Полина вдохнула вечерний воздух полной грудью, нырнула и поплыла.
«О, как классно-то без купальника!» – отметила она про себя. – «Теперь всегда буду плавать исключительно голышом!..»
Полина пересекла пруд быстрым кролем с берега до берега, потом перешла на брасс, немного поплавала на спине, поныряла, и стала просто нежиться на поверхности воды.
Хорошо плавать Полина научилась, как ни странно, в хореографическом училище. Танцевальное искусство там было превыше всего, конечно, однако училище владело собственным двенадцатиметровым бассейном, и для обучения воспитанниц плаванию приглашались тренеры из школы олимпийского резерва.
Распластавшись на поверхности пруда лицом вверх, Полина наблюдала за тем, как заходящее солнце раскрашивает облака в изумительные сочетания жёлтого, оранжевого, багряного, розового и тёмно-красного цветов. В её душе и теле царил полный покой, и ни о каких проблемах думать не хотелось вообще – как и покидать пруд.
Но тут её желудок что-то недовольно пробурчал, и Полина поняла, что на сегодня водных процедур достаточно.
Выйдя из воды, она надела один из длинных махровых халатов, лежавших на шезлонге, и отжала волосы полотенцем. Рядом со стопкой халатов обнаружилась щётка для волос, которую она раньше не заметила.
«Ну и как, кормить меня сегодня будут?» – подумала Полина, повернувшись лицом к пруду и приводя в порядок волосы.
Тут же в качестве ответа из-за её спины прозвучали размеренные шаги, и мужской голос вежливо осведомился:
– Полина Аркадьевна, вам ужин подать сюда, или вы изволите откушать у себя в опочивальне?..
Полина повернулась.
– Почему – в опочивальне, а не в будуаре? – поинтересовалась Полина с улыбкой.
– Ну, так мы тут, чай, не в Парижах живём! – ответил Теодор также с лёгкой улыбкой.
– Я буду ужинать здесь. – решила Полина. – А ещё мне бы хотелось, чтобы в саду загорелся свет и звучала музыка.
– Какую именно музыку вы желаете услышать? – осведомился Теодор.
– Что-нибудь из Моцарта. Медленное и приятное, располагающее к покою.
– Хорошо! Но будет ещё лучше, если вы назовёте вслух несколько композиций, которые хотите услышать в этот вечер. Дом примет это к сведению, и сделает подборку.
– Ах, вот даже как?! – удивилась Полина. – То есть дом – это тоже искусственный интеллект?
– Своего рода. – кивнул Теодор. – И это не просто умный дом, но также очень внимательный и заботливый.
Теодор, поклонившись, удалился.
Проводив его взглядом, Полина прокашлялась и сказала вполголоса в сторону дома:
– Ну, э… Если возможно, я бы хотела услышать сейчас Шестую симфонию Моцарта. Только давайте первую часть, аллегро, пропустим, и начнём сразу с анданте!
Прошло несколько секунд.
Теодор вошёл в дом.
Плавно разгораясь, засветились фонари.
Тихонько зазвучала музыка – так чисто, как будто оркестр располагался прямо в саду.
– Прекрасно! Спасибо! – сказала Полина, кивнув в сторону дома одобрительно.
Она подумала, что в её опочивальне, которую она ещё не видела, должен быть фен. Однако ей очень не хотелось уходить от пруда, поэтому она просто закрепила свои довольно длинные и ещё влажные волосы заколками.
Вечерний воздух был наполнен ароматом роз и фруктов.
Подсвеченные фонарями дом и сад выглядели просто сказочно.
В доме открылись двери, и оттуда вышли Марта и Теодор, оба с подносами, накрытыми салфетками.
– Ну и что тут у нас? – спросила Полина, когда они подошли.
– Салат с сыром фета, помидорами черри и оливками. Мясной рулет «Сливовая долина». Бутылка красного полусладкого вина «Санта Цецилия», Чили, семнадцатый год. – показала Марта, приподнимая салфетку со своего подноса.
– Какого века? – пошутила Полина.
– Этого!
– Свиная отбивная с обжаренной грушей. Малиновый десерт со сливками. – продолжил Теодор. – Просто свежая малина. Хлеб и булочки. Свежевыжатый яблочный сок. Ну, это на всякий случай.
– О! – воскликнула Полина. – И ещё раз – «О!». Правда, одной мне это всё не съесть. Но ставьте. Буду пытаться!
Марта и Теодор всё красиво и быстро расставили на столе.
