Поставив на стол стакан, я выдохнул и снова оглянулся на людей в дальнем конце зала. Они продолжали посматривать в мою сторону. Зная, как некоторые ночные посетители подобных заведений любят помахать кулаками, я решил, что, пожалуй, не стоит здесь задерживаться, но все же посчитал нужным пропустить еще стаканчик перед уходом.
– Повтори, – сказал я бармену, постучав пальцем по стакану.
Все с тем же механическим безразличием он нацедил в мой стакан еще виски, и после повторной процедуры оплаты вернулся к своему безделью. Без промедления я залил в горло содержимое стакана и, отдышавшись за несколько секунд, поднялся с места.
Но развернувшись ко выходу, я заметил, как от того самого столика, за которым так мною интересовались, теперь к стойке двигался человек. Он шел быстро, и в его решительности подойти именно ко мне сомнений не возникало. Однако, я все же направился в сторону выхода, совершенно не желая наживать себе неприятности, в каком-то захолустном баре на окраине города.
– Эй… постой, – окликнул меня незнакомец, не успел я сделать и трех шагов от стойки.
Остановившись, я уже с большей внимательностью взглянул на шедшего в мою сторону человека. На вид он был немногим старше меня, если не ровесник. Среднего роста и явно в хорошей физической форме, этот парень выглядел весьма внушительно, и у меня появилось предположение, что он либо солдат из охраны города, либо борец из боевых клубов, коих было немало в Филине. Поняв, что без проблем я вряд ли покину заведение, я все же остался на месте, ожидая развития событий и решив действовать по обстоятельствам.
Человек приблизился ко мне. Он был одет в черные штаны и свободную, болотно-зеленого цвета рубашку, рукава которой закатал до локтей, обнажая татуировку на левой руке – змею, обвившую его запястье. Разглядев лицо незнакомца, я засомневался в его принадлежности к борцам. Уж слишком чистым и нетронутым он выглядел. Светло-русые волосы забраны в хвост, губы обрамляла ухоженная бородка, а в голубых глазах не читалось никакой агрессии.
– Привет, – кивнул он. – Я, кажется, тебя знаю.
– Не думаю, – ответил я с уверенностью.
Я точно знал, что прежде не встречался с этим человеком, по крайней мере, в такой ситуации, которую стоило бы запомнить.
– Ты – гонщик, верно?
После этих слов я насторожился. Его лицо мне однозначно не было знакомо, однако, он, видимо, и вправду меня знал.
– Верно. Если ты говоришь о гонках в заводской зоне.
– О них самых, – он ухмыльнулся. – Значит, не ошибся. Ты сделал нашего водилу в прошлом году.
Я напрягся, подумав, что сейчас придется отвечать за одну из своих побед. Подобные ситуации уже случались прежде, когда обиженные своим поражением гонщики бросались на меня с кулаками, уверяя, что я жульничал и должен вернуть им деньги. Правда, данная ситуация выглядела опаснее всех предыдущих.
Видимо, он заметил мою реакцию, так как сразу же выставил руки ладонями вперед и улыбнулся.
– Никаких обид, парень. Это спорт, и только.
Я не знал, что на это ответить, и лишь кисло улыбнулся в ответ, перебирая в голове все возможные варианты развития сложившийся ситуации, стараясь поскорее найти выход из нее, распрощаться с незнакомцем, кем бы он ни был, и отправиться восвояси.
– Меня зовут Джим, – сказал он добродушно, протягивая мне руку. – Кличут Змеем, так что, можешь сам выбирать, что нравится.
– Клайд, – сухо ответил я, пожимая его руку.
– Присядем, – он кивнул в сторону ближайшего столика.
Признавая, что это может не очень хорошо закончиться, я все же принял его приглашение, и сел за столик.
– Два пива, – сказал он бармену и, взглянув на меня, добавил все с той же улыбкой на лице. – Я угощаю.
Он явно был из болтливых людей, каким не трудно завязать общение с незнакомцами на улице. Вот только, что ему было нужно от меня? Я не знал и надеялся, что он всего лишь хочет почесать языком и удовлетворить свое любопытство. Я был знаком с людьми, которым просто необходимо общение с кем бы то ни было, для них это как наркотик, особенно после пары-тройки кружек пива. В любом случае, обижать его отказом я не решился, не веря этому неожиданному дружелюбию.
