– А это значит, – перебил Кэп, – что нам нужно ее обнаружить и уничтожить.
– Может, у них и материалов для ремонта побольше, – тихо вставил механик.
Психолог кашлянул:
– А может быть, нам стоит попытаться с ними поговорить? Согласно отчетам дежурных, чужаки меняют тактику наступления. Я просмотрел последние видеозаписи лейтенанта Доусона – они явно способны к социальному взаимодействию.
Капитан Логан тигром развернулся к врачу:
– Вы забыли, чем кончились переговоры на Линарии? Всю группу переговорщиков повстанцы внимательно выслушали, а затем усыпили и сожрали! А на Эдеме-12? Местные колонисты успешно притворялись безобидными, а потом вырезали всю базу. Не надо искать компромисс там, где его быть не может! Пожалел врага – погиб!
– Но… – попытался возразить психолог.
– Никаких «но»! Мы – это мы, они – это они!
Логан шагнул навстречу лейтенантам.
– Нам нужно готовиться к атаке. Найти и зачистить их базу.
Совещание заняло двадцать минут. Взвод Ивади идет на разведку. База чужаков должна быть недалеко: они всегда приходят пешком, никто никогда не слышал звуков двигателей и не видел ни наземной, ни воздушной вражеской техники.
Когда взвод лейтенанта Ивади вернется, разведав обстановку, все остальные части выдвинутся к чужой базе. «Викинг» перейдет на осадное положение.
Доусону вспомнился старый фильм о древних временах. «Aut cum scuto, aut in scuto» – победить или погибнуть. Если мы победим, то базе уже никто угрожать не будет. Если погибнем, то базу уже ничто не спасет.
Но мы, конечно, победим.
Мы не можем остаться на этой планетке до скончания времен. Тем более что конец не так далек, как хотелось бы. Наше время здесь – меньше двух лет. Но если там и правда «глушилка» сигналов, то, отключив ее, можно связаться с Землей. И мы будем спасены.
А значит – мы победим. Мы уничтожим врагов.
Взвод лейтенанта Ивади вернулся через два часа и принес неплохие новости. База чужаков всего в полутора милях от «Викинга». Огневая точка – над узкой лощиной, ведущей в долину. В долине – база. Все как у людей.
Кэп, Логан и лейтенанты пристально рассматривали принесенные разведчиками фотографии и видеозаписи. На пути к чужой базе внушительная гора, увенчанная скалистыми пиками. На ее противоположном склоне расположена застава чужаков.
– Итак, Доусон, ты и твои люди идете по склону. Ваша цель – занять огневую точку противника, – палец Логана очертил намеченный путь.
– Так точно!
Логан кивнул и продолжил:
– Петренко, ты и твои ребята проходите по скалам и атакуете врагов сверху. Ваша цель – уничтожить как можно больше чужих.
Самоубийственная миссия. Едва десантники начнут стрелять, ответный огонь сметет их со скалы, где негде укрыться. И если кто и может заставить солдат идти на верную смерть, это Петренко, ветеран Тринадских войн, один из двоих выживших после Чертовой бойни под Старлой. Его ребята готовы идти за ним. Идти и умирать.
Петренко хмуро кивнул. Логан вернулся к карте:
– Ивади, идешь по другой стороне. Твои люди в резерве. Действуй по ситуации. Либо помогаешь Доусону, либо идешь на захват базы.
Дело не в том, что Ивади – женщина, а в том, что только она может принимать самостоятельные решения. Все остальные лейтенанты – отличные исполнители. Кроме, может, Якобчика, склонного к авантюрам.
– На вражескую базу идет взвод лейтенанта Якобчика. Я иду с ними. С собой берем малые орудия «Викинга».
Ого, они же весят не меньше шестидесяти стоунов каждое!
– Вопросы есть? Нет? Хорошо, выходим в полночь.
Ходить по горам нужно уметь. И даже если умеешь – приятного мало, когда приходится идти в темноте, да еще и туда, где затаились враги. Не то чтобы Доусону было страшно. Неприятно – да. Напряженно – да. Нервы на пределе. Восприятие тоже слегка искаженное и в то же время усиленное системами скафандра. Трехмерная карта висит перед глазами, показывая путь, который в приборах ночного видения кажется таинственным и странным, словно во сне.
