Что интересно, для построения драккаров, не применялись пилы. Из древесины использовали ясень, сосну и дуб. Деревья рубили, и расщепляли клиньями вдоль волокон на доски и шпангоуты. Для обшивки использовались доски, укладывавшиеся внахлёст. Доски скреплялись между собой с помощью железных заклёпок. Потом вся конструкция конопатилась и смолилась.
Отплыть в набег решено было зимой, после сбора урожая ячменя и пшеницы, покоса и заготовки сена для скота, когда на зиму будут сделаны все запасы продовольствия, как для людей, так и для домашних животных.
Была ещё и вторая цель. Это держать мужиков под контролем в одном месте, и контролировать их от чрезмерного злоупотребления алкоголя, чтобы избежать пьяной, бытовой поножовщины. В летнюю пору у всех хватало работы и времени на пьянство не оставалось. Зимой же был переизбыток свободного времени, а это, как здраво считал Фарлаф, являлось злом.
В трудах и заботах прошло всё лето, и вот наступила осень. Осень окрасила весь лес каким-то чудным цветом. Берёзы приобрели ярко жёлтый окрас, клёны и рябины стали багрово-красными, сосны и ели по-прежнему оставались зелёными. И в ясное солнечное утро, когда ещё не испарилась роса и иней, всё это сверкало и переливалось великолепными цветами. Плюс игра цвета и тени. Осень в смешанном лесу поистине прекрасное зрелище.
Вскоре выпал первый снег и наступил небольшой морозец. Но в этом регионе зима была мягкая и полноводная река никогда не покрывалась льдом. Тонким слоем льда покрывались только небольшие ручейки и озёра.
Начали приплывать в гавань первые корабли с соседних поселений для флота. Фарлаф не скрывая своей радости улыбался, глядя на свои корабли. Корабли были полностью укомплектованы, как запасами продовольствия, для долгого плавания, так и вооружёнными солдатами.
– Через неделю мы отправимся в поход! – заявил князь. – Мы готовы.
– Возьми меня с собой! Я тоже хочу в поход! – верещала Юля. – Я хорошо умею стрелять из арбалета, я не буду вам обузой!
– Нет. На корабле женщинам не место. В абордажной атаке тебе не выжить, и мне придётся отвлекаться на твою защиту, чтобы тебя сразу не убили. Даже князь не берёт никого из своих жён. Таковы правила. Женщины в мужском коллективе становятся причиной раздора и нарушения дисциплины.
– Ну, Кичиро!!!
– Нет, я сказал. Разговор окончен.
Юля зло сверкнула своими зелёными глазами и вышла из комнаты, при этом громко хлопнув дверью.
Мне и самому было грустно с ней расставаться, я проникся искренними чувствами к этой сумасбродной девчонке. Когда она была со мной рядом, я ощущал какое-то умиротворение и спокойствие. Мне ничего больше не хотелось, и ничего не волновало. А когда её не было рядом, то я постоянно о ней думал, вспоминал её глаза, улыбку, тепло её тела и запах её волос.
Посреди ночи раздался стук в дверь опочивальни:
– Открывай! Мне нужно с тобой поговорить!
Я открыл дверь. На пороге стояла в дупель пьяная Юля.
– Прости, я была не права! Просто я не хотела и не хочу с тобой расставаться. Вначале, я очень сильно разозлилась, и хотела убежать и больше с тобой никогда не встречаться. Хотела тебя наказать! Но потом поняла, что это глупо, что мы и так, может быть, с тобой больше не увидимся. Так зачем всё так усложнять и усугублять и без того печальную ситуацию? А? Ответь мне! Я решила, что лучше провести оставшееся время в любви и насладиться в полной мере оставшимися мгновениями. Расстаться в хороших отношениях и запомнить только лучшие моменты нашей жизни.
Закончив свой монолог, Юлия заплакала. Я обнял её и крепко прижал к себе.
– Не плачь, всё будет хорошо. Тебе не за что извиняться, ты ни в чём не виновата. Я на тебя не в обиде, просто так сложились обстоятельства. Или ты думаешь, что мне легко тебя оставлять? Конечно же – нет! Мне и самому очень больно от одной мысли, что мы можем потерять друг друга.
