Она поспешила во двор предупредить возчика о скорой отправке. Через пару минут вернулась, приговаривая, что надо торопиться, пока не вернулась любящая совать нос в чужие дела Лизбет. Быстро собрала небольшой мешок с вещами для Аури и вывела ее на задний двор.
Там уже стояла запряженная в кибитку каурая лошадка. На облучке сидел грызущий травинку флегматичный мальчишка лет пятнадцати в коротких холщовых штанах, свободной рубахе и грубых башмаках.
– Будь осторожен! – еще раз наказала ему госпожа Марти. – Ты мою внучку повезешь, смотри, чтоб на нее никто не позарился!
Парень бросил взгляд на девушку, неловко усаживающуюся на соломе в самой глубине кибитки, и чуть слышно фыркнул. По нему, ничего приятного в ней не было. Вот разве что глаза красивые, а так сразу видно, что простая крестьянка, грязная кровь. Кому такая нужна?
Он присвистнул лошадке, пустая кибитка легко сдвинулась с места и выкатилась на шумную улицу. Аури постаралась залезть еще глубже, чтоб снаружи ее невозможно было разглядеть.
– Тебя как звать? – равнодушно спросил парень, просто потому, что нужно же разговаривать, дорога долгая, всю не промолчишь.
– Даффи, – чуть помедлила с ответом Аури, вспоминая, как нарекла ее госпожа Марти. – А тебя?
– Урван. Я у сына госпожи Марти служу, господина Оскари. А ты где жила?
– На ферме, – кратко ответила Аури.
– Что делала? – продолжил расспросы парень, все так же вяло жуя травинку.
– Все, что велят. А ты? – перевела Аури разговор на него, чтоб не отвечать на каверзные вопросы.
Вдруг запутается, и он поймает ее на какой-нибудь неточности? Все-таки крестьянскую жизнь она не знает.
– Так же. А почему ты на ферме жила и крестьянствовала, как нищенка? – полюбопытствовал Урван. – Ведь госпожа Марти богатая. И дети у нее не бедные.
– Так получилось, – суховато ответила Аури, боясь запутаться в версии госпожи Марти и ляпнуть не то. – Моя мать убежала с моим отцом, их родители были против этого брака. О бабушке я узнала только после их смерти. Добиралась медленно, потому что денег на дорогу не было.
– Понятно, – медленно протянул Урван. – Но говоришь ты не как крестьянка.
– Я и не крестьянка, – гордо заявила Аури. – Мама – дочь госпожи Марти, она и читать умела, и писать. И меня научила. Папа военный был. Тоже грамотный.
– Ты читать умеешь? И писать? – недоверчиво протянул парень. – Правда? Не брешешь?
– С чего мне врать? – грубовато отрезала Аури. – Я тебя в первый раз вижу.
Ей все больше и больше нравилось быть простолюдинкой. Никаких запретов, никаких условностей, никакого этикета. Будь она леди, ей не пристало бы ехать вдвоем с парнем без сопровождения камеристки или хотя бы горничной, да еще и болтать с ним так, как она это делает теперь. Недаром аристократкам так тяжело живется.
– А прочитай мне воон ту вывеску! – приказал Урван, указав грязным пальцем на аляповато размалеванную доску над входом в приземистый длинный дом.
Подвинувшись поближе, она повернула голову направо, проследила за его взглядом, нарочито медленно прочла:
– «Заведение мамаши Кросс». – И с подозрением спросила: – Может, ты туда заглянуть хочешь?
Покрасневший парень недовольно промямлил:
– Да с чего это вдруг? – в то, что он заглядывал туда при первой же оказии, говорить не решился.
Все-таки Даффи хоть и одета по-простому, а племянница хозяина. Если тот узнает, что он в такие места ходит, то его как пить дать выпорют на конюшне и никогда уже в столицу посылать с поручениями не будут.
– Ты ж не раз там бывал, – девчонка уставилась на него насмешливо блестящими глазами. – Раз знаешь название. Читать-то ведь ты не умеешь.
– Ничего я там не бывал, чего ты выдумываешь! – натужно возмутился он.