Доусон чувствует своих всем телом. Как приближение чужаков, но иначе. Свои не боятся. Свои хотят победить. Положить конец этой странной необъяснимой войне. И убраться отсюда к войне обычной, привычной, почти желанной. Где враги нормальны в своем стремлении убивать или защищаться, где цели врагов ясны и понятны.
Мелкие камни и песок под ногами противно осыпаются и тянут за собой. Приходится прикладывать усилия, чтобы сохранять равновесие, а от этого не только оружие, но и скафандр кажется в три раза тяжелее обычного.
Идти бесшумно не получается, да и не может получаться, но все равно невольно пытаешься быть незаметнее. Лишняя трата ресурсов.
Итак, соберись! Будь бдителен! Оглядись.
Доусон окидывает взглядом неровные стены скал слева и покатый голый склон справа. Надо идти осторожно, надеясь, что у чужаков нет датчиков движения или других способов обнаружить незваных гостей.
Сейчас уже кажется очевидным, хоть и необъяснимым, что чужаки оснащены так же, как десант «Викинга». Значит, никаких датчиков у них нет. Чувствуют ли они нас так, как мы их? Пока ничто на это не указывало.
Если бы ему, Доусону, пришлось контролировать огневую точку, к которой, хотя бы чисто теоретически, можно было подобраться по склону, что бы он сделал? Пригодились бы мины-растяжки. Или хоть древние противопехотные. Но, предположим, ничего такого у него нет, вот как сейчас…
На этот случай, как говаривал сержант в офицерском училище, бойцу выдана голова. И подручные средства.
И из подручных средств Доусон непременно соорудил бы хоть какую-то сигнализацию на подступах. Камни там падающие или…
Камни – не мелкая слоистая порода, а принесенные из долины булыжники – с грохотом покатились прямо из-под ног идущего первым Кита. И тут же по глазам резанул прожектор и рявкнула первая, не прицельная пока очередь. Не экономят патроны, гады.
Взвод залег, огрызаясь одиночными выстрелами.
Чужаки приближаться не спешат. Затаились, что-то замышляя. Но стоит кому-нибудь хотя бы попытаться высунуться, по камням стегает очередь.
Эх, гранату бы!..
Доусон успел похолодеть, представив, что гранаты есть у чужаков, как вдруг над лагерем загрохотали выстрелы. Крики, шум, вспышки.
Взвод Петренко. Перебрались по скалам сверху и атаковали врагов.
Тут же ответили автоматы чужаков. Нельзя позволить им перестрелять ребят.
– Отвлекаем на себя! – крикнул лейтенант и, выглянув из-за укрытия, принялся палить по чужакам, залегшим за прожектором.
Кому-то удалось повредить прожектор, и теперь десантники стреляли по вспышкам чужих выстрелов. Время застыло: Доусон не мог сказать, сколько просидел так, паля по врагам. То ли минуты, то ли часы.
Выстрелы и вспышки. Вспышки и выстрелы. Словно странная, нудная игра, где нужно убить как можно больше чужих. Что ж, это понятно: или мы их, или они нас.
Внезапно враги перестали отстреливать людей наверху, перестали поливать огнем ребят Доусона. После секундного затишья огневая мощь чужой заставы обрушилась куда-то вниз. Не надо смотреть туда, чтобы понять: заметили взвод Якобчика и капитана. Доусон выругался, и тут же раздались очереди с другой стороны вражеского поста. Ивади! Как раз вовремя.
Враги, вынужденные отстреливаться по всем направлениям, не сумели задержать идущий низиной взвод Якобчика. Минут через пятнадцать сенсоры скафандра уловили отзвуки малых бортовых орудий «Викинга». База чужаков не выстоит!
Доусон стер с лица неуместную пока торжествующую усмешку. Рано радоваться.
И тут чудовищный удар потряс гору от самого основания до вершины.
Камни – мелкие, большие и огромные – посыпались дождем. Доусон ощутил, как на его руку грохнулся здоровенный булыжник. Синяк будет, а если бы не скафандр, раздробило бы кости.
Рядом рухнуло тело. Затем еще одно. Мимо, вниз по склону, прокатились в водовороте камней еще три.
Доусон поднял голову: никто из ребят Петренко не сумел удержаться на скале.
