– Это не так, просто поверь мне. Я родился и вырос в более развитом мире, и со временем расскажу много интересного, и научу тебя многим вещам.
Я нашёл точно такой же мегалит, и ради любопытства в него залез. А вылез я из него уже в этом мире. Я не знаю, как это работает. Наша цивилизация, как и ваша, утеряла эти знания, а может никогда ими и не обладала. Мегалиты, возможно, построили совсем другие существа, и они по наследству достались нам.
– Убедительно излагаешь. Я не могу с тобой поспорить. Ладно, живи, будешь моим гостем и советником. В замке тебе выделят личную опочивальню, а прислуга у тебя уже есть – сказал князь и улыбнулся. – Это место у нас священно, и мы сюда приходим только раз в год на празднование солнцеворота, когда день побеждает ночь. Пошли в замок продолжать пир. Праздник солнцеворота у нас длится три дня. Сегодня ещё будет представление и состязания по борьбе.
Тут я почувствовал шлепок по своей ягодице, обернувшись, я увидел улыбающуюся во весь рот Юлию.
– Как самочувствие, мой господин? – ехидно спросила она.
– Да, не хуже, чем у тебя. Странно, с чего ты такая сегодня бодрая? – спросил я, и добавил: – Ты вообще, после вчерашнего перепоя, должна весь день лежать пластом и блевать!
– Ты меня сильно недооцениваешь, господин! – польщено ответила Юля.
С дальнейшими разговорами и пользе и вреде алкоголя наша троица направилась к замку.
Только подойдя вплотную к этому строению можно оценить его размеры. Это было поистине грандиозное и внушительное сооружение. Можно сказать – циклопическое. Крепостные стены были трёхметровой толщины и высотой с десятиэтажный дом. И сложены они были не из известняка, как обычные средневековые замки во всей Европе, а из базальта!
– Видимо, и замок им достался в наследство от той же цивилизации, что построила и тот дольмен – подумал я.
Через глубокий ров был построен широкий мост. Перейдя через мост, мы подошли к воротам. Ворота обычно закрывались только на ночь. Створки дверей были из толстых дубовых досок обитых железом. Помимо ворот опускалось ещё и стальная решётка. По обеим сторонам от ворот стояли сторожевые башни. Внутри, на территории крепости, находились стратегически важные объекты, такие, как кузница, склады с запасами продовольствия, был вырыт также глубокий колодец. Так, что защитники замка могли спокойно выдержать многомесячную осаду. В центре располагалась цитадель, в которой и были палаты князя.
Мне выделили роскошную опочивальню, в которой помимо огромной кровати, находился тяжёлый стол из массива морёного дуба, на котором стояли канделябры со свечами. На стенах висели картины и оружие, рога оленей и шкуры разных зверей. В одном из углов комнаты был выложен большой камин. В другом углу располагался комод с вещами, а вдоль одной из стен стояли сундуки с различными вещами, а на противоположной стене было окно и выход на балкон.
– Не плохие апартаменты – подумал я, – просто, как президентский номер фешенебельного отеля!
– Не плохая кроватка! – вскликнула Юля, и с визгом запрыгнула на кровать, не снимая лаптей.
– Я бы на твоём месте, высек её на конюшне плетьми! – посоветовал Фарлаф. – Надеюсь, ты её сможешь перевоспитать.
С этими словами он вышел из хором и пошёл следить за приготовлениями к празднику.
Оставшись вдвоём, я задвинул засов на двери и направился к кровати с девушкой.
– Всё, ты попалась! Сейчас я тебя буду мучить и наказывать!
– С начала поймай!
Юля соскочила с кровати и начала бегать вокруг неё, не давая себя поймать. Я перепрыгнул через кровать наперерез её бегу и, схватив за талию, вместе с ней рухнул на пол. Юля дико завизжала от такой неожиданной прыти. Я всем своим весом прижал её к полу и начал целовать в губы. Юля ответила мне взаимностью. От страсти у неё прильнула кровь к лицу, и она стала похожа на нашкодившую школьницу, которую застали на месте преступления. Я через голову стянул с неё платье, под которым ничего больше не было. Вид голого тела ещё сильнее возбудил меня, я взял её на руки и положил на кровать. Там уже Юля проявила инициативу и начала стягивать с меня брюки, пока я снимал куртку и рубашку. Полностью раздевшись, я предался буйному, просто какому-то животному сексу со своей наложницей.