– Бывал-бывал, – открыто расхохоталась она. – И не прикидывайся. И название поэтому знаешь. Ты же меня проверить решил. А как бы ты меня проверил, не зная названия? Ну как, убедился, что читать я умею?
– Убедился, – нехотя признал Урван свой ляп. – Только ты об этом дядьке своему не говори, ладно? А то мне здорово попадет.
– Да я и не собиралась, – заявила она и внезапно нырнула в глубину кибитки.
Урван проводил глазами верховой строй боевых магов, быстро проскочивших мимо их неповоротливой повозки.
– Эй, ты чего? Ты ж говорила, у тебя отец военный.
Аури осторожно высунулась из повозки.
– Проехали? Это хорошо. А опасаюсь я именно потому, что хорошо знаю, на что способны эти вояки.
– Отец боевым магом был? – с уважением спросил Урван. Он уважал силу во всех ее проявлениях, но боевых магов наособицу.
– Нет, простым солдатом, – разочаровала его Аури. – Но маги в гости приходили, бывало дело. Мы с мамой в это время всегда от них в задних комнатах прятались. На всякий случай.
– Странно, – озадаченно протянул Урван. – Господин Оскари служит лорду Эдмунду Дроверину. Он боевой маг и очень сильный. Один из сильнейших в королевстве. Он хороший человек. Никого зря не обижает. Правда, если виноват – держись. Не поздоровится. Но это за дело. Его все уважают.
«А вот моего отца наоборот, – пронеслось в голове непочтительной дочери. – Боятся, ненавидят, но уважать никто не уважает. Даже я. Я особенно».
– А господин Марти, он какой? В смысле, мой дядя? – с внезапным испугом спросила Аури. – И почему ты его называешь по имени, а не по фамилии?
– А его все по имени зовут – господин Оскари. Это чтоб не путаться. Потому что у нас еще до него счетоводом господин Марти служил, не знаю, то ли родственник ему, то ли просто однофамилец. Счетовод теперь уже стар, дома сидит, не работает, но господина Оскари никто так по фамилии и не кличет. Да он и сам привык.
Урван был не прочь еще поболтать, но Аури поняла, что больше бодрствовать не в силах, очертания окружающих домов стали расплываться и потихоньку исчезать. Зарывшись поглубже в сено, она закрыла глаза и тут же уснула.
Кибитка покачивалась по неровной дороге, и ей снилось, что она летит. И почему она раньше не пробовала летать? Это же так просто и так увлекательно. Поднял руки, подпрыгнул, и ты уже играешь в догонялки с облаками.
Очнулась она поздним вечером у постоялого двора. Урван болезненно пихал ее в плечо и приговаривал:
– Проснись, засоня! Всю дорогу проспала! Пошли, поедим. Здесь харчи знатные подают. И недорого.
Открыв глаза, она сладко потянулась и неуклюже выбралась из повозки. Парень посмотрел на нее и рассмеялся.
– Ну, ты и пугало! Вся в сене. Тебе бы на огород, ворон пугать.
Аури принялась торопливо отряхиваться. Хорошо, что заснула она в капоре, хоть в волосах не было сенной трухи.
– Где здесь можно умыться? – ей хотелось принять ванну, но для простолюдинки подобные удобства не предусматривались.
Да и денег на это у нее нет. И никогда не было. Даже в редкие счастливые минуты, когда она в сопровождении отца или его магов попадала в Кортар или другой большой город, за выбранные ею товары платил их казначей. Считалось, что леди не должны обременять свои хорошенькие пустые головки столь низкими вещами, как деньги.
В ответ на ее вопрос Урван показал на родник возле ворот. Родник был выложен крупными камнями в виде довольно глубокой чаши, похоже, таких безденежных постояльцев, как они, здесь бывало множество.
Присев, Аури опустила в воду руку и поморщилась от обжигающе холодной воды. Осторожно умылась и посмотрела на ладони. К ее облегчению, краска не смылась. Вытереться было нечем, и она подставила лицо теплому ветру, обсушившему кожу не хуже полотенца.
Голодный парень нетерпеливо потянул ее за рукав.
– Эй, давай поскорее! Жрать хочу, аж брюхо к спине прилипло!
