Хочет взять чемоданчик, но Нина указывает на тяжелую сумку. Уходят.
Даша (бросается Андрею на шею). Ты правильно сделал. У тебя чемпионский характер! Я тебя очень люблю!
Олег (жалобно). А я? А мне что теперь делать?
Даша. Сочинять книги. Твоя писательская копилка, надеюсь, полна? Разве ты смог бы придумать все то, что с нами произошло?
Даша скрывается в своем номере, чтобы собрать вещи. Возвращается Паркинсон.
Паркинсон. Я вызвал еще одно таКси. Правильно?
Андрей. Правильно.
Паркинсон. Надбавку за испытание любви платить будете?
Андрей. Буду!
Паркинсон. Ваша жена… то есть ваша… Ну, в общем, она перед отъездом выпила шампанского. Счет, сказала, отдать вам…
Андрей. Буду… (Расплачивается, подходит к Олегу.) Ладно, давай прощаться. (Обнимает его) Не чужие все-таки! И запомни, от удара в корпус надо защищаться вот так, а не так… (Показывает.)
Даша (входит). Я готова.
Андрей. Присядем на дорожку.
Все садятся. Андрей и Паркинсон, подхватив вещи, выходят. Даша на мгновение задерживается, подходит к Олегу и целует.
Даша. Прощай!
Олег. Это окончательно?
Даша. Окончательно. Из квартиры я выпишусь. Не волнуйся.
Олег. Ты меня ни капельки больше не любишь?
Даша. Ну как можно не любить Ольгу Чибисову?!
Олег. Скажи, ты уходишь к нему, чтобы у Николашки был родной отец?
Даша. Это уже не важно. Но тебя, Оленька, я никогда не забуду!
Олег. Почему?
Даша. Ты ни за что не догадаешься, почему…
Целует его и уходит.
Олег. А что тут догадываться! Женщина может забыть, каким человеком был ее муж. Но каким он был мужчиной, она не забывает никогда! Где моя записная книжка?
Картина третья
Вечер. Холл отеля. Олег сидит с пивом. Паркинсон роется в бумагах.
Олег. Сегодня я видел в море огромную синюю медузу. Она напоминала человеческий мозг. И знаете, о чем я подумал?
Паркинсон. О чем?
Олег. О том, что через много тысяч лет эволюции человек превратится в мозг, просто в мозг. И эти, извините за прямоту, мозги будут, как медузы, плавать в океане, разговаривая с помощью импульсов и размножаясь почкованием. И только ночью, покачиваясь в черной глубине, они будут иногда видеть древние сны. Им будет казаться, что они странные существа с ногами, с руками, с волосами, с желаниями, со страстями… И они будут вспоминать, как, плача от счастья, сплетались в тугой узел желания и любви…
Паркинсон. Обязательно запишите!
Олег. Пойду за блокнотом…
Олег начинает подниматься по лестнице. Паркинсон включает радио.
Голос диктора. …Сегодня в аэропорту при попытке вывезти за границу крупную сумму фальшивых долларов арестована молодая женщина. В интересах следствия имя задержанной пока не разглашается…
Олег и Паркинсон значительно смотрят друг на друга. Олег скрывается в номере. Входят молодожены с вещами. Она одета с изысканной строгостью. На нем пробковый колониальный шлем.
Тараканушкин. А вот и мы! Я все боялся опоздать к ужину.
Паркинсон. Простите, вы заказывали номер?
Тараканушкин. Ну, конечно, моя фамилия – Тараканушкин.
Паркинсон. Ах, вы – супруги Тараканушкины!
Тараканушкины. Нет, Тараканушкин – это я. А жена у меня – Иванова. Она почему-то не захотела взять мою фамилию. Может, передумаешь, дорогая?
Иванова. Не передумаю, дорогой!
Тараканушкин. Разрешите ключик от номера. Хочется отдохнуть с дороги.
