Тряхнув головой, Слав прогнал наваждение. И это, как ни странно, сразу же придало ему сил. Даже дышать стало намного легче. Хотя сердце всё равно бьётся с такой силой и скоростью, что кажется, будто оно вот-вот пробьёт рёбра и выпрыгнет из груди. Представив, как его сердце, наподобие Чужого, проламывает грудную клетку и, упав на мостовую, разбрызгивает вокруг остатки крови, Слав усмехнулся. Как будто он позволит такому случиться! Только не сейчас. Не в момент, когда он вот–вот должен встретиться с любимой! А ещё с дочкой, которую он знает только по имени!
В толпе так и не возобновились громкие разговоры. Люди, орки, тролли и гномы, рассматривая вернувшегося к ним Слава, говорили очень тихо. Некоторые вообще – шёпотом. Так, в окружении молчаливой толпы встречающих, Слав и его спутники обогнули ограду дворца. В тишине вся процессия приблизилась к распахнутым настежь воротам.
Вот тут Слав остановился. Как-то это всё неестественно просто! Ворота, которые Слав видел не раз во снах, он теперь видит наяву. Он даже может их потрогать. Но это всё равно не придаёт всему происходящему реалистичности. На какое-то мгновение Слав даже испугался, что всё это – сон. Что сейчас он проснётся в привычной палате. И что продолжится его жалкое существование в мире, который никогда не был ему родным. В мире, где правят ложь и коварство. В мире, где честь и преданность давно уже стали чуть ли не ругательствами. В мире, где таких, как Слав, сажают в тюрьму или в психушку. Или же, – как можно скорее и тише убивают, чтобы они с их идеями о равенстве и чести не мешали жить и править всевозможным выродкам и паразитам.
Внезапный гул толпы вывел Слава из ступора. Посмотрев на собравшихся вокруг людей, троллей, орков и гномов, Слав проследил направление их взглядов. А смотрят они все в одну сторону. Слав посмотрел туда же. И сердце тут же снова забилось о рёбра, словно попавшая в силки птица…
Со стороны дворца в сторону ворот бежит Ласа. Слав сразу понял, что это именно Ласа. Ну, кто же ещё-то может вот так вот бездумно, рискуя упасть и переломать все кости, устремиться к нему вниз по склону? Конечно же, только она, его любимая Ласа!
Всё это промелькнуло в мозгу Слава за неуловимо краткое мгновение. Не прошло и десятой доли секунды, как он, забыв обо всём на свете, побежал Ласе навстречу. То, что бежать пришлось вверх, Слав как-то не осознал. Да он этого и не заметил! Он просто бежал, не ощущая ног. Поэтому ни усталости, ни вообще чего-либо, связанного с бегом, Слав даже и не заметил.
Вот когда он и Ласа, как по команде, остановились в нескольких метрах друг от друга, по обжигающему горло дыханию Слав понял, что ему всё же пришлось приложить некие физические усилия. Но даже это как-то проскользнуло мимо его сознания. Не оставив при этом даже малейшего следа.
Он не отрывает взгляда от глубоких-глубоких, словно космос, глаз любимой. И Ласа никак не может отвести глаза в сторону. Внезапно Слав понял, что Ласа чего-то боится. И это «что-то» явно связано с ним, с его возвращением. Славу показалось, что в его груди всё мгновенно обуглилось. Как будто невероятный по силе огненный вихрь охватил его изнутри. И ему, этому огненному вихрю, понадобилось всего мгновение, чтобы оставить от его сердца мельчайший пепел. А после этого внутри грудной клетки воцарились мрак и могильный холод.
Едва шевеля губами, Слав хрипло произнёс:
–Ласочка!
Секунда – и Ласа обхватила шею Слава. Он потом не раз пытался понять, как его жене удалось преодолеть несколько метров за ничтожную секунду? Но так и не смог в этом разобраться. Но это – потом.
Сейчас же, чувствуя на губах сладкий вкус губ жены, Слав ощущает, что у него в груди опять всё оживает. С каждым новым поцелуем, куда бы он ни пришёлся: в губы, в щёку, в нос или подбородок, Ласа как будто щедро дарит ему жизнь. Словно каждое её прикосновение превращается в живую воду, способную исцелить его от любых, даже самых ужасных, ран. Или же даже вернуть жизнь давно умершему телу.
