Неризе было девять, на год меньше, чем Альмицесу. Она походила на сжатую пружину. Мать всегда говорила, что Зевс ошибся, и ей надо было родиться мальчиком. В девочке абсолютно отсутствовали изящество и хрупкость старшей сестры: детское тело, вихрастая голова, руки и ноги, исцарапанные во время игры и беготни по зарослям то за котом, то за бабочкой. В ее беспокойных глазах цвета светлого меда, как и старшей сестры, отражалась вся ее живая натура.
– Привет, Нериза. Привет, Тельма. Вы опять с ракушками? Вам не надоело еще? – спросил сестер Альмицес.
– Нет, смотри, мы тут с утра много чего набрали: и черенки, и петушки, и фарфорки, – ответила Нериза и улыбнулась брату.
– Смотри, Жанира, мы нашли две морские звезды и большущую улитку, – сказала Тельма. Она поднялась и взяла сестру за руку, чтобы показать ей драгоценные находки. – Посмотри, эта ракушка разбилась и стала похожа на родинку у нас на ноге. – Жанира наклонилась, сравнивая ракушку с родимым пятном, которое имелось у всех четверых, улыбнулась, увидев схожесть, и сразу переключилась на остальные находки.
– Папа сказал починить это до обеда, – сказал Альмицес и вытащил сеть из заплечного мешка.
– Пусть девчонки играются. Мы и сами справимся, – Тельма взглядом настоящего эксперта осматривала сеть вместе с братом. – Ты все взял с собой? – Альмицес кивнул.
До полудня дети были в пещере. Младшие играли с ракушками, раскладывая их по разным признакам: сначала по форме, потом по цветам, перекладывая их из одной кучки в другую. Тельма и Альмицес сначала очистили уже наполовину сухую сеть и принялись чинить ее, ведь это они делали уже не в первый раз. Когда работа подошла к концу, рассказ Альмицеса об утренних приключениях и ужасной находке подошел к концу. Солнце было в зените, и мальчик решил сходить узнать, готов ли обед. Он обогнул камни, прикрывавшие вход в пещеру, и столкнулся нос к носу с отцом.
– Сына, я за вами, пора обедать. Иди к маме, а я позову сестер. – Альмицес кивнул и пошел домой. Отец отправился в пещеру, чтобы позвать дочерей.
Солнце неспешно начало спускаться к горизонту своим привычным вечерним маршрутом, когда все собрались дома. Альмицес с матерью дожидались домочадцев внутри. Снаружи, на углу дома, сидели на корточках утренние бедняги, укутавшись в одеяла. Они оперлись спиной на стену и грелись в лучах небесного светила. Они смотрели вдаль, но их взгляд ничего не выражал. Девочки рассматривали чужаков с плохо скрываемым любопытством и шептались. Отец отправил их в дом, перекинулся парой слов со спасенными и присоединился к своей семье. В центре главной комнаты стоял стол из старых досок, вдоль него – две длинные скамьи. На одной из них уже сидели трое младших: Альмицес, Нериза и Жанира. Другая все еще была свободной.
– Ниоба, все собрались, что у нас на обед? – женщина поставила на стол полное блюдо.
– Гермес, садись, остынет, – ответила она сухо и села. – Тельма, садись. – Старшая дочь поставила на стол стаканы из оливкового дерева, наполнила их водой из кувшина и села между родителями, словно пограничная стена.
Гермес, благоговевший перед природой и сверхъестественными силами, воздел руки к небу, вознося благодарность богам за пищу, которую они собирались съесть, и вознес небольшую молитву. Дети молча слушали отца, Ниоба смотрела куда-то за окно. Гермес закончил молитву и сделал знак рукой, приглашая к трапезе. Единственное блюдо царило на столе, в центре него лежали аппетитные куски разной рыбы, которые обрамляли вареные овощи. Гермес тщательно отобрал рыбу из утренней добычи, отложенной на продажу, чтобы отпраздновать день рождения сына. Жанира схватила кусочек сибаса. Альмицес, Тельма и Нериза последовали ее примеру. Ниоба же бросила ледяной, пронзительный взгляд на мужа.
