Я крикнул Пабло, чтобы он заканчивал съёмки и шёл к машине. Сам забрался в салон и вставил ключ зажигания в замок. Стартер прокрутился несколько раз и мирно почил. Последующие попытки запустить двигатель оказались безрезультативными и ещё более беззвучными. Дорогущий японский кроссовер, относительно новый, и такая подстава! Но, возможно, имело место инородное вмешательство? Я тут же вспомнил о тех мальчишках, что крутились вокруг него. Но что они могли сделать? Не пробраться же под закрытый капот. Автомеханик из меня был не лучше, чем гимнаст из Пабло, поэтому я лишь формальности ради открыл крышку капота – чтобы хоть что-то сделать. Посмотрел с минуту на хитросплетения внутренностей своего авто – и закрыл. Интересно, в Изнанке есть автосервис?
Я посмотрел на редеющую толпу. Пабло зачем-то продолжал снимать всё подряд и меня в том числе. Я не выдержал, подошёл к нему и заслонил объектив ладонью.
– Хватит валять дурака! – жёстко потребовал я. – Машина не заводится.
Оператор отпрянул.
– Не трогай грязными руками объектив! – завопил он, но так и не оторвал лица от камеры. Казалось, он сросся с ней.
– Ты слышал, что я сказал? Машина не заводится. Кажется, стартер навернулся. Надо найти автосервис.
Похоже, до Пабло, наконец, дошло. Он перестал снимать и почесал поросшую колючим ёжиком макушку.
– Ты думаешь, здесь есть сервис? – с нескрываемым сомнением спросил он. – А даже если и есть, они наверняка подумают, что твой инфинитос из будущего и не смогут ничего починить.
Я услышал недовольное цыканье позади себя.
– Вы нешто думаете, у нас здесь каменный век, молодой человек? Поверьте, мы разбираемся даже в буржуйских ласточках.
Я увидел подкравшегося к нам мужчину средних лет. Пропитанный машинным маслом камзол и почерневшие пальцы вселили надежду, что он говорит правду.
– Извините за невежество моего напарника, – поспешил я исправить ситуацию. – Посмотрите, в чём дело?
Мужчина пожевал стебель травинки, выплюнул его и кивнул. Я открыл капот.
– Перерезаны высоковольтные провода. – Для точного диагноза ему потребовалось меньше двадцати секунд.
Я бы и сам определил причину, если бы удосужился снять крышку с двигателя. Все шесть проводов, идущие к свечам зажигания, свободно болтались обрезанными.
– Какого дьявола?? – воскликнул я. – Прошло всего полчаса, и машина стояла на сигнализации!
Моему возмущению не хватало пространства. Я сделал глубокий вдох и спросил:
– Вы можете починить?
Через секунду меня уже мало интересовали причины поломки. Прежде всего, я думал, как бы скорее убраться отсюда. Механик остудил мой пыл.
– Требуется замена проводов. Эти восстановлению не подлежат.
Ещё не хватало дорогостоящего ремонта! И так, скорее всего, останемся без солидных комиссионных. В нашем медиахолдинге суровые законы. Нет полноценного материала – нет полноценной оплаты.
– У нас в наличии их нет, – предсказуемо и в очередной раз разочаровал меня механик. – Можете подождать, пока из города вернётся снабженец. Он как раз отправился на закуп. Либо вызывайте эвакуатор и такси.
Да уж, варианты не из лучших. Выгоднее по деньгам, да и по времени, дождаться снабженца.
– Когда вернётся ваш человек? – спросил я, мысленно смирившись с потерей этого дня. Кругом одни убытки.
– Должен успеть к обеду. Так что, заказывать мне ему провода или нет? Пока он не выехал.
Я развёл руками. Подписал акт о капитуляции.
– А что ещё остается делать?
– Да, действительно, что нам теперь делать? – Участие в решении проблемы продемонстрировал и Пабло. Как обычно, его участие в таких вещах сводилось к ворчанию и нытью.
– Лично я вам предлагаю насладиться загородной жизнью, раз уж так вышло. – Механик улыбнулся, и мне стало не по себе от вида его прокуренных вплоть до дыр зубов. Ну и пасть! – А ещё обязательно посетите наш дендрарий. Это главная достопримечательность Изнанки.
