы. Я оставлял этот отряд в порядке. А расставаться вот так на полуслове даже полезно…
Глава 3
3,1
Диспетчер взял управление моим кораблем на себя, я, сидя в кресле, смотрел, как закрылся шлюз спереди, и знал, что сейчас открывается шлюз сзади. Крюк снялся с носа моего корабля и ушел в стену. За моей кормой открытый космос, разница в давлении потянула машину по монорельсу прочь из стыковочной камеры. Вот я уже снаружи и вижу на экране, как перед носом свернулись лепестки двери входного шлюза.
Диспетчер лучом потащил меня медленно и аккуратно, как игрушку двумя пальчиками, прочь от станции. Камера обзора переднего вида выдавала на экран удалявшиеся постепенно два огромных блестящих металлом шара. Момент был оживленный, я видел, как стыкуется сейчас другой чей-то борт на 3-й палубе, и как плывут к станции еще две светящиеся точки кораблей.
Наконец, 45-я уже так далеко, что сама кажется похожей на маленькую искрящуюся в темноте бабочку. Дальномер показал 30 км удаления от 45-й. Блюмкнуло в динамике, диспетчер отключился и передал мне управление. На экране вспыхнула строка «Доброго пути! До новой встречи на 45-й!». Меня разлогинили и сайт станции закрылся сам собой. Последнее сообщение было о том, что на мой счет перевели остаток за неиспользованные из-за досрочного отлета услуги парковки – 250 кроков. Мило…
Оставшись один, без всевидящего ока диспетчера, я взялся за свои дела. Навел радар на маяк с корабля Радости, нашел его и зафиксировал радар, дав команду перекинуть сведения о маяке в программу-штурман для расчета курса полета на сопровождение. Потом навел на Радость локаторы с различными системами опознавания – на металл, на источник излучения, на движение. Теперь я фиксировал полностью все, что происходит с кораблем и должен быть заметить любые события. Еще несколько локаторов я зафиксировал вскользь траектории его полета, чтоб видеть любые изменения обстановки рядом с ним, и, конечно, всех его встречных, если таковые будут. Поставил задачу бортовому сигнализатору обозначать звуком и значком на экране любые события в секторах обзора локаторов.
Пока туда-сюда, подгрузил в бортовой комп карту Альдебарана с диска, купленного на станции, в теории, он не зависим от MAP Galaxy, и напрямую не передает им информацию о моем полете. Сформировал на базе карты имитацию на свои «окна» внешнего обзора.
Программа-штурман выдала курс, я загрузил его в систему управления полетом. Выключил всю внешнюю связь, оставив только чат про запчасти б/у. Дал команду на старт.
Зашел в чат и написал абоненту «Все б/у для электромеханики» сообщение: «этот кабель-разъем нужен, да. Беру. Сколько есть?». Это значило, что я лечу по следу, все ОК.
Радость ответил через секунду: «Сколько хочешь, ОК».
Ну и ОК, подумал я. Теперь никто не знает, как долго лететь вот так, без дела и без интернета». Сидел час за часом глядя в зеленый значок Радости в чате (в сети), на красный огонек его маяка (в норме) и зеленое на черном крошево на локаторах вокруг него (все пусто). Сколько часов так сидеть или дней?
Надо бы в такие часы повспоминать кого-нибудь, например, Джейс. Но Джейс оказалась в таком углу сознания, где ее не хотелось тревожить «в суе». Просто ограничился кратким ощущением нежности, не дав воли фантазиям.
Мысли сами уткнулись в киношников. С Радостью вместе потом решим, что с ними делать, все-таки его креатура. Так-то ребят пора в дело, но проверять еще и проверять. Да, случилось им пройти через мистический страх, это важно. Но есть еще страх обычный – животный. Как всегда с такими интеллигентами, не понятно, если Вагнеру дать в репу с ноги – он сможет встать или ляжет? У десантников, например, это выясняется проще – дают в репу и смотрят. А Вагнера можно по неосторожности убить. И Волоса тоже. Тор выглядит по крепче, но это еще опасней, такие парни часто переоценивают свою живучесть. Про девчонок уже и говорить нечего.
Надо аккуратней, в общем, но надо подтягивать к делам, это точно, – подумал я, и дальше было думать не о чем.
День, два… Сука, бл… ТОСКА. Я, как раз смотрел в тот момент на экран, смотрел на этот долбанный зеленый огонек его маяка неизвестно сколько времени, не отрываясь. Он был у меня перед глазами, когда исчез. Я тряхнул головой, зажмурился что было сил, открыл глаза – его не было. Раздался звуковой сигнал и появился значок – потерян с радара.
Я проверил все локаторы – в том месте, где должен лететь Радость, не было ни железного, ни электромагнитного, ни кинематического его следа. Укрупнил обзор – обломков тоже не было. Просканировал по секторам все вокруг – никаких объектов рядом. Никаких следов воздействий. Он просто исчез. Его что, тупо вытерли из программы?
Да нет, он реальный объект, не игровой персонаж, не продукт программы. Можно стереть его изображение и сигнал. Но я бы видел его по возмущениям окружающего пространства… Реальную железяку удалить из программы нельзя, тем более из всех программ сразу.