После этих слов я взял Юлию на руки и отнёс на кровать. В постели, Юлия всем телом прижалось ко мне, обняла, и положив свою голову на мою грудь, уснула крепким сном.
И вот настал день отплытия. На пристани собрался весь народ замка и окрестных поселений, отовсюду раздавался торжественный бой барабанов. Армада насчитывала пятьдесят кораблей, численность воинов напрямую зависела от количества вёсел на корабле. А так, как на каждом корабле было в среднем по двадцать пар вёсел, то соответственно по сорок воинов. Только на флагманском корабле Фарлафа было тридцать пар вёсел, и шестьдесят лучших воинов личной его охраны. В общей сложности – две тысячи головорезов.
– Как раз размер легиона! – подумал я, и улыбнулся.
Когда корабли отплыли, пошёл крупными хлопьями снег, но не на снег, не на звук барабанов, не на что уже, ни обращал внимание князь. Фарлаф смотрел своими голубыми газами вдаль, а точнее в будущее. Мыслями он был не здесь, а в далёких землях Юга, которые он намеривался завоевать.
Я же, напротив, с удаляющегося драккара, пытался в толпе провожающих на пристани, разглядеть зелёные глаза своей внезапно встреченной любви. И вот я, наконец, встретился с ней взглядом. И тоже, как и мой новый друг Фарлаф, впал в некий транс. Кроме этих глаз я больше ничего не видел и не слышал, всё вокруг было словно в густом тумане, и лишь зелёный огонёк её глаз пробивался сквозь этот туман, но вскоре и его поглотила белая пелена. Снег настолько усилился, что на расстоянии десяти метров не было ничего видно.
Фарлаф приказал протрубить в рог сигнал остановиться и встать всем на якорь, дабы не врезаться в берег, или не столкнуться друг с другом. Но, эта была лишь первая незначительная трудность, он даже не подозревал, с чем и с кем ему придётся столкнуться на пути к своей мечте.
На драккаре у каждого воина было свое место, своя скамья, где он мог отдыхать и хранить свои вещи. Щиты крепились на борту корабля, и не занимали лишнего места. У всех воинов были кольчуги и шлемы, но они их предпочитали надевать перед самой битвой. Хотя некоторые не снимали доспехи никогда. Кольчуга становилась их второй кожей, и они после нескольких недель проведённых в ней, просто переставали замечать её вес. Это, как толстяк с лишними 64 кг веса не замечает свой вес, а после того, как он его сбросит, не понимает, как можно вообще ходить, держа в руках по две двухпудовой гире!
Я, глядя на всё это, вдруг неожиданно для себя самого, вспомнился роман «Неукротимая планета» Гарри Гаррисона, где выживали люди на планете с притяжением в два раза большим, чем на земле. И какая у них была сила, по сравнению с людьми, которые жили при обычном земном притяжении.
Вскоре флотилия достигла фьорда, переплыв который открывается океан.
На флагманском драккаре Фарлафа был проводник, который знал, в каком направлении плыть.
Судно Фарлафа развевало скорость примерно в 20 узлов, что было рекордным для того времени.
Проплыв фьорд, армада пополнила запасы пресной воды и взяла направление на Юг.
Впереди шёл флагманский корабль Фарлафа, остальные драккары шли за ним на расстоянии видимости друг друга.
– Всё-таки уникальные суда, эти драккары! – размышлял я. – Ведь у них отличная плавучесть и низкая оснастка. Они прекрасно вели себя, как на реках, так и в открытом океане. При ветре они шли под парусом, а в штиль на вёслах. Были лёгкие и манёвренные. Но в тоже время не было кают, трюма и никакого укрытия от непогоды. Чтобы плавать на них зимой, в дождь, снег и пронизывающий ветер, нужно иметь поистине звериное, богатырское здоровье. Но естественный отбор, из поколения в поколение сделал своё дело. Все древляне были суровыми и закаленными рыбаками и воинами. Поэтому им, все природные катаклизмы были, совершенно, нипочём.
