Иногда Завьялов преднамеренно "портил" буквы на ударнике пишущей машинки, чтобы нанести своеобразную метку. Если немцы предоставляли ему бланки оттисков на печатном станке, он на красноармейских книжках в графах «место рождения» или «место призыва» вместо настоящего названия города, села или области, вписывал дореволюционные названия, а административные деления обозначал уезд, губерния, хутор. Командировочные предписания и сопутствующие к ним документы, как правило, выдавались для заготовки дров или фуража, на заготовку сена для лошадей, квартирмейстеры для поиска подходящего жилья для личного состава той или иной воинской части и всегда недалеко от районов и населенных пунктов, где происходил переход диверсантов. В школе Линке инструкторы-немцы почти не разбирались в особенностях советского делопроизводства. Абвер иногда направлял диверсантов в степи Калмыкии заготавливать дрова или под Москву собирать кедровые орешки. Но самый откровенный ляп допускали инструкторы школы в географических определениях и порой дико путали железнодорожные направления. Диверсантов направляли, например, в Ленинградскую область, но почему-то через Куйбышевскую железную дорогу. Все это Завьялов замечал сразу, но у него не было ни малейшего желание исправлять это несоответствие.
После этого Линке к нему резко подобрел и разрешил питаться в немецкой офицерской столовой. Немецкие офицеры отнеслись к этому неоднозначно и старались не садиться с ним за один стол. Завьялов на это не обращал никакого внимания, продукты в этой столовой были на порядок выше качеством тех, которыми питались рядовые курсанты и надо поднакопить силы перед решающим шагом. При переходе назад к немцам с ним отправили радиста, молодого смешливого парня, которого он сдал с рук на руки партизанам в ближайшем лесу. Срочно нужна была встреча с Испанцем, но Линке, что-то видимо заподозрил и запретил всем инструкторам и курсантам увольнение в город. Переговорив с Ганкой Сашко, он решил её отправить к Испанцу. Это был опрометчивый шаг, но другого выхода он не видел. В отличие от мужской, женскую группу отпускали в город два-три раза в неделю. Надо спешить, пока Линке не запретит визит в город и девушкам. Разрешив девушкам покидать школу, Линке этим убил сразу двух зайцев, позволял девушкам и немецким офицерам весело проводить время и попутно наказал девушкам прослушивать пьяные разговоры немецких офицеров. И надо же было такому случиться, Ганка повстречала в ресторане Глорию, которая пришла вечером поужинать. Они присели за один стол и разговорились, не забывая раз за разом опустошать стоящие на столе бутылки с вином. Глория, поднаторевшая в интригах и авантюрах, эта прожженная работница постельного труда, наводящими и безобидными вопросами, быстро раскусила Ганку и поняла, что рядом сидит её идеологический враг, который выдает себя за борца с коммунизмом, а в действительности жутко ненавидит поляков и украинцев! Эта классовая война, между украинцами и поляками, длится уже не первый век, и кто из них победит до сих пор неизвестно. Обратив внимание на её смелость в высказываниях, она сразу предположила, что возможно Ганка работает под колпаком. Опыт не пропьешь!
– Ганка, а как ты оказалась в школе майора Линке?
– О, это интересная история, я в концлагере Равенсбрюк за пайку эрзац-хлеба, загрызла зубами двух полячек-капо, они присматривали за нами в бараке и отличались очень подлыми характерами. Одной вонзила палец и вырвала глаз, потом в безумной ярости откусила ей нос, а второй перегрызла сонную артерию на шее. Обе прожили недолго, их списали в расход. А это прямая дорога в крематорий. После недельного карцера меня почему-то поставили на их место. Через три месяца, меня и еще несколько девушек полячек, стали выводить за колючую проволоку к немецким солдатам и офицерам. Я была старшей и однажды предотвратила намечающийся побег двух девушек полячек, за что была отмечена начальником лагеря и ввиду хорошего поведения, меня рекомендовали одному незнакомому офицеру, который приехал подбирать себе курсантов в какую-то разведывательную школу. Основательно проверив меня на лояльность немецкому режиму, отправили сюда. Глорию несколько насторожил сумасшедший и неуправляемый характер Ганки, но она виду не подала, а решила о Ганке расспросить позже Линке. Извинившись, она быстро встала, попрощалась и покинула ресторан. От этой особы надо держаться подальше. Глория не переносила людей без царя в голове. От них ждать можно чего угодно.
Линке по прибытию в школу сразу через секретаря Ганса, вызвал своего помощника.
– Штольц, вы принесли документы из комендатуры?
– Так точно герр майор, хотите взглянуть?
– Позже Штольц, сейчас я хочу… Разговор прервал настойчиво зазвонивший телефон, соединенный напрямую с Берлином. Трубку снял Штольц. Он приложил трубку к уху и застыл, потом медленно стал поворачиваться к Линке.
– Обер-лейтенант, кто там такой наглый? Кроме адмирала Канариса, для остальных – меня нет нигде!
