Иногда Сяо становился задумчивым. Беспричинно грустил. Думая о чём-то, мог подолгу сидеть с закрытыми глазами, а в тёмное время смотрел в небо. Я понимал его. Он скучал. Ему нужна была подруга. Каждый человек, живя один, являет собой половину настоящего Человека, а соединившись с другой – женой, становится уже целой частью. И тогда она начинает воспроизводство себе подобных. Как-то он спросил меня: – Отец, а кто я? Как появился здесь? По всему видно, что я не такой, как все. Что за механизм находится в кустах и не связано ли со мной его появление? Меня как-то тянет к нему.
У меня сжалось сердце в предчувствии чего-то нехорошего. Пришлось рассказать ему о том, как он попал ко мне. В рассказе я не упомянул лишь о том, как открывается летательный механизм. Выслушав меня, он сказал, что почти ничего не помнит, а лица и вовсе забыл.
Вскоре, взяв свой арбалет, он ушёл на охоту. После двухдневного отсутствия Сяо вернулся с козлом. Мы разделали его, нажарили мяса и сидя около дома, наслаждались вкусной дичью. Охотник рассказывал мне, как он подстрелил добычу. Вдруг он замолчал, его лицо приняло изумлённое выражение. Я повернулся в сторону взгляда, и у меня захолонуло сердце: сверху, совершенно беззвучно, опускался такой же аппарат, из которого когда-то появился мой мальчик.
– Смотри, – сказал я, – точно на такой машине были твои родители когда, спасая тебя, выкинули тот предмет, что лежит в кустарнике.
Летающая посудина опустилась на землю и замерла. В ней открылась большая дверь. Вышли три высоких человека и направились к нам. Мы встали и, молча, ожидали, что будет дальше? Лётчики подходили к нам – их взгляды были направлены на моего мальчика. У меня опять кольнуло в сердце. Двое мужчин и молодая девушка подошли к нам. Один был пожилой, другой средних лет, а девица была того же возраста, что и Сяо. Представители сильного пола были выше моего сына ещё сантиметров на двадцать. Как хороша и обаятельна была барышня! Мне в то время подумалось, что на Земле не может быть такой красоты.
Прилетевшие сложили руки и поклонились нам. Я сделал то же самое, а Сяо не сводил глаз с лица девушки. Его так поразила её красота, что он забыл ответить на приветствие. Но, я вам скажу, что и он не уступал ей – она тоже не сводила с него глаз, хотя парень одет был сейчас кое-как.
Старший что-то сказал моему мальчику, но тот ничего не понял, как и я. Тогда он включил прибор, висевший у него на поясе и, обратившись ко мне, сказал:– Мы приветствуем тебя, сердечный землянин и желаем добра и благополучия!
В ответ, я так же приветствовал их и сказал, что мы рады видеть у себя в гостях уважаемых людей. Указав на жареную козлятину, пригласил отведать мяса. Они поблагодарили, но есть не стали, сказав, что не голодны. Старший спросил: – Кто этот мальчик и как он здесь появился?
Он говорил на нашем языке, но голос шёл из включенного прибора. Я сказал ему, что это мой сын, зовут его Сяо, ему двадцать три года. Он живёт со мной.
Гость улыбнулся и мягко возразил: – У жителей Земли не бывает таких детей. Вы низкого роста и разные по внешности. Этот мальчик из нашего народа. Двадцать лет назад, с высокой орбиты, пропал один из дежуривших здесь кораблей. На нём находилось несколько членов экипажа. Среди них была женщина с ребёнком – жена его командира. Мы думаем, что этот молодой человек и есть тот самый ребёнок. Но где остальные, куда делся космический аппарат, ведь он был здесь?
– Пойдёмте, покажу что-то, – сказал я и повёл их к кустарнику.
Выброшенный аппарат, к тому времени, сильно зарос, и нам пришлось пробираться сквозь чащу.
– Да, эта капсула с него, с…, – пожилой сказал какое-то слово, я его сейчас не помню, – но как она сюда попала? Где корабль, что с ним случилось?
Я поведал о случившейся у меня на глазах трагедии и появлении мальчика. Показал направление полёта аппарата – он разбился о скалы, а его обломки упали в глубокое ущелье. Вместе с ним погибли и все, кто в нём находился.
