Каменный муравейник
Оптимистическая антиутопия
Алексей Поляков
Редактор Елена Максимкина
Фотограф Алексей Поляков
Иллюстратор Надежда Калесник
© Алексей Поляков, 2022
© Алексей Поляков, фотографии, 2022
© Надежда Калесник, иллюстрации, 2022
ISBN 978-5-0050-4122-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава первая
Отщепы вылетали из-под продолговатого, чуть заостренного нефритового отбойника один за другим, устилая оранжевым ковром кремневых чешуек пространство вокруг небольшого гранитного валуна. Звон ударов по камню смешивался с теплым треском костра, легким шелестом прибоя и посвистом ветра, игравшего поредевшими уже желтыми листьями в березняке на склоне. Сентябрьские закаты на Беломорье длинные, и, хотя пробивавшее группу редких облачков солнце находилось у самой кромки горизонта, Сергей знал, что у него есть еще час-полтора, чтобы закончить нож: срок каменных орудий недолог, а доставать припасенное на всякий случай изделие швейцарской промышленности взамен расколотого сегодня – означало прервать эксперимент.
Из стоявшей поодаль, на границе леса и каменистого пляжа односкатной полуземлянки, крытой корой осины и обнесенной от непрошеных ночных гостей невысокой стеной из промазанных глиной округлых валунов, шел легкий дымок: там Ольга жарила на импровизированном вертеле трех добытых накануне куропаток – редкая удача для пары начинающих кроманьонцев1 с высшим образованием. Впрочем, голодная смерть им в любом случае не грозила: сушеные грибы, вяленая рыба, огромные зеленовато-коричневые флаги листьев ламинарии и моченые ягоды брусники в наскоро обожженных на костре глиняных бадьях, изготовленных в жгутиковой технике2, занимали значительную часть пространства в их скромном жилище.
Закат на Белом море. Фото автора
С нефритовым отбойником Сергею повезло. Он подобрал этот продолговатый, окатанный морем кусочек уже на третий день пребывания, и всего пара вечеров ушла на то, чтобы придать ему нужную форму на бруске для заточки ножей. Теперь достаточно было поставить отбойник под нужным углом, прижать к кремневой заготовке и нанести легкий, и в то же время резкий и точный удар по торцу куском кварцита – и от кремня отлетала крошечная чешуйка. Потом – еще и еще: десятки, сотни чешуек… А заготовка тем временем понемногу обретала форму – пусть и далекую от идеала, но вполне пригодную для использования в хозяйстве. Его предшественникам наверняка понадобилось бы на изготовление такого инструмента куда больше времени: корундовая крошка брала этот твердый и вместе с тем вязкий, практически нераскалываемый камень несравнимо быстрее, чем это удалось бы сделать на граните – самой подходящей из пород, имевшихся на побережье. Но еще до начала эксперимента они условились, что, раз уж процесс перехода от неолита3 к современным технологиям занял не одну тысячу лет, то и осваивать навыки далеких предков нужно постепенно, вытесняя из своей жизни сначала один высокотехнологичный предмет обихода, потом другой… А затем, если останутся время и силы, пожить хоть немного в «настоящем» каменном веке.
– Сережа! Иди, попробуй: кажется, они готовы! – методичный ритм ударов о камень нарушил звонкий голос.
– Иду, иду! Я на сегодня тоже, кажется, все. Пальцы уже не гнутся. Как будто десять тысяч строк индусского кода4 набил, – Сергей задумчиво повертел результат своих трудов в руках и добавил: – и получается примерно то же…
Однако во взгляде его все же читалась плохо скрываемая гордость.
Они сидели на расстеленных на полу маленькой хижины спальниках и уплетали жареных куропаток, запивая чуть подбродившим голубичным морсом из деревянных ковшей, вырезанных Сергеем наподобие древнерусских братин и украшенных несложным резным орнаментом. В жилище было тесновато даже для двоих: припасы на зиму и распакованные вещи занимали большую часть земляного пола. Зато закрытый очаг из промазанных глиной камней с простейшим дымоходом, занимавший добрую четверть помещения, давал достаточно для холодной заполярной ночи тепла и дымил при этом весьма умеренно.
