– Никак нет, сэр.
– Есть дело. Серьёзное.
– В таком случае, сэр, разрешите вопрос.
– Валяй.
– Почему именно я, сэр? – задал я в общем-то резонный вопрос. – Я всего лишь «ганни».
– У тебя хороший взвод, – ответил майор. – Опытный, сработавшийся. У тебя мало потерь, но хорошие результаты. К тому же вы – батальонная разведка с опытом ведения городского боя. А у нас сейчас серьёзные проблемы с хорошо подготовленными отрядами…
Ну да, ну да. На дворе Ахира – шестой месяц мусульманского календаря, чьё название переводится как "последний". И повстанцы решили устроить Коалиции воистину последний день Помпеи – за две недели атак и терактов было больше, чем за предыдущие два месяца… Людей не хватает категорически, а хорошо обученных – тем более…
Кстати, вообще-то во время Ахиры правоверным воевать нельзя. Но есть нюансы, как говорится…
– Слыхал что-нибудь о втором двенадцатой? – спросил майор.
Вот чего-чего, а такого я точно не ожидал – комбат у нас вообще-то не большой любитель пространных вопросов…
– "Штормовые стражи"? Так вывели их два месяца назад то ли на R&R10, то ли совсем…
– В этом-то вся проблема, Грей, в этом-то вся проблема… – Келли откинулся в кресле, переплетая пальцы перед собой. – Про маршрут их вывода в курсе?
А с какой это стати, интересно? Какая мне разница как именно выводили "Штормовых стражей"? С другой стороны возможных маршрутов-то не слишком много…
– Ну, они же мотопехота, так что, скорее всего, выводили их морем или по суше… – предположил я. – Через север их гонять рискованно, через саудитов – больше не вариант, так что – либо на кораблях через Умм-Каср, либо сначала в Кувейт, а оттуда опять же на кораблях…
– Итак, Кувейт, – произнёс Келли. – Да, ты угадал, Грей – "стражей" выводили именно через него. Два месяца назад.
– Буря Тысячелетия, – кивнул я. – Но разве они не успели отплыть до неё?
– Нет, не успели. Более того – им приказали остаться в преддверии бури, чтобы оказать помощь нашим кувейтским союзникам. А после того, Эль-Кувейт буквально засыпало песком по самую крышу, "стражи" обеспечивали эвакуацию населения… и ещё кое-чего. Но спустя примерно две недели связь с полком неожиданно прервалась.
Ничего страшного – связь в последние годы в Ираке была так себе и вообще часто пропадала начисто. Иногда из-за песчаных бурь, иногда по совершенно непонятным причинам… Хотя, как говорят, почти так же было, когда во время Вторжения федералы кидали электромагнитные бомбы для вывода из строя иракской электроники… Может, и действительно что-то нахимичили или нафизичили своими секретными хлопушками…
– Пять дней назад от полковника Коннорса пришло сообщение, – Келли достал из кармана изрядно потрёпанный смартфон и включил на нём запись.
– "Это полковник Фрэнсис Коннорс, армия США. Попытка эвакуации Эль-Кувейта… закончилась полным провалом. Конвой застрял в шестнадцати милях от города и попал под афтершок. Потери… велики."
Конец записи.
– Кувейт уже вторую неделю накрыт мощнейшей бурей, – продолжил майор. – По воздуху не добраться. Со спутников ничего не видно. Нам нужно либо отправлять наземный отряд, либо ждать окно между волнами бурь.
– Наземный отряд – это мой взвод, – кивнул я, чувствуя, что в данный момент меня толкают к краю глубокой и вонючей задницы. – S&R11? Будем работать поводырями у федералов?
– Это я тебе обрисовываю ситуацию, в которой придётся работать. Нет, наша цель несколько иная…
Келли достал из стола небольшую папку и протянул мне.
– Знакомься – Гектор Махоуни, – с фотографии, оказавшейся вместе с несколькими листами распечаток внутри папки, на меня смотрел худой мужчина лет пятидесяти с тяжёлым колючим взглядом.
– Внушает, – оценил я. – Мощное имя. И кто же этот хмырь, сэр?
– Говорят, что сотрудник оккупационной администрации – финансовый проверяющий из Метрополии…
– А на самом деле?
– А хрен его знает, – честно ответил Келли. – Но похоже, что замешан в каких-то разведывательных делах – то ли ЦРУ, то ли АНБ… Так что да – это всё-таки спасательная миссия. Вам нужно будет найти в Эль-Кувейте этого Махоуни, а если он уже успел откинуть копыта – отыщите его кейс с документами.