– Черт возьми, что это?
– Они что, спятили?! Они ударили из всех орудий по нашим!
– Логан! Капитан!
– Вызываю Якобчика!
– Петренко, ответьте!
Эфир кипел. Крики, вопросы, угрозы, мольбы. Слышно, как кто-то зовет на помощь. А на фоне – жуткое глухое бульканье, с которым у кого-то горлом идет кровь.
– Взвод Доусона, вперед! – рявкнул лейтенант. – Цель – занять позицию чужих! Живо!
Волна десанта хлынула на площадку. Лапа набросился на вскинувшего оружие чужака и ножом пропорол его скафандр. Амбал прицельно стрелял в головы дергающихся врагов, прижатых обломком скалы.
Дрон присел рядом с чьим-то телом.
– Это наш, лейтенант. Ворон из взвода Петренко. Скафандр цел, но нужна помощь.
– Все потом! Вперед!
Редкие выстрелы. Крики и хрипы своих в микрофонах. Короткие яростные драки.
Шесть минут – и высота занята.
Нехотя разгорается тусклый рассвет. Медленно прорисовываются неподвижные фигуры в скафандрах, распростертые и скорченные на камнях, и с ходу нельзя отличить своих от чужих.
– Лейтенант, мы сумели? – неуверенно спрашивает Юки, и Доусон кивает, не думая, заметит рядовой или нет.
Мы сумели.
Напротив, вместо склона соседней горы и чужой базы под ней, дымится воронка. Огромная черная воронка. И тишина. Кажется, весь мир замер, глядя на воюющих людей, затаил дыхание и ждет, что они будут делать дальше.
Что делать дальше?
– Лейтенант, капитан не выходит на связь…
– Ты слепой? – рычит Амбал. – Дыру это гребаную не видишь?!
– Но…
– Заткнись!
Доусон встряхнулся.
– Прекратить перебранку!
Оглядел своих. Прозрачные стекла скафандров не скрывают растерянные лица. Из четырех взводов уцелело два. И то не полностью – Ивади потеряла пятерых.
– Шевелится, гад! – вскрикнул Южанин. – Вот!
С десяток стволов мгновенно повернулись в сторону лежащего чужака. Он и правда шевельнулся. Темное стекло его скафандра не показывало ничего.
– Покажись, – рявкнула Ивади.
Он медленно повел пальцами – надо же, и система управления такая же! – и темнота растаяла. В бледном свете местного утра на десантников смотрел лейтенант Доусон.
– Что за хрень?
– Какого?..
– Мать твою…
Доусон на негнущихся ногах приблизился и не мигая воззрел в свои-чужие глаза на своем-чужом лице.
– Кто ты? Кто вы? – тихо выдохнул Доусон.
Другой Доусон усмехнулся и резко потянулся к поясу. Несколько выстрелов пригвоздили чужака к земле. Резкие звуки слились с запоздалым выкриком Доусона:
– Не стрелять!
– Вы чего, лейтенант? Он бы вас порешил, – проворчал Амбал.
Что чужак хотел достать? Нож? Или комм? А что достал бы он сам? Нет ответа.
– А другие?
Движимые брезгливым любопытством, десантники принялись разбивать забрала шлемов.
Ивади. Амбал. Южанин. Ребята Доусона, ребята Петренко, ребята Ивади и Якобчика. Словно выживших из остатков взводов отправили защищать огневую точку.
Кто-то ругался. Кто-то молился. Кого-то рвало.
– Уходим на базу.
С собой трупы чужаков не взяли. Еле притащили тех сослуживцев из взвода Петренко, у кого остались целы скафандры. Целых шестеро. Нести пришлось осторожно: двое ребят отделались переломами конечностей и ребер, а остальные были, по выражению Амбала, «киселем в обертке».
Вот те, кто нес, и старались не расплескать.
В каюте капитана присутствовали оба уцелевших лейтенанта и главы отделов.
– Итак, итоги неутешительные, – проговорил капитан корабля. – Мы понесли значительные, невосполнимые потери.
Он помолчал, отдавая дань уважения погибшим.
– Сигнал связи, по отчетам инфоотдела, все равно не проходит. Ресурсы на вражеской базе захватить не удалось.