Я такого в общем-то не ждал… Я пустыми глазами смотрел на плазму экрана, шарил локаторами все шире и дальше, ничего не находя. К чему угодно был готов, но такого… Глянул в чат – «Все б/у для электромеханики» не в сети. На всякий случай тиснул ему «Если есть еще болты (много) – напиши. Возьму».
На всякий случай я решил не лететь дальше тем же курсом, что и Радость, дал маршевому двигателю приказ на слабый импульс чуть в сторону. Дождавшись, что прошла пара часов, закачал историю записи со всех локаторов и бросил ее на анализ бортовому аналитику – выявить любые закономерности или аномалии…
Пока за меня думала математика, самому что-то не думалось. Что могло случиться? Если без мыслей о программерах, то объект вот так комплексно и бесследно исчезает с радара по всем параметрам обзора либо при уничтожении сверхсильной энергией, достаточной для разрушения объекта на осколки размеров нечитаемых радаром и с такой скоростью разлета осколков, чтоб радар не читал их даже, как облако-скопление осколков. Я не слышал о зарядах такой мощности, но все однажды случается когда-то впервые… Только в данном случае это должен быть заряд какой-то формы энергии, которая не читается моими радарами – не движущийся снаряд, не электромагнитный импульс…
Может быть, конечно, еще одно. Я перезагрузил все программы локаторов, карту, все кроме блока управления и аналитика. Когда все заработало вновь, маяк Радости не появился. История показаний приборов не изменилась.
Если это программеры и их козни, то они или должны были меня заметить, чтобы устроить для меня такой фокус (дороговатый при чем для одного зрителя), или сделали фокус для бесконечно числа юзеров. Но в чем фокус? Он же не в их программе существовал. То, что они могли хакнуть игру так, чтоб всунуть нашу группу прямо во дворец босса – это брехня для лошков. Мы то в курсе, что это их игра, и они не взламывают ее, а управляют на правах создателя и админа. Само пространство-время они что ли хакнули? Или у них права админа?
Аналитик выдал результаты своих сопоставлений. Единственной аномалией кроме самого исчезновения объекта, были какие-то нестыковки со скоростью объекта. В последние доли секунды скорость резко снижалась. Радар мерял по одной прямой – вдоль курса полета. Такие изменения бывают, если объект наблюдения поворачивает. Я еще раз просмотрел все, что у меня было на записях – никуда ни в какой плоскости он не поворачивал. Тем не менее скорость его в момент исчезновения уменьшилась до нуля не одномоментно, а в течение микросекунд.
На автомате обыграл все по логике – если менялась скорость, что было с расстоянием и временем. Все приборы утверждали, что в районе событий никаких пространственно-временных аномалий не было. Что еще связано с этим? Посмотрим на массу. Вот что. Масса корабля Радости бешено увеличивалась в последние доли секунды.
Хорошо, когда что-то с чем-то совпадает, но в данном случае это ничего не объясняло. Скорость и диапазон изменения массы примерно совпадали с такими же параметрами отрицательного ускорения. За примерно 5 сотых долей секунды – изменение массы примерно в 50 раз. Чем по нему так ударили-то? Вопрос остается тем, что и был. Что случилось, кто и как это сделал, что делать мне?
Больше никаких зацепок, никаких следов, никаких мыслей. Я ни разу не слышал ни о чем подобном, чтобы сопоставить и выстроить логику хотя бы по двум случаям. Мент бы предложил провести следственный эксперимент и спокойно бы лег спать.
Я посидел с этой мыслью пару часов. Сам соваться туда же не хотел. Во-первых, пропав, я бы Радости не помог. Во-вторых, программеры охотились за ним, и, возможно, не стали бы на мне показывать «свою суперпушку», а пропустили бы без внимания по этому курсу на Альдебаран, на который мне не надо.
И вдруг понял. Да, точно, следственный эксперимент. Включил внешнюю связь и нашел в соцсети киношников. Они были уже на транспортнике, летели на свою чудесную планету. Списались, чмоки-чмоки, все дела. Я сказал им, что «есть важняк-работа, очень ответственная, творческая и срочная, за полтос. Если готовы, на 2-й Персея ждите от меня техзадание и аванс через 5 дней» (через три дня у них планировалась там посадка).
Через полчаса они ответили: «давай, сделаем, полтос готовь, старый». Всем моим планам по их проверке и по правильной с ними работе хана. Придется втягивать прямо сразу, и в самое дерьмо. Но выбора нет. Похоже, Грань их зовет.
Я дал задачу штурману посчитать курс в «сторону от» места происшествия, где Радость так резко обрел вес, на сутки перелета. Просто, чтоб не торчать тут и не отсвечивать перед возможными наблюдателями.
Я размышлял, что пока лечу, должен придумать, как я потом их спрячу или выведу из-под удара. Возможно, им не случится доделать свое кино про пещеры на той планете и про мужественных геологов-разведчиков. Наверное, я их отправлю после всего куда-нибудь на другой конец галактики, а лучше придумаю им другие документы и профили, и пристрою в какой-нибудь медиа-конторе.