– Искать иголку в стоге сена…
– Не бурчи, Грей – он вместе со "стражами" ехал. Найдёшь их – найдёшь и Махоуни.
– Ну, думаю, что будет глупо спрашивать, почему это должна делать именно "Академия" и конкретно мы…
– Именно так. И вот ещё что, Грей… – майор на несколько секунд замолчал и тяжело взглянул на меня. – Там, в Эль-Кувейте… Будь готов ко всему.
– Что вы имеет в виду, сэр? – насторожился я.
– Ну, помимо того, что в городе наверняка царит анархия, есть подозрения о возникновении вспышек эпидемий… А ещё мы ведь поймали два сигнала, – Келли покрутил в руке телефон и включил новую запись. – И вот это второй.
– "Кто-нибудь…".
Это был уже не голос полковника Коннорса – это был кто-то молодой и… и до смерти напуганный. Сбивчивая торопливая речь, тяжёлое дыхание и непонятный шум вокруг.
– "Кто-нибудь, пожалуйста, помогите нам… Ведь самим нам уже не спастись… Не спастись от… Это приходит вместе с бурями… И это… это сильнее нас… Пожалуйста… Мы так устали… Мы всего лишь хотим умереть. Мы же ведь всё-таки можем умереть? Так просто дайте нам умереть!"
Шум перестал быть чем-то абстрактным и стал вполне узнаваемым – это был гул надвигающейся пыльной бури. Её рёв становился всё сильнее и сильнее, воздух звенел от мириадов трущихся друг о друга песчинок… А затем грохот бури прорезал чей-то нечеловеческий вой, от которого стало холодно даже посреди раскалённого Ирака.
– "Не хочу больше… Хватит! Дайте мне умереть! Дайте мне!.."
Запись оборвалась.
11
Сент-Клементе, Калифорния, США, 2017 г.
Домой я вернулся уже заполночь – подвёз Мартин, вместе с которых и ещё полудюжиной парней из стрелкового клуба выезжали пострелять на природу. Ну и заодно, побегать, потренироваться… Такой вот активный отдых.
Почему я этим так усиленно занимаюсь? Да нравится вот. Нормальное такое мужское препровождение времени, да и получается у меня вроде как неплохо по словам Уокера… Может, и правда в местную полицию или армию вербануться? Вряд ли тут будет что-то более убойное, чем армия российская, а больше-то я ведь ничего делать и не умею – только драться, ну и стрелять теперь… К тяготам службы мне не привыкать, а вот «белым воротничком» я себя представляю как-то слабо. Быть журналистом или сидеть в каком-нибудь офисе и растить пивное пузо? Да нет уж, увольте…
Странно, но Игорь ещё не спал, хотя час был поздний и все остальные домашние уже видели пятый сон. Ещё более странным было то, что очень малопьющий отчим сидел не в одиночестве, а в компании початой бутылки вина.
– Дядь Игорь, чего не спите? – поинтересовался я. – Случилось чего?
– Да нет, не случилось… – как-то странно улыбнулся отчим. – Пока не случилось. Но случится.
– Тааак… – я мигом почуял что-то серьёзное и присел рядом с ним. – Ну-ка, давайте-ка начистоту.
– Уезжать отсюда надо, если начистоту, Алекс.
– А… чего это вдруг?
– Ты знаешь, кем я работаю на станции?
– Ну, инженером каким-то… – несколько озадаченно ответил я. – А что?
– Да не просто инженером, Алекс, а инженером по технике беззопасности. И знаешь, что я выяснил? Сан-Онофре – это второй Чернобыль. Или вторая Фукусима, если хочешь – не суть важно. Просто они уже рванули, а эта скороварка ещё нет.