Паркинсон. Здравствуйте, здравствуйте, дорогие мои! Сердечно рад приветствовать вас в отеле «Медовый месяц». Моя фамилия Паркинсон. Что означает…
Тараканушкин. Да, я знаю. Руки вытяните! Нормально. Болезнь Паркинсона возникает в результате поражения подкорковых узлов головного мозга. Сколько вам лет?
Паркинсон. Трудно сказать…
Тараканушкин. Атеросклероз. Ключ дайте!
Паркинсон. Паспорта, пожалуйста! (Берет у них паспорта, исследует, смотрит на Иванову.) У вас редкое имя – Калерия. Штампы ЗАГСА. Все в порядке…
Тараканушкин. А что, обманывают?
Паркинсон. Бывает. Но чаще обманываются… Заполните пока анкету заезжающих, а я оформлю договор и расскажу вам о нашем отеле.
Тараканушкин. Не надо. Вы мне высылали проспект, я прочитал и очень хотел бы взглянуть на грудь Афродиты…
Иванова. Зачем? Тебе моей мало?
Тараканушкин. Милая, ты же знаешь, я не могу пройти мимо женской груди. Это профессиональное.
Портье сочувственно смотрит на новобрачную и торжественно достает из сейфа шелковую подушечку с грудью.
Паркинсон. Вот она – грудь Афродиты Таврикийской. Есть такое поверье: если прикоснуться к ней правым безымянным пальцем…
Тараканушкин. Хм, левая грудь…
Паркинсон. Левая? Вы уверены? Вы археолог?
На лестнице появляется Олег с блокнотом. Увидев Калерию, замирает, изумленный.
Тараканушкин. Нет, я врач-маммолог и левую грудь от правой отличу с закрытыми глазами. Та-ак… Молочная железа явно не кормившей женщины. Можно пальпировать?
Паркинсон. Что?
Тараканушкин. Пощупать.
Паркинсон. Пожалуйста.
Тараканушкин. Та-ак. Уплотнений, новообразований, узелков не наблюдается. Идеальная грудь! Божественная! Калерия, хочешь потрогать?
Калерия. Нет.
Тараканушкин. Ну потрогай, я тебя прошу!
Калерия (сопротивляясь). Нет, я не хочу! Не хочу!
Олег, не отрывая взгляд от Калерии, спускается вниз.
Тараканушкин. Ну, в чем дело? Что за капризы?
Хватает ее руку и прижимает к мраморному осколку. Гаснет свет. В темноте раздаются голоса.
Калерия. Пусти меня! Что ты делаешь?
Тараканушкин. Ничего я не делаю…
Калерия. Я тебя ударю!
Олег. Ударь!
Слышен звук пощечины.
Тараканушкин. За что?
Паркинсон. Не волнуйтесь, господа! Подстанция у нас старенькая. Иногда гаснет свет. Сейчас снова загорится. Лучше не двигайтесь, а то можно свалить пальму или удариться о перила…
Загорается свет. Немая сцена. Занавес.
Конец
1997 годХомо эректус, или Обмен женами
Комедия для взрослых
Действующие лица:
Мужья:
Игорь Кошельков
Сергей Гранкин
Антон Григорьевич Говоров
Василий Борцов
Николай Егорович
Жены:
Маша
Лepa
Кси
Ирина Марковна
Дети:
Дима
Катя
Первое действие
Квартира Кошельковых. Большая и дорого отделанная. Все готово к приему гостей. Маша, в халатике, раскладывает на столе приборы. Звонит телефон. Маша снимает трубку. Позже с улицы входит Игорь.
Маша. Алло! Ты?! (Озираясь.) Я же сказала, сюда не звони! Что значит – почему? Потому… Нет, сегодня не приеду. Завтра. У нас гости… Да, обещала, а теперь не могу… Ты тоже обещал!.. Обещал!.. Нет! Завтра, говорю тебе, завтра… (Входит Игорь. Маша замечает и продолжает разговор совершенно другим тоном.) Завтра внесем плату. Извините, что задержали! Всего доброго! (Вешает трубку, поворачивается к мужу.) Я думала, ты не успеешь…
Игорь. «Мерин» – все-таки «мерин!» Птица! За полчаса из Мытищ долетел. Кто звонил?