У каждого воина-гребца было своё место, своя скамья, на которой он отдыхал и под ней хранил свой не хитрый скарб.
Я же не был готов к такой ситуации, и сильно мёрз. Я закутался в толстое шерстяное одеяло и молча сидел погружённый в свои мысли. Я мечтал о комфортабельных каравеллах итальянца Христофора Колумба. О бортовых пушках, с помощью которых можно было бы победить любого врага, не вступая в рукопашную схватку.
Фарлаф же, с непоколебимой решимостью вёл свой флот на Юг. Однажды, приняв решение, он никогда не отступал от намеченных планов. Никто и ничто не могло сломить его волю.
С каждой неделей, по мере приближения к экватору, погода становилась всё теплее и теплее, а вскоре наступила настоящая жара.
В свободное от гребли время, когда корабли шли под парусами, воины проводили время за игрой в кости. Я решил научить их игре в Го, для этого я на одном из щитов расчертил доску для игры, а в качестве фишек использовал бобы фасоли белого и красного цвета. Но, к сожалению, моя любимая игра так и не прижилась в среде варваров.
Через несколько недель мы достигли западного побережья Африки.
– Похоже, что эта страна в современном мире называется Ангола – решил я.
Древляне медленно плыли вдоль берега, ища место, где можно причалить. И вот, наконец, они увидели деревянный форт на холме и причал на берегу, возле которого стояло несколько лодок.
Флот причалил к побережью. Увидев такое количество незнакомых кораблей, местные рыбаки в ужасе разбежались. Две тысячи воинов спустились на берег. Все они были профессионалами и хорошо вооружены. У каждого были шлем и кольчуга, копьё, щит и меч, или боевой топор. Были луки и арбалеты.
– Вперёд! Скомандовал Фарлаф, и все воины пошли в сторону форта англов.
Нам на встречу выдвинулся отряд из англов вперемешку с неграми. Те сразу начали стрелять из луков и метать копья и дротики!
– Стена щитов! – скомандовал Фарлав. – Держать строй!
– Сила воина, строем утроена! – неожиданно для себя самого вспомнил я надпись на плакате в казарме, который я видел, когда проходил службу в армии СССР.
Хоть численность обороняющихся была больше, но негры не имели доспехов, и их умения были несопоставимы с выучкой древлян! Битва была скоротечной! Древляне наголо разбили ополчение форта! Тут же начался грабёж и мародёрство!
Итак, форт был захвачен. На его территории была тюрьма для будущих рабов, в которой им ломали волю перед продажей на плантации.
Мы с Фарлафом зашли внутрь и были поражены условиями содержания рабов. Все, и мужчины и женщины находились в одной замкнутой камере, где не было туалетов, зато была страшная духота! Все заключённые испражнялись на пол под себя! Стояла жуткая вонь, из смеси запаха пота негров и их фекалий!
Каждый день охранники выводили молодых девушек и насиловали их. Так же, ни в чём себе не отказывал и смотритель тюрьмы! Тех, кто оказывал сопротивление, помещали в душный карцер, в котором их не поили и не кормили неделями. И трупы умерших рабов специально не убирали. Из карцера фонило сладковатым трупным запахом, который отбивал всякую охоту бунтовать у заключённых, и вызывал страх попасть в этот жуткий карцер. После прохождения такого «курса промывания мозгов» работа на плантации, считалась им за счастье, и отбивала охоту устраивать восстание и саботаж!
На площади, перед входом в здание администрации, у позорного столба, была прикована цепями молодая негритянка. Оказывается, что она оказала отчаянное сопротивление насилию, и при попытке заняться с ней оральным сексом укусила начальника форта за его мужское достоинство. За это у неё были вырваны зубы, после чего её приковали к позорному столбу и избили кнутом до полусмерти. Её запросто могли и убить, но ради корысти сохранили ей жизнь, чтобы после перевоспитания продать в бордель или отправить на работы в рудники.
– Живодёры! – сказал мне Фарлаф, разглядывая шрамы на спине рабыни.