Слав подхватил жену на руки. Какое-то время они наслаждались поцелуями уже в этом положении. Пока оба не начали задыхаться. Это заставило их оставить друг друга в покое. На какое-то время. Но ненадолго.
Прошло пару секунд, и Ласа, взглянув мужу в глаза уже вблизи, шепнула:
–Любимый!
И это словно бы стало для них командой. Понадобилось ещё несколько минут, чтобы Слав и Ласа смогли оторваться от губ друг друга. После этого, радостно вдыхая пьянящий воздух Вокта, Слав понёс жену вверх, к дверям дворца, возле которых уже собралась толпа встречающих.
––
Пока Слав нёс Ласу вверх по ступеням, она не раз пыталась высвободиться. Но он, не прекращая улыбаться, лишь крепче прижимал любимую к груди. Только подойдя к площадке перед высокими дверями дворца, Слав всё-таки дал Ласе свободу. Естественно, не упустив возможности ещё раз насладиться сладким вкусом её мягких губ.
И только после того, как Ласа отошла чуть в сторону, старые соратники набросились на Слава. Для него вся эта суета превратилась в вихрь постоянно сменяющих одно другое лиц. Вот перед Славом стоит Жок, чьи белые шрамы сразу же бросаются в глаза. Ведь они так хорошо видны на фоне покрасневшего от возбуждения лица. Вот Слава кто-то резко дёргает за плечи, что заставляет его развернуться. Это сделал Кор, чей радостный оскал живо напомнил оскал оборотня. К этому Славу ещё придётся привыкать заново. Вот Трент, следуя примеру заклятого друга, рывком поворачивает старого соратника в свою сторону. Весельчак что-то снова довольно балагурит. Вот только Слав ничего не может разобрать из-за поднявшегося вокруг шума. А вот и Глесс, видимо, не вытерпев, преодолел присущую ему сдержанность. Обняв Слава точно так же, как и все остальные, Глесс ещё несколько раз хлопнул его по плечам. При этом его улыбка сказала Славу больше любых, пусть даже и самых витиеватых, речей.
Понадобилось несколько минут, чтобы друзья оставили, наконец-то, Слава в покое. С трудом вырвавшись из крепких объятий друзей, он принялся выискивать ту, кого он ещё ни разу не видел. Далеко не сразу ему это удалось. Только увидев довольный оскал Марока (тролля Слав узнал без труда), он понял, что Сваяра где-то совсем рядом. И, пошарив взглядом рядом с силачом – троллем, Слав смог-таки рассмотреть дочку.
Спрятавшись за троллем, девочка с нескрываемым любопытством смотрит на творящуюся вокруг суету.
Увидев широко распахнутые удивлённые глаза дочки, Слав ощутил, как у него выступают слёзы. Пришлось приложить нечеловеческие усилия, чтобы не показать окружающим свою слабость. Шагнув, он присел перед Сваярой.
Глядя в её пронзительно-синие глаза, Слав улыбнулся:
–Значит, вот как нам пришлось встретиться. Я-то мечтал поднять тебя к лику Ярилы сразу же после того, как ты увидела свет. Ну, не всё зависит от наших желаний. Может, ты всё же оставишь Марока в покое? Выйди, покажись, какая ты у нас красавица!
Но уговоры не подействовали на Сваяру. Вместо того чтобы выйти из тени тролля, девочка, наоборот, только сильнее прильнула к ноге лохматого воина. Слав с горечью подумал, что он ещё слишком мало знает о воспитании детей. И над этим придётся работать и работать.
Однако Сваяре не дали возможности и дальше прятаться за спиной тролля. Сам же Марок, склонившись, приподнял девочку и, не прекращая радостно сверкать клыками, поставил её между собой и Славом.
Осторожно, словно боясь спугнуть редкую птицу, Слав протянул руку и положил её на плечо дочери. Вот тут-то Сваяра и бросилась отцу на грудь, крепко обхватив ручками его за шею.
Ощущая, как нестерпимый жар расплывается внутри, Слав осторожно прижал дочь к груди. И по вздрагиванию хрупкого тельца понял, что Сваяра плачет. Тогда Слав ещё сильнее прижал дочь к себе и, встав, ни на кого не глядя, вошёл в двери дворца.