После секса Юля быстро надела платья, и со словами: «Никуда не уходи, я сейчас вернусь», убежала за дверь.
Через некоторое время она прибежала обратно, неся в руках бочонок с элем и копчёную баранью ногу.
Опохмелившись и позавтракав, мы услышали звук барабанов, что говорило о наступлении праздничных состязаний.
– Ты, наверное, только с девочками умеешь так хорошо бороться, да? Что молчишь раскосоглазый господин? – в очередной раз подначила меня дерзкая древлянка.
Я скромно проигнорировал её издёвку.
– Ладно, пошли и посмотрим, что там происходит.
А на центральной площади соорудили площадку для состязаний по борьбе. Вокруг на скамейках сидели зрители. Причём, скамейки стояли в три яруса, по кругу, что напоминало маленький амфитеатр.
В центр уже вышли борцы. Никаких весовых категорий, разумеется, не было, и побеждал обычно самый физически сильный атлет. Из одежды у борцов были только набедренные повязки. Вместо татами, были плетёные циновки, из камыша, покрывающие деревянный настил, который располагался на высоте одного метра над землёй.
Правила были простые, нужно было свалить с ног соперника, или вытолкнуть его за пределы арены, то есть столкнуть с помоста.
Желающих побороться было множество. Почти все мужчины принимали в этом участие.
Фарлаф сидел на резном деревянном троне, который возвышался над всеми остальными лавочками и имел лучший обзор. В изголовье трона были громадные лосиные рога, а подлокотники были инкрустированы человеческими черепами, на которых и лежали кисти рук князя! Он с нетерпением поглаживал и постукивал пальцами кости черепов в предвкушении схватки.
Увидев меня, Фарлаф махнул мне рукой, подзывая к себе.
Мы с Юлей подошли к трону и встали подле него.
– Князь, мой хозяин мечтает побороться! – соврала рабыня.
– Хочешь, я прикажу, чтобы ей отрезали язык? – спросил Фарлаф у меня, сразу поняв, что наложница меня просто нагло подставляет.
– Не надо. Но, я… Я просто не знаю правила – стал защищать её я.
– Ты правда хочешь побороться? – спросил князь. – Правила просты, ты их быстро поймёшь, просто посмотри несколько поединков.
Раздался гонг, и борцы начали бой. Вес их был совсем не близкий. Маленький борец с разбегу захотел сбить своего рослого соперника, для чего он согнулся и вложил весь свой вес в удар плечом в живот здоровяка. Но оппонент, согнувшись, схватил соперника за плечи и по дуге швырнул его в сторону с такой силой, что тот слетел с помоста на мощённую мостовую. От травм его спасла постеленная заранее, для подобных случаев солома.
Раздались вопли радости болельщиков и освистание проигравшего борца.
– Его кличка Волкодав! – пояснил Фарлаф, – он лучший борец, но не лучший боец. Для боя на мечах он не годится, он слишком медленный. И он это знает, так бы давно бы бросил мне вызов. А может ещё и бросит, кто знает?
Потом вышла вторая пара борцов. Там соперники были равные по силе и поединок немного затянулся.
Я с интересом наблюдал за поединками. Я хорошо разбирался в борьбе и сразу понял, что с борьбой вся эта возня и толкание не имеет ничего общего.
В итоге, как я и ожидал, стал победителем тот самый здоровяк, по прозвищу Волкодав, который и начал первый поединок.
– Ну, чё, ты так и не выучил правила, да мой господин? – опять принялась за своё Юля.
– Почему? Я готов – спокойно ответил я на её выпад.
– Ты уверен? – спросил Фарлаф, и заинтересованно на него посмотрел.
– Да, я выйду на поединок.
С этими словами я снял с себя рубашку и берцы.