– Подожди, подожди…
– Вот что, например, ты знаешь про Сан-Онофре? Да вряд ли много. А ведь ещё в 2013-м хотели закрыть из-за многочисленных нарушений… Ну и закрыли, в принципе. А потом от опять запустили. А даже когда её в 77-м построили, то умудрились реактор при установке на 180 градусов повернуть и так всё и оставили! А уж сколько сейчас проблем… И неработающие аварийные генераторы, и цепи кое-где неправильно запитаны, и вообще они там данные по безопасности фальсифицируют только так – через купленных чинуш в комитете по ядерному регулированию… А сегодня выброс амиака был. Пока устраняли аварию – выяснилось, что не работает часть датчиков. Проверили всё ещё раз – и нашли на третьем блоке в одном из парогенераторов утчеку радиоактивной воды из первого контура во второй. Реактор заглушили, начали дальше смотреть, а там куча ТВЭЛов уже на ладан дышат, хотя меняли их всего года два назад по документам. А ведь никто в округе даже не заметил остановки реактора – все города поблиости питаются от ТЭС, а куда идёт эта прорва энергии от атомной станции я – даже я! просто не представляю…
Игорь ещё какое-то время говорил, всё больше и больше углублясь в узскоспециализированную и оттого непонятную мне техническую сферу, не особо заботясь слушаю я его или нет. А затем как-то совершенно внезапно свесил голову на грудь и уснул.
А вот мне стало резко не до сна, даже несмотря на усталость. Игоря я знал десять лет, а ещё я знал, что по пустякам он никогда не переживал и чтобы довести его до такого состояния нужно действительно что-то из ряда вон…
Да уж… Как говорится, две новости – хорошая и плохая. Хорошая – мы живём в Калифорнии. Плохая мы живём в Калифорнии рядом с атомной станцией, которая из-за криворуких строителей и деятелей может в любую минуту рвануть.
Паршивый расклад. До паршивого паршивый.
12
Авиабаза Балад, Ирак, 2021 г.
– Садж, приехали.
Пару мгновений я напряжённо соображал кто я, где я и какого, собственно, рожна?..
Затем пришло понимание – инструктаж по текущему заданию был вчера, а в ту засаду по пути в Багдад я попал вообще почти два года назад, только-только прибыв в Ирак. Тогда же я в первый и последний раз видел полковника Фрэнсиса Коннорса, но тем не менее запомнил его. И, несмотря на мою откровенно паршивую память на имена, это было ожидаемо – всё-таки как-никак именно этот мужик тогда тащил меня от подбитого "хамви".
Конечно, я не девочка-школьница, которой в память запал образ красавца, защитившего её от хулигана, но добро (впрочем, как и зло) помню всегда. А тут на почве разговоров о предстоящем задании как раз и вспомнилось…
Задание, кстати, изрядно напоминало приснопамятное "пойди туда, не знаю куда…", и тем самым меня изрядно напрягало. Найти человека или его кейс в немаленьком городе? Та ещё задачка. Особенно с учётом того, что ситуация в Кувейте была непонятная.
Федералы сейчас вообще полюбили слова "я не знаю", потому как именно они лучше всего отражали всю текущую обстановку. Как говорится, ситуация из разряда "Что? Где Когда?" – непонятно что где творится и когда всё это кончится. Федералы не контролируют ничего кроме собственных баз и отдельных небольших участков страны, а расползающийся уже и за границы Ирака хаос картину яснее не делает.
Вот что я о том же Кувейте слышал? Ну, за минусом общеизвестных фактов и некоторых крупиц новейшей истории. Так сказать, применительно к сегодняшнему дню.
Да ни хрена, если честно.
Ну, вроде бы, эта мини-страна сильно пострадала во время Бури Тысячелетия… Кажется, тамошний шейх… или эмир? или султан? Не в курсе, если честно. Короче, тамошнее величество вроде бы даже недавно по телевизору о чём-то трепался. Просил у мирового сообщества помощи для своей страны, находящейся в кризисном положении… А сам, между прочим, в это время сидел совсем в другой стране – то ли в Эмиратах, то ли в Катаре, то ли ещё где.
Про кувейтскую армию и раньше было не особо слышно, а сейчас и подавно. Наверное, разбежалась при первых признаках надвигающейся на них задницы. Это ведь стандартное поведение любого арабского войска в кризисных условиях.
Однако нефть как добывали, так и добывают. Скважины там охраняют, если не ошибаюсь, "вороны", ну то есть частная военная компания "Рэйвенвуд" – восходящие звёзды современного наёмничества, наступающие на пятки даже такого колоссу, как "Академия".
Но вот про ситуацию в центральной части Кувейта я слышал немного. А что всё-таки слышал, то не слишком воодушевляет – стандартная ситуация с лишившейся управления территорией. Хаос, анархия и атмосфера, близкая к постапокалипсису. Тем более что до спасения какого-то там города местных аборигенов особого дела никому нет. Особенно учитывая, что как я теперь знаю, Кувейт рассечён надвое фронтом почти непрекращающихся пыльных бурь. И этот фронт как назло проходит аккурат по столице этой страны. А значит – по воздуху не добраться, а по земле ползти себе дороже – это ясно любому нормальному человеку…
Увы, но мы к таковым не относимся. К сожалению или к счастью.