– Могли бы уж и меня спросить перед тем, как их спасать. Вы никогда ничего у меня не спрашиваете. Ты же не знаешь, кто это, и откуда они, – прошипела она обвиняющим голосом, косясь на стену, за которой сидели незнакомцы, погруженные в свои мысли.
– Помощь нуждающимся это не то, на что нужно спрашивать разрешения, это наш долг, – спокойно ответил Гермес. – Морю неведомы племена, расы, знать-беднота, оно со всеми обходится одинаково. Ты, кажется, забыла своего отца и моего тоже, которых море оставило себе, – его жена опустила глаза. Слова мужа отозвались болью. – Посейдон может быть очень убедительным, когда хочет. И если наши гости выжили, не нам ставить под сомнение божественное решение.
– У нас будут с ними проблемы, это иностранцы. Не очень хорошая идея привести их домой, – на лице Ниобы читались напряженность и озабоченность. Она качала головой, отказываясь принимать объяснения мужа. Дети молча поглощали вкусности, и слушали родителей.
– Это карфагеняне. Они благодарили за спасение и просили, чтобы мы позволили им уйти как можно скорее, но это я не позволил, ведь им надо восстановиться, в таком состоянии они далеко не уйдут, – Ниоба застонала и подняла руки к небу. Ее терпение было на грани.
– Они попросили дать им уйти, и ты им запретил? А обо мне ты подумал?
– Наши дети должны понимать, что хорошо, а что плохо. Эти мужчины нуждаются в помощи, и никто из Теопулосов им в ней не откажет. Я не буду спорить на эту тему, – голос Гермеса был категоричен.
– Папа прав, – сказала Нериза, кивая головой.
– Не вмешивайся, когда взрослые говорят! – мать прожгла ее взглядом, и девочка опустила голову.
– А что с ними случилось? –Альмицесу не нравилась накаленная атмосфера за столом, и он попытался разрядить обстановку.
– Они сами расскажут. Вот закончим обед, и я позову их. Они уже перекусили и решили не мешать нам. Потом мы оставим их в покое, им нужно поспать и набраться сил.
Над столом сгустились тучи. Все молчали, не решаясь нарушить воцарившуюся тишину. На десерт мать подала красные яблоки. Тельма встала, чтобы приготовить чай из мяты.
– Альмицес, сходи и вежливо пригласи их выпить с нами горячего чая, который приготовила твоя сестра.
Паренек встал, он сомневался:
– Папа, я не говорю по-карфагенски.
– Не переживай, они говорят по-гречески и понимают нас, – улыбнулся ему отец.
Альмицес вернулся и остановился у дверей, пропуская мужчин, которых они утром спасли от верной смерти. Оба мужчин, все еще завернутые в одеяла, медленно зашли и поклонились в знак приветствия. Тельма поставила к столу две табуретки и принялась разливать дымящийся настой.
– Присаживайтесь, друзья. – Гермес привстал и указал на табуретки.
– Спасибо, – ответили гости на греческом.
– Это мои дети. Альмицесу сегодня исполнилось десять лет, он уже настоящий рыбак. – Мальчик, польщенный, приосанился, чтобы казаться выше ростом. – Тельма – моя старшенькая, уже пора подыскивать ей мужа. Пусть она родит нам крепких внуков. Нериза и Жанира – младшенькие, их смех наполняет радостью наш дом. – От слов отца девочки рассмеялись, а Тельма покраснела.
– Мы очень благодарны за ваше гостеприимство, – самый толстый карфагенянин говорил на странном, но понятном им греческом. – Нам пришлось пережить пару тяжелых деньков, – он посмотрел на своего товарища, тот кивнул головой, подтверждая его слова.
– Так что же с вами произошло? – спросил Альмицес, не скрывая любопытства. – Как вы сюда попали?
– Это очень долгая история, она началась несколько месяцев назад, мы бы не хотели надоедать вам рассказами.
– Ничего, мы хотим узнать вашу историю, если вы, конечно, не против, – подбодрил их Гермес и взял в руки чашку с чаем.
