В жизни самого старца тоже чередовались минуты радости и скорби. Кто свободен от этого? Но отец Иоанн знал, как избавиться от уныния: «В такие моменты требуется терпение и ожидание помощи от Бога. Господи, помоги!» (06.12.1946).
Духовное родство
Из всех духовных чад отца Иоанна Елена Акселевна Армфельт была ему самым близким человеком. В послевоенные годы они писали друг другу почти каждую неделю. Дружба эта – чисто духовная, о чем и упоминает старец в одном из своих писем: «А так как наша с тобой дружба чисто духовная, то если какие-либо и примешиваются случайности, повредить или разъединить они не могут» (05.12.1947).
«Не стесняйся, пиши и посылай мне хоть каждый день, никто здесь не соблазнится, что часто пишешь. Из письма видно, что ты унываешь и малодушествуешь… Я припоминаю, что писал тебе на эту тему в 1945 году восемнадцатого сентября, в начале письма, а дальше другие ответы на твои вопросы. Прочти, если не уничтожила то письмо» (27.02.1949).
Значение этой переписки было в том, что, как пишет старец: «Я вообще делюсь с тобой [говорю] обо всём, как самому близкому другу» (16.09.1947).
Отец Иоанн был духовником и старцем для Елены Акселевны. Со временем она стала настоящей духовной наперсницей отца Иоанна, именно ей он поверял свои самые сокровенные раздумья.
Это, конечно, необычно, но так уж сложилось. Отец Иоанн часто жаловался в своих письмах, что не нашел среди монастырской братии человека, близкого по духу, с которым он мог бы поговорить по душам, разделить радости и скорби. В этом старец винит себя и свою гордыню. Однако, внимательно вчитавшись в его письма и наставления, можно понять, что те, с кем отцу Иоанну приходилось жить рядом, духовно и душевно пребывали совсем на другом уровне. Поэтому место друзей-монахов занимали друзья из мирян. В этот дружеский кружок входили как специалисты с высшим образованием, так и самые простые, неученые люди. Среди друзей отца Иоанна были и художники. Он даже сам удивлялся образованности своих духовных чад. «Иногда смущает меня мысль: „Зачем я переписку веду, безграмотный, с образованными?“» (11.02.1946).
Елена Акселевна и отец Иоанн в Хельсинки
Самое ценное в переписке отца Иоанна и Елены Акселевны – духовные наставления. Старец учил и советовал, как идти по христианскому пути на основе Священного Писания и святоотеческого предания. Он утешал Елену в скорбях и печалях.
Естественно, в доверительной переписке говорилось о многом. Оба, отец Иоанн и Елена Акселевна, делились друг с другом печалями и горестями, большими и малыми, неизбежными в повседневной жизни. Они обременяют душу, но если есть кому их высказать, то становится легче. Обсуждалось и то, что происходило в ближайшем окружении каждого. Отец Иоанн сообщал о монастырских порядках, а Елена, в свою очередь, – о своих служебных и домашних делах. Часто она рассказывала старцу о приходских новостях. Жизнь прихода, состоявшего в основном из русских эмигрантов, была, конечно же, богата событиями. Люди есть люди, а человеческие слабости проявляются и в монастыре, и на приходе.
Фотография-открытка, подаренная схиигуменом Иоанном Елене
Протоиерей Владимир Волков в храме
Наставления отца Иоанна часто бывали прямыми и нелицеприятными. Поэтому их не всегда легко было принимать. Справедливые слова часто тяжело бывает слушать. В небольшой квартире Елены проживала еще одна старушка, Александра Сергеевна. Однажды после службы она заговорила с матерью Елены Акселевны и пожаловалась, что у нее нет жилья. Вскоре Александре разрешили поселиться на кухне, где она прожила много лет. Естественно, Елена Акселевна иногда уставала от ее присутствия и сгоряча говорила что-нибудь неприятное. Потом Елена каялась в этом перед отцом Иоанном и получила такой совет: «Старайся исправляться. Больше не отвечай грубо Александре Сергеевне». В том же письме от 16 ноября 1953 года есть и другие строгие назидания.