Ему не надо оглядываться, чтобы узнать, кто в каком порядке идёт следом. Конечно же, сразу же за ним идёт Ласа. За ней – его старые соратники. А уже за ними идут тролли и остальные, оказавшиеся поблизости, воины Народа. Но для Слава сейчас имеет значение только Сваяра. Он полной грудью вдыхает аромат её волос, так похожий на запах её матери, но в то же время и какой-то детский, можно сказать – невинный.
Да, Слав видит всё, что попадается ему навстречу. Статуи, про существование которых он почти не вспоминал, картины, которые в любое другое время обязательно привлекли бы его внимание, стоящие с обеих сторон коридора люди, орки, тролли, гномы… Но всё это не особо заботит Слава. Можно сказать – вообще не заботит. Потом! Всё это – потом! Сейчас же главное – это Сваяра! Дочь, которую он никогда раньше не видел. Дочь, о встрече с которой он мечтал с того самого момента, как узнал о её существовании.
Пройдя через весь коридор, Слав оказался в зале. В памяти всплыло какое-то воспоминание. Ах да! До тронного зала ещё топать и топать! Кажется, нужно пройти ещё через два зала.
Не выпуская Сваяру из рук, Слав повернулся к идущим за ним друзьям и Ласе и, глядя жене в мокрые от слёз глаза, спросил:
–Где наша комната?
Вытирая ладонями мокрые щёки, Ласа улыбнулась:
–Наша. Слав, думаю, Меркон не будет против, если ты любую из комнат выберешь.
Слав невольно отметил, что жена, видимо, как-то уловила его настроение. Потому что именно на это он и намекал. На возможность занять первую попавшуюся комнату. Хотя бы на время.
Кивнув, Слав вернулся назад. Перед ним молчаливо расступались воины Народа. Впрочем, теперь среди мужчин Слав увидел и нескольких женщин. Наверное, это обслуживающий персонал дворца. Всё же нужно много рабочих рук, чтобы содержать весь этот дворец в надлежащем виде.
Приблизившись к первой попавшейся двери, Слав дождался, пока её ему откроют. И, пропустив вперёд Ласу, шагнул следом. Уже когда дверь за ним закрывалась, Слав успел сказать, что было бы неплохо позаботиться об орках и людях, которые и привели его в Вокт.
Едва дверь закрылась, Ласа снова бросилась к мужу. Обхватив и его, и Сваяру, женщина вновь начала плакать. Слав же молча вдыхал аромат волос. Как жены, так и дочери. Он всё думал о том, что уж теперь-то будет счастлив до конца своих дней. Что ни за что на свете не оставит этих двух самых близких ему людей. Что не покинет жену и дочку даже на один день.
––
Надо отдать должное друзьям Слава, – они дали ему несколько часов для того, чтобы тот смог вволю пообщаться с семьёй. Но уже к вечеру в дверь начали стучать так, что она едва не слетела с петель. И это при том, что дворец строили настоящие мастера. Вполне заслужившие это почётное звание.
Хочешь – не хочешь, но пришлось открыть дверь. Для этого Славу пришлось разобрать довольно-таки внушительную баррикаду, которую он сам же и построил.
Как только Слав отодвинул засов, дверь тут же распахнулась. Оказывается, в коридоре собралась довольно-таки внушительная толпа. Естественно, в ней оказались орки, тролли, гномы и люди. Но так же Слав увидел и нескольких сойнов. И все, кто столпился перед дверью в их комнату, радостно улыбаются.
Переводя обвиняющий взгляд с одного телохранителя на другого, Слав укоризненно покачал головой:
–Эх-х вы! А ещё защитники!
На что Трент, стоящий впереди остальных, со смехом ответил:
–Ха-ха! Слав, да они громче остальных стучали. Особенно Марок старался.
С улыбкой посмотрев на украшенного несколькими белыми шрамами силача, Слав снова покачал головой:
–Вот уж от тебя-то, Марок, я такого не ожидал!
На что силач, пожав мощными лохматыми плечами, вполне резонно заметил:
–Дык, пир же! Там уже еда остывает.
Слав с пониманием кивнул и, повернувшись к жене и дочке, спросил:
–Вы есть-то хотите? Тут, говорят, пир решили устроить. Идём, что ли?
