– Ты в порядке?
«Словно тебе есть дело, Маркус». Я подняла на него заплаканные глаза, и мои эмоции вновь нанесли удар, обожгли грудь и, подбородок предательски задрожал.
– Он поцеловал меня.. это не должно быть так, не должно было быть так..
Я коснулась своих губ и ненадолго замолчала, Маркус смотрел на меня, словно что-то ужасное произошло, и это так, только не с ним, а со мной.
– Это был мой первый поцелуй.. Гаррет забрал мой первый поцелуй, это не должно быть так..
Я уткнулась лицом в ладони и снова заплакала.
– Эй, Анна..
Маркус убрал мои руки, и я заметила, как близко он ко мне подошел, он был хмурым, взволнованным, но не злым.
– Забудь об этом, ничего страшного не случилось.
– Забыть? Маркус, ты не понимаешь.. Уходи. Делай, что всегда делаешь, пойди снова избей его, потому что это все, на что ты способен.
Он усмехнулся.
– Я рад, что ты злишься.
– Злюсь? Я не злюсь Маркус.. Я ненавижу это все, тебя, твою вечеринку, твоих друзей.. Ты рад, но я нет. Потому что то, что здесь произошло – не должно было.. он не должен был этого делать.. почему..
– Тише.. Послушай, представь, что этого не было, представь, что его не было. Можешь?
Я всхлипнула и, Маркус стряхнул большим пальцем слезу с моей щеки, его глаза словно что-то искали на моем лице, он ждал ответа, я качнула головой и тогда..
Тогда Маркус.. Он запустил пальцы мне в волосы и прильнул к моим губам, мягко и бережно.. Я разомкнула губы, сама того не желая и глаза закрылись, словно что-то волшебное произошло в один миг. Плавные движения его губ заставляли мое тело дрожать и ощущать какие-то внеземные вибрации. От него пахло алкоголем, но на вкус он был слаще тортика с корицей. И это все еще был Маркус.. Маркус!
– А сейчас?
Он медленно отстранился и снова принялся выискивать ответ на моем лице. Я застыла на пару секунд, потому что не могла поверить в то, что произошло, в то, что он сделал, в то, что я позволила, в то, что мне могло это понравится.. Мне понравилось и, я клянусь, что сгорю в аду за это.
Я ответила, ответила своей первой пощечиной в жизни.. Я впервые кого-то ударила всерьез. Я кипела, жар поднимался от самых пяток до макушки, я была вулканом, что вот-вот взорвется.
Лицо Маркуса развернулось вбок от моего удара, а затем медленно вернулось обратно.
– Что.. Как ты.. Не подходи ко мне, Маркус. Ты для чего это сделал? Чтобы посмеяться? Пристыдить меня? Это омерзительно.. Господи.. ты еще омерзительнее, чем Гаррет.
Я рванула к дому, чтобы забрать сумку, которую в суматохе забыла, и скорее отсюда исчезнуть, Маркус поймал меня у двери, он схватил мое запястье и дернул на себя, его глаза вновь излучали агрессию.
– Омерзительно? Омерзительнее, чем Гаррет?
– Именно. Отпусти меня! Мы закончили разговор еще наверху, в твоей комнате.
Он ненадолго задержал на мне хищный взгляд и резко отпустил.
Когда я вернулась в дом, Маркус уже находился в центре гостиной, рядом стояла Нэнси, они оба улыбались.
– Пока все в сборе, хочу объявить кое-что. Мы с Нэнси теперь встречаемся, официально.
– О-о!
– Хочу, чтобы все это услышали и запомнили, потому что теперь эта девушка принадлежит мне.
Стоя в проходе, я прижала сумку к груди и, поймав последний взгляд Маркуса, сбежала из дома.
Глава 11
Я не могла уснуть слишком долго, для того, чтобы проснуться и уйти, прежде чем вернется Нэнси, и я пожалела об этом. И о том, о чем я думала все то время, что не спала. Я и Маркус в его комнате, он хочет, чтобы я сменила фамилию, и я ненавижу его. Я и Маркус на улице, он не позволяет мне задохнуться, он целует меня, и я ненавижу его. Как удивительно.. но у него вышло, вышло заставить меня забыть о Гаррете, стереть его из головы, словно ничего не было. Маркус забрал мои мысли, и это даже ужаснее, чем то, что я обнаружила утром на своей подушке, когда проснулась. Волосы. Мои волосы.
Я ощупала подушку, затем свою голову, в ужасе подскочив с кровати, я уставилась на Нэнси, которая радостно болтала ногой и покручивала ножницы на пальце.
– Что ты сделала..
– Извини, ни у кого не нашлось машинки.
Подбежав к зеркалу, я принялась разглядывать волосы, судорожно перебирая их остатки в руках. Это выглядело так, словно их пожевало какое-то животное вместо корма. Теперь они доставали до ключиц и едва прикрывали шрам. Я выдохнула, несмотря на поступившую к горлу горечь, я обрадовалась, ведь могло быть и хуже. Волосы служили моей защитой, они перекрывали основное уродство моего тела, которое не могла скрыть одежда.
Нэнси подошла сзади, мое лицо стало пунцовым, и соседку по комнате это явно забавляло. Она демонстративно положила ножницы на тумбочку прямо передо мной.
– Тебе идёт. И, кстати, с тебя триста баксов, дорогуша.
– За что?
– Я заплатила..
