– Ну извини, Сан Саныч.
– Что ты! Ты всё правильно поступил, молодец что у тебя хватило смелости хоть попытаться исправить эту систему. Правда вот теперь сам и расхлёбываешь.
– Будем бороться! Слушай, Сан Саныч, я тебя попрошу об одной помощи. Сможешь?
– Ну говори, а там посмотрим.
– Позвони, пожалуйста по этому номеру, – и Иван Палыч продиктовал цифры, – его зовут Филипп, расскажи мою ситуацию и, главное, скажи, что я не должен попасть в тюрьму. Запомнил?
– Запомнил. Постараюсь. Ты опять что-то задумал. Смотри, чтоб не наломать ещё больше дров.
После этого они попрощались.
С Филиппом Сомов познакомился несколько лет назад. Когда-то давно Филипп отсидел 12 лет и после этого решил завязать с преступным миром. Он довольно успешно занялся бизнесом, и вскоре стал богатым человеком, но и авторитетные уголовники про него не забыли. И вот однажды похитили его дочь и просили большой выкуп. Тогда то Иван Палыч Сомов и помог разыскать девочку и с помощью спецслужб освободил её. После этого, в знак благодарности, Филипп пообещал оказать Сомову любую услугу. Иван Палыч, будучи человеком бескорыстным и скромным, никогда не собирался воспользоваться помощью Филиппа. Но теперь это был единственный шанс, который может ему помочь.
Через неделю состоялось повторное заседание суда, на котором должны были объявить окончательный приговор. Когда Сомова завели в зал суда, к нему протиснулся Александр Александрович Тихонов. Он был в полицейской форме, поэтому конвоирующие пропустили его к обвиняемому.
– Ваня, я звонил твоему Филиппу, и всё ему рассказал.
– И что он?
– Не знаю. Сказал, что понял и положил трубку.
– Ладно, спасибо Саша.
Иван Палыч сильно на помощь Филиппа не рассчитывал. Во-первых, со времени их знакомства прошло много времени, и он не знал, где и как сейчас устроился Филипп, а во-вторых, если высшим руководством полиции дано указание посадить Сомова, то повлиять на решение судей будет очень тяжело.
В конце заседания судья встал объявлять приговор. Сомов внимательно слушал, но чем дальше читал судья, тем больше становилось понятно, что у Филиппа ничего не вышло и приговор будет обвинительный. В конце судья постановил: «…5 лет общего режима».
Ну что ж, приговор достаточно мягкий, и за это спасибо.
Через несколько дней заключенного Сомова должны были перевозить из следственного изолятора в колонию. Сотрудник службы безопасности одел на него наручники спереди и повел из камеры в автомобиль для перевозки заключенных.
Иван Палыч вышел на улицу и почти сразу должен был запрыгнуть в стоящий тут же, возле двери, автомобиль. Сзади шел полицейский, возле автомобиля стоял ещё один.
Вдруг из-за забора он услышал кричащий женский голос:
– Ваня, держись крепче!
Никто из полицейских не обратил на это внимания. Это могла быть жена, сестра или мать заключенного, которые часто приходят проститься с родственником.
Но Иван Палыч сразу понял, что это адресовано ему. Но голос женщины был ему не знаком, абсолютно не похож на голос жены, а мать Сомова давно умерла.
В спину подтолкнул конвоирующий, и Сомов запрыгнул в машину.
– Ванюша, милый, только держись крепче! – кричал рыдающий женский голос.
Конвоирующий закрыл за Сомовым решетку, а сам остался внутри специального отделения для сотрудников полиции. Общую дверь закрыли снаружи, и автомобиль тронулся. Иван Палыч сел в угол камеры.
«Кто же это мне кричал? – Сомов перебирал в голове варианты. – Голос абсолютно не знакомый». – Он вспоминал женщин, с которыми хорошо дружил, но ничего не мог вспомнить. – «Держись крепче, только держись крепче…» – крутились в голове слова, при этом он подсознательно держался руками за лавочку, на которой сидел, и всё сильнее сжимал пальцы. Вдруг ужасный удар оглушил его. Всё вокруг закружилось, и Сомов потерял сознание.