– Хорошо. Как я и говорил, все началось несколько месяцев назад, когда умер Агафокл из Мессины. Вы слышали про Мессину? – Дети молчали. Гермес неуверенно кивнул и покосился на жену. – Это город, который находится на острове Сицилия, таком же острове, как ваш, только намного больше. Так вот, после смерти Агафокла его стражники, которые называют себя мамертинцами или сыновьями Марса, восстали против Сиракуз, добиваясь независимости города, – все семейство, раскрыв рты, слушало рассказчика.
– Гиерон, новый законный царь Сицилии, – продолжил другой мужчина, – разбил их и окружил Мессину. Тогда мамертинцы попросили помощи у Рима, а Гиерон, пытаясь уравнять силы, попросил помощи у нашего города, Карфагена, он стремился укрепить свое царство, ну и не дать римлянам разбить его войска, ведь Мессина расположен в стратегически важном месте, оттуда можно контролировать поступление на Апеннины любых товаров.
– Все было под контролем, – продолжил толстяк, – но римский консул Апио Клавдий отправил сюда войско. Они высадились в тылу у нас и застали врасплох. Им удалось разбить войска царя Гиерона, а потом они напали на нашу базу на мысе Пелоро. Силы римлян превосходили нас, их войска слишком хорошо организованы, но несмотря на это мы почти их победили. Однако сражение переместилось на море, и многие корабли, в том числе и наш, оказались отрезаны от основной эскадры. В первый день они разбили два наших корабля, нам же удалось сбежать. Через несколько дней мы увидели берега вашего острова, – он отхлебнул ароматный травяной чай, чтобы промочить горло. – Мы думали, что спаслись, но этой ночью они настигли нас, напали и взяли на абордаж, на борту началась настоящая резня. Мы втроем бросились в море, чтобы сбежать из этой мясорубки.
– Но вас же только двое, – перебил их взволнованный рассказом Альмицес.
– Да, так и есть, Асцип захлебнулся незадолго до рассвета. – Незнакомец тяжело вздохнул.
– Соболезную, – Гермес попытался сгладить бестактное высказывание сына.
– Ничего, такое случается, судьба, предначертанная богами, неизбежна. Только Мелькарту и Эшмуну она известна. Но теперь нам надо поскорее вернуться домой. Кто его знает, чем там на Сицилии все закончилось.
– Сегодня утром мы с сыном видели римский корабль неподалеку.
– Вполне возможно, римляне – знатоки в поисках и добивании своих жертв, кто знает, может еще кто-то из наших искал спасения в море, – дети слушали их, широко раскрыв рты.
– Ладно, вы, должно быть, очень устали и хотели бы немного вздремнуть, – прервал мужчин Гермес, детям не следует слушать всякие жестокие подробности, которые могли поведать чужестранцы. Он встал и махнул головой детям. – У нас есть еще дела, а воспользуйтесь возможностью передохнуть. Моя жена подготовила вам удобные лежанки. Завтра посмотрим, как можно устроить ваше возвращение домой. Может, найдется корабль, который отвезет вас в какую-нибудь из ваших колоний.
– Большое вам спасибо. Нам все-таки повезло попасть в земли, где Рим не имеет влияния. Римляне все еще благоговеют перед краями, которые когда-то были владениями великого Александра Великого.
– Наш остров находится под управлением Птоломея Египетского, так что здесь вам не надо бояться римлян.
Дети Гермеса и Ниобы вышли из дома. Рассказ карфагенян унес их в другие места, о существовании которых они не имели представления. Они обменивались историями о сражениях, о которых они знали по сказаниям о жизни богов, о древнегреческих героях, битвах, которые происходили очень давно. На Самосе единственной внешней угрозой считалось нападение пиратов, да и то случалось нечасто.
Тельма заметила, что младшую сестру очень взволновал рассказ чужестранцев. Она подняла Жаниру на руки и стала успокаивать ее, нашептывая, что карфагеняне слишком преувеличивают, что ни римляне, ни другие люди не способны на такие гадости, что не стоит так переживать. А Нериза и Альмицес бурно обсуждали историю несчастных, представляя вживую приключения моряков и удивительные места, откуда они приплыли.