– Ничего, что я буду в штанах?
– Валяй!
Я босиком поднялся на помост, и встал напротив своего противника. Это был огромного роста бородатый мужик с тяжёлым взглядом. Он был на голову выше, чем я, и килограммов на тридцать, тяжелея меня.
– И кто вас таких только рожает? – подумал сидевший во мне японец.
После дуэли взглядов раздался звук гонга. Поединок начался.
– Молись чурка, сейчас я отверну тебе твою головёнку! – зло пробормотал гигант, и со злорадной улыбкой вытянув вперёд руки, для захвата, ринулся на меня. Я двумя руками взял в захват одну из рук и резко отвёл в сторону. Бугай потерял на мгновенье равновесие и перевёл вес на одну ногу. Этого мгновения, для мастера дзюдо было достаточно, чтобы резкой подсечкой выбить опорную ногу и одновременно вложить свой вес в толчок. Громила со всего маху рухнул на помост и от удара затылком об пол потерял сознание.
Наступила гробовая тишина. Никто не мог поверить в происшедшее! Волкодава никто не мог побороть с тех пор, как ему исполнилось шестнадцать зим.
– Хвала иноземцу! – крикнул Фарлаф, и захлопал в ладоши.
Его одобрение, тут же подхватила вся толпа, и все сразу начали, перебивая друг друга бросать хвалебные возгласы, и похвальные речи!
От громких криков Волкодав пришёл в себя и, открыв глаза, с удивлением увидел голубое небо, в которое он смотрит лёжа на помосте. Он не мог понять, как это произошло. Ему помогли подняться на ноги, и он пошёл к группе своих болельщиков и друзей с гримасой недоумения на лице.
Юлия, от волнения, даже прикусила себе до крови губу, и даже не заметила этого.
Я подошёл к Фарлафу. Тот встал с кресла и протянул мне руку. Как и при первой нашей встрече, рукопожатие было «по римски».
– Ты научишь меня своей борьбе? – спросил шёпотом князь, нагнувшись над моим ухом.
– Научу! Помнишь, я тебе говорил, что мне есть много чего тебе рассказать.
Потом начались массовые игрища и прочие забавы по интересам. Там были фокусники и клоуны, артисты разговорного жанра, типа современного Stand Up шоу! Певцы и танцовщики. С соседних деревень и поселений на ярмарку приехали крестьяне, ремесленники и прочие купцы. Так же были охотники и рыбаки. Вечером устроили гладиаторские бои среди заключённых, приговорённых к смерти. Многие из смертников были обычными разбойниками и простыми воришками, которые не владели профессионально оружием, чем пользовались профессиональные солдаты, которых осудили за бытовые убийства по пьянке, или за мародёрство и крысятничество у своих же товарищей.
Времена были чрезвычайно жестокие, но зато естественный отбор, точнее уже искусственный, скорректированный с данными реалиями, сразу выбивал гнилые гены, оставляя не только самых выносливых и здоровых, но и не имеющих психических отклонений и прочего девиантного поведения. Зато большинство этого народа было красивое, сильное, здоровое и имело непреклонную волю!
Размышляя о непреклонной воле, я вспомнил свою рабыню. Какая же она своенравная. Зная, что за свой острый язык и дерзкое поведение её могут жестоко наказать, она всё равно была непреклонна и гнула свою линию.
После завершения праздника, я отправился к себе в палаты вместе со своей рабыней!
Юлия была ненасытна, она несколько раз за ночь доводила меня до оргазма, и после секса, немного отдохнув, начинала опять свои ласки.
Как только начало светать, я подошёл к окну и посмотрел на восход солнца. Небо было ясное, без единого облачка, что говорило, о том, что день будет замечательным. Я вышел во внутренний дворик цитадели, сделал глубокий вздох и начал разминаться. Хорошенько размявшись, я приступил к практики. Начал я с выполнения каратистского ката.
За этими тренировками мены застал Фарлаф, и начал с интересом за мной наблюдать.
– Не стой просто так, старайся повторять за мной все эти движения, позже я тебе объясню их смысл.
– Это необходимо для твоей борьбы?