– Знаешь, а, по-моему, здорово получилось! – сказала Ольга, отрезая только что изготовленным орудием кусок свежеприготовленной дичи. – Предыдущий куда хуже резал.
– Завтра сделаю ручку, еще удобнее будет. Сегодня не осилил. Я только острый край подзатупил, чтобы в ладони лежал удобнее. И это уже правда хоть сколько-то похоже на нож. Сначала я просто пробовал откалывать куски кремня на удачу и использовать для того, для чего они больше подходят. Отбился длинный и узкий – будет наконечником стрелы. Широкая пластина – нож. Тонкий кончик и подобие упора под ладонь – шило. Собственно, первые люди и поступали примерно так же. Придать несколькими сколами куску камня именно ту форму, которая нужна – гораздо сложнее. Но тоже не так страшно – вот, видишь – получилось же! Но до сих пор не могу понять, как они делали вот такое…
Сергей потянулся за лежащим на полу предметом и положил рядом со своим каменным ножом. Новый нож был неплох, но, рядом с этим подлинным произведением искусства казался поделкой, изготовленной неандертальцем, а то и вовсе питекантропом. Его каплевидная форма радовала глаз безукоризненной симметрией, а ни один из нескольких тысяч тончайших, создающих форму сколов не был случайным. Тонкая ретушь слегка зазубренного края и округлая верхняя часть, идеально ложащаяся в руку, выдавали в нем инструмент, изготовленный с сугубо практической целью, и вместе с тем завораживали плавностью очертаний. Мерцание зажженных лучин, жерди стен и потолка, вырубленные наспех из кривоватых северных березок, и грубые валуны очага создавали прекрасный фон для созерцания этого шедевра эпохи позднего палеолита. Выйдя из рук мастера несколько десятков тысячелетий назад, рубило практически не претерпело изменений, если не считать крошечных зазубринок, которые Сергей увлеченно рассматривал дома под бинокуляром несколькими месяцами ранее. Именно они позволяли смутно догадываться, какие работы выполнялись инструментом. Сергей купил его на одном интернет-аукционе, перед этим несколько поколебавшись: не подделка ли? Впрочем, цена была настолько низкой, что изготовление такой подделки по трудозатратам оставалось за пределами всякой рентабельности: в камне явно заключался труд квалифицированного мастера в течение не одного дня, а то и не одной недели. Страной происхождения редкой находки была указана Франция.
Хотя жизнь их с каждым днем и становилась все более похожей на каменный век, от самых полезных благ цивилизации – Интернета и спутникового телефона – отказываться никто не собирался. Во-первых, в случае чего всегда можно подать сигнал бедствия. Эвакуация вертолетом не входила в их планы, но всегда можно рассчитывать на помощь знакомых из Кандалакши, до которой здесь часа четыре хода налегке, если заранее знать график отливов. А, во-вторых, Сергей терпеть не мог неопределенность. Решающим аргументом за начало эксперимента было то, что он остался без работы: фирма, где он работал программистом, просто перестала существовать. Отложенных «на черный день» денег не хватало ни на что серьезное, но было вполне достаточно, чтобы продержаться месяц-полтора после возвращения – время, которое потребуется для поиска новой работы. А если периодически брать сторонние заказы и немного пофрилансить на беломорском побережье – то к ним прибавится еще и сумма, достаточная, чтобы после возвращения пару недель о работе не думать и отдохнуть в местах несколько более теплых и цивилизованных. В свободное время Сергей набирал таких заказов, чтобы при свете лучины, под свист ветра и треск поленьев написать очередной кусок кода для какой-нибудь российской или зарубежной компании. Поэтому натюрморт на полу хижины впечатлил бы любого человека, зайди он сюда, своей сюрреалистичностью. Здесь мирно соседствовали: каменный топор, грубо выделанная и вымоченная в морской воде шкурка зайца, ноутбук, современный смартфон, сложенное в углу недешевое туристическое снаряжение, изготовленные без гончарного круга и корявые, скверно обожженные керамические горшки, цельнокроенная обувь из грубой кожи на галльский5 манер, прислоненное к стене и упиравшееся в потолок копье с каменным наконечником, берестяные туеса – искусная работа Ольги, украшенная сквозной резьбой и набитым штампиками орнаментом, внушительная связка смотанных изолентой аккумуляторов (по прикидкам, их должно было хватить месяцев на пять экономного расхода) и современная камера-беззеркалка с приличным комплектом оптики, включая топовые модели объективов.