Моя идея следственного эксперимента, на самом деле, простая, что даже рассказывать нечего. Потом увидите, в чем замысел. Но если получится спалить так программеров, можно ждать от них реальной истерики.
Штурман дал курс, я грузил его в блок управления, и прикидывал, что с деньгами. Расход примерно полторы батареи на маршевых импульсах – 30 золотых. 50 пообещал ребятам, возможно придется дать им больше и потом потратить на их отход – примерно 50 на это надо оставить. Плюс затраты на «следственный эксперимент» – наверное примерно 10 золотых. В итоге 140. Нормально, блин, это половина всех денег Радости. А что нам даст этот эксперимент? Не факт, что он что-то даст, но я не мог просто улететь отсюда, расписавшись в предательстве. Тем более, что, если он потерял скорость не вдруг, а все-таки на небольшом промежутке времени, хоть и коротком, это все-таки был некий процесс. И этот процесс был как-то связан с процессом изменения массы. Есть, что расследовать, есть.
ххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх
Нечасто в их культурном заведении орут матом, да еще и так громко. Девушки на ресепшене стояли, втянув головы, потупив взор. Черная, конечно, повидала в жизни всякого, но тоже была встревожена. Их заведение трахало начальство – по полной, шла уже вторая неделя ругани и проверок. Суровые люди ходили по этажам, ругались, повсюду совали нос, задавали бесконечные вопросы, и опять ругались. Ходили слухи, что могут быть увольнения или штрафы, а могут и разогнать саму контору.
По итогам года, снижается посещаемость. Люди делятся в соцсетях негативными отзывами, что у них тут «беспонтово». И многие даже вместо того, чтобы идти по заслуженному билету, подаренному родной корпорацией или ведомством, сюда – покупают задорого билеты в другие заведения. Ужас, но проверка открыла книги отзывов и предложений в обоих залах. Так даже там было написано много гадостей, что «скучно», «разочарованы», «отстой».
И главное, почему-то, еще и считается, что ресепшен виноват чуть ли не больше всех! «Вот мы-то при чем? Мы ж вообще не знаем, что там в тех залах. Наше дело – фронт-лайн, надо улыбаться и выглядеть норм. Мы улыбаемся и выглядим норм», – возмущалась Рыжая.
Через три дня работы проверки выяснилось, что ресепшен очень даже виноват, и на них перестали орать, а проходили молча мимо, бросая злые взгляды.
Выяснилось, что тот парень в черной куртке, – он потерялся. То есть он не только прошел не в тот зал, не в соответствии с билетом. Он еще и не вышел из него. Нет отметки на выходе, и билет не сдан, и не видел никто, как он выходил. Теперь нижний зал проверяли и даже обыскивали – парня не могли найти. «Я сразу почувствовала, что с ним будут проблемы, – как только он вошел», – говорила Рыжая.
Черная не могла отделаться от мысли, что она когда-то где-то видела этого парня, он был смутно знаком. Но она осмотрительно не стала об этом говорить проверяющим. Тем более, что она могла с ним пересекаться на «старой работе», а про нее рассказывать тем более не надо.
Вечером, когда все стихло, они втроем сидели за столом молча, глядя перед собой. Рядом, в пяти шагах стоял сам Гендиректор. Он не обращал на них внимания, задумчиво смотрел на лампы в стене коридора, на двери и ковры на полу. Стоял уже долго и явно сосредоточенно думал о чем-то своем гендиректорском. У него зазвонил телефон, он с кем-то поздоровался. Любопытные девчонки напрягли ушки, но толком ничего нельзя было разобрать. Шеф говорил слишком тихо и обреченно с кем-то из друзей. Долетали обрывки фраз «Я в курсе, Джефф, что такое мечта, у меня тоже есть мечты, я человек, как все…», «Нас вяжут по рукам и ногам, мы вообще не определяем наборы услуг в залах…», «Нам все спускают сверху, столько наших инициатив отвергли…», «Ты сам, себе представляешь, что может понравиться в этих залах?», «Даже этот твой профессор-физик плевался, а уж он-то не утонченный и избалованный клиент…», «Слушай, но старый зал же они все равно не разрешат открыть, значит просто воду будут в ступе толочь…», «ну, поговорить, это еще не худший вариант, ладно, поговорим…»
Генеральный сунул телефон в карман и тяжко вздохнул. Посмотрел на девчонок «нормальными», не боссовыми глазами. Спокойно проговорил: «Что, красавицы мои, приуныли? Нормально все будет. Не так, так эдак». И ушел в дверь на улицу.
Заведение должно было воплощать мечты и давать клиентам незабываемые впечатления, радость, и даже, скорее счастье. Хрен его знает, как угадать, настоящую мечту человека, как ему сделать именно его счастье… Но ведь раньше как-то удавалось…
Рыжая была встревожена услышанными обрывками разговора начальства. «Слышь, подруги, не к добру это. Если вдруг откроют старый зал. Я слышала, что, когда работал старый зал, там у девочек на ресепшене были немного другие обязанности. Надо было вместе с клиентом идти в зал и там самой выполнять его мечты. Чаще всего трахаться».