Часть 2. Борьба
Сомов открыл глаза и сразу почувствовал ужасную боль в голове. Он аккуратно поднёс руку к голове, волосы были мокрые и липкие. Иван Палыч посмотрел на руку – это была кровь. Он осмотрелся по сторонам, стало понятно, что машина лежит на боку. В соседнем отделении для охраны лежал полицейский и громко стонал. Он держался за руку, которая, по всей видимости, была сломана, так как была неестественно вывернута. Сомов посмотрел на то место, из которого в машину проникал свет. Это была дырка в крыше. Видимо, от сильного удара она деформировалась и лопнул металл. Иван Палыч тут же решил – это его шанс. Пролом в крыше был достаточно большим и можно попытаться через него протиснуться. Он просунул голову и осмотрелся – никого рядом не было. Начал протискиваться дальше, но руки в наручниках мешали это сделать. Тогда он засунул обратно голову и просунул вперед две руки в наручниках. Ими он уже помогал себе пролазить, но на уровне груди кусок разорванного металла начал впиваться ему в спину. Сомов остановился только на мгновение и тут же решил – не останавливаться не при каких обстоятельствах. Он продолжал вылезать и кусок металла резал кожу на спине. Наконец, сжав зубы от боли, он пролез и выпал на асфальт. Поднял голову на дырку сверху, как клык хищного зверя торчал железный «зуб», с которого капала его кровь. Но тут же его взгляд уловил другую деталь – на соседней загнутой зазубрине висели ключи от наручников. Странно, каким образом они попали туда. Но Сомов долго не раздумывал, он схватил ключи, расстегнул наручники и скинул их.
Оглянув место вокруг себя, он увидел, что причиной аварии стала грузовая машина для развозки хлеба, которая на перекрестке въехала в бок конвойной машины. Авария случилась на выезде из города, поэтому прохожих не было, но спереди по дороге приближался какой-то автомобиль. Действовать надо было быстро. Иван подбежал к кабине полицейского автомобиля, водитель и сопровождающий полицейский были без сознания, лицо водителя было залито кровью. Сомов пододвинулся поближе и услышал, что оба дышат.
«Живы, – подумал он, – это хорошо»! Тогда он подошел к кабине хлебовоза, точнее к тому, что от неё осталось. Но в кабине никого не было. Только на водительском месте лежал клочок бумаги с надписью – «Fil». Сомов улыбнулся, он сразу всё понял.
– Молодец! У него всё-таки получилось, – шепотом проговорил он. Ехавший к месту аварии случайный автомобиль уже подъезжал, из-за поворота показалась ещё одна машина. Времени на принятие решения не было. «Бежать!» – четко решил Сомов.
По обеим сторонам дороги были поля, которые окаймлены посадками. Иван Палыч мигом устремился в ближайшую посадку и, не останавливаясь, побежал по ней подальше от места аварии. Перебежав по посадке на другой край поля, он увидел дальше, через ещё одно поле, овраг с поросшим камышами водоёмом или болотом. Сомов сразу же решил бежать к камышам, где можно укрыться. Двигаясь по посадке и не выбегая на открытое пространство поля, где бы его было видно издали, он забежал в камыши. Ноги вязли в иле, а камыши царапали лицо и руки, но он пробирался как можно дальше в глубь болота. Когда Иван решил, что достаточно скрылся из виду, он остановился, нагнулся и, держась руками за колени, пытался отдышаться. Только теперь он ощутил сильную боль в голове и спине. Все волосы и лицо были измазаны кровью, руками он почувствовал, что штаны тоже в крови, значит, рана на спине кровоточит сильно. Видимо, от сильной кровопотери он и чувствовал слабость и головокружение.
Под ногами сверху ила был тонкий слой грязной воды. Иван Палыч зачерпнул её ладонями и умылся. Он тщательно отмыл с головы и лица кровь, так что теперь не так сильно привлекал внимание. Хотелось отсидеться здесь и отдохнуть, но холодная вода немного его взбодрила и он решил бежать дальше. Сомов понимал, что пока случайные свидетели вызовут полицию, пока откроется его побег и будет организована слежка пройдет как минимум час. Этот час надо было использовать для того, чтобы подальше убежать от города. Тем более, его серьезно беспокоила рана на спине, нужно было как можно быстрее остановить кровотечение.