Путь до авиабазы Балад, что была неподалёку от нашего лагеря, много времени не занимал, но я всё-таки успел задремать. И даже успел пережить заново не самые приятные моменты своей жизни во сне.
Как говаривал товарищ Гамлет:
Уснуть.
И видеть сны?
Вот и ответ.
Какие ж сны в том смертном сне приснятся?
А уж принц Датский во многих вещах знал толк… В основном в безумие, правда.
Выгрузились из джипа, направились к нужной нам вертушке. Если я всё правильно понял, то мы её запросто найдём даже среди десятков других машин…
– Погодка сегодня – отпад, – заявил Си Джей, поправляя козырёк бейсболки и пижонские солнцезащитные очки на носу. – Взяли крем для загара, девочки?
– Уймись, – огрызнулся Кирк, закидывая на плечо автомат.
– Какой наш, сэр? – спросил Юрай, оглядывая выстроившиеся на взлётном поле "блэкхоки" и "веномы".
– Вон тот, – указал я на одну из вертушек.
– Вот этот… Какого?!
– Это шутка? – осведомился Кирк.
– Нет, парни, это действительно наш борт, – хмыкнул я.
– А-хре-неть… – присвистнул Си Джей, сдвигая бейсболку на затылок.
В принципе, хренеть было с чего, потому как лететь нам предстояло ни много ни мало, а на "чинуке", он же на солдатском жаргоне "шитхук". На русский приблизительно можно перевести как засранец или говнюк. Не благозвучно, но зато созвучно.
Что такое вертолёт "чинук", производства славной фирмы "Боинг"? Это такой здоровый летающий вагон с двумя огромными винтами, расположенными один за другим. Ооочень грузоподъёмный… А, по меркам американской авиации, так вообще не имеющий аналогов. Человек пятьдесят в полном снаряжении в него помещаются без проблем. Правда, как и любая большая машина он, по сути, представляет собой большую и не особо поворотливую цель…
Почему же до Кувейта мы планировали добираться именно на нём?..
На опущенной рампе в задней части вертолёта с совершенно индифферентным сидел немолодой азиат с небольшой курительной трубкой с длинным мундштуком. Безэмоциональное лицо, прищуренные глаза, козлиная бородка а-ля Хо Ши Мин.
Одет он был не в какой-нибудь стандартный камуфляж или просто гражданскую одежду – нет, на нём была самая настоящая старая солдатская форма ещё, наверное, Вьетнамских времён. У нас в тренировочном лагере что-то вроде музея было – я там такую же видал.
Левый глаз азиата был закрыт чёрной повязкой. Как у пирата, ага. А ещё на его голове была самое настоящая кепи Конфедерации – такая мышиного цвета фуражка с ремешком и пряжкой поперёк лба.
Следом появился ещё один мужик – лет пятидесяти с чем-то и не менее колоритный. Круглые зеркальные очки, пышные седые усы, опять же старая армейская форма, пижонские кавалерийские сапоги и характерная шляпа-стетсон.
Прямо как будто бы только что с ранчо прискакал и с коня слез… Или фильма "Апокалипсис сегодня" пересмотрел. "Люблю запах напалма поутру!" – так, да?
Азиат рассеяно мазнул взглядам по нам, невольно остановившимся перед вертушкой, потом по шляпоголовому, затянулся трубкой, выдохнул и выдал:
– Забористая штука… Хотя глюки могли быть и повеселее… Как в тот раз, например… Я ж так и не понял, где всё-таки была зарыта абстрактная половина кошки…
Шляпоголовый шумно втянул раскалённый иракским зноем воздух, побагровел и рявкнул куда-то в сторону:
– Бишоп! Что за хрень! У нас на борту опять обкурившийся гук12!
Из глубины салона послышался грохот, звук падения, а затем оттуда буквально вывалился ещё один мужик лет пятидесяти – с всклокоченными седыми волосами, с короткой и опять же всклокоченной бородой, с повязкой а-ля Джон Рембо, в форме старого образца и с архаичным "кольтом драгун" в руке.
– Гуки? Где гуки? – мужик диковато огляделся по сторонам.
Азиат вытащил изо рта трубку и, не оборачиваясь, помахал ею в воздухе.