Девушка упала, получив несколько ранений, но из положения лежа продолжала стрелять. Патроны в ее оружии закончились, и она схватила трофейный автомат.
«Калашников», – вновь отметка в голове у Ивана.
Очередь прошла по телу лежавшей, и девушка замерла. Со стороны стрелка вылетел какой-то предмет, ударившись в безжизненное тело. После этого из-за контейнера показался очередной стрелок. Парень был в высоких ботинках с длинным берцем, оливковых штанах с кожаными коленями, бронежилете до половины бедра и каске, но не такой мощной, как попалась Ивану в прошлый раз.
Оглядываясь по сторонам, победитель перестрелки подбежал к двум трупам, но вдруг мгновенно вскинул автомат.
Вначале Иван не понял его реакции, и только тогда, когда девушка неожиданно выстрелила из пистолета, а автомат огрызнулся, до него дошло. Лежавшую от предыдущей смерти спас надетый на нее бронежилет, но не в этот раз. Голова девушки дернулась, рука с пистолетом упала. Уцелевший стрелок осел на землю и трясущейся рукой начал искать в карманах убитых аптечку.
Свидетель перестрелки не видел, что у сидевшего к нему спиной стрелка по шее течет кровь, он осторожно крался с зажатой до побелевших костяшек на руке поварешкой. Но вдруг что-то изменилось: стрелок глянул на прибор на запястье и тут же стал доставать из кармашков на бронежилете небольшие баночки «Бодрости».
Иван не обращал внимания на его действия. До противника оставалось три метра. Два. Что-то заискрило впереди. На них надвигалась мерцающая пелена. Иван замахнулся для удара, но стрелок вскрикнул, дернулся и повалился замертво. В ту же секунду все тело обдало волной игольчатых уколов.
Сознание подсказало, а руки сделали. Выпив отнятую у трупа «Бодрость», Иван со сноровкой заправского мародера начал потрошить карманы трех трупов, по ходу своих действий закидывая за спину рюкзак и автомат Калашникова. Взгляд упал на экран прибора, и он увидел, как Фронт…
«Точно! Вот что имел в виду тот смуглый парень – Фронт!»
Это иголочное пространство вновь сужалось, загоняя стрелков в кольцо смерти.
– Ай! – вскрикнул Иван, почувствовав тысячи уколов по всему телу.
Схватив автомат последнего трупа и меняя на бегу магазин, Иван уже несся за удаляющейся кромкой Фронта, не забывая – да где тут забудешь?! – выпивать «Бодрость».
Сверившись с картой, изменил направление и сквозь мерцание Фронта увидел, как у домов идет перестрелка. Два стрелка, прячась за большими ящиками, пытались достать друг друга. Иван притормозил и выпил еще одну «Бодрость». В эту секунду тот, кто стоял к нему спиной, отстегнул что-то от бронежилета и забросил к прятавшемуся за соседними ящиками противнику.
В последний момент Иван заметил, как противник выскочил из укрытия, но тут же раздался взрыв.
«Граната?» – удивился Иван.
Посеченное осколками тело рухнуло в траву, а метавший гранату, держа труп на прицеле, осторожно двинулся к нему. Иван достал из кармана последнюю баночку и, понимая, что долго не просидит в этой игольчатой мгле, спрятал ее обратно, скрипя зубами от обжигающей боли.
Стрелок присел перед трупом, обшаривая его. Иван вышел из мерцания убийственного Фронта, прицелившись в очередного противника. Тот снял с головы убитого шлем и только хотел надеть его, как Иван выстрелил. Он понимал, что бронежилет не пробьет и надо бить в голову, но расстояние было метров пятьдесят, и здесь можно промахнуться. Он не промахнулся, но всего лишь выбил из рук стрелка каску. Тот от неожиданности вжал голову в плечи, разворачиваясь и поднимая автомат. Иван замер и вновь выстрелил, взяв ниже пояса. Ствол автомата дернулся вверх. Противник всплеснул руками, роняя оружие и падая навзничь.
Иван глянул назад, на всякий случай удостоверившись, что Фронт не движется, и побежал к поверженному.
Оптический прицел вел парня, сопровождая к дому. Вот он пробежал угол.
«Теперь не спрячется за ним», – отметил стрелок и вдавил спуск.
Очередь из трех патронов ударила в ведомого, и не успел тот заскочить в здание, как одна из пуль нарисовала на стене дома красную кляксу.