Немного погодя Гермес вышел из дома, искоса взглянув на Ниобу. Женщина все еще была рассержена и смотрела вдаль с каменным лицом. Он хотел было поговорить с ней, но передумал и позвал детей:
– Тельма, Альмицес, сегодня какой-то сумасшедший день, идите-ка в пещеру, можете поиграть там, мы позовем вас на ужин. Заодно и наши гости отдохнут. Ну а мы с мамой отнесем рыбу Андреасу. Сегодня его очередь договариваться с трактирщиком. Вряд ли много получится выручить в такое время, но хоть что-то.
Дети с радостью пошли на пляж вдоль берега до причала и вверх по тропинке в пещеру. Ропот моря доносился прямо до порога дома. Легкий морской бриз усилился и весело играл с волной, венчая гребни пенными коронами.
Проходя мимо причала, Альмицес проверил прочность швартовки лодки. Их маленькая бухта была хорошо защищена от гнева моря, но мало ли. Сестры помогли брату собрать вторую сеть. Она уже просохла, можно было заняться ее ремонтом в пещере. В стенах грота ветер, дувший снаружи, почти не ощущался. Внутри было тепло и уютно. Жанира и Нериза сели играть с ракушками, а Тельма и Альмицес взялись за работу.
Вторая половина дня пролетела незаметно. Тельма и Альмицес, закончив возиться с сетью, взяли младших сестер и пошли собирать маленьких крабов и рыб-прилипал, сидевших на камнях у моря. Маленькие лужицы, которые оставлял прилив в изрезанных скалах, создают прекрасные условия для крабов, здесь теплее, чем в море, и спокойнее. Добыча оказалась богатой. Нериза даже нашла небольшого осьминога. Дети весело провели время, пытаясь заставить того вылезти из-под камней.
– Что-то темнеет, Альмицес, нам не пора домой? – Тельма устала. Целый день присматривать за сестрами нелегко. К тому же, она жалела, что не ее отправили с рыбой к трактирщику. Из-за этого она не смогла повидать его красавчика-сына. Вот бы папа договорился выдать ее замуж за него. Надо ему пояснее намекнуть на это при случае.
– Ну да, родители уже должны были прийти за нами. Посиди с девчонками, я отнесу сети домой и спрошу про ужин.
Альмицес взвалил снасти на спину и вышел из пещеры, огибая камни на входе. Он пошел по влажному песку пляжа через причал. Ветер набрал силу и осыпал мелкими песчинками его ноги. Альмицес воображал, как идет по морю на борту большого корабля, бросая якорь во всех крупных портах. Солнце спряталось за горой, и его свет терял силу. Паренек взглянул в сторону дома и увидел свет, сочащийся из-под истрепанных ставен, закрывающих его окна. Можно, конечно, оставить сети на причале, но отец не любил бросать их там на ночь, потому что год назад вовремя ночной грозы сети порвались. Что ж, придется тянуть снасти домой.
В нескольких шагах от дома раздался сдавленный крик. Мальчик вздрогнул от страха. Это точно голос отца. Спустя мгновение, показавшееся вечностью, дверь дома распахнулась. Альмицес инстинктивно вжался в землю под маленьким тамариндом. На лбу проступили капельки пота. Три здоровых мужика тащили из дома тело, похожее на худого карфагенянина. Они переговаривались между собой на чужом языке. Коричневые одеяния придавали их силуэтам мрачности.
Под покровом наступающих сумерек Альмицес ждал, спрятавшись среди веток, чтобы незнакомцы отошли подальше к небольшому сосновому бору за домом. Что делать дальше? Наконец, он решился зайти внутрь. Царила полная тишина, дверь все еще была открыта. Паренек припрятал сети недалеко от входа и, осторожно ступая, стараясь не производить лишнего шума, подошел к двери. Из дома не раздавалось ни единого звука.
Страх охватил им, сковывая его мышцы, по коже побежали мурашки. Движимый необъяснимым чувством или врожденным любопытством, Альмицес преодолел страх и медленно вошел внутрь. Он в тревоге осмотрелся. Его мозг отказывался принимать увиденное.
II
– Хватит! –Тельма сердилась на Жаниру, которая слишком уж разыгралась и осыпала песком сестер. – Вот получите же, когда мы придем домой! Сколько раз мама говорила, что нельзя кидаться песком в волосы.
– Нериза первая начала, – хохотала Жанира, набирая комки влажного песка и целясь в девчонок.