Иван Палыч повернул обратно, чтоб выйти из зарослей камышей, но сам себя остановил. «Чтобы запутать собак, спущенных на мою слежку, лучше выйти в другом месте», – подумал он и опять пошел в глубь болота. Он попытался перейти через водоем на его противоположный берег. Плотные заросли камыша говорили о том, что глубина не большая. Где-то на середине водоема Сомов уже проваливался в воду по пояс. Грязная вода достала до раны на спине, и острая боль заставила его вскрикнуть. Иван Палыч крепче сцепил зубы и более энергично стал пробираться через камыши. Выйдя на берег, он лег на выгоревшую траву и дал себе несколько секунд перевести дыхание.
– Всё, вперед. Останавливаться нельзя, – подбодрил сам себя Сомов.
Он поднялся по склону. Сверху находились дома частного сектора на окраине его родного города. Большинство домов было в запущенном состоянии. Судя по всему, здесь остались жить лишь старики, а молодежь перебралась ближе к центру. Иван Палыч окинул взглядом ряд дворов. На одном из дворов на верёвке сохло постельное бельё.
– Это как раз то, что мне нужно, чтобы перевязать рану, – решил он.
Забор был дряхлый, деревянный, и Сомову не составило труда перебраться через него. Вдруг начала лаять собака, Сомов замер и уставился на пса. Собака была на цепи, но громкий лай мог вызвать хозяев. Иван метнулся к верёвке, сорвал с неё старую застиранную за годы простынь и рванулся обратно к забору, но взор его остановился на куртке, которая висела на рукояти лопаты, опертой возле сарая. Он тут же решил захватить и куртку. Она была старая, дырявая и грязная, видимо, хозяин управлялся в ней по двору, но она может очень пригодиться, так как та легкая арестантская куртка, в которой был Иван Палыч, была разорвана на спине и вся измазана кровью.
Держа вещи в руках, он перескочил через забор и побежал вдоль последней улицы поселка. Сомов уже не видел, а только слышал, что вышел хозяин дома, куда залазил Сомов. Старик поворчал на собаку и зашел обратно в дом, видимо, не заметив пропажу.
Сомов заскочил в соседнюю посадку, оттуда старушка выводила троих коров, которых она пасла. Иван Палыч перешел на спокойный шаг, чтобы не привлекать внимание. Они со старушкой разошлись, она внимательно в него вглядывалась, но ничего не сказала. Когда пастушка скрылась из виду, Сомов нашел удобное место, снял свою изорванную куртку и плотно обвязал своё туловище простыней – это была единственная возможность в таких условиях закрыть рану на спине. Сверху накинул позаимствованную куртку. Рукой попробовал рану на голове. Кровь запеклась, и рана уже не кровоточила. Иван Палыч собирался закопать свою порванную рубаху под листву, здесь же в посадке, но потом остановился.
«Нужно запутать полицию, – подумал он, – в любом случае мне нужно как можно быстрее и больше бежать от города. Те, кто будут меня искать, не дураки, и куртку рано или поздно найдут. Эта важная зацепка в моей поимке, и поэтому она должна повести их по ложному следу».
Сомов свернул окровавленную рубаху и пошел в сторону города. Он не бежал, во-первых, давая себе отдохнуть, а, во-вторых, так он меньше привлекал внимание. Через 20 минут он вышел к магазину, напротив которого была автобусная остановка. Эта была конечная остановка маршруток, и одна из них стояла у остановки, ожидая посадки пассажиров. Иван Палыч потынялся из стороны в сторону, поджидая, пока она уедет. Через пять минут маршрутка тронулась. Сомов зашел за остановку и бросил там ненужные вещи.
Недалеко от остановки он вступил в собачьи фекалии. Сомову пришлось это сделать, чтобы сбить с толку розыскных собак. В этой ситуации ему всеми возможными способами нужно было обеспечить свою безопасность. После этого он быстрым шагом по параллельной улице отправился обратно на выход из города.