Они пошли на постоялый двор. Аури никогда не бывала в подобных местах, поэтому с жадностью рассматривала обстановку. Здесь ей не понравилось. Низкие закопченные потолки, неприятный запах дешевого эля и крепкого мужского пота скорее отвращали от еды, чем возбуждали аппетит. Разгульные крики и устремленные на нее изучающие взгляды настроения тоже не улучшили.
Низко опустив голову, неуклюжей шаркающей походкой прошла внутрь. В общей трапезной, расположенной в длинном полутемном зале, было полно народу. По настоянию Аури устроились сели в самом уголке, в тени, чтоб не привлекать к себе излишнее внимание.
– У меня денег нет, – негромко предупредила Урвана Аури. – Совсем.
– Мне госпожа Марти на дорогу дала, – так же тихо успокоил он ее. – Нам хватит.
Подбежала разбитная подавальщица в грязноватом коричневом платье с подоткнутым для быстроты передвижения подолом. Голые лодыжки сверкали для всеобщего обозрения, но это ее не смущало.
Аури снова позавидовала простоте народных нравов, позволяющей бесстыдно заголяться и столь свободно себя при этом чувствовать. Она бы так не смогла. Воспитание не то. Хотя одевала же она на себя мужской костюм и ничего? Кто знает, на что еще она способна в стремлении обрести свободу?
Урван, как завсегдатай, продиктовал подавальщице все, что хотел, и та тут же убежала. Аури с опаской посмотрела вокруг, сильнее натянув на голову капор. Вроде никто на нее больше не пялился, и она осторожно распрямила плечи. Вокруг было полно таких же, как она, простых, по-крестьянски одетых женщин. Они сидели за столами, скромно глядя в свои тарелки.
Но были и другие, в ярких платьях со слишком низким декольте, и вели они себя совершенно бесстыдно, сидя на коленях оглаживающих их по заду мужиков и зазывно смеясь.
Отвернувшись, Аури уткнулась носом в стол, чтоб не видеть это безобразие. Она знала, что есть продажные женщины, но вблизи видела их впервые. Хотя любовницы отца, по сути, тоже продажные женщины, хотя оплата у них другая – милость хозяина, дорогие подарки и послабления по службе.
Шустрая подавальщица принесла на деревянном подносе жареного каплуна с тушеной капустой, сдобный пирог с вишней и две пинты темного домашнего пива. Составила все на стол, взяла плату и убежала обслуживать других посетителей.
Аури осторожно отпила из высокой глиняной кружки. Пиво не показалось ей слишком крепким, и она съела кусок пирога, запивая его пивом.
– Каплуна что, не хочешь? – удивленно спросил Урван. – Вкусно.
– Нет, мне и пирога хватит. Ешь сам.
Отказываться тот не стал и быстро умял всю немаленькую тушку. Потом доел пирог, выпил пиво, с удовлетворением погладил себя по округлившемуся животу и милостиво кивнул давно закончившей трапезу Аури, давая знак на выход.
Они вышли обратно во двор.
– Ночью не поедем, – осмотрительно заявил ее провожатый. – По дорогам лихие люди шастают, да и лошадка наша устала. А здесь безопасно.
– А где мы будем ночевать? – Аури посмотрела вокруг. Возле постоялого двора стояло много дорожных карет и скромных повозок, но людей в них видно не было.
– В кибитке, где же еще? – удивился он. – Лето же на дворе, не замерзнем.
Небрежно кинув на сено свою куртку изнанкой вниз, упал на нее и вмиг заснул. Аури с сомнением посмотрела на него. Места в повозке было достаточно, но лежать рядом с вполне уже взрослым парнем она не хотела.
Стояла глухая ночь, но спать ее не тянуло, выспалась днем. Может, стоит пойти прогуляться, пока вокруг никого нет? Далеко она уходить не станет, пройдет только вокруг постоялого двора. Уставшее от неподвижной позы тело просило движения, и Аури осторожно отошла от кибитки.
Крадучись, стараясь не привлекать к себе ничьих взоров, пошла вокруг здания. Основательное, приземистое и широкое, оно строилось пару веков назад из грубо обтесанных камней и походило на воинскую казарму, а, возможно, в свое время ею и служило.