– Безнаказанность, а точнее беззаконие, и неограниченная власть, делает из людей самодуров и тиранов! Они становятся хуже животных. Животные не убивают и не издеваются над себе подобными, ради получения удовольствия – ответил ему я.
Фарлаф приказал снять кандалы с негритянки и принести ей воды.
– Фарлаф, нам нужны союзники. Нас не так уж много для покорения континента. И у меня есть план, как получить расположение местных вождей.
– Мои уши открыты? Я весь превратился во внимание! – проговорил Фарлаф, улыбаясь своему образному и аллегоричному ответу.
– Я предлагаю отпустить всех рабов, и когда они вернуться домой и расскажут, кто их освободил, то о нас пойдёт добрая молва! И нам это будет на руку. Мы заключим взаимовыгодный союз с вождями их племён, и они нам будут доставлять рабов из пленённых врагов! Как тебе такая идея?
– Превосходный план! Я полностью его поддерживаю. Дав свободу одной сотни рабов, мы взамен получим тысячу других!
Сказано – сделано. По приказу Фарлафа со всех рабов сняли кандалы и выпустили на свободу. Перед их уходом им дали вдоволь напиться воды и накормили. Те, кому некуда было идти, попросили остаться в форте в услужении.
Избитая негритянка не могла идти, и Фарлаф велел отнести её в свою комнату, которая раньше принадлежала губернатору форта, а теперь была экспроприирована князем. Я обратил внимание, что у Фарлафа, какое-то странное влечение к шрамам. Я вспомнил, с каким нездоровым блеском в глазах Фарлаф разглядывал исполосованную кнутом спину негритянки. В то время я не придал этому значения, и только сейчас понял, что это был за блеск. Вид шрамированного женского тела вызывал у него вожделение.
– Я смотрю, ты хочешь завести себе очередную наложницу? – спросил я его.
– У меня больше месяца не было женщины! А чернокожей, так вообще никогда! Как ты сам думаешь, хочу ли я наложницу? – вопросом на вопрос ответил Фарлаф.
– Только будь с ней осторожен, помни, за что она была наказана.
– Она уже не кусачая! – ответил он улыбаясь. – Да, я и не буду её принуждать, это не достойно мужчины.
Мужики, не мывшиеся больше месяца, приступили к строительству бани. Форт хоть и был большим, но не мог разместить у себя двухтысячную ораву из человек. Но к подобной ситуации воины Фарлафа были готовы, и разбили палаточный лагерь рядом с фортом. Второй гарнизон разместили на берегу, для охраны флота.
Вокруг форта располагалась деревня местных жителей, дома которых были слеплены из глины вперемешку с навозом, а крыши были покрыты тростником. Внутри не было никаких кроватей, все спали на коровьих шкурах, которые были постелены на пол из утрамбованного навоза. В хижинах был очаг без дымохода и дым коптил стены жилища. Но, как ни странно, сажа, зола, да и сам навоз были прекрасными антисептиками и прогоняли всех насекомых. В хижинах не было ни клещей, ни клопов, ни блох. Мухи туда тоже предпочитали не залетать. Окружало поселение поля с маисом и бананами. Также рядом паслись большие стада коров и коз. Мясо местное население ело редко, зато каждый день пило коровью кровь смешанную с молоком. Для этих целей они пробивали стрелой артерию на шее коровы, сдаивали нужное количество крови и замазывали глиной ранку. Для скотины эта процедура не была опасна, так как крови они брали совсем не много. Потом они смешивали донорскую кровь в пропорции один к одному с молоком, и пили этот коктейль. Или пили прокисшее молоко, так как сыр они делать не умели.
Грабить соседние деревни Фарлаф запретил.
– Даже сокол не охотится возле своего гнезда без особой нужды! – произнёс он многозначительную речь.
Но встал вопрос, где брать продовольствие. Первое время решили попросить помощи у окрестных деревень, за их охрану, от набегов работорговцев и бандитов. Но долго снабжать многочисленную армию они просто физически не смогут. Решено было отправить часть драккаров на рыбалку, благо сети у них имелись. Другую часть людей отправили на загонную охоту на зебр, антилоп гну и буйволов, стада которых переполняли здешние земли.