– Да, ты прав. Ты знаешь, что мастера этой борьбы могли голыми руками убить тигра?
– После того, как ты положил Волкодава, я теперь верю во всё, что ты говоришь!
– Правда, для этого нужна ещё специальная набивка ударных поверхностей, но это лишняя трата времени, которая не прибавляет здоровья. Гораздо проще воспользоваться оружием. А ты даже не представляешь, какое разрушительное оружие в том мире, откуда я попал сюда.
Про истинное значение карабина, который я повесил, на стене возле своего ложа, в опочивальни, я решил пока умолчать.
Так мы начали свои совместные тренировки.
Фарлаф превратился в тень Кичиро. Он добросовестно выполнял все упражнения, стараясь сразу же все их запомнить.
Это называется – Каратэ! – сказал я, показывая очередной удар ногой по макиваре, которую я наспех соорудил из вбитой между плитами мостовой доски, и обвитой пеньковой верёвкой.
Князь Фарлаф оказался прилежным учеником. Он всё схватывал на лету, и благодаря тренировкам от иноземца, через пару месяцев он уже стал непобедимым бойцом среди своих воинов.
Неожиданно, в одно прекрасное утро, ко мне в опочивальню ввалился уже пьяный с утра Фарлаф.
– Моя вера в твои слова сегодня получила подтверждение! Вернулись преданные мне разведчики, которые не стали бы мне врать и сочинять небылицы. Они тоже выяснили, из достоверных источников, что есть другие земли с людьми черного цвета кожи! Это далеко, но они знают, как туда попасть! А мне уже осточертело всю жизнь смотреть на один и тот же лес, и жить постоянно на одном месте. Я хочу покорять и завоевывать новые земли и народы! Нам только нужно построить больше кораблей! Я решил, что с завтрашнего дня мы начнём строить флот!
Я подумал, что наутро, когда князь протрезвеет, он передумает и отменит своё авантюрное решение. Но, не тут-то было. Утром энтузиазм Фарлафа нисколько не утих, а даже прибавился. Он уже чётко знал, кому, и какие приказы отдавать. Кого и как стимулировать и наказывать, чем аргументировать своё решение, и как затыкать рот несогласным.
Отговаривать его было бесполезно, да и зачем? Так думал я, видя экзальтированное состояние Фарлафа, да и самому оправится в поход, мне было интересно, хоть всё меня и устраивало в сложившейся ситуации, но путешествовать и исследовать новые земли я также любил, в противном случае я бы не пошёл в геологи, а стал бы атташе какого-нибудь посольства. В этой профессии меня как раз и привлекала романтика, как в песни Юрия Визбора:
…А я еду, а я еду за мечтами
За туманом и за запахом тайги…
Помимо выдолбленных пирог, из цельного ствола дерева, у древлян были и парусно-вёсельные суда, на подобие драккаров, что когда то строили викинги. Вернее это и были самые настоящие драккары.
Приказ о строительстве флота был разнесён гонцами по всем поселениям, а их оказалось не мало. Поселения были растянуты вдоль реки, которая впадала во фьорд, окружённый высокими скалами. Народ жил во многом за счёт морских ресурсов, таких как рыбалка, добыча китового мяса, и крабов. Реку использовали как транспортную артерию, для торговли между деревнями. Так же на ней было много водяных мельниц. К осени каждое поселение должно было предоставить взамен налогов и десятин, по боевому кораблю с экипажем. Самое трудоёмкое в снаряжение корабля – это было шитьё паруса. Его шили из длинной шерсти специальной породы овец. На изготовление только одного паруса уходило несколько лет. Чтобы паруса не намокали во время дождя и тумана их покрывали ланолином. Ланолин – это шерстяной воск, получаемый при вываривании шерсти овец. На изготовление большого паруса площадью 100 квадратных метра, уходило около 200 кг шерсти, а так, как с одной овцы в год можно собрать до 2,5 кг шерсти, то парус был довольно дорог! Нужно остричь отару овец из 50 голов! Чтобы уложиться в срок пришлось снять паруса с торговых и рыболовных кораблей.