Мы с Пабло переглянулись, не сговариваясь. Я знал про дендрарий, но посещать мне его не приходилось. Видать, и впрямь он был столь хорош, раз так настойчиво советовали. Принять «Слипинцвейг» нам тоже активно советовали, напомнил я себе. В результате ничего, кроме состояния набитого ватой чучела он пока мне не принёс. Не знаю, как себя чувствует мой напарник. Мы ведь так и не поговорили о действии пилюль после того, как заснули.
– У тебя голова не гудит? – спросил я.
Механик отошёл в сторону с приложенным к уху мобильником. Пабло паковал камеру в сумку.
– Немного, – ответил он и тут же догадался, к чему я это спросил. – Полагаешь, мы сейчас в том самом полусне?
Я пожал плечами и вытер пот с шеи. Такое ощущение, что солнце припекало даже в тени. Несмотря на жару, мне неимоверно хотелось есть. Насчёт Пабло я не сомневался – он хотел есть всегда.
– Порядок, Макс купит провода и сразу выедет, – сказал вернувшийся механик. – Всё займет часа два-три. А пока можете покурить.
Он протянул руку подобно попрошайке. Очевидно, для ключей.
– Отлично, – проговорил я и отдал ключи. В этом-то ничего отличного я не видел. Не привык доверять машины таким спецам, но в этот раз выбирать не приходилось. – Где здесь можно перекусить?
– Спускаетесь по этой улице вниз. – Он показал направление. – Справа увидите вывеску «Кафе». Там готовят очень вкусные пельмени и борщи. Скажите им, что вы от Лютого. И да, оставьте мне свой номер.
– Спасибо за информацию.
Я достал из машины бумажник и документы. Продиктовал Лютому номер.
– Камеру я возьму с собой, – сказал Пабло и перекинул сумку через плечо.
Длины ремня едва хватало, чтобы обхватить его шарообразное тело. Я лишь кивнул, не видя причин возражать. О том, как Пабло нянчится со своей аппаратурой, знал не понаслышке и не первый год.
Толпа сбежавшихся на пожар зевак постепенно разбрелась. Мы тоже последовали их примеру. Заведение с простым и лаконичным названием «Кафе» мы нашли без труда. Пропустить его было нельзя хотя бы из-за запаха, доносившегося даже до противоположной стороны улицы.
– Чёрт, тут нет кондиционера! – громко рявкнул Пабло, когда мы вошли внутрь.
Интерьер кафе был выполнен в стиле классической избушки – небольшой уютный зал, стены, столы и стулья – из светлого дерева. До слуха донёсся звук работающего телевизора. Народ отсутствовал. Даже персонал появился не сразу, да и то, скорее всего, лишь на громкое замечание моего напарника.
– Добрый день, – поздоровалась симпатичная девушка с заплаканными глазами и потёкшим вследствие этого макияжем. Однако голос её звучал ровно и спокойно.
– Какой уж добрый, у вас церковь сгорела, есть жертва, – продолжил бурчать Пабло. Я жестом пресёк его тираду.
– Здравствуйте, – поздоровался я и дружелюбно улыбнулся. – Господин Лютый нам сказал, что вы готовите отменный борщ…
– И пельмени, – вставил оператор и тут же принялся делать заказ. – Я буду пельмени. С майонезом, кетчупом и чёрным перцем. Да, и ещё карри добавьте.
Он уже собирался отойти от стойки и сесть за стол, но на полпути развернулся и добавил:
– Двойную порцию. И литр минералки «Нарзан».
– Хорошо. – Девушка записала заказ и, не поднимая глаз, спросила у меня. – Вы будете борщ?
– Да, со сметаной. И одну порцию пельменей, тоже со сметаной.
Я сел возле Пабло. Тот перебирал зубочистки. По толстой короткой шее текли сочные капли пота.
– Мне кажется, с нами творится какая-то чертовщина, – сказал я и взял салфетку, чтобы протереть лицо.
– Поездка сюда – и есть чертовщина, – буркнул Пабло.
– Я не о том! – Мне начинала надоедать его словесная суета. – Происходят действительно странные вещи. Пожар, на который старче поехал как на бесплатное представление… Вообще он вёл себя очень странно. – Я вспомнил его манеру говорить и отсутствующий взгляд. – Потом позвонила Ксюша и сказала, что между нами всё кончено. Без объяснения причин.