Теодор открыл бутылку и налил немного вина в фужер.
– Спасибо! Дальше я сама. – сказала Полина.
Её стражи повернулись, чтобы уходить.
– Секундочку! – воскликнула Полина. И спросила самым серьёзным тоном: – А как насчёт того, чтобы разрушить город или построить дворец?
– Ну, дорогая Полина Аркадьевна, мы ведь ИИ, а не джины из «Тысячи и одной ночи»! – тоже очень серьёзно ответила ей Марта.
– К тому же разрушать города – не наш метод. – добавил Теодор.
– Что касается дворца – то вот ведь он! – показала рукой Марта.
Полина рассмеялась.
Её высокоинтеллектуальные стражи довольно улыбнулись, поклонились и ушли в дом.
Полина приступила к ужину.
Глава 9
Вина она выпила только несколько глотков, и больше не стала, потому что оно вдруг чувствительно ударило в голову. А вот съела почти всё, удивляясь своему сегодняшнему аппетиту.
– За один вечер – лишних полтора килограмма!.. – пробормотала Полина, откидываясь на спинку стула.
Вокруг уже была ночь, украшенная светом фонарей и наполненная музыкой. Теперь это был концерт Моцарта для фагота с оркестром. Специально Полина его не заказывала, дом выбрал эту вещь сам, и попал с этим в точку. Полина очень любила звучание деревянных духовых инструментов, и фагота в особенности.
Она вздохнула и перевела взгляд на дом. Высвеченный направленными на него фонарями очень мягко, он выглядел таинственно и волшебно, как сама окружавшая его ночь, и неудержимо манил Полину к себе. Но одновременно он вызывал в ней чувство неловкости, как будто этот дом, со всем окружавшим его великолепием не мог принадлежать ей, а она – ему.
Полину можно было понять.
Все два года семейной жизни с Иваном они провели в съёмной двушке, в старом кирпичном доме, хотя и в хорошем районе. А до этого Полина жила с мамой, в их двухкомнатной панельке, а Иван – со своими родителями, в роскошной четырёхкомнатной квартире в солидном сталинском доме.
То есть это он ей так говорил.
Само собой, как только Иван и Полина объявили о своей предстоящей женитьбе, родители Ивана, чувствуя себя вне конкуренции, стали настойчиво приглашать детей пожить у себя. Мама Полины от такого же приглашения воздержалась, поскольку знала совершенно точно, что это бесполезно. К тому же за то время, пока Полина восстанавливалась после перелома, их отношения с матерью испортились вконец.
Вежливо отказавшись от предложения родителей Ивана, дети решили жить самостоятельно, поэтому и сняли эту самую двушку. Зарплаты Ивана – вроде как младшего научного сотрудника и Полины – поначалу продавца-стажёра, как раз хватало на оплату аренды, на продукты, одежду и недорогие развлечения.
И при этом они были очень счастливы.
Ах, как же они были счастливы!
Особенно в первый год совместной жизни.
Иван поддерживал Полину во всём.
Он ей так и сказал:
– Я люблю тебя такую, какая ты есть, и, соответственно, буду любить всё, что тебя интересует, и всё, чем ты занимаешься!
А Полина поначалу занималась исключительно тем, что доказывала своей матери и себе самой своё право на самостоятельную жизнь.
Поэтому, раз она заявила при первой же встрече с Иваном, что пойдёт работать в магазин, то взяла, да и пошла туда на самом деле. Директор по персоналу сильно удивилась, и сильно сомневалась, но всё-таки приняла Полину стажёром.
А у Полины всё стало получаться буквально с первого дня! И в тонкостях работы в торговом зале она разобралась, и с разными категориями товаров научилась работать, и отношения с коллективом тоже наладила сразу.
Как Иван радовался, когда Полина принесла домой свою первую зарплату, полученную не в театре! Они решили это отметить, но не пошли ни в какой ресторан, а устроили дома романтический ужин для двоих, который плавно перетёк в совершенно волшебную ночь…
– Так что, это всё была неправда? Он мне всё врал? Он притворялся? И его родители тоже притворялись? – спросила Полина, обращаясь прямо к роскошному дому, сияющему своей тайной в нынешней волшебной ночи.
Освещение мигнуло.
Полина вздрогнула.
– Что?! – воскликнула она. – Какой ответ?! «Да» или «нет»?!
Но освещение больше не мигало.
Дом молчал.
Полина взяла фужер и отпила немного вина. Оно тепло скользнуло по пищеводу, разогрело желудок и тут же ударило в голову, в одно время с последним тактом музыки в саду.