Как-то раз отец Иоанн наложил на Елену Акселевну епитимью. Она без благословения старца посоветовала священнику своего прихода, отцу Владимиру, обратиться к отцу Иоанну со своими скорбями. Само по себе это было не так уж плохо, но поскольку сделано было без благословения, то старец очень огорчился, о чем и читаем в письме от 23 декабря 1952 года.
Духовные чада, жившие в миру, часто хотели порадовать своего дорогого наставника. Они, как уже говорилось, посылали в монастырь посылки с продуктами. Павла Максимовна была хорошей портнихой и шила отцу Иоанну кое-что из одежды, например из облачения схимника. «Благодарю за посылочку… Если летом соберетесь к нам, я встречу вас в этом колпачке» (25.01.1952).
В одеяние схимника входит аналав, отдаленно напоминающий передник, на котором вышит крест. Это тоже было выслано старцу. В монастырь передавали иконы – на память и в знак любви. Часто отец Иоанн посылал своим духовным дочерям просфоры, из которых были вынуты частицы за них во время Евхаристии. Иногда он посылал невынутые просфоры прямо из пекарни, тогда их можно было есть просто как белый хлеб. «Послал я тебе сухарей из черного хлеба и еще большую просфору – она не вынута, кушай с чаем» (14.01.1954).
Как-то Елена получила от отца Иоанна часы: «Посылаю тебе мои часы карманные. Мне они не нужны, продавать как-то не хочется…»
Елена Акселевна просила у старца советов и благословения во всех своих делах и в разных жизненных ситуациях. После кончины матери она хотела взять на проживание, кроме Сергеевны, еще одного постороннего человека. Однако старец посоветовал: «Лучше отказать ей в квартире, чем жить вместе и смущаться» (30.03.1949).
Несколькими годами позже две знакомые Елены Акселевны переехали к ней на квартиру. Одна из них – Павла Максимовна. Старец благословил этот переезд. Места, правда, было не очень-то много. Квартира состояла всего лишь из одной комнаты с альковом. Была, кроме того, еще небольшая кухня, но там спала Сергеевна. Отец Иоанн в своей келлии размышлял, как бы переставить мебель, чтобы обе смогли хорошо устроиться, и сообщил о своем решении в письме от 23 января 1955 года.
Старец благословил иметь в квартире Елены радио и телефон: «У нас в монастыре есть радио, а почему же тебе не иметь. […] Телефон тоже хорошо иметь тебе, пользуйся им, ничтоже сумняся» (04.03.1957).
И позже, уже перешагнув порог своего восьмидесятилетия, Елена Акселевна, прежде чем принять какое-либо решение, задумывалась: «А что бы отец Иоанн посоветовал в этом случае?»
Другие духовные чада
В Финляндии и в других странах, куда забросила судьба эмигрантов из России, отец Иоанн имел множество духовных чад, искавших углубленной духовной жизни. На все их письма старец по мере своих сил старался отвечать. Те, кто жил неподалеку, летом приезжали в монастырь, чтобы повидаться с любимым батюшкой.
В числе близких друзей отца Иоанна были писатель Тито Коллиандер из Хельсинки, его супруга, художница Инна, и их дети. Память об отце Иоанне была для них бесценна. Тито Коллиандер в своем творчестве не раз обращался к образу старца, в его книгах можно найти основополагающие поучения отца Иоанна. Поддержка старца была очень важна для семьи Коллиандеров, особенно во времена для них тяжелые. В своих записках под названием «Воспоминание о Валааме» Инна признавалась, что отец Иоанн «поднял их семью на ноги».
Коллиандеры часто гостили в Новом Валааме; супруги приезжали по очереди, чтобы отдохнуть и успокоиться. В монастыре они заходили в келлию отца Иоанна – попить чаю и побеседовать. Во время этих бесед, бывало, возникали и разногласия по некоторым духовным вопросам – сказывалось различие во взглядах на жизнь, – но дружбе это помешать не могло.