Маша. Из «Бичклаба». Ты забыл оплатить мой абонемент.
Игорь. Из «Сукина клуба»? Странно… Сегодня как бы праздник!
Маша. Они по праздникам работают. Как и ты, милый!
Игорь. Таскаешься в этот клуб каждый божий день – и никакого толка. Даже-даже!
Маша. Почему никакого? Я похудела на два килограмма.
Игорь. Значит, каждый твой грамм стоит мне десять долларов! (Хлопает ее по заду.) А почему ты еще в халате?
Маша (насмешливо). Раздеться?
Игорь. Успеешь! Мухой – переодеваться! Сейчас гости придут.
Маша. Не хочу я твоих гостей!
Игорь (угрожающе). Что-о? Что ты сказала?
Маша. Не хо-чу!
Входит Ирина Марковна. Игорь изображает радушие.
Ирина Марковна. Машенька, утку я поставила в духовку. Смотри не проворонь!
Маша. Не волнуйся, мама!
Ирина Марковна. Ну конечно, не волнуйся! А что ты натворила в прошлый раз с бараньей ногой?!
Маша. Я не виновата. Эта новая духовка просто какой-то крематорий!
Игорь. Сериалы надо меньше смотреть и по тренажерным залам шляться! Даже-даже…
Маша. Кошельков, не вмешивайся в мою личную жизнь! Имею я право на отдых?
Игорь. От чего ты устала? Ты же ничего не делаешь! Ирина Марковна, вы бы зашли в нашу ванную! Знаете, сколько там грязного белья?
Маша. А теперь еще больше будет. Я в прачки не нанималась!
Игорь. А в матери ты нанималась? Ты когда в последний раз в лицее была?
Маша. У ребенка, кажется, был отец.
Игорь. Что значит «кажется» и что значит «был»?
Маша. Догадайся с трех раз!
Игорь (угрожающе). А если с одного раза?
Ирина Марковна. Погодите! Что там в лицее? Что случилось?
Игорь. Обматерил учительницу. Хотели выгнать. Пришлось как бы благотворительный взнос делать. Раньше «взятка» называлось, а теперь – благотворительный взнос! Даже-даже…
Ирина Марковна. Дима – учительницу? Матом! Откуда? Он и на улице-то не бывает. Всюду на машине возят.
Маша. Мама, просто Димочка иногда слышит, как папа разговаривает по телефону с партнерами.
Игорь. Ну конечно, я виноват!
Маша. А кто?
Игорь. А ты не боишься, что все это мне надоест?!
Маша. Умираю от страха!
Ирина Марковна. Дети, не ссорьтесь!
Маша. А что он придирается?
Игорь. Не придираюсь, а требую порядка в доме.
Маша. На себя посмотри!
Игорь. Ирина Марковна, она меня как бы доведет!
Маша. По телевизору сказали, что люди, постоянно употребляющие «как бы», страдают комплексом неполноценности. Дебилы, короче.
Игорь. Ирина Марковна!
Ирина Марковна. Машка, заткнись! (Отводит зятя в сторону.) Ничего, Игорек, у вас просто кризис семейной жизни. Так бывает. Я тоже иногда начинаю Николая Егоровича просто ненавидеть. Все в нем бесит – как ест, как ходит, как говорит… Хочется задушить во сне!
Игорь. Как вы все правильно рассказываете!
Ирина Марковна. …А потом просыпаюсь утром: солнышко в окошке, тапочки, его и мои, на коврике – рядком… И все ему прощаю.
Игорь. Какие еще тапочки?
Ирина Марковна. Обыкновенные. Домашние. Запомни, Игорек, что бы ни случилось в семейной жизни, тапочки всегда должны стоять рядом… Ай, забыла утку вином полить!
Убегает на кухню. Игорь возвращается к жене.
Игорь. Переодевайся!
Маша. Не буду.