Узкие окна доходили почти до самой земли, позволяя заглядывать в комнаты. Аури неслышно шла вдоль стены, ступая по заросшей густой травой лужайке, стараясь не оставлять следов и держась подальше от освещенных золотистым светом окон.
В замке отца ей не дозволялось выходить из него после захода солнца, и луну со звездами она видела лишь из окон своих покоев. А теперь она любовалась ими воочию – и яркой, то и дело закрываемой легкими облачками голубой луной, и таинственно мерцающими звездами.
И она была одна! Совсем одна! Без надоедливых, вечно сующих носы в ее дела служанок – ставленниц лорда Гросби, без осточертевшего сопровождения боевых магов! Она могла делать все, что хочется! Чувствуя пьянящий восторг и азартное бурление крови, Аури не могла понять, отчего ей так радостно – от выпитой кружки пива или от диковинного ощущения вседозволенности.
Свобода – невероятное чувство, и она будет за нее бороться до последней капли своей крови! Ей захотелось вопить об этом на каждом углу. Поняв, что слишком увлеклась, остановилась и, дабы утишить охватившую ее восторженность, высоко попрыгала на одном месте. Запыхавшись и успокоившись, пошла дальше, невольно отметив: как же удобно двигаться в обычном платье горожанки, ничто не сковывает движений, даже корсет не нужен. Замечательно, что от простолюдинок никто не требует осиной талии и грации танцовщицы.
Пахло свежескошенной травой и нежными ночными цветами. От этого запаха слегка кружилась голова, хотелось петь. Похоже, она и впрямь опьянела от ароматов ночи и впервые вкушаемой свободы.
Гуляя, с интересом посматривала на освещенные окна. За ними, в отличие от общего зала, сидели прилично одетые люди. Видимо те, у кого были деньги на отдельную комнату.
Она призадумалась. Урван сказал, что госпожа Марти дала ему денег. Наверняка она дала ему и на ее ночлег, она же прекрасно знала, что им придется ночевать в дороге. А он что? Решил сэкономить? Укоризненно покачала головой и фыркнула.
Вот прохиндей! Понятно, почему он просил ничего хозяевам не говорить. Потом потратит сэкономленное на девочек в заведении мамаши Кросс и посчитает себя великим умником.
Легкие ботиночки манили пробежаться, размять ноги, почувствовать ветер, дующий в лицо, но Аури шла не торопясь, боясь наткнуться на какое-нибудь невидимое в темноте препятствие.
Светящихся обычным золотистым светом окон становилось все меньше, и к краю дома они почти исчезли. Она завернула за угол и замерла, внезапно испугавшись. Через тускло светившееся стекло пробивался голубоватый, такой знакомый магический свет.
За ним маги! И контур вокруг рамы зеленоватый, значит, окно защищено пологом тишины. Что же такое там происходит? Может быть, говорят о ней?
Она приблизилась и осторожно приложила ухо к стене рядом с окном. Она давно убедилась, что так лучше слышно. Как она и ожидала, здесь полог уже не действовал.
– Принц надеется на нас, – голос звучал приглушенно, будто издалека, но Аури все равно отчетливо слышала каждое слово, сказанное хрипловатым басом. – Начинаем, как и договорились, в первый день лета. Король непременно будет на торжестве, он же организовал его собственноручно. Действуем по плану. И помните – в случае успеха награда велика, при поражении – смерть!
Аури насторожилась. О чем они говорят? Принцев в стране только двое – брат короля Орритон и сын короля Рональд. Но Рональд еще слишком мал, ему всего семь лет, и он наследный принц. Похоже, это заговор Орритона против короля. Странно. Он ведь его единственный брат. Говорят, между братьями очень добрые отношения. Или это только видимость?
С другой стороны, она не знает короля. Если судить по ужасным законам в стране, он тиран и деспот. Зачем нужен король, при котором большая часть населения страны бесправна? И это не считая аристократок, у которых прав вообще нет, и за которых все решают отцы, мужья, сыновья. Может быть, принц, придя к власти, что-нибудь изменит?
Припомнив надменный вид Орритона и его похотливый взгляд, которым он ее будто ощупывал, засомневалась. Вряд ли такой будет что-то менять. Единственное, что его заботит, это собственные удовольствия.