Когда крайние дома скрылись из виду, Иван Палыч снова решил пробежаться, каждый лишний километр, который отделял его от места аварии, увеличивал шансы на успех побега. Он бежал вдоль посадок пока были силы, потом шел отдыхая, затем опять бежал и опять отдыхал шагом… Иван Палыч вспоминал свои армейские марш-броски, только теперь его лучше любого старшины подгоняла жажда свободы.
Так он продолжал двигаться до самого вечера, начинало смеркаться. Впереди виднелся лесок. Иван решил добраться до него и там заночевать. В лес он заходил, когда уже полностью стемнело. Сомов полностью выбился из сил, поэтому, найдя мягкий подлесок, тут же улегся на него. Голова уже практически не болела, беспокоила только спина, хотя после перемотки простыней боль значительно ослабла.
Было очень холодно, и после такого тяжелого дня ужасно хотелось есть, ведь последний раз Иван кушал ещё утром в камере перед выездом в лагерь заключенных. Но еды достать было негде, да и сил на это уже не было. Развести костер, чтобы согреться, тоже нечем. Поэтому Сомов скрутился на мягких ветках и с головой укутался в теплую куртку. Куртка ужасно воняла потом и навозом, но Иван на это внимания уже не обращал. Он закрыл глаза и от усталости сразу заснул.
Глава 7.
На следующий день Сомов проснулся очень рано от холода и насекомых, которые теперь ползали по всему его телу. Уже рассвело, но солнце ещё не взошло. Иван попытался встать, но ужасная боль в спине не давала ему пошевелиться. За время вчерашних его приключений кровь пропитала простыню, которой Сомов обмотал туловище. За ночь кровь засохла, и простыня по всей длине пореза пристала к ране.
Превозмогая боль и стараясь не делать резких движений, Иван встал и аккуратно стал струшивать насекомых, бегавших по его телу от головы до пят. Когда они перестали его беспокоить, Сомов оглянулся вокруг, оценил направление, откуда он вчера пришел, определился, куда двигаться дальше, и немедленно продолжил свой путь.
Иван Палыч помнил это лес: в детстве он с родителями не раз ездили сюда на электричке в выходные дни и подолгу гуляли по лесу, собирая грибы и ягоды.
Бежать сил не было, поэтому Сомов просто шел быстрым шагом, но и это требовало от него значительных усилий. Засохшая рана на спине мешала нормально двигаться, голова ещё немного ныла после вчерашней аварии, стопы ног тоже болели. После пройденного расстояния и, находясь постоянно в мокрой обуви, ноги растерлись и каждый шаг давал о себе знать. Но самое главное – Ивана мучали жажда и голод.
Ближе к обеду солнце прогрело воздух, и Сомов тоже нагрелся, а вдобавок с энергичной ходьбой, стало даже жарко. На пути начали встречаться всё больше и больше лиственных деревьев. Буквально через двадцать минут он услышал людские голоса. Появляться на глаза людям не хотелось, но нужно было сориентироваться на местности. Иван Палыч уже полдня шел по лесу и мог заблудиться. Сомов направился по направлению к голосам. Подойдя поближе, он увидел за деревьями реку. Она была шириной метров пятнадцать-двадцать. Сомов сразу понял, какую реку он встретил на своем пути. Они раньше с друзьями не раз приезжали на неё в той части, где она ближе подходит к городу, чтобы отдохнуть на природе – пожарить шашлыки, порыбачить и покупаться. Он сразу вспомнил в голове карту области и примерно прикинул, где он сейчас находится. Вдоль берега реки шла тропинка, и Иван Палыч пошел по ней, удаляясь от рыбаков, чтоб не попадаться им на глаза. Он, практически не отрываясь взглядом от реки, искал пологий берег для удобного спуска к воде. Его мысли были заняты только двумя вещами – это напиться воды и хорошенько вымыться.
Найдя подходящий спуск, он буквально сбежал к воде, но тут же остановился и аккуратно вошел в воду, чтобы взмутить её. Зайдя по пояс, он зачерпнул в ладони воду и жадно выпил её. Конечно же, в обычной обстановке он бы побрезговал пить воду с реки, но теперь она казалась ему кристально чистой и вкусной.