– Нет, сэр.. Вы не понимаете.. Я виновата, не Рекардо, ни тем более Маркус. Пожалуйста, не нужно лишать никого стипендии.. И не могли бы Вы отменить наказание для мистера Уотерса.. Пожалуйста.
Ректор тяжело вздохнул и понимающе взглянул на меня, затем перевел взгляд на Маркуса.
– Две недели, Уотерс, так уж и быть. Это всего два занятия..
– Спасибо, мистер Халагер, Вы лучший!
– Вы свободны, Анна, полагаю, благодарности от мистера Уотерса я не дождусь..
– Вы так любезны, ректор, – съязвил Маркус.
– Не понимаю, что с тобой не так, мальчик.. В любом случае, вы оба меня услышали и свободны.
– Спасибо, – снова повторила я и вышла за дверь, Маркус остался там, а я не понимала, с чего вдруг я довольная такая стала, как будто всемирную проблему решила..
– Выходи, Маркус, – раздалось за дверью.
– Я благодарен за снисходительность, ректор, правда.. Хотя.. Мне бы, все равно, пришлось Вас ослушаться. Вы можете надавить на жалость ей, но не мне. Думаете, мне есть дело до стипендии Рамиреса или до того, сколько детей у его матери? Это все можно втирать Анне, потому что она чертова добрячка, но я, сэр.. Этот дерьмовый испанец не будет трогать ее своими вшивыми руками и в следующий раз, я действительно, его утоплю.
Я услышала шаги и быстро отошла в сторону, вдоль стены. Мне почему-то стало неловко и, я уставилась в пол, когда Маркус вышел. Зачем я вообще его ждала? И почему он сказал ректору все то, что я слышала? Разве он топил Рекардо не потому что, тот его бесит? Или сегодня в кафетерии..
– Зачем ты это сделала?
Маркус появился рядом со мной, я стыдливо подняла голову и заглянула в нормальные человеческие глаза, которых я не видела долгих четыре года. Так они особенно красивы..
– Сделала что?
– Не тупи, Анна..
– Моё имя, – вслух шепнула я, совершенно случайно.. и тут же захлопнула рот.
– Идиотка, – бросил Маркус и пошел вдоль коридора, я поспешила за ним.
– Я знаю, как важны для тебя соревнования.
– Я не нуждался в тебе.
Он шел так быстро, что я едва поспевала.
– Знаю, но.. Я рада была помочь.
– Ты только опозорила меня.
– Я не.. перед кем опозорила?
Маркус резко притормозил и, я едва не врезалась в него.
– Передо мной, уродина. Не нужно за меня просить.. Ты специально это сделала, чтобы унизить.
– Это ты унижаешь меня! Ты меня унижаешь, Маркус..
Он прыснул и развернулся, чтобы уйти, но мои слова остановили его, хоть он и не обернулся.
– Я слышала, что ты сказал мистеру Халагеру, обо мне и Рекардо. Ты защищал меня, я знаю это.
Маркус будто замер, и какое-то время не говорил ничего и даже не шевелился.
– Не знаю, что ты там себе надумала, но то, что ты слышала лишь маленькое шоу для ректора. Пусть думает, что я встаю на защиту таких, как ты: слабых и никчемных.. Я не хочу вылететь из команды, вот и все.
Договорив, он просто ушел, я не стала его догонять, просто прокричала в спину:
– Я тебе не верю! Не верю, что не осталось в тебе ничего хорошего!
– Засунь себе в одно место свою веру, Анна!
Глава 9
– Спасибо, что помог с вещами, пап, я бы, конечно, сама справилась, у меня не так много одежды.
– Но твои учебники весят целую тонну.
Папа засмеялся и приобнял меня, я уткнулась ему в плечо и позволила себе взгрустнуть на минутку.
– Как ты себя чувствуешь?
– Отлично, милая, не переживай. К тому же, я послушал твой совет и завтра отправляюсь на отдых.
– Правда? Куда? И надолго?
– Всего неделя, мой доктор нашел отличный санаторий в горах.
– Я так рада.. Но.. ты оставишь дом на Маркуса?
– Тебя это беспокоит? Я же не первый раз оставляю вас одних.
Я вздохнула.
– Вот именно "нас".
– Анна, не переживай, Маркус взрослый парень, максимум что он сделает это приведет друзей, мы это уже проходили. А вам двоим полезно пожить раздельно, особенно тебе. Кстати, теперь у тебя будет соседка по комнате, здорово, правда?
Мы поднимались по лестнице кампуса на третий этаж и, меня одолевало волнение.
– Ага, здорово.. наверное.
– Тебе подобрали отличную комнату, Анна, не стоит переживать, к тому же.. Мы позаботились о том, что ты будешь жить с девушкой из своей группы.