Присутствующие долго стояли в тягостном безмолвии. Мы вернулись к дому. Мой сын весь дрожал и был бледный от волнения. Он не спускал глаз с юной красавицы.
– Сяо, – обратился к нему старший, – знай, у тебя есть несколько родственников и один из них здесь. Он пилот вот этого корабля и находится рядом с тобой. Это брат отца – твой дядя. Вот он, – и указал на стоящего мужчину.
Дядя Сяо, тоже давно бледный, едва сдерживал свои эмоции. После этих слов, он вытянул руки и кинулся к племяннику. Они обнялись, мужчина заплакал. Не выдержал и Сяо, слёзы полились из его глаз. Появились они и у меня. Глядя на трогательную сцену встречи, заплакала девушка.
– Сяо, мальчик наш, ты жив! – сквозь душившие его рыдания, приговаривал дядя, – мы уже не надеялись на это!
Успокоившись, он спросил у племянника: – Ты, наверное, не знаешь о том, что у тебя есть сестра? Она старше тебя и красивая, как Лика, – он указал на девушку.
Затем он подошёл ко мне, стал на колени и принялся горячо благодарить за проявленное мною участие к судьбе его племянника. А у меня было тягостно на душе, хотя я должен был бы радоваться за своего сына, ведь теперь он не одинок. Но, что-то меня беспокоило, слишком неожиданно произошло это – наверное, я предчувствовал близкую разлуку.
Глава 5
Спустя некоторое время, старший объявил, что им пора отправляться на орбиту. Он спросил у Сяо, не хочет ли он посмотреть на Землю с большой высоты, предлагая тем самым ему лететь вместе с ними? Но мальчик испуганно замахал руками.
– Хорошо, – сказал начальник, – теперь мы знаем, где ты? Тебе надо научиться говорить на нашем языке. Для этого тебя будет посещать моя дочь Лика, – он указал на девушку. – Думаю, она справится с этой задачей, тем более желание помочь тебе, написано на её лице, – и он улыбнулся.
Девушка взглянула на отца и покраснела. Космонавты по очереди обнялись с нами и направились к кораблю. Лика оглянулась. Сяо помахал ей рукой. Она ответила ему тем же. Машина зажужжала словно жук, затем медленно поднялась и быстро ушла вверх, скоро став невидимой.
Мы стояли, молча, всё ещё находясь под впечатлением происшедшего.
– Отец, не сон ли это? – произнёс Сяо.
– Нет, сынок, это была явь, – сказал я, – и это, рано или поздно, должно было случиться. Будда создал не один наш мир. Они прибыли из другого общества и всё-таки нашли тебя.
– Что будет дальше, отец? – спросил Сяо.
– Слышал, что говорил дядя? Ты не одинок – есть близкие родственники. Тебя обучат настоящей грамоте, и когда-то ты улетишь вместе с ними. Что тебе делать здесь? Бегать с арбалетом по горам?
Сын прильнул к моей груди. Я успокаивал его и настраивал на будущие события: – Из-за твоей внешности, тебе нельзя даже показываться среди людей. Наш мир жесток, люди коварны, а ты совсем не знаешь жизнь. Внизу, в долинах, бурлит неизвестное тебе существование. Там люди эксплуатируют друг друга, воюют меж собой и убивают себе подобных. Появись ты там со своим ростом, над тобой будут смеяться, преследовать и показывать пальцем. Живём, сынок, пока, как жили и посмотрим, что будет дальше? Думаю, что от гостей, которые были здесь, кроме пользы ничего не будет. Покоримся судьбе, так как всем её готовит сам Будда.
Прошло несколько дней и, прямо перед домом, приземлился небольшой летательный аппарат. Из него вышла прежняя синеглазая девушка. Через прибор, она поздоровалась со мной и спросила о Сяо. Сын был в горах и отсутствовал уже два дня. Я ответил ей, что его нет, но он скоро вернётся. Она смутилась, но я пригласил её в дом, сделал чай и предложил ей. Стесняясь, а может, боясь незнакомого продукта, она из приличия взяла пиалу и сделала мелкий глоток. Я попросил рассказать, кто они такие, где живут и что делают здесь? И то, что услышал, повергло меня в смятение.
Я долго не мог постичь сказанного.
