Иван-Да-Лилия. Бредущая по граблям - Абайкина Ольга "Бредущая по граблям" 2 стр.

Ты прав мой друг, не вечна жизни жажда,

И не для нас бессмертных дурней каста,

Но если вдруг наскучит петь однажды,

Во имя счастья потяни лет до ста!

Ледяная стела Недоступность

Кометой пышных похорон ушла эпоха

***

Кометой пышных похорон ушла эпоха,

С ней шлейфом нью-Декамерон переполоха.

И словно пачки макарон, открылись храмы,

В них правит алчности закон и пентаграммы.

И дух его не побороть – век перемены.

Который гений слышит: «Подь во тьму со сцены!»

Быть может, хватит дурь пороть и рушить стены;

Ты для кого, скажи, Господь, метёшь арену?

Не одолеть душой урон, в нём нет изыска,

И обезлюдел зла перрон, расплата близко —

Перекрывает смехом стон слог скомороха:

Эпоха сыра для ворон и прухи лоха.

Словес податливых спираль

Даже ради тебя не сложить серенаду

***

Даже ради тебя не сложить серенаду,

Что обрушит на душу лавину любви,

Я хочу тебя дико, но перлам: «Не надо!»

Говорю. Ты снежинки сомнений лови.

Даже ради себя не сложить мне балладу,

Что поднимет волшебным обманом со дна

Всех, подсевших дышать на дурманящий ладан.

Я молчу, оставаясь, как прежде, одна.

Но, не веря словам, отреченьям и вздохам,

Ты прорвал оборону лишь магией фраз.

Ради всех заявляю: «Банально и плохо!

Ровно попою сел, Артис, ты на Парнас!»

Откровеньям твоим цвета клёна

Сезонов тёплых вечная должница

Позолотило полнолунной ночью

***

Позолотило полнолунной ночью

Моей Москвы широкие ладони,

Теплом вспугнув, как ярмарку сорочью,

Гадалку-ворожею на неоне.

Рассыпался на мелкие стекляшки

Шикарного коварства изумруд.

Зачем богатство вольному бродяжке,

Коль царства мрут, а людям власти врут?

Звенят по закоулкам, как медяшки,

Дешевизну приветствуя, синицы,

Послушай предсказание дворняжки,

Которая и чёрта не боится.

Мне истина открылась ближе к ночи,

Что счастье – дар любви, не журавли,

О коих лишь ленивый не пророчит,

Хоть золоти, хоть всех перелови.

Как ты искал сочувствия

Селена светом отраженья

Я недостойна, верно, кореш

Наждачкой слов да по стекляшке буден

***

Наждачкой слов да по стекляшке буден,

Веду я, как алмазом мутных вод,

Твою любовь по черепкам посудин,

Чтоб «порешался» простенький кроссворд:

Что вера в Бога, если Бога нету;

Что страх побед, когда ничья, как приз;

Что правда, коль интрига менуэта

Разбавлена восторгами реприз?!

Достав тебя из пазухи Христовой,

Как чёрного котяру из мешка,

Заброшу в Рай, как новенький целковый,

Заныканный копилкою грешка.

И будешь жить, солидно: на проценты,

Сняв сливки с обезжиренных рантье,

Суть ребуса сменяв на комплименты,

Уйду я в ночь в намёках, как в шмотье.

Слова твои, от сердца рикошетом

Слишком ярким было ожиданье

Дождь нудней, чем китайская пытка

Наверно, не важны сейчас слова

Эту осень ты сбросил, скользящий на вещем

***

Эту осень ты сбросил, скользящий на вещем,

Как сезонно раздевшийся к холоду клён;

От зализанных ран, отболевших затрещин,

Забывая, как был безнадёжно влюблён.

Эта осень не просит, не стонет, не хнычет:

Запрокинув вихры на крыла лебедей,

От сердец ей не нужно премудрых отмычек,

Чтоб войти беспардонной походкой блядей.

Это – осень венозно кровавит для парков:

На занозы идей лейкоциты дождей,

Покрывая листвой, нецензурщину гаркнув,

Льёт, как йод, на народ вожделенных вождей.

Только осень выносит, без поз и гримасы,

Даже гениев, нрав чей так невыносим,

И для свинстусов в грязь зарывает алмазы,

Чтоб топтать аргументами их мокасин;

Чтоб насытившись рябчиком и ананасом,

До икоты надравшись меж пьяных «светил»,

Нам от вёсен ты дури похмельной наквасил,

И с настойки любви, а-ля Осень, кутил.

Кочевнику что город, что село