У меня внутри все перевернулось.
– "Мы"?
– Да, Маркус посоветовал..
Я старалась не подавать виду, как меня затрясло изнутри от одной единственной фразы, но моя астма не прогадала и тут же дала о себе знать, благо, ингалятор всегда находился под рукой, я носила его или в кармане или в сумке.
– Милая, все хорошо? Ты говорила, что приступы стали реже.
– Да, все хорошо, у меня давно их не было, – солгала я.
– Если что-то не так, скажи.
– Пап, Маркус.. он ненавидит меня..
– Анна, это не правда.
– Правда, и ты знаешь это. К кому он мог меня подселить? Он ненавидит меня.
– Дорогая, я знаю, что между вами не все гладко сейчас, но Маркус всегда заботился о тебе, и всегда будет.. Когда меня не станет, Маркус единственный, на кого ты сможешь положиться..
– Не говори так, – мой голос дрогнул, – не говори об этом, я не смогу это принять.
Папа тяжело вздохнул и поставил сумки у комнаты, в которую меня заселили.
– Ты должна принять правду, дорогая. Ты уже не маленькая девочка. Ты не нуждаешься во мне. И не злись на меня.. Ну, чего сопишь?
Папа усмехнулся и крепко обнял меня.
– Люблю тебя.
– И я тебя.
– Как мило.
Я вздрогнула, когда открылась дверь и, прозвучал знакомый пафосный голос. Вынырнув из папиных объятий, я застыла, глядя на длинноногую Нэнси, она притворно улыбалась и накручивала на палец прядь блондинистых волос.
– Нэнси.. – её имя буквально застряло в глотке, когда я его произносила.
– Привет, Анна, так рада, что мы теперь соседки.
Маркус, это была его идея, он сделал это специально и не оставил мне ни единого хода назад, потому что прекрасно знает, что я не посмею расстроить папу, а так и будет, если я все ему расскажу. О том, что я изгой, о том, что я отброс в этом месте, о том, что Маркус является всему этому виной.
Он был прав, меня сожрут здесь, Нэнси сожрёт меня.
***
– Твой отчим красавчик, теперь понятно в кого пошел Маркус.
Нэнси упала на кровать и продолжила наблюдать, как я разбираю сумки.
– Не знала, что ты живешь в кампусе.
– Здесь весело, а жить с предками – настоящее испытание. А теперь, когда ты тут, будет еще веселее. Зачем тебе столько книг?
Она встала и вальяжно обошла меня сзади, пробравшись к книжным полкам.
– Чтобы учиться.
Нэнси поморщилась, словно я ляпнула какую-то глупость и, схватила с полки «Грозовой перевал» в уже слегка потрепанной обложке.
– Учишься, значит? – она усмехнулась, быстро пролистав книгу, – мечтаешь о любви, уродина? О чем книга? Наверняка, о какой-нибудь серой мыши, в которую влюбился принц? Так, кто же он, Анна? Может, Маркус? – она засмеялась.
– Отдай, Нэнси.
Я потянулась за «Грозовым перевалом», но Нэнси тут же одернула руку.
– Маркус мой брат, – добавила я.
– Какая ты смешная, все знают, что это не так.
– Благодаря ему.. Верни книгу.
Она спрятала ее за спиной и, подошла ко мне, вглядываясь в лицо.
– Зачем ты прячешь шрам? Все же знают о нем.
Нэнси попыталась отодвинуть мои волосы, но я ударила ее по руке, совсем неожиданно для нас обоих. В горле собрался ком. Никто не трогает мои волосы, или лицо, никто не смотрит на мой шрам.
– Это не твое дело.
– Ути-пути, мы умеем грубить. Тебе не идет это, Анна. Слушай, давай сделаем тебе укладку.. Хотя, вряд ли она поможет. Но раз мы теперь подруги..
– Мы не подруги. Что я тебе сделала?
Нэнси еще шагнула ко мне, и снова, я попятилась.
– Будешь ошиваться возле Маркуса, я побрею тебя наголо, пока будешь спать.
– Маркус мой брат, – повторила я.
Девушка злобно усмехнулась.
– Не прикидывайся дурой. Думаешь, я слепая? Исчезни из его жизни и, я обещаю, что твое проживание здесь окажется сносным. Договорились, уродка?
– Клянусь, ты бредишь..
– Оставь ее, Нэнси.
Девушка испуганно поглядела на меня, а затем перевела взгляд на Маркуса, который появился из-за шкафа, что отделял спальные места от маленькой прихожей.
– Маркус! Как давно ты пришел.. И.. что ты здесь делаешь?