– Ты отлично гоняешь, – сказал он, сев напротив меня и облокотившись на спинку стула. – Давно за рулем?
– С детства. Отец учил.
– Семейное дело, – заключил он. – Это здорово. Так и зарабатываешь?
– Нет. Я работаю там же, на заводе.
– А-а-а… – протянул Джим. – Говорят, рабский труд.
– Не так уж плохо, как говорят. Работа как работа.
Невесть откуда появившаяся официантка, не старше лет семнадцати на вид, поставила перед нами две кружки светлого пива на стол.
– Спасибо, Люси, – подмигнул девушке Джим, и та, кивнув, с робкой улыбкой удалилась.
– Крис был неплохим водилой, – возвращая взгляд ко мне, сказал Джим, – но ты его уделал, как младенца. Он еще долго потом остыть не мог. Все хотел вернуться, взять реванш. Был уверен, что у тебя просто машина лучше. Но, я-то там был, и видел, что все дело в мастерстве.
– Почему ты говоришь о нем в прошедшем времени? – спросил я, стараясь увести разговор от своей персоны и той злополучной гонки, которую даже не помнил.
– С ним приключилось несчастье. – Джим отхлебнул из своей кружки. – Недавно. Еще и месяца не прошло.
– Печально, – сказал я и последовал его примеру, пригубив холодного пива.
– Я заметил тебя сразу, как ты вошел. Решил, что это просто удача, чтобы вот так вот среди ночи в наш бар забрел один из лучших гонщиков города. И это именно тогда, когда мы нуждаемся в водиле. Подумал, что это судьба, и решил подойти, спросить.
– Что спросить?
– Думал, вдруг ты захочешь заменить нам Криса, – Джим лукаво улыбнулся и снова отпил из кружки. – Правда, шансов маловато. Мне парни так и сказали, что дохлая эта затея. Люди, как правило, сторонятся нашей профессии.
– И что же это за профессия такая?
Джим поставил свою кружку и, опершись локтями на стол, подался вперед.
– Мы, друг мой, охотники, – сообщил он с гордостью в голосе. – Слышал о таких?
Конечно, я слышал об охотниках. Никогда их не встречал, но слышал. Охотниками мы называем тех, кто выходит из города и убивает всех тех смертоносных существ, что обитают снаружи и являются причиной нашей жизни за прочными стенами. Эта профессия нашего времени существует потому, что мир сейчас нуждается в ней больше, чем в какой-либо другой. Сорвиголовы, как о них говорят, люди, не боящиеся встретиться лицом к лицу с тем смертоносным злом, что захватило мир, сразиться с ним и уничтожить. Они выполняют заказы городов и частных лиц. Они приносят образцы, они сопровождают перевозки из города в город, они устраивают рейды в города предков и приносят оттуда информацию и ценные вещи. И все это сопряжено с риском большим во сто крат, чем любая другая работа. Джим был слишком мягок, сказав, что их дела сторонятся. Люди уважают охотников и одновременно боятся их. Бытует мнение, что все они поголовно сумасшедшие, ведь, человек в здравом уме никогда бы не решился на такую работу. Охотник в воображении обычных жителей выглядит огромным воином, сам подобный чудовищам, с которыми дерется, с безумным взглядом и невероятным оружием в руках. И потому я не мог поверить в то, что этот человек, сидящий напротив меня, улыбающийся и спокойно пьющий пиво, является охотником, убийцей чудовищ, героем и безумцем в одном лице.
– Охотники? – переспросил я, не веря своим ушам.
– Да, именно так. По взгляду вижу: ты о нас слышал.
– Слышал, – кивнул я. – Но… – я запнулся, передумав говорить ему о том, что он не слишком-то похож на охотника.
– Не веришь, да? – усмехнулся он. – Ну, что же, смотри.
Джим задрал рукав рубашки на правой руке до плеча и показал мне татуировку на плече. Рисунок изображал крест – символ религии, широко распространенной в старой цивилизации. Даже сейчас еще можно найти ее приверженцев, для которых в Филине построена крупная церковь, но прихожан у нее с каждым новым поколением все меньше. Люди не только в Филине, но и во всем нынешнем мире, давно потеряли веру в богов, в науку, да и в самих себя, пожалуй, тоже.