Девушка посмотрела на прибор.
«Нас четверо, до места эвакуации шесть сотен метров. Что ж, надо выдвигаться», – размышляла она, выбираясь из укрытия по-пластунски.
Бег от препятствия к препятствию. Шум винтов приближающегося вертолета, миллиарды уколов захватывавшего все пространство Фронта. Баночка «Бодрости». Следом вторая. Вышка рядом с одноэтажным домом.
«Кто-то на ней просто обязан быть…» – девушка замерла за валуном и прицелилась.
Палец потянул спуск. Выстрел. Дернулась голова засевшего на вышке. Взгляд упал на экран.
«Трое! Выжила!» – обрадовалась она и рванула в сторону зависшего эвакуационного судна, опрокидывая очередную «Бодрость» в рот.
Иван увидел долгожданную цифру «три» в квадратике на экране и рванул к вертолету. Когда он отстреливался в доме от двоих, успел посмотреть, что было в трофейном рюкзаке: более десяти баночек «Бодрости». Такой подарок не мог не порадовать. И сейчас это ему помогло дождаться своего посадочного места.
«У меня сегодня на счету пять убитых!» – промелькнула радостная мысль, и Иван обалдел от такого заявления самому себе.
Что с ним случилось? Он радовался убийству? Но ведь он человек! Да, человек. И что с того? Сегодня во время смертельной гонки он не раз пытался вспомнить о себе хоть что-нибудь, но безрезультатно. Будто его предыдущую жизнь просто стерли, и сейчас у него новая страница пути.
«Что со мной?» – думал Иван, уже видя висевший над площадкой у вышки вертолет.
Неожиданные выстрелы заставили вздрогнуть. Лицо, бок и руку обожгло. Иван рухнул в траву и закатился за валун.
«Что такое?! Изменились правила? – Иван уставился на экран, но в вертолете по-прежнему показывало три свободных места.
Вколов шприц-тюбик и выпив «Бодрость», он приготовился к стрельбе.
«Значит, так теперь?! Остаться должен только один?..» – зарычал Иван и выглянул в сторону рубящего игольчатый Фронт винтом судна.
По веревочной лестнице взбирался стрелок. Иван прицелился, и оптика услужливо показала человека.
«Даже если не убью, упадет с сорока метров – мало не покажется…» – скрипнул зубами Иван и выстрелил.
Пули попали по броне и по рукам, стрелок вскрикнул и полетел вниз. Прибор на запястье Ивана завибрировал, и цифрами во весь экран пошел отсчет последней минуты до отправления. Больше не думая, он сменил магазин у автомата и рванул к вертолету.
Иван заметил, как лежавший на площадке конец веревочной лестницы пополз в сторону, волочась за начавшим набирать высоту вертолетом. Из мерцавшей мглы выскочил еще один стрелок, им была девушка. На бегу она выстрелила в Ивана, бок вновь обожгло, а лицо онемело.
Не раздумывая, Иван выстрелил в ответ. Автоматная очередь растрепала кровавыми лохмотьями одежду миниатюрного противника, а искаженное злостью лицо изуродовало двумя попаданиями пуль.
Веревочная лестница, тянувшаяся за так желанным эвакуационным судном, почти оторвалась от земли. Иван не видел, как завалилось мертвое тело последнего противника, он бросил автомат и, не обращая на сковывавшую все тело боль, прыгнул, просунув руку между углепластиковых ступенек лестницы, сцепив ладони в замке.
Когда миллиарды иголок отступили и стало легче переносить боль, в сознании обозначилась новая – бок был прострелен и, по всей видимости, лицо то же. Голова кружилась.
«Если я сейчас не заберусь в вертолет, то рухну вниз…» – туманно размышлял Иван, карабкаясь вверх по неудобно вертящейся лестнице.
Руки втолкнули тело в салон, но вертолет качнуло, и Иван чуть не вывалился обратно. Из последних сил он подтянул себя к креслу, где имелись пристежные ремни, но, как в него сел, уже не помнил.
Глава 3
Комната. Туманное восприятие действительности.
«Я – Иван…» – приходил в себя парень, валяясь на кровати.
– Кто ты – Иван? – слабым голосом спросил сам у себя парень. – Почему мы с тобой ничего не помним, кроме ежедневной бойни?
Веки разлепились, и мутный взор начал настраивать резкость. Комната за вчерашний день нисколько не изменилась. С усилием заставил свое тело сесть на кровати, свесив ноги. Картинка боли дернуло тело, бросая его в жар.