– На её месте я бы давно так поступил.
– Да пошёл ты! – не выдержал я и повысил голос до нехарактерных для себя октав. – Это совсем не в её стиле. Если бы она и решила со мной порвать, то рассказала бы во всех подробностях, почему. Она во время каждой ссоры указывает мне на мои косяки. Как котёнка тыкают носом в то место, где не положено гадить, а он нагадил.
– И что? Значит, в этот раз дерьма оказалось так много, что дрессировку она посчитала бесполезной тратой времени. – Пабло ухмыльнулся от своей шутки.
– Ничего подобного. У нас всё было хорошо в последнее время. Я не видел даже намёков на проблемы в отношениях.
– Если ты их не видел, это не значит, что их не было, – блеснул Пабло уцелевшими знаниями по философии. Вторая его мысль оказалась не менее мудрой: – Попробуй позвонить её маме.
Я оживился и потянулся за смартфоном:
– А это идея! Как я сразу не догадался.
Пошли длинные гудки. Пять, восемь, десять.
– Не снимает. – Я вновь поник и вернулся к насущным проблемам. – Ладно, с Ксюшей может быть отдельная история, но что ты скажешь насчёт перерезанных проводов? Кто это мог сделать, дети?
Я и сам понимал абсурдность такой мысли. Просто кроме них я никого не видел около машины. А бросал взгляды на неё я частенько. Мало ли любопытных деревенских дураков.
– Ага, Дед Мороз. – Пабло придерживался такого же мнения насчёт детей. – Ты уверен, что закрыл авто, когда приехал на пожар? Мог в суматохе и забыть.
– Я точно ставил на сигнализацию. Если кто-то и проник под капот, то ему пришлось бы сначала её отключить, а потом включить. Ты понимаешь, как нелепо это звучит?
Пабло задумался и хоть что-то в его действиях меня обрадовало.
– А не мог он перерезать эти чёртовы провода снизу, из-под машины? – спросил он.
В вопросах устройства автомобиля мой напарник был ещё большим профаном, чем я.
– Нет, только если он не превратился в мышь.
– Хм, хрен тогда знает.
Я лихорадочно перебирал любые возможные варианты, один хлеще другого, пока размышления предсказуемо не привели меня к пресловутому препарату для полусна.
– Думаю, в этом нечистом деле не обошлось без влияния «Слипинцвейга». Возможно, мы что-то упустили из вида. – Я тщетно старался вспомнить трущихся возле меня людей из толпы. – Если предположить, что кто-то мог незаметно вытащить ключи из моего кармана и так же незаметно вернуть…
Я не стал заканчивать фразу по двум причинам. Первая: в этот самый момент подошла официантка с глубокой тарелкой борща. Вторая: я решил, что и так всё понятно.
– Да, у тебя украли ключи, чтобы перерезать провода, – заключил Пабло с утиной ухмылкой – неотъемлемым атрибутом проявления его природного скепсиса. – Возникает главный вопрос – зачем? Забавы ради?
– Чтобы задержать нас в Изнанке, – проговорил я и почему-то ощутил пробежавший по спине холодок.
– Мы хоть и звёзды для местного населения, но это уж проявление какого-то нездорового фанатизма.
Я размешал белую сметану в красном борще. Получилась жижа неопредёленного цвета. Мне казалось, что точно так же мы сами размешивались в некой ирреальности происходящего.
– Сомневаюсь, что мы столкнулись с проявлением фанатизма к нашим персонам, – деликатно отмёл я эту версию.
Хотя в ту секунду мне вспомнились прямолинейные деревенские барышни, неприлично открытым текстом предлагающие себя для съёмок в горячем домашнем видео. Их с уверенностью можно было обвинить в безнравственности, но представить их крадущими у меня ключи и перерезающими высоковольтные провода под капотом «инфинити» мне было тяжело.
– У меня нет версий, Вадя, – признался Пабло. – Я лишь хочу поскорее уехать из этой дыры. Не будь ты моим другом и напарником, так бы и сделал.
О, как великодушно.