– Генерал-полковник Гудериан, мой господин!
– О, майн Гот, этому-то, дуболому-танкисту, что понадобилось от меня? Поправив мундир, по заведенной привычке, он взял трубку, – Слушаю герр генерал, майор Линке у аппарата.
– Майор, вас невозможно отыскать и только, звонок Канарису помог мне найти вас!
– Надеюсь, мой генерал вы позвонили не только для того, чтобы засвидетельствовать мне свое почтение? Линке не любил Гудериана, этот выскочка и карьерист в ставке Гитлера всегда бахвалился, что разобьет танковые войска России за месяц, но реальность говорила совсем другое, танки Гудериана в этом году горели, как спички. Скорее всего он по этому поводу и звонит. Надо поскорее отделаться от этого тракториста общими фразами, Гудериан был упрямым, мстительным и прямолинейным солдафоном, но дело свое знал хорошо, но это ему не помогло, он раз за разом в последнее время, проигрывал большинство танковых стычек с русскими. И дело было не в Гудериане, просто военная машина Германии выдыхалась и работала уже из последних сил.
– Майор, звоню по очень тревожному поводу, у русских появились новые, нам не известные пока, танки Т-34-85 с почти не пробиваемой броней. Мне нужны образцы этой стали, наша легированная сталь, качество которой в последнее время, существенно снизилось из-за отсутствия необходимого сырья, уступает легированной стали русских. В этом вы мне можете помочь? Буду вам искренне благодарен!
– Каким образом я могу это сделать? Забраться в тыл к русским за Урал и угнать танк, при этом пробиваться по тылам через всю Россию? У меня танкистов не наблюдается! Я знаете ли, по другому профилю, обратитесь к экономической разведке в 4 отдел Абвера. А сам подумал, – Тебя сумасшедший танкист, адмирал Канарис быстро на место поставит! Ты обратился через голову своего начальника, а Гиммлер этого страсть, как не любит и фиксирует все разговоры его людей с Канарисом.
– Нет, майор, мне нужен просто специалист, который разрабатывал и создавал эту сталь! Наши пушки, установленные на танках Т-IV не пробивают эту русскую броню.
– Вот как? Для этого надо, чтобы наши войска стояли за Уралом, но это пока из области фантастики и в ближайшее время не осуществимо! Мы с трудом сдерживаем русских в центре России, а возникшие огромные трудности на подступах к югу России, вообще превращает наше продвижение на ползание черепахи.
– Линке, это не война, а черт знает, что! Как с этими русскими вести цивилизованную войну? Они же не останавливаются ни перед чем!
– Генерал, вы многое не видите за своей толстой броней, я особенно хочу подчеркнуть, что беспощадность, с которой советские командиры претворяют в жизнь принцип тотальной войны, порой поражает не только вас, они мобилизуют все силы, а в случае необходимости используют даже женщин и детей. Если у них не имелось свободных транспортных средств, местному гражданскому населению приходится, за многие километры катить бочки с горючим, порой почти до линии фронта, или по цепочке передавать снаряды прямо на артиллерийские позиции. Бесспорно, нам есть чему поучиться у русских. А вы, кофе в постель, ванну из ромашек, аккордеон и другие привилегии не совсем привычные на фронте.
– Майор, перестаньте язвить, мне нужен ваш совет, как большого знатока русских! Мне нужны эти образцы!
– В этом я бессилен и не могу вам помочь, мой генерал, мои возможности не безграничны. Я всего лишь служащий Абвера с определенными полномочиями. Генерал Гудериан в сердцах бросил трубку и решил пожаловаться Канарису, на неподобающее поведение его подчиненного. Он не стал информировать Линке о том, что его бронетанковые войска, пополненные с таким большим трудом, из-за больших потерь в людях и технике, на долгое время были выведены из строя. Их своевременное восстановление для ведения наступательных действий на Восточном фронте, а также для организации обороны на западе на случай десанта, который союзники грозились высадить следующей весной, было поставлено под вопрос. Само собой разумеется, русские поспешат использовать этот свой успех. И тогда, больше на Восточном фронте не будет спокойных дней. Инициатива полностью перейдет к русским.
Линке тоже в сердцах бросил трубку и разразился ругательствами, – Остолоп бронированный! Совсем утратил мозги за толстой броней! Русских инженеров ему подавай на тарелочке, воевать надо было лучше, а не трещать на всех углах о колоссе на глиняных ногах! Я не Министр Вооружений Вермахта Шпеер и не занимаюсь промышленным шпионажем, а всего лишь неплохой разведчик и мое дело, организовать абверкоманды и абвергруппы для продвижения вперед вместе с передовыми частями и, если надо, защищать немецких солдат от деятельности вражеской разведки.
Глава четвертая.