Тит Коллиандер сыграл решающую роль в издании книги «Письма валаамского старца». Он сумел удачно отредактировать их, преодолел и те многочисленные внешние препятствия, которые в избытке встречаются в издательском деле.
Схиигумен Иоанн с духовными чадами Титом и Инной Коллиандер у братского корпуса Валаамского монастыря в Финляндии
В Хельсинки жила и Марфа Платонова, еще одна духовная дочь отца Иоанна. Она происходила из рода Нейглик, члены которого были видными правительственными чиновниками в Карелии. Марфа работала в швейной мастерской Шведского театра. Что особенно ценно, в послевоенные годы она писала иконы для православных часовен и храмов. Отец Иоанн во время своих поездок в Хельсинки часто гостил у нее. Бывая в столице, старец обязательно посещал также Анну Вырубову – подругу последней российской императрицы. Отец Иоанн метко называл эту даму «осколком затонувшего корабля».
Павла Максимовна (в монашестве – Платонида), подруга Елены Акселевны, тоже писала отцу Иоанну, хотя ее духовником был отец Михаил. К старцу обращалась и Александра Сергеевна – квартирантка Елены – и получала от него приветы и ответы на свои вопросы в письмах, адресованных Павле Максимовне. Сергеевна часто жаловалась, что Елена Акселевна курит, и удивлялась, что старец не может повлиять на нее. Елена страдала из-за этой своей привычки, позже она сумела избавиться от такого пагубного пристрастия.
Подруга императрицы Александры Феодоровны – Анна Вырубова
Когда отец Иоанн оказывался в столице, все хотели, чтобы он погостил у них, что было невозможно. Иногда возникали сложные ситуации, даже происходили эмоциональные всплески, которые позже обсуждались в переписке между Хельсинки и Новым Валаамом.
В Линтульском монастыре[8] среди сестер-монахинь тоже были духовные дочери отца Иоанна. Однажды, в июне 1966 года, я сидел в келлии монахини Марины и слушал, как она читала батюшкины письма, которые хранились как драгоценное сокровище. И хотя в то время личность отца Иоанна и духовное содержание его писем были еще не вполне понятны, мне это не мешало. Что-то очень важное чувствовалось уже в самом чтении как таковом. В моей памяти запечатлелось: увешанная иконами келлия, вокруг благостная тишина; больная старица, сидя на постели, самозабвенно читает письма старца-монаха.
Монахиня Мария (Анна Вырубова в постриге)
О своих учениках из дальних стран отец Иоанн писал: «В Англии Людмила Вахман читает о мытарствах[9]. Пишет мне: „Умоли святую мученицу [великомученицу] Варвару, чтобы она похлопотала прислать мне перед смертию священника“. Еще пишет: „Стараюсь переломить сластолюбие“; интересные ее письма, все же она глубоко верующая и боится умереть без покаяния. Умудри ее Господь» (22.02.1950).
Отцу Иоанну писали из Франции, из Германии. Елена Акселевна была своеобразным секретарем отца Иоанна, особенно в переписке с заграницей. Она снимала копии с писем старца и помогала их рассылать. Иногда отец Иоанн даже советовался с Еленой: «Посылаю тебе письмо из Америки. Прочти и, что Господь положит тебе на сердце, какой дать ей совет, напиши мне как можно скорее. Я буду писать ей, и мне желательно знать твое мнение, как писать» (17.03.1950).
В последние годы перед кончиной у старца совсем почти не было сил отвечать на письма. Тогда он просил «секретаря» ответить за него, написать о его состоянии и о том, что у него нет больше сил вести переписку с дорогими ему духовными чадами.