За прошедшие несколько часов Славу всё же удалось наладить контакт с дочкой. Конечно, над многим ещё придётся поработать. Но уже и сейчас Сваяра больше не пытается спрятать лицо, что так свойственно детям, когда они кого-нибудь стесняются.
Вместо того чтобы спрятаться, девочка подошла к отцу и, взяв его за пальцы, тихо сказала:
–Пошли, папа. Если мы не придём, то дядя Меркон за нами придёт. Он не любит, когда во дворце непорядок.
Схватив Сваяру, Слав поднял её на руки и, улыбаясь и глядя дочке в глаза, кивнул:
–Ну, что ж! Тогда нам не остаётся ничего другого, как пойти на пир. Мы же не хотим, чтобы Меркон начал на нас злиться. Порядок – есть порядок!
Сваяра энергично кивнула:
–Да! Дядя Меркон всегда именно так и говорит. – Она оглянулась на Ласу. – Мамочка, пошли. Ты же сама всегда говоришь, что надо есть, пока еда не остыла.
С улыбкой на припухших губах Ласа покачала головой:
–Подловила меня, значит? И в кого это только ты такая ловкая? Хотя, есть у меня кое-какие догадки на этот счёт. – При этом она сверкнула глазами в сторону мужа. – Есть тут один такой же ловкач!
Под радостные улыбки все трое вышли, наконец-то, из комнаты.
Оказавшись в коридоре, Слав на какое-то время даже потерял дар речи. «И когда это они только успели всё это сделать?» – Потрясённо подумал он.
Сваяра же, сидя на руках отца, не стала скрывать свои эмоции:
–Ух ты! Как красиво!
Должно быть, Меркон вытащил весь тот блестящий хлам, который Бан и его предшественники использовали в церемониальных целях. По обеим сторонам коридора расставили воинов Народа, облачённых в начищенные до блеска доспехи. Причём на стали из-за этого блеска не сразу удаётся рассмотреть переплетающиеся золотые и серебряные узоры. Что показалось Славу совсем уж странным, так это тот факт, что даже гномы, также вставшие в ряд почётного караула, тоже облачены в сверкающие латы, сделанные по их размеру. «Неужели Народ начал тратить драгоценные ресурсы на подобную чушь?» – Сокрушённо подумал Слав. Далеко не сразу он понял, что, скорей всего, эти доспехи также достались Меркону «по наследству» от Бана. Скорей всего, эти парадные латы создавались для детей придворной знати. Но это можно будет выяснить и позже.
Пока же Слав предпочёл насладиться торжественностью момента. Что ни говори, но он это вполне заслужил. За последние восемь лет в его жизни не было ничего, что хоть как-то могло бы её украсить. А ведь он тоже приложил руку, так сказать, к тому, чтобы у Народа появился шанс на существование. Например, вот эту, подаренную ему Секром, лохматую когтистую руку.
––
Рассматривая торжественные лица облачённых в сияющие латы воинов, Слав со Сваярой на руках, в сопровождении Ласы и друзей с телохранителями, прошёл через три зала и столько же коридоров, пока не оказался в тронной палате. Правда, торжественность несколько разрушалась приветственными улыбками этих самых воинов. А ведь, наверняка, всем им строго – настрого запретили улыбаться. Естественно, Слав их нисколько не винит. Да он и сам с готовностью отвечал на все улыбки, которыми его и его семью так щедро одаривали.
Если по пути Славу казалось, что ему организовали слишком уж помпезную встречу, то, войдя в тронный зал, он понял, что всё это были ещё цветочки. В тронной палате его, можно сказать, ослепил блеск. Начать с того, что полы начистили до такого состояния, что огни свечей отражаются на нём многократно. А если учесть, что этих самых свечей зажгли не меньше тысячи, то их отражения увеличили даваемый ими свет тысячекратно.
Столы. Конечно, Слав ожидал, что столы будут накрыты. Но это! Столы ломятся от еды. Горы мяса во всевозможных способах приготовления. Фрукты, овощи громоздятся на гигантских блюдах. Прямо на глазах Слава одно яблоко всё же вывалилось из горы фруктов и, скатившись на стол, замерло, едва не упав на пол. Кубки с большим трудом смогли втиснуть между блюдами и разносами.