Он молча прошел вдоль комнаты и остановился рядом с нами, он не замечал меня, все время смотрел на Нэнси. Его рука потянулась вниз и резко выхватила «Грозовой перевал» у девушки. Повертев книгу в руке, Маркус повернулся ко мне и протянул роман. Я взглянула на него, на роман, затем робко подняла взгляд на Маркуса.
– Это коллекционное издание, Нэнси. Если хочешь почитать, в чем я сомневаюсь, сходи в библиотеку.
Мое сердце сделало кульбит. Я осторожно взяла книгу из рук Маркуса, боясь коснуться даже кончика его пальцев.. Конечно, он узнал эту книгу, он подарил мне ее в четырнадцать.
Нэнси растерялась, судя по выражению лица, но кто из нас больше, было спорно.
– Не думала, что ты придешь сегодня.. Тебя отец послал? – поинтересовалась девушка.
Маркус покачал головой и развалился на кровати.
– Не говори, что приперся из-за этой!
– Я к тебе пришел, но если ты против, я уйду.
– Правда? Вот я дура, – Нэнси усмехнулась, – как я могла подумать. Представляешь, ты и уродина? Это смешно.
Маркус встал и подошел к Нэнси, он провел пальцами по ее лицу, убрав волосы и мягко обнял. Он смотрел на меня то ли со злостью, то ли с ненавистью, я уже не могла разобрать, что конкретно он мог испытывать ко мне. Меня не должно волновать, зачем он пришел, не должно волновать то, как он относится к Нэнси, как он ее касается, что он вообще ее касается, но моя зияющая дыра в груди увеличилась и заныла.
– Ничего бредовее не слышал, – ровно ответил Маркус, – а ты, уродина?
Я глазела на него и не могла ни слова произнести. Что не так с тобой? Ты только что спас мою книгу от Нэнси. Ты подарил ее мне когда-то, когда я еще не была для тебя уродиной. Может, он жалел меня тогда? Да, так и есть, он был снисходителен только из жалости, которая с возрастом себя исчерпала. Я такая глупая.. Все думаю, пытаюсь понять, почему Маркус так относится ко мне. Что изменилось? А ничего. Он всегда меня презирал, только тщательно скрывал это, чтобы угодить папе.
Пелена из слез застилала глаза, я быстро вернула книгу на место и вышла из комнаты.
Во дворе было тихо, там стояли деревянные столики со скамейками, я пришла к одному из них и присела. Отсюда открывался хороший вид на тренировочное поле. Кто-то совершал вечернюю пробежку, кто-то гонял мяч, могла бы я быть одной из этих людей?
Я подскочила от неожиданности и резкой боли меж лопаток. Я знаю, как больно получать мячом в лицо, но поверьте, получить им по спине ничуть не приятней.
– Привет, Анна! – прокричал Гаррет, направляясь ко мне.
Я потерла спину тыльной стороной руки и подняла с земли футбольный мяч, крепко прижав его к груди.
– Думаешь, это смешно?
Он улыбался, когда подошел.
– У-у, у кого-то слезки выступили, бедная-бедная Анна, давай сюда мяч.
Он протянул руку, но я отступила назад, Гаррет усмехнулся.
– Какая змея тебя укусила, Уотерс?
– Маркус разрешил тебе называть меня по фамилии?
Улыбка пропала и, его лицо скривилось от злости.
– Я не подчиняюсь Маркусу, уродина.
– Ты называешь меня так, потому что он тебе приказал, не так ли?
Гаррет прыснул и подошел ближе, его взгляд говорил лишь о том, что мне конец. Он схватил меня за лицо одной рукой и сильно сжал, а другой выбил мяч из моей хватки. О чем я думала, открывая рот? Я ничего не могу.. Я попыталась, но я не могу..
– Я не бью девочек, Анна.. Но знаешь, что я люблю с ними делать?
Его мерзкое лицо приблизилось к моему, и я ощутила, как мокрый шершавый язык коснулся щеки, меня даже затошнило, по-настоящему.
– Я бы трахнул тебя, Уотерс, и я это сделаю.. Как думаешь, Маркус обрадуется, когда я оприходую тебя первым, маленькая сучка?
Я хотела попросить его, чтобы отпустил меня, потому что иначе, мне казалось, что он вот-вот раздробит мой подбородок своими пальцами. Я не успела рта открыть, как Гаррета «оторвали» от меня и тот отлетел на добрых пару метров, еще и проехавшись белыми спортивными шортами по газону. Я даже толком не поняла, что произошло, а потом увидела, как Маркус избивает своего «друга» ногами.
– Я буду трахать тебя клюшкой для лакросса, пока твой анус не зальет кровью твой мерзкий рот!
– Маркус! – Закричала я, но тот словно не слышал, он продолжал бить Гаррета, а затем наклонился к нему и сжал рукой лицо.