Одно письмо из сборника «Письма валаамского старца» обращено к жене иноверца. В подобном общении случались особо трудные случаи. Так, из Эстонии в Америку переехала Галина Хейс, вышедшая замуж за еврея. Ей, православной русской, было совсем непросто войти невесткой в еврейскую семью, верную своим традициям. Особенно трудно было с сыном. Галина хотела воспитать его в Православии, но муж, подчиняясь уговорам своей матери, противился этому. Отец Иоанн глубоко сочувствовал Галине. Он знал ее еще со времен Старого Валаама. Старец давал подробные советы, как ей жить в еврейской семье, сохраняя любовь к мужу и уважение к его родителям, но оставаясь при этом верной своей Церкви. Батюшка дал разрешение на обрезание ее сына. Но были в этой семье не только скорби, о чем и сообщает старец в одном из писем 1952 года: «Получил от Галины письмо. Пишет радостно, что ее сын любит церковь, и Боженьку, и батюшку. Принимает Святое Причастие как взрослый и целует Святую Чашу и иконы громко, на всю церковь. А дома подражает диакону и поет громко, по-своему. Значит, Галина живет благополучно. Просит меня писать ей письма. Хочет прислать мне хорошие лекарства для лечения рук и ног».
Живя в обеспеченной семье мужа, Галина не забывала своего любимого батюшку. Вместе с мужем они присылали лекарства не только отцу Иоанну, но и другим монахам. И через много лет после кончины старца Галина писала Елене Акселевне и просила помолиться от своего имени на его могиле.
Старец вел переписку и с духовными дочерьми из Пюхтицкого монастыря. Они были друзьями отца Иоанна с довоенных времен, еще со Старого Валаама, о чем и свидетельствуют некоторые письма.
Елена Акселевна в Новом Валааме
Каждое лето во время отпуска Елена Акселевна приезжала в Новый Валаам – одна или с Павлой Максимовной. Поездка в монастырь и беседы с отцом Иоанном были самыми замечательными событиями года. С любовью и грустью вспоминала она летние незабываемые недели, проведенные среди живописной природы Нового Валаама.
В первые годы после переезда монастыря шоссейные дороги не доходили до поместья Папинниеми, и паломники добирались до Нового Валаама на пароходе из города Куопио. Позднее регулярные рейсы пароходов отменили, и вместо них было устроено сообщение на поездах и автобусах.
Чтобы приехать в монастырь, требовалось благословение игумена. Елена Акселевна писала к настоятелю, и отец Иоанн в своем письме передавал от него привет: «Отцу игумену я передал твое письмо. Он благословил тебе приехать. Обещал келлию, в которой ты была в прошлом году. Напиши отцу Симфориану, когда хочешь приехать, он пришлет лошадку. Отец Лука [заведующий гостиницей] все еще лечится в санатории» (18.06.1956).
Как-то Елена Акселевна не смогла приехать летом в монастырь. Мать ее была так слаба, что невозможно было оставить больную без присмотра. Не состоялось нечто очень важное – поездка в Новый Валаам. Елена была огорчена. Отец Иоанн утешал ее в письме за 26 июня 1948 года.
Множество паломников приезжало в монастырь во время престольных праздников, особенно на Преображение Господне. Елена Акселевна и Павла Максимовна вспоминали, что накануне праздника монахи ходили в баню, заплетали длинные вымытые волосы в косички, на следующий день они были чистыми и пышными. С утра все облачались в праздничные одежды; особенно красив был отец Памва в своем розовом подряснике. Елена и Павла тоже старались принарядиться. Иноки приносили из сада в церковь ягоды и фрукты целыми бельевыми корзинами, чтобы после службы освятить плоды земные по церковному обычаю. Отец игумен часто приглашал их к себе на праздничный чай.
Отец Лука также зазывал иногда к себе на чай и угощал белым монастырским хлебом-ситником.
Как-то раз так вышло, что Елена Акселевна и Павла Максимовна, по мнению отца Луки, уже достаточно погостили в монастыре, и он сказал подругам: «Пора уже вам ехать обратно в Хельсинки». Те, естественно, пошли жаловаться своим старцам: Елена – отцу Иоанну, а Павла – отцу Михаилу. Но старцы сказали: «Раз приказали, так и поезжайте домой». Правда, потом отец Лука переменил свое мнение и попросил подруг остаться еще на некоторое время. И опять с новой, теперь уже радостной вестью они пошли к духовникам. Но старцы благословения не меняли: «Раз отец Лука сказал, так и поезжайте».