– За что ты отрезала мне волосы?
– Ах, да. Маркуса забрали в полицию сегодня ночью, это твоя вина.
– Я не понимаю, о чем ты..
– Он сломал Гаррету челюсть. Сломал, понимаешь, это серьезно. Хорошо, что того придурка легко подкупить и он согласился на три сотни, чтобы забрать заявление. Чего вылупилась? Гони деньги.
– Я здесь не причем.
– Он засунул язык в твой рот, Маркус едва не вырвал его ему. Доходит, чудище? Я сказала держаться подальше от Маркуса, а теперь, когда мы вместе.. официально..
– Я..
– Цыц!
Нэнси снова оказалась рядом со мной.
– Сейчас ты снова скажешь какую-то невинную глупость.
Она взяла ножницы и провела основанием по моей щеке, я напряглась и застыла, едва дыша.
– Исчезни из его головы, иначе в следующий раз я искромсаю твое лицо.
Она вальяжно отошла назад, я рванула к своему шкафчику и достала триста помятых баксов из "Сердца трёх" Джека Лондона.
– Я поплатилась достаточно, возьми деньги и оставь меня.
– Вот и отличненько, считай, что это плата за новую прическу, думаю в церкви её оценят на все пятьсот..
Она сунула деньги в лифчик и ушла.
Я собралась быстро, приняла душ и натянула первый попавшийся сарафан. В том, что ты уродина есть один плюс, ты избегаешь зеркал, а это экономит кучу времени. Захватив кое-что, я поехала домой.
Это походило на помойку, от одного вида на гостиную меня передергивало.
– Маркус!
Я поднялась наверх и стала тарабанить в его дверь, подергав за ручку, я поняла, что та не заперта.
– Маркус!
В комнате его не оказалось, и здесь было подозрительно чисто, а также я заметила гитару в углу у окна. Что-то теплое прокатилось внутри меж ребер до самого живота. Но так не сработает! Это не сработает.
Дверь открылась позади, в проходе появился Маркус, его бедра обвивало полотенце, а сам он вытирал мокрые волосы, взъерошивая их. Я замешкалась, но ненадолго.
– Чего орёшь? Какого черта с твоими..
Достав из сумки пакет, я загребла из него часть волос, что вместились в руку и, швырнула в Маркуса. Несколько волосинок прилипли к его влажному телу, а остальные осыпались на пол, у его ног.
Маркус посмотрел вниз, затем на меня, его брови почти сошлись на переносице.
– Что за дерьмо ты творишь?
– Я творю? Знаешь, ты делал много всего.. говорил, и я почти привыкла что "уродина" мое второе имя, но это.. – мой голос предательски сорвался.
– Ты..
Он делал вид, словно не понимал. Притворялся, будто его волнует вообще что-либо. Это било больнее, чем то, когда он смотрел на меня как на ничтожество.
Маркус подошёл ближе и, коснувшись моих волос, пропустил их сквозь пальцы, я дернулась и отшатнулась назад.
– Кто это сделал?
– Ты.
– Анна, я не..
– Прекрати. Хватит. Ты сделал это даже будучи здесь, в своем доме, ты делаешь много чего, находясь вдалеке.
– Я бы не пошел на такое и ты знаешь это, я бы не навредил.. я бы не испортил твои волосы.
– Но ты вредишь, Маркус.
– Нэнси, – поговорил он сам себе, – я убью ее.
– Достаточно! Ты избил Гаррета. Дважды! Какой следующий шаг? Убийство? Кто ты такой, Маркус? Бог? Я ухожу, позвони хотя бы в клининговую компанию.
– Возвращайся домой.
Я остановилась у двери и медленно обернулась. Маркус стоял совсем рядом и его взгляд действительно просил меня о чем-то, пока в моей голове складывался пазл.
– Ты сказал, что заставишь меня умолять тебя о возвращении домой.. это ты, – я горько усмехнулась, – кажется, я снова собиралась тебе поверить. Понимаешь, насколько я жалкая? Ты вытираешь о меня ноги – я верю тебе, ты плюешь мне в лицо – я верю тебе, это замкнутый круг. И я выхожу из него. Делай, что хочешь..
– Клянусь, я не имею отношения к тому, что сделала эта стерва..
Я покачала головой и выскочила за дверь, Маркус пошел за мной.
– Останься дома. Эй, Анна!
Он поймал меня уже у выхода, придавив к двери.
– Останься дома.
Я хотела этого больше всего, наравне с тем, чтобы снова поверить Маркусу, пока он смотрит на меня так, словно я могу это сделать. Я думала, что знаю его наизусть, каждый жест, каждый взгляд, но все это ложь..
– Я не хочу быть твоей личной грушей для битья. Особенно перед папой. Кстати, ты должен мне три сотни, я расплатилась с Нэнси за твое освобождение, ну из тех денег на смену фамилии, помнишь? Переведёшь на мой счёт.
Я проскользнула под его рукой, едва задев прохладную кожу, и выбежала на улицу. Даже прикосновение к его телу причиняет мне боль.. что там.. все, что я говорю ему – причиняет боль, потому что это не мы, мы не можем быть такими.
– Анна, я превращу твою жизнь в ад, если ты не вернёшься сегодня же! – кричал он мне вслед и, его слова отдавали жгучей болью в груди. И я надеюсь, у нас обоих, потому что в том голосе не было злобы, даже ни капли намека на угрозу.