Когда Сергей закончил писать в свой блог о способах изготовления каменных орудий, проверенных им на практике, ему пришло уведомление электронной почты. Запустив почтовый клиент, он увидел письмо из Франции. С первых строк оно удивляло архаичностью и громоздкостью словесных конструкций, но при этом было видно, что русским языком автор письма владеет в совершенстве. Несмотря на множество странностей, это было явно не «нигерийское письмо счастья», а что-то поинтереснее. Сергей позвал к ноутбуку Ольгу и они принялись читать:
«Глубокоуважаемый Сергей Александрович!
Сомнения, изводившие меня ранее, не давали ни малейшей возможности донести до Вас предложение, которое, тщу себя смутную надеждою, Вы воспримете с должным энтузиазмом. Невзирая даже на то, что пока я для вас – лишь один из многих незнакомцев, рассылающих письма часто бессмысленные, а то и вредные. Имя мое – Жак Тролль. К глубочайшему моему сожалению, это все, что могу я пока раскрыть. Причины же, подталкивающие меня к столь большой секретности, с радостью несказанной обрисую на первой же нашей встрече.
Перейдем, однако, к самому делу, ибо краткость – сестра таланта, а расходовать попусту Ваше драгоценное время и столь же драгоценный запас аккумуляторов не считаю далее возможным. Дело у меня к Вам следующее. Два месяца уже минуло с тех пор, как ведущий программист, на методах и алгоритмах которого только и держалась немалая наша база данных, покинул компанию, которую я имею честь возглавлять. Команда наша еще держится из последних сил, управляясь худо-бедно с написанными им модулями, однако времена нынешние требуют перемен – причем, перемен быстрых. Единственный же человек, способный видеть всю картину целиком, выполнил формально все обязательства перед компанией, снабдив алгоритмы работы подробнейшими комментариями, и мы не имеем права требовать от него чего-то еще. Однако комментарии эти касаются исключительно того, как состыковать его код с дополнительным модулями; работа же самого кода для всех наших сотрудников остается тайною великой. Задачи свои он выполняет молниеносно и превосходно, причем в десятки раз быстрее аналогов, однако ни я, ни коллеги мои так и не смогли понять, как именно. И именно в Вас надеюсь я найти человека, способного приоткрыть для нас завесу этой тайны.
Дабы удостовериться в Ваших познаниях, я, как любой добросовестный экзаменующий, направляю Вам два файла с тестовыми заданиями. Что код Вы пишете грамотно и красиво, ничуть не сомневаюсь – потому и не прошу ничего программировать. Довольно будет нескольких общих фраз: что, как и при каких обстоятельствах делает этот код. Оставляю себе надежду, что не напугает Вас и экзотичность языка программирования, при помощи которого один из этих файлов был создан. В случае успешного выполнения, буду рад предложить Вам интересную и весьма высокооплачиваемую работу. Единственное же неудобство, которое придется мне доставить Вам в этом случае – согласие на временный (год-полтора, не более) переезд во Францию, в город Нант. Когда мы будем полностью уверены в надежности друг друга, Вы, если пожелаете, сможете вернуться в Россию и работать удаленно.
P.S.: Записки Ваши о Белом море и жизни первобытной читаю с величайшим интересом. Спутница же Ваша, пытающаяся свалить дерево каменным топором на одной из фотографий, столь очаровательна, что мы не можем отказать себе в удовольствии также пригласить ее в гости – разумеется, в случае успешного выполнения Вами тестового задания.
P.P.S: Осознаю, сколь бессмысленно было бы с моей стороны пытаться подтолкнуть Вас к такому шагу одними лишь деньгами. К счастью, мы имеем возможность предложить Вам еще кое-что. Уже много лет, как наша компания курирует музей археологии города Ванн во Франции. Это совсем недалеко от Нанта, и, в случае успешного подписания контракта, мы будем рады предоставить Вам в качестве небольшого, но приятного дополнения свободный доступ ко всем его фондам, включая прекраснейшую коллекцию каменных орудий эпох среднего и верхнего палеолита.