– Мы жители планеты Ока, – рассказала девушка, – находящейся настолько далеко отсюда, что её совсем не видно. Наш мир похож на ваш, но деревья и трава не такие. У нас тоже много воды, примерное такой же воздух, но дышать легче, потому что в атмосфере больше кислорода. В космосе много разных миров, они объединились в Содружество и живут одной жизнью, по определённым законам. Звездолёты Союза летают во вселенной, находят новые незнакомые цивилизации, наблюдают и исследуют их. Сейчас наш корабль находится на орбите Земли. Мы изучаем вашу жизнь. Вы отсталая культура и многое делаете не то, что нужно и не так, как надо.
Я спросил: – Как вы узнали о мальчике?
– О, это нетрудно, – ответила барышня. – У нас есть приборы, через которые можно наблюдать за каждым человеком. Я увидела его, когда он охотился за животными и его большой рост сразу кинулся в глаза. Проследила, где он живёт, и прилетели сюда. Мы не ошиблись, это наш, как вы говорите, "человек".
– Что же будет дальше? – спросил я.
– Я не знаю, – ответила Лика, – но папа с дядей Сяо говорили, что им придётся убедить вас в том, чтобы вы его отпустили с нами, на родную планету. Он должен получить хорошее образование и жить настоящей жизнью среди своих….
Снаружи послышался шум и в дом не вошёл, а влетел юный охотник. Увидев девушку, вспыхнул, поклонился ей и заключил меня в объятия. Обнимая, он всегда становился на колени, так как при его росте, стоя, произвести подобное действие невозможно.
– Отец, пойдём разделывать козла, – попросил он, хотя ошкуривал их всегда сам, правда, в моём присутствии.
Втроём вышли на улицу. Лика пошла в свою машину. Мы принялись за дело. Вскоре я жарил на костре молодую козлятину. Сяо вымылся в холодном ручье, и подошёл раскрасневшийся и счастливый. Из своего аппарата вышла небесная девушка, поманила парня пальцем и они скрылись внутри машины. Вскоре вышли – в его руках была большая сумка.
Сяо пошёл в дом, а мне Лика сказала, что дядя передал ему одежду. Вскоре из дома вышел парень, которого трудно было узнать. Как платье меняет человека! Он сразу стал не нашим, не земным. Прекрасная униформа подчёркивала его привлекательность. Лика это почувствовала. Она покраснела и опустила глаза, а он не спускал с неё взгляда. Сяо ей нравился. Она потом посматривала на него и вздыхала.
Поджарилась козлятина. Мы пригласили гостью отведать её. Она подсела к нам, но не решалась положить в рот незнакомую пищу и всё глядела на парня. А он уплетал мясо за обе щеки. Наверное, ради приличия, она проглотила кусочек и отказалась от еды, сказав, что не голодна. А мой сын опорожнил всю сковородку и, бросая на девушку тайные взгляды, принялся за чай. Я встал. Сказав, что мне надо отдохнуть, ушёл в дом, оставив их вдвоём. Зачем мне было мешать им своим присутствием? У Сяо начиналась новая жизнь….
Архат замолчал. В доме стало совсем темно, но мы, заворожённые удивительным повествованием, не замечали этого. Святой задремал – он устал от долгого рассказа. Если бы я, когда-либо услышал подобное от другого лица – ни за что бы, ни поверил. Но здесь было иное: фантастика, но реальная, исходившая из уст прямого участника событий. Свидетельством этому в доме, без всякого подвода извне, уже почти сорок лет было электричество. Кабель был зарыт в землю прямо в доме и куда он шёл, невозможно было определить.
Мы включили свет, стали готовить ужин. Святой проснулся, вышел на улицу. По возвращении, пригласили его к нашему импровизированному столу. Ел он мало, говоря, что в его годах и кушать-то не хочется, и всё больше пил чай. После ужина, мы пристроились рядом с его ложем и приготовились слушать. За окном завывал сильный ветер, на улице было всё так же неуютно: сыро, холодно и темно.
Старый Лао прокашлялся и заговорил:
– Раскрывайте свои уши, чтобы ни одно моё слово не прошло мимо – трудно долго говорить. …Итак, у Сяо начиналась новая жизнь. Когда я, отдохнув, вышел из дома, он и его учительница сидели за лёгким высоким столиком. Ученик писал. Девушка говорила и на нашем языке, и на своём. Увидев меня, Сяо воскликнул: – Отец, я запомнил уже весь наш алфавит!