– Ты меня понял? Скажи, что понял меня. Хочешь, я заставлю её смотреть? А после отдам тебя на растерзание в местный гей-клуб.
– Вы оба извращенцы, – прохрипел, скорчившейся от боли, парень.
– Произнеси это. Скажи: «да, я понял, Маркус». Говори, мать твою!
– Маркус, отпусти его!
– Говори!
– Хорошо, хорошо, Маркус! Я понял! Доволен?
Маркус резко отпустил его и встал, поправив футболку. Он обернулся ко мне, гнев на его лице мог бы испугать меня, но я вижу это не впервой. Он был таким же в бассейне, когда топил Рекардо, и его глаза сверкали также, когда он уводил меня из кафетерия.
Я подождала пока Гаррет уйдет и подошла к Маркусу.
– Зачем ты избил его?
– Это твое «спасибо»?
– Твой гнев ни к чему хорошему не приведет, я не понимаю, что с тобой происходит..
– Тебе и не нужно, возвращайся в кампус, здесь полно придурков.
– Ты не понимаешь? Все, что ты делаешь отвратительно!
– Это ты не понимаешь!
Он схватил меня за предплечья и встряхнул, его ноздри раздувались от злости и, я буквально могла слышать, как сильно бьется его сердце. Маркус быстро оглядел мое лицо и его кадык дернулся.
– Тебе нужен лед, останутся синяки. Иди в медпункт..
Я горько усмехнулась.
– Ты не справляешься, Маркус.. С тем, что ты затеял. Ты можешь делать только одно, либо ненавидеть меня, либо.. заботиться, третьего не дано. Мне не нужна твоя защита, просто оставь меня в покое, ладно? Я уехала из дома, чего еще ты хочешь? Зачем ты подселил меня к Нэнси?
Он тяжело дышал, глядя мне в глаза, затем резко отпустил и ушел. Мой подбородок задрожал, я стиснула губы, и прикрыла рот рукой.
У него хватает смелости избить кого-то, но не хватает ответить мне хоть на один вопрос.
Глава 10
Нэнси делала макияж, разбросав гору косметики на кровати, рядом с ней сидела Белла и равнодушно листала какой-то модный журнал, а я напротив читала вчерашнюю лекцию по экономике.
Белла изредка поглядывала на меня, с явным желанием, что-то спросить, но вместо нее заговорила Нэнси:
– Анна, знаешь, за что Маркус избил Гаррета? Они не разговаривают почти неделю, ровно столько, сколько ты избегаешь меня и моих вопросов, дорогуша.
– Я не знаю.
– Врешь.
– Откуда мне знать?
– Потому что ты была там. Заметила, что наше окно выходит на задний двор, тупица?
– Нэнси, отвали от неё.
– Она меня бесит. Прикидывается дурой, читает свои тупые книжки и делает вид, что ничего не знает.
Нэнси бросает в меня тушь для ресниц.
– Накрасься, не пойдешь же ты в таком виде к Маркусу на вечеринку.
Я подняла голову и посмотрела на нее.
– Я не пойду туда.
– А по-моему, Анне совсем не нужна тушь, у нее классные ресницы, взгляни.
Нэнси поморщилась.
– Что ты мелешь? Солнечный удар на пляже словила? Анна, почему не идешь? Я думаю, сегодня Маркус объявит меня, как свою девушку, поэтому ты можешь прийти, обязана. Я так долго этого ждала! Все должны слышать, включая тебя, чудик.
Я вернула глаза в лекцию, чтобы не выдать свое отвратительно-измученное выражение лица. Мне нужно потренироваться скрывать эмоции.
Он объявит ее своей девушкой, а это значит, они встречаются.. Как будто это имеет смысл.. Почему у меня защемило под ребрами от этой новости, хотя я даже не услышала ее от самого Маркуса? Да, и какая разница? Я видела их вместе сотню раз, но моя глупость позволила мне думать, что Маркус просто развлекается. «Это смешно, Анна, ты действительно, перечитала любовных романов». Все это не по мне, я не хочу ничего из этого.
– Белла, дорогая, подождешь меня здесь, мне нужно забрать платье у швеи, это через дорогу.
– Конечно.
Нэнси ушла, перед этим покрасовавшись перед зеркалом, и у меня целая гора с плеч упала. Даже ее присутствие давит на меня.
– Не обращай на нее внимание, – заговорила Белла, – я знаю ее, она бывает противной..
– Я знаю, что это Маркус попросил ее изводить меня. В начале первого курса, когда никто меня не знал, она не замечала меня, как и остальные.
– Скажи, Анна.. Ты же не купила ему подарок?
Я молча уставилась на нее.
– Ты такая..
– Дура, я знаю.
– Нет, я не это имела ввиду. Он избил Гаррета из-за тебя? На это намекала Нэнси?