В последнее время все «достижения» немецкой армии на Восточном фронте, очень не нравились майору Линке. Он был далеко не глуп и не верил, что операция «Цитадель», разворачиваемая на Курской дуге, может повлиять на общий исход войны. Скорее всего, перелом в этой войне, о котором так фанатично талдычит фюрер, ничего полезного Германии не принесет и скорее всего, этот перелом будет в пользу русских войск, видимо германское командование окончательно утратило возможность проводить стратегические наступательные операции на территории России. Линке не сомневался, что, если весенне-летняя компания будет проиграна, Гитлер, как всегда, всю вину за провал наступательной операции «Цитадель» переложит на головы своих фельдмаршалов и генералов.
Линке, по большому счету, была совершенно непонятна эта дикая и холодная страна. Мы европейские немцы, невольно теряем свой моральный облик, когда попадаем из наших больших и ухоженных городов в эту проклятую, болотистую и непроходимую Россию. Рано или поздно сплин навестит нас каждого: одни будут пьянствовать, другие курить опиум, третьи звереть и свирепствовать – так или иначе, но со временем, мы свихнемся все и в конце концов проиграем войну. Это начало конца и надо позаботиться о собственной судьбе. Для этого он и пригрел возле себя Глорию и догадывался о её связи с британской Ми-6 и это ему в будущем очень пригодится. Адмирал Канарис не вечен, хоть он и был не просто человеком, находящийся на такой серьезной должности главы Абвера. Его личность и методы создали сущность абвера. Абвер является в очень большой степени его творением, и когда Канарис будет отстранен, Абвер начнет быстро разрушаться. Фактически не будет большим преувеличением сказать, что Абвер это Канарис, а Канарис это Абвер! Под руководством Канариса Абвер разросся до организации с разнообразными и многочисленными ответвлениями и широкой географией действий. С ростом вооруженных сил рейха Абвер получил наименование «Управление иностранных государств и контрразведки при Верховном командовании вооруженных сил вермахта, то есть он не был включен ни в один из видов вооруженных сил, но был предназначен обслуживать все три – сухопутные войска, флот и авиацию. Конечно, в Абвере был Иностранный отдел, но он редко занимался диверсионно-разведывательной деятельностью, а был сугубо аналитическим центром и отвечал за снабжение всех трех видов вооруженных сил вермахта информацией военно-политического характера, публикуемой в зарубежной прессе.
Кроме того, Иностранный отдел отвечал за связь между вермахтом и министерством иностранных дел, а также за анализ зарубежных политических событий в мире. Иностранный отдел, где первое время начал работать Линке, также являлся компетентным органом в области международного законодательства в том, что касалось военных вопросов. Частенько при теплой встрече с начальником Абвера адмиралом Канарисом, за рюмкой коньяка он откровенно с возмущением говорил: «Экселенц, вы надеюсь, обратили внимание на Гиммлера со своей службой безопасности, дай ему власть они весь мир загонит в крематории и без сомнения сожжет в своих печах». На что Канарис усмехаясь своей знаменитой змеиной улыбкой произнес, – Знаете мой друг, что произнес фюрер, на одном секретном совещании в 1940 году в Берлине: «Война в России, – заявил Гитлер, – будет такой, которую нельзя будет вести по рыцарским правилам. Это будет борьба идеологий и расовых противоречий, и она будет вестись с беспрецедентной и неутомимой жестокостью. Все офицеры должны отвергнуть от себя устаревшую идеологию. Я категорически требую, чтобы мои приказы беспрекословно выполнялись. Немецкие солдаты, виновные в нарушении международных правовых норм… будут прощены». При этом Гитлер заявил, что отношение к советским военнопленным не должно связываться положениями Женевской конвенции 1929 года по той причине, что Советский Союз в ней не участвует
– Экселенц, это серьезная война и я солдат, а не мясник и привык сражаться с противником на равных. Только так я получаю удовольствие служить рейху, но не приемлю газовые печи и жестокое отношение к военнопленным и мирному населению. Проиграю или выиграю я эту войну, значит так угодно господу, но я буду бескомпромиссно бороться за строгое соблюдение Венского международного закона о военнопленных. Линке занял очень твердую позицию по вопросу приказов Гитлера об обращении с советскими военнопленными, которые его отдел категорически осудил, как бессмысленное нарушение международных законов. Канарис с интересом смотрел на Линке, ему этот перспективный офицер нравился все больше и больше. Этой позиции стойко придерживался и сам Канарис, будучи лично твердым сторонником неприкосновенности международного закона. Гиммлер – этот «зловещий человек с бегающими глазами и маленьким подбородком», претендовавший на роль преемника Гитлера, сконцентрировал теперь в своих руках всю власть над всеми тайными службами фашистской Германии. Ему хорошо было известно, что Гиммлер, давно хочет переподчинить себе Абвер, а от его руководителя побыстрей избавиться. Гиммлер, этот хитрый и коварный лис, как главнокомандующий войск СС – личной армией нацистов, предпринимает ряд мер, чтобы уменьшить влияние Канариса на фюрера. И, по-моему, это ему в перспективе удастся, но не сейчас на кануне большого и значимого сражения.