Игорь. Значит, ты не хочешь спасти нашу семью?
Маша. Не хочу!
Игорь. Или ты переоденешься, или…
Маша. Что – или? Что ты меня пугаешь своими «или»? Я тебя не боюсь!
Игорь. Ты типа оборзела?
Маша. Я типа обиделась.
Игорь. На что – на правду?
Маша. На хамство. Зачем ты… при маме?
Игорь. А то она не видит!
Маша. Видит. И каким ты домой приползаешь в два часа ночи, тоже видит…
Игорь. У меня переговоры.
Маша. В ресторанах?
Игорь. А где же еще! В подворотне, что ли?
Маша. Ты на переговорах французские духи хлебаешь?
Игорь. Только не изображай ревность! Даже-даже…
Маша. Это не ревность, а брезгливость.
Игорь. И поэтому ты спишь теперь отдельно?
Маша. Господи, неужели наконец заметил? Мама давно уже заметила.
Игорь. Очень у тебя мама наблюдательная.
Маша. А папа сказал, что ты…
Игорь. Мог бы и помолчать за мои деньги! Каким я был идиотом, когда согласился взять их к нам!
Маша. Кошельков, ты стал совсем как скупердяй Дональд из «Купленной страсти».
Игорь. Не смотрел.
Маша. Зря.
Игорь. Переоденешься?
Маша. Ни за что!
Игорь. Еще как переоденешься!
Маша. Пошел ты!
Игорь. Что?
Игорь бьет ее по щеке. Эту сцену застает вернувшаяся с кухни теща. Качает головой, наблюдает.
Маша (держась за щеку). Скотина! Я тебе этого никогда не прошу!
Игорь. Переоденешься?
Маша. Нет!
Игорь угрожающе надвигается.
Ирина Марковна (бодро обнаруживая себя). Марья, осетрину сама порежешь! А то заветрится…
Игорь (отпрянув от жены, раздраженно). Порежем, Ирина Марковна, все мы сами порежем! Николай Егорыч собрался?
Ирина Марковна. Почти. Никак галстук не выберет…
Маша. Мама, вы никуда не пойдете!
Ирина Марковна. Марья, помолчи!
Входит Николай Егорович.
Николай Егорович (в руках у него галстук-бабочка). Ир, а может, бабочку?
Ирина Марковна. Стрекозу! Отставить! Ты не миллионер и не официант.
Николай Егорович (смущенно озираясь). Согласно запахам будет пир? (Дочери.) Ты чего за щеку держишься?
Ирина Марковна. У нее зуб болит…
Николай Егорович. Смотри! Зуб не гриб. Второй раз не вырастет. (Игорю.) Народу много назвали?
Игорь. Три пары.
Николай Егорович. А что так слабо? Помнишь, мать, как в Потсдаме гуляли? Человек по сорок! Весь командный состав с боевыми подругами. Замок ходуном ходил!
Игорь. Какой замок?
Ирина Марковна. А Маша тебе разве не рассказывала?
Игорь. Нет.
Ирина Марковна. Настоящий замок. Готический. Внизу жили мы, а наверху начштаба (с особым чувством). Холостяк. Заводной – шампанское пил исключительно из дамских туфелек. Машка совсем девчонкой была. Он перед ней на одно колено встанет: «Позвольте, юная дама, вашу обувь!» Хороший был мужик. Спился. Маш, помнишь?
Маша. Где он теперь, этот ваш Потсдам?
Николай Егорович. Прикажут – снова возьмем!
Ирина Марковна. Уж ты-то возьмешь! Как там погода?
Игорь. Ветерок…
Николай Егорович. Я на балкон выходил: для формы номер «три» – погода нормальная.
Маша. Холод собачий. Снег обещали.
Николай Егорович. Снег? Ничего себе Первомай! Мать, может, останемся, посидим с молодежью?
Маша. Конечно, оставайтесь!
Игорь. Николай Егорович, можно вас на минутку! (Отводит тестя в сторону и незаметно сует купюру.) Мы же договаривались!