– Молодец! Ты способный! – похвалил я его, а у самого, при слове "наш", сжалось сердце. У сына было счастливое лицо. "Учительница" строго поглядывала на него, но в глазах её было другое. Иногда, она через коробочку беседовала с отцом. Тогда же и Сяо говорил с дядей, докладывал ему о своих успехах.
Лика пробыла у нас три дня и улетела под вечер. Я удивлялся: как могли доверить девушке такую машину? В то время я ещё многое не знал. А оказывается там – в космосе, нужно ещё найти свой корабль, опуститься на него в определённое место и сделать ещё кое-что, прежде чем попадёшь вовнутрь. Вот какая умная и умелая была девушка! Всё это мне, уже потом, рассказал Сяо, когда побывал у них на орбите. Следующие два дня, ученик заучивал слова, которых он много записал. Так началась его учёба своему, родному языку.
Глава 6
Лика прилетала, по несколько дней жила у нас и, давая Сяо большие задания, улетала. Он удивительно легко запоминал и в четвёртый её прилёт, разговаривал с ней уже на их языке. Конечно, не всё он говорил правильно – иногда учительница смеялась над его произношением, но я видел, что процесс обучения шёл легко и быстро. Спустя время, они стали делать большие перерывы в занятиях, ходить гулять в лес. Во взглядах, которыми обменивались, появилась нежность. Я радовался, глядя на них. Что лучшего мог я пожелать моему мальчику?
Каждое её прибытие Сяо ждал с великим нетерпением. А она нарочно не говорила, когда прилетит. Весь день, вздыхая, он через каждые пять минут глядел в небо, ожидая появления серебристой точки. А то ещё, зная, что она следит за ним через приборы, выходил из дома и, подняв голову, размахивал руками, делая призывные движения. Девушка прилетала, весело и радостно повествовала о том, как смотрела на него. А один раз проговорилась о том, что и отец, и дядя тоже иногда поглядывают "вниз" и смеются над его нетерпением. Сяо смутился, но Лика сказала, что они по-родственному воспринимают его. В этом нет ничего плохого. Ей не хотелось, чтобы он перестал делать это, так как она сама, поминутно, подходит к приборам, в надежде увидеть обращённый к ней взгляд.
Однажды её не было целый месяц, и мой Сяо чуть не сошёл с ума, полагая, что они улетели на свою планету, не предупредив его. По ночам стал разговаривать, вскакивал во сне, бежал куда-то и возвращался в унылом состоянии. Я забеспокоился о его здоровье. Он мало кушал, похудел, его удивительные синие глаза стали серыми. Сяо всё реже ходил на охоту, почти не ел добываемую козлятину. Теперь он подолгу сидел или лежал, уставившись в одну точку. Я пытался разговорить его, убеждал в том, что Лика никуда не денется, потому, что любит его. После этих доводов Сяо веселел. Я в это время ставил еду, и он ел, с надеждой, поглядывая на меня.
Его учительница прилетела, как всегда, неожиданно и тихо. Мы были в доме, и вдруг немного потемнело – аппарат всегда опускался недалеко от дома. Взглянув на окно, Сяо, как ужаленный, выскочил из дома. Немного спустя вышел и я. При виде открывшейся картины, на глазах у меня навернулись слёзы. Влюблённый держал на руках свою пассию. Она, обняв его, приникла к нему и оба, целуя друг друга, плакали. "Жемчужины" орошали их мокрые щёки. Время от времени, отрывая свои лица, они смотрели в глаза, и снова обнимались, шепча что-то сквозь слёзы. Плакали два цветка несравненного лотоса, сумевшие соединиться друг с другом. В их глазах были нежность, обожание друг друга и безграничная любовь.
Они забыли обо всём и всех. В этот момент их было только двое на Земле, всё остальное перестало для них существовать. Успокаиваясь, он кружил её на руках, целовал, и в её глазах казалось, собрался весь синий цвет неба. Она, не отрываясь, смотрела на Сяо – лицо её сияло. Любовь и обожание, почти осязаемо, исходили от неё к нему. Это было счастьем и для меня!