– Это наш символ. Мы зовем себя «Грешниками». – Джим опустил рукав, и вновь облокотившись на спинку своего стула, взял со стола кружку пива.
– Название брат придумал, – сказал он, отхлебнув пива и вернув кружку на стол. – Он наш основатель. Занимается этим уже лет двадцать, наверное. Я в команду пришел, как школу окончил, так что уже десятый год в этом деле вместе с ним варюсь. И, знаешь, что тебе скажу? – Джим снова улыбнулся, – про нас много врут. Не так уж все там и плохо, снаружи, как люди говорят.
Не знаю почему, но я поверил ему. Во мне вдруг пропали все сомнения в том, что Джим мне лжет. И причиной тому была, конечно, не показанная им татуировка с крестом, ведь, такую можно наколоть себе где угодно в Филине. Дело было в его глазах, в его голосе, в его уверенности и простоте. Либо он слишком искусный лжец, а скорее уж, даже одаренный актер, либо Джим говорил мне правду. Не сказал бы, что я отлично распознаю ложь или хорошо разбираюсь в людях, но просто он вселил в меня уверенность в своих словах.
Дальше разговор пошел в сторону его ремесла. И я уже забыл о том, что поскорее хотел отвязаться от этого человека. Мне даже не пришлось задавать много вопросов. Джим сам с охотой рассказывал о том, чем занимается. Он рассказал, что сейчас в Филине действуют две частные группировки охотников и одна городская, подчиняющаяся военным, но тех он не считает охотниками вовсе. Этот бар принадлежит их команде – Грешникам. Вторые называют себя Койотами. Работы хватает с достатком на всех, хотя группы, все равно, конкурируют между собой. Их команду организовал брат Джима, которого называют Пастырем за его фанатичный интерес к старой и ныне умирающей религии. Пастырь начинал в группе Койотов и свою собрал лишь через несколько лет. Это и является основной причиной вражды двух команд. Брат Джима ушел из Койотов по причине разногласий с их лидером, и теперь они соперники, что создает некоторые проблемы в работе. Сейчас в команде Грешников только четыре человека, но, по словам Джима, больше и не требуется.
– Главное – оборудование и профессионализм, – сказал он, – а не количество людей. Койоты стараются брать числом, но у них почти на каждом задании есть потери. Когда людей много, они мешаются друг другу. Большое количество человек не подготовить быстро и хорошо, и ими сложно управлять. А твари, с ними нельзя совершать ошибки, понимаешь? Мир снаружи ошибок не прощает.
– А как выглядят эти существа? – спросил я.
– Кто? Твари? На кого мы охотимся?
Я кивнул.
– Их много. И все разные. В нашей базе данных насчитывается больше двух сотен видов, и это далеко не все. Для каждой нужен свой подход, своя тактика. Это целое искусство. Но мой брат в этом деле мастер. Таких, пожалуй, больше нет нигде. Он сам добрую часть этой нашей базы и составил.
– И как погиб ваш водитель?
– Еще пива! – крикнул Джим бармену и внимательно посмотрел на меня. – Крису просто не повезло, вот и все. Такое случается, и от этого никто не застрахован. В какой-то степени он сам виноват в том, что случилось.
– И все же, – настоял я.
– Не думаю, что тебе что-нибудь скажет кодовое название «Страж».
Я кивнул снова.
– Отвратное существо. Обитает в сырых и темных помещениях. Оно слепое и ориентируется только по слуху и запаху. Мы обследовали развалины, днях в двух пути отсюда. Крис отстал, и в этом его ошибка. А невезение в том, что его сканер отказал. Стражу достаточно секунды для прыжка, и если ты к этому не готов, то считай, что ты – труп. Вот, так вот.
Люси поставила перед Джимом еще одну кружку пива, и только сейчас я обратил внимание на то, что за все время нашего разговора выпил меньше половины своего напитка.
– Конечно, не стоит, пожалуй, тебя пугать всем этим, если уж хочу пригласить на место Криса. Но вижу, что интерес твой чисто поверхностный, и на предложение мое ты намерен ответить отказом.