Девушка с потёкшим макияжем принесла нам ароматно дымящиеся пельмени. Моя порция показалась слишком большой, что уж говорить о двойной порции Пабло. Но по блеску глаз и возбуждённому потиранию пухлых ладоней я понял, что возможна и добавка.
– Ел бы ты помедленнее, – посоветовал я, видя, как напарник уметает один пельмень за другим. Мне казалось, он их даже не прожёвывал. – Пожар закончился, куда ты так спешишь?
Пабло проворчал что-то с набитым ртом.
– Не понял.
Он повторил, и мне показалось, речь шла про дикий голод. Как ни парадоксально, я и сам с трудом сдерживал себя, стараясь не наброситься на еду подобно варвару. Такого аппетита у меня давно не наблюдалось. И с чего бы вдруг? Неужели очередные побочные эффекты «Слипинцвейга»? С первой же секунды приёма пилюли я уже раз двадцать успел пожалеть о содеянном. Стоило сначала собрать побольше информации, а мы поступили как стереотипные персонажи американского фильма ужасов – тупо и необдуманно. Я старался списать всё на врождённый инстинкт журналиста. Если хочешь сделать качественный материал, ты должен находиться в самой гуще событий, в эпицентре.
Оказались, Вадим Витальевич, можете гордиться собой и своей работой.
Как я и предположил, еды нам не хватило. Мы заказали ещё по порции драников с мясом цыплёнка. Я попросил чашку чёрного кофе без сахара. И как можно скорее. Чувствовал, что вновь начинает клонить в сон.
– Что же с нами происходит?
Я попытался взбодриться и по-собачьи встряхнул головой. Пабло уже сопел, откинувшись на спинку стула. И что меня дико поразило – он делал это с открытыми глазами.
– Ты спишь? – спросил я. Оператор молчал, устремлённый в пустоту взгляд застыл как на картине. – Ну и дела.
Я взглянул на часы – только полвторого, снабженца ждать не меньше полутора часов. Передо мной появилась чашка кофе, и я не видел, как её принесли. Я заворожено уставился на чёрную дыру в столе. Она испускала пар и гипнотизировала бездонной глубиной. Но я понимал, что у всякой чашки, как и у любого человека, есть дно, просто иногда мы его не видим, из-за чего может показаться, что перед нами целая бескрайняя Вселенная, неизведанный загадочный мир. Хотя на деле это всего лишь крохотная частичка бытия. Многие люди столь же ничтожны по объёму в масштабах космоса, как и чашка кофе.
Кажется, я увлёкся. Черная дыра поглотила меня, бережно и аккуратно.
21 июня
Петух надрывал гортань на совесть, словно участвовал в петушином конкурсе народных исполнителей. Мне захотелось его ощипать и сварить суп. Потом залаяла собака, я не выдержал и открыл глаза. Незнакомую комнату заливал яркий солнечный свет, пробиваясь сквозь небрежно отвешенные шторы. Я лежал на диване, ноги запутались в простыне и пододеяльнике, подушка наполовину выбилась из наволочки. Мне не потребовалось уймы времени, чтобы понять – я не помню, где я и как здесь оказался.
Определённо, это был сельский дом. Я привстал на локти и осмотрелся. Напротив стоял шкаф с сервантом и книжными полками. Справа – кресло с разбросанными на его спинке и подлокотниках вещами. Среди них я узнал и свои белые штаны. Рубашка валялась и вовсе на полу. За креслом находился журнальный столик, заваленный газетами и переполненными шелухой от семечек кружками. Вполне приличный по деревенским меркам телевизор с плоским экраном и солидной диагональю.
Я не без труда встал, натянул штаны и, покачиваясь, подошёл к окну. Растущие деревья заслоняли обзор, мне удалось разглядеть лишь часть забетонированной дороги и собачью будку. В этот момент за спиной прозвучал до боли знакомый голос. Нет, голосок:
– Уже проснулся, городской плохишь?
Я застыл в полуобороте. Мне показалось, неловкое молчание в ту секунду не смели нарушать ни петухи, ни собаки. Пухлая девица с румяными щеками и светлыми волосами, собранными в пучок, смотрела на меня с заигрывающей улыбкой. Я узнал её за долю секунды до того, как обернулся. Птичью трель, выступающую в роле голоса, забыть было сложно. Мне стало не по себе.