С глубочайшим уважением и надеждой на плодотворное сотрудничество,
Жак Тролль.
Нант, Франция».
Несмотря на все перспективы, вырисовывавшиеся перед ними после получения единственного письма, в голове Сергея вертелось сразу множество вопросов. Он молча смотрел на огонь, пытаясь найти хоть сколь-нибудь осмысленные ответы на них. Почему месье Жак, да вдобавок еще с такой странной фамилией, написал ему – человеку, который непонятно сколько будет выбираться (да и выберется ли вообще) из беломорской глуши, а не откликнулся на одно из тысяч резюме высококлассных программистов в собственной стране, готовых приступить к работе хоть сегодня? К чему такая секретность, не дающая никакой возможности узнать что-либо о работодателе? И, наконец, письмо пришло на почтовый ящик Сергея, с блогом никак не увязанный – тот, который предназначался только «для своих» – и, кстати, единственный, который проверялся им более-менее регулярно в их добровольной изоляции – и при этом Жак упомянул о своем интересе к его странице?
Хотя предложение было, конечно, интригующим. Сергей был готов сорваться в любой момент и в любое место, обещающее интересное приключение, и был уверен в Ольге: они жили вместе уже несколько лет, прекрасно знали друг друга и часто, кажется, даже думали одинаково. Однако в этот раз Ольга быстро вернула его с небес на землю.
– Слушай, а этот твой Тролль – он не слишком толстый? – спросила она с нескрываемым ехидством в голосе.
– Да, Оль, сам над этим думаю, – ответил Сергей, задумчиво проводя зажатым в кулаке каменным рубилом над текстом открытого письма наискось, словно перечеркивая его. – Слишком много нестыковок. Возможно, и тролль. Но вечерами у нас теперь свободного времени – хоть отбавляй. А там и полярная ночь уже не за горами. Из развлечений останутся только наши издевательства друг над другом с помощью варгана, да полярные сияния. Надо посмотреть, что это за задание такое. Если он и вправду толстый – что может быть веселее, чем потроллить тролля, затянуть его в длинную бессмысленную переписку и наблюдать, как он тратит на нас кучу времени и сил в надежде, что получит хоть что-то? Кстати, что именно? Хоть номер кредитной карты ввести не просит – и на том спасибо. Гляну-ка я этот код, с которым не смогли разобраться их чудо-программисты. Каждый архив – всего по три килобайта с хвостиком. Ну, первый, который на «экзотическом языке» – чуть больше. Уж один вечер точно можно потратить на такое развлечение.
Сергей открыл первый файл, и уже через пару секунд истерический хохот вперемежку с набором малопечатных выражений разнесся по лесной хижине. Минут пять потребовалось ему на то, чтобы хоть немного успокоиться.
– Нет, ты посмотри на это! Тролль совсем не толст, как ты подумала, а очень даже тонок и изыскан. В общем, месье знает толк в извращениях. Знаешь, на чем написано первое тестовое задание?
Ольга подсела ближе к монитору. Ее взгляду предстал хаотичный набор из восьми повторяющихся символов, заполнявших весь экран. Треугольные и квадратные скобки, плюсы, минусы, точки и запятые, казалось, не только лишали надежды разобраться в задании, но и явно издевались над адресатом.
– Эзотерический язык программирования Brainfuck6, – ответил Сергей на вопросительный взгляд Ольги. – Содержит всего восемь команд. Разработан одним извращенцем для других извращенцев, а его название полностью оправдывает себя. Теоретически, с помощью этого так называемого… хмм.. языка можно решить бесконечно сложную задачу, но… лишь имея бесконечные ресурсы. А также – железные нервы, крепкий ум, и… – он театрально-мечтательно устремил взгляд в потолок. – И пиво! Оль, у нас осталось пиво? Помнишь, ты вроде прятала куда-то бутылку в день нашего приезда на «особый случай»? В общем – либо этот случай наступил, либо в ближайший час язык оправдает свое название, я сверну мозг и оно нам все равно больше не понадобится.