Все оказалось бессмысленно. Доусон не чувствовал ни отчаяния, ни страха, ни злости. Просто тупое безразличие. Все оказалось напрасно. Мы навсегда останемся здесь. И это «навсегда» будет совсем недолгим.
Внезапно мигнул свет. Послышалось тихая бодрая мелодия. Глава связистов виновато улыбнулся:
– Простите, это мой.
Активировал тихо сигналящий комм:
– Потом, Сандерс, я на совещании!
– Сэр, кто-то взламывает нас!
– Что?
Завибрировали коммы других глав, и вскоре стало ясно, что система всего корабля вышла из-под контроля.
Неужели та база была лишь приманкой, и настоящие враги успели пробраться на борт «Викинга», пока десантники воевали со странными двойниками?
– Дамы и господа, сохраняем спокойствие. У нас… – начал капитан Трэворс.
Но как он хотел успокоить присутствующих, осталось неизвестным, поскольку темный экран терминала за его спиной вдруг засветился.
– Вы будете перемещены в точку пространства, из которой попали на нашу планету, – произнес с экрана представительный мужчина в неопознаваемой военной форме.
Лицо его было странно усредненным, словно это не живой человек, а лишь базовый конструкт в дешевой компьютерной игрушке.
Капитан резко развернулся, а лейтенанты так и смотрели на экран.
– Мы оценили ваше поведение и изучили ваши информационные базы. И пришли к выводу: ваша форма жизни слишком агрессивна. Несмотря на значительный технический прогресс, животное начало в представителях вашего вида еще слишком сильно. Мы не намерены продолжать с вами контакт.
– Кто вы? Представьтесь! – решительно потребовал капитан.
– Мы – хозяева планеты. Лицо, которые вы видите, создано на основе ваших баз данных. Мы слишком не похожи на вас. А вы, как показал эксперимент, не можете договориться даже с себе подобными.
– Кто были те солдаты?
– Выражаясь на понятном вам языке, ваши копии, созданные на нашем оборудовании. У вас, насколько мы можем судить, нет аналогов данных технологий. С каждой встречей копии брали с вас пример, становясь все более похожими на вас и внешне, и внутренне. Кстати, мы, видимо, должны поблагодарить вас за вашу агрессию. Если бы вы не уничтожили копии, мы оказались бы перед неразрешимой моральной дилеммой. Убийство противоречит нашей природе, в то время как оставить их жить – безумие. Ведь они стали вашим подобием.
– Мы не монстры! – обиженно заметил глава биологического отдела.
– Мы не намерены спорить с вами, – покачал головой чужак. – Мы видели достаточно. Мы отправим вас обратно. Данные о планете будут удалены из вашей информационной системы.
Экран погас. А «Викинг» начал подрагивать.
– Капитан, предупредите экипаж, не то будет паника, – негромко сказала Ивади.
Капитан откашлялся и произнес в микрофон внутреннего оповещения.
– Всем сохранять спокойствие. Займите безопасные места для перемещения.
Корабль снова содрогнулся.
Доусон, Ивади и остальные вжались в кресла капитанской каюты. Страховочные ремни опутали людей. Доусон окинул взглядом тех, кто сидел вокруг. Кто знает, переживем ли мы то, что сейчас случится?
– Земля вызывает «Викинг-2950». Земля вызывает «Викинг-2950». Ответьте.
Приятный женский голос пробивался словно сквозь воду. Лейтенант постарался сосредоточиться, и вязкая муть начала медленно отступать.
– Говорит капитан Трэворс. На связи «Викинг-2950», как слышно?
Вокруг прорисовались очертания капитанской каюты. У панели управления тревожно мелькали красным оповещения. Доусон прищурился: система предупреждала о невозможности продолжения полета. Слишком мало энергии.
– Вас слышим, «Викинг-2950». К вам приближаются «Сокол-2010» и «Афина-330».
– Передаю данные о состоянии корабля. Экипаж нуждается в карантине. Несанкционированный контакт.
– Неужели?! Вы нашли разумную жизнь? Передайте данные! Нужно сообщить командованию.
– Не подсоединяйтесь к инфобазам корабля!
Доусон перестал воспринимать дальнейший разговор. В соседних креслах зашевелились Ивади и главный техник, а затем и остальные.