К её глубочайшему сожалению и огорчению в этот же момент ей вспомнилось одно крайне печальное обстоятельство, о котором она так не любила вспоминать и думать, что всегда старалась затолкать в самый дальний уголок памяти.
Да, вот сейчас Полина сидит в этом таинственном саду совершенно одна, а до этого у них с Иваном было много прекрасных вечеров и дней, и ещё более прекрасных ночей, когда они думали, что уже вот-вот заведут ребёнка.
Но он никак не заводился.
В первый год Полина ещё не очень волновалась, Иван тоже никаких претензий на этот счёт ей не выражал, но его родители нет-нет, да намекали – когда, уже мол, вы порадуете нас внуком или внучкой?..
Мама Полины тоже что-то такое иногда говорила, но не очень настойчиво.
Полгода назад Полина не выдержала. И, в тайне от Ивана сдала анализы и прошла обследование.
Диагноз её просто потряс.
Бесплодие. Причём в самой неумолимой форме. В результате редчайшего генетического сбоя организм Полины в принципе не способен выносить ребёнка, так что тут даже экстракорпоральное оплодотворение не поможет.
Полина пришла домой сама не своя, а Иван почему-то не заметил её состояния, что было уже странно.
Впрочем, всё к лучшему.
Если бы он заметил, что она чем-то сильно расстроена, и начал бы её расспрашивать, что бы она ему сказала?..
У неё тогда просто не было сил об этом говорить.
Именно с того дня они стали отдаляться друг от друга. Больше не было романтических вечеров, прогулок по парку, обсуждения прочитанных книг и фильмов, а также разговоров о науке, когда Полина изо всех сил пыталась понять, чем же на самом деле занимается её муж.
Да и на работе у них дела тоже пошли не очень.
Иван говорил, что у него виснет какой-то проект, и пропадал в своём институте дни напролёт.
Или, может быть, он не в институте пропадал? А в этом доме? Но что он тут делал? Просто наслаждался жизнью отдельно от неё?
Нет, на того Ивана, которого она знала, это совершенно не похоже.
Но теперь она уже не знает, что думать…
У неё в магазине тоже что-то назревало, хотя Полина не могла понять, что именно.
Потом поняла – когда случился тот самый пожар, которым заведующая хотела прикрыть свои махинации, заодно подставив Полину.
Вот тут Иван страшно удивил свою жену, потому что очень обрадовался этому событию. Что ещё было очень странно – обычно он Полине никаких серьёзных решений не навязывал. Но на этот раз Иван сказал ей прямо, что закончился определённый этап её жизни, и лучше просто уволиться.
Что она и сделала, причём с превеликим удовольствием, сама этому удовольствию удивляясь…
Полина вздохнула и потянулась. Ей вдруг страшно захотелось спать. Да и музыка в саду больше не звучала. Только слышался лепет ветра и шорох листьев, а жужжания шмелей не было слышно. Ночная роса мешает им летать.
Двери дома открылись.
Оттуда вышла Марта, и, подойдя к Полине, спросила:
– Что-нибудь ещё, Полина Аркадьевна, или уже будете отдыхать?
– Буду отдыхать…
– Пойдёмте, я вас провожу.
Глава 10
Полина не хотела яркого света, так что по её просьбе Марта включила только слабенький ночник и прежде всего показала на двери гардеробной.
– Там есть одежда на все случаи жизни. – сказала Марта. – А также полотенца и всё прочее. Вон там – туалет и ванная.
– Хорошо… – еле выговорила Полина, глядя на шикарную широкую кровать, куда ей невыносимо хотелось упасть.
– Давайте, я помогу вам надеть пижаму? Или ночнушку? – заботливым материнским голосом предложила Марта.
– Нет, не надо… – пробормотала Полина.
– Хорошо. – сказала Марта, и с лёгким поклоном удалилась.
Полина тут же сбросила с себя купальный халат прямо на пол и завалилась в постель как есть.
Накрывшись невероятно уютным пуховым одеялом, и устало закрыв глаза, Полина уже начала погружаться в сон, как вдруг её души и тела коснулась лёгкая волна уже испытанного удовольствия.
Полина внутренним зрением совершенно ясно увидела, что она вторая тоже лежит в этот момент в постели, а её муж целует её, наклонившись над ней, целует очень сладко и страстно, но при том явно борясь с этой своей страстью, которая захлёстывает его буквально с головы до ног.