Николай Егорович (оживленно). Ну, мать, собирайся – выдвигаемся!
Маша. Я с вами…
Ирина Марковна. Как это с нами? У вас же гости.
Игорь. Вот видите, Ирина Марковна! Я вам говорил. Даже-даже…
Ирина Марковна. Мария, ну-ка пошли!
Маша. Куда?
Ирина Марковна. Переодеваться! (Уводит дочь силой.)
Игорь подходит к тестю. Говорит доверительно.
Игорь. Когда вернетесь?
Николай Егорович. В девять как штык будем!
Игорь (сует в карман купюру). Возвращайтесь попозже!
Николай Егорович. Есть попозже! Завалимся после кино в бар. Поддадим по-стариковски! Игорек, ты галстук завязывать умеешь?
Игорь. Умею.
Николай Егорович. А я так и не выучился. Всю жизнь по форме проходил.
Игорь. Пойдемте – помогу!
Уходят. Звонит телефон. На звонок выходит Ирина Марковна, снимает трубку.
Ирина Марковна (в трубку). Алло!.. Нет, Маши сегодня не будет. До свидания!
Вбегает Маша, на ходу надевая красивое платье.
Маша. Меня?
Ирина Марковна (строго). Тебя.
Маша. Кто?
Ирина Марковна. Ты совсем с ума сошла? Почему он звонит тебе домой?
Маша. Я ему говорила…
Ирина Марковна. Плохо говорила. За что Игорь тебя ударил?
Маша. Ты видела?
Ирина Марковна. Слышала! Он все знает?
Маша. Нет. Но я хочу ему рассказать.
Ирина Марковна. Отставить! Муж должен знать о жене ровно столько, сколько это необходимо для семейного счастья. Так за что он тебя ударил?
Маша. Я не могу сказать…
Ирина Марковна. Не можешь – не надо. Но запомни: умных женщин не бьют. Даже за дело. Бьют дур. Иногда просто так. Ты видела, чтобы меня отец хоть пальцем тронул?
Маша. Нет. Наоборот видела.
Ирина Марковна. Вывод сама сделаешь?
Маша. Мама, я больше не могу. Меня от его «даже-даже» тошнит! Я же еще молодая.
Ирина Марковна. Это я еще молодая. А у тебя, милая моя, ребенок. И мы с отцом. Поняла?
Маша. Мама…
Ирина Марковна. Поняла?
Маша. Поняла…
Возвращаются Игорь и Николай Егорович.
Николай Егорович. Я готов. Игорек подарил мне новый галстук. Шелковый!
Ирина Марковна. Ну мы пошли.
Николай Егорович. С песней!
Ирина Марковна. «Не плачь, девчонка, пройдут дожди!»
Николай Егорович. «Солдат вернется, ты только жди!»
Ирина Марковна. Игорек, утку на тебя оставляю! «Пускай далеко твой верный друг».
Николай Егорович. «Любовь на свете сильней разлук!»
Уходят.
Игорь. Ну, твой папаша! Просто обобрал меня… Вся ты в него!
Маша. За удовольствие надо платить!
Игорь. Даже-даже! Зато я договорился: они заедут к моим родителям, переночуют, а утром привезут от них Димку. И я его выпорю…
Маша. Он не приедет. Он у них до конца праздников останется.
Игорь. Почему это?
Маша. Ему там одна девочка понравилась.
Игорь. Какая еще девочка?
Маша. Из дома напротив…
Игорь. Из этой хибары?! Откуда ты знаешь?
Маша. От верблюда…
Раздается телефонный звонок. Маша вздрагивает. Игорь хватает трубку.
Игорь. Алло? Слушаю! (С угрозой.) Скажите что-нибудь! (Радостно.) Ах, это вы! Ну я же объяснял! Новый дом. Розово-голубой. Окнами на Москву-реку. Адрес помните? Вот и хорошо. (Кладет трубку, поворачивается к жене.) Одна пара заблудилась. Скоро будут.