Как не странно, но Джим оказался совершенно не прав. Я был более, чем заинтересован, чем удивлял даже сам себя. Пока он рассказывал мне о том, как у них все устроено, я успел подумать о его предложении, хотя во всё происходящее мне верилось с трудом. Я – охотник? Это казалось сном или бредом. Вот уж о каком повороте событий я не думал вовсе. Охотники казались полувымышленными личностями, людьми не этого мира, которых вот так вот просто не встретить в баре, с которыми не выпить пива, и так запросто одним из них не стать. Так уж люди их видели, как героев, несравнимых с собой, или самоубийц, коими не стоит становиться. В любом случае, эта профессия, казалось, создана не для обычных людей вроде меня.
– И что? – спросил я. – Вы вот так вот просто возьмете меня к себе? Без подготовки, без какого-либо опыта? Я же не служил в охране, и за стенами города ни разу не был.
– Ну, во-первых, боевая подготовка, конечно, желательна, но не необходима. Поверь, там, за стеной, при встрече с тем же самым стражем каждый второй военный в штаны наложит. Нельзя быть готовым к тому, что тебя там ждет. Людей проверяет время. Либо это твое, либо нет, и поймешь ты это после первой же вылазки. Опыт придет со временем, и мир снаружи закалит тебя сам получше любых военных.
Джим отхлебнул пива и продолжил:
– Ну, а во-вторых, у нас нет выбора. Мой брат, конечно, будет не в восторге, принимая такого новичка, как ты, но нам сейчас позарез как нужен толковый водитель. У нас задание висит и может со дня на день уйти к Койотам. А нам нужны деньги, и работа не ждет. В общем, ты решай, а уж с остальным я сам разберусь.
– А если я, при виде какой-то из этих тварей, запаникую? Побегу или глупость сделаю?
– Ну, тут уж, приятель, тебе нужно самому понять, способен ты на это или нет. Я лишь предлагаю, обещаю, что будут большие деньги. Но все остальное – на тебе. Ты идешь сам, и тебя никто за руку не тащит. Если погибнешь по глупости, значит, сам виноват. Если же будешь делать, как говорят, то останешься жив и невредим. Выбор, все равно, за тобой.
Джим снова отхлебнул пива.
Выбор за мной. Я чувствовал, что стою на распутье. Оставить это безумное предложение или принять его. Зачем мне это? Какой из меня, к черту, охотник? Ну, а если не приму, то что? Так и буду дальше жить? Страдать бессонницей и убиваться по воспоминаниям о Джулии? Я осознавал, что этот шанс предоставляется лишь раз в жизни. И разве не его я ждал? Разве не таких перемен я хотел? Если откажусь, не докажу ли я тем самым слова Джулии? Она сказала, что я создан для этой жизни, но она ошиблась. Эта жизнь мне нравилась только пока в ней была она. Джулия была основой, на которой стоял мой мир. И теперь он рухнул. Значит, пора что-то изменить. Меня пугала эта перспектива. Покинуть город, ехать с этими людьми, охотиться на то, чего учили бояться с самого детства. Но эта идея одновременно и завлекала меня, будоражила, сулила перемены, и осталось только сделать шаг. Но даже стоя перед подобным выбором, я чувствовал себя, словно в каком-то сне. И решение я принял, как во сне, идя на поводу желаний, а не здравого смысла.
– Я согласен, – сказал я и одним глотком допил пиво из своей кружки.
Когда я опустил ее на стол, мне открылся полный недоверия взгляд Джима. Мы смотрели друг на друга с минуту, не меньше. Затем он серьезно спросил:
– Ты уверен, Клайд?
– Да, – кивнул я, – Кажется, ты был прав, это и вправду судьба.
И в следующую секунду он громко расхохотался.
– А ты – отличный парень, – сказал он сквозь смех. – Видимо, я не ошибся, решив подойти к тебе. Вот уж ребята удивятся, узнав, что я был прав.
Он поднялся с места.
– Ну, что же, если ты точно решил, то пойдем, познакомлю тебя с командой и представлю брату.
Я поднялся со стула и сразу последовал за Джимом.
Пока мы шли, я размышлял, о том, что делаю, и нужно ли мне это. Все было, как в тумане. Так спонтанно и глупо я решился на откровенное самоубийство. Сомнения росли с каждой секундой, и я тщетно старался гнать их прочь.