– В меня вчера попали!
Будто и не было вялости. Иван соскочил с кровати и побежал в ванную комнату, задирая надетую на него футболку черного цвета. Внимательно разглядывая свой бок, не мог найти следов от пулевых попаданий. Глаза уставились в лицо в зеркале. Отражение выглядело комично: Иван стоял с задранной футболкой, держа ее обеими руками, и, хмурясь, рассматривал свою физиономию, вертя ею в разные стороны.
«Но где?»
Он точно помнил болевые ощущения и удары попаданий, но ни на лице, ни на боку не было даже шрамов, не говоря уже о следах хирургического вмешательства, обозначенных зубастыми гребенками швов.
– Ты что-нибудь понимаешь? – спросил он у отражения и сам же помотал головой.
«Может, это у меня такой долгий сон?»
Одернув футболку, Иван вышел в комнату и направился сразу к запертой двери.
– Эй! – заорал он, замахнувшись кулаком для удара.
Но, вспомнив вчерашний… нет, наверное, позавчерашний день в этой комнате, когда после удара он отключился, Иван опустил руку.
– Что тут происходит? – вновь крикнув, обитатель замкнутого пространства подошел к плазменной панели и стал разглядывать ее со всех сторон, разыскивая кнопку включения.
Ни кнопок, ни пульта не было. Иван сел на кровать напротив телевизора и уставился на него тупым взором. Не помогло. Электроника не работала.
– Я сошел с ума… – тихо сказал он и повалился спиной на заправленную постель.
Мир рухнул.
«Опять самолет…» – устало вздохнул Иван и открыл глаза, привычно ощущая на лице прыжковые очки.
Поднялся на ноги и посмотрел на стоявших парней и девушек, большинство из которых с интересом разглядывали новичка. Неизменный оскал бугая и усмешка верзилы заставили поморщиться.
– Привет, новичок! – сказал бугай. – А ты оказался живучим.
– И учится он довольно быстро… – послышался знакомый голос из толпы десятков парашютистов, но кто сказал, Иван не смог разглядеть.
– Ничего, скоро он о-о-очень удивится… – усмехнулся верзила.
– Очень скоро… – опять знакомый голос и Иван попытался увидеть его обладателя.
«Этого не может быть…» – метался взгляд новичка по лицам в прыжковых очках.
– Смотрю, узнал… – ледяной струйкой по спине прошлись слова вышедшего из толпы.
– Снайпер?.. – округлились в изумлении глаза Ивана. – Я ведь…
– Что, убил его? – зло бросила девушка, отделившаяся от толпы.
Это была та, последняя вчерашняя девушка!
«Но я ведь видел, что пули попали ей в лицо!» – он открыл от удивления рот.
Теперь усмехались почти все присутствующие, напирая стеной на Ивана, и взгляды надвигавшихся были недобрые. Вот он заметил двух парней, которых вчера убил со второго этажа домика.
– Что здесь происхо… – начал Иван, но речь оборвалась, как и закончилась твердая опора под ногами.
Удаляющийся самолет сменился блеском далекой воды, мелькнула «клякса» острова. Уменьшающееся воздушное судно и пестрые точки парашютистов, вырывающиеся из его «гузна», вновь остров, окруженный водой.
Вот только беспорядочное падение Иван не выправлял, он был ошарашен непониманием происходящего.
«Как такое может быть?.. – терзали его мысли. – Я сошел с ума? Я… Да кто я?..»
На запястье запищал прибор. Иван посмотрел на экран. Вместо карты острова на нем светился высотомер, показывая, что до критической отметки раскрытия парашюта осталось пятьдесят метров. Страх мгновенно вышвырнул все ненужные мысли из головы, и он попытался принять необходимое положение тела при свободном падении, раскинув руки и ноги в стороны. Как ни странно, но хаотичное движение тут же прекратилось, выгнув его тело дугой, и расслабленные руки легли на встречный поток воздуха.
«А ведь надо было просто расслабиться», – Иван даже усмехнулся.
Рука сама выдернула кольцо основного парашюта, но высоты не хватило, чтобы дотянуть до берега. Страх запутаться в стропах при посадке на воду заставил сделать все вчерашние манипуляции при приземлении, и, не долетев поверхности воды метров пять, Иван выскользнул из подвесной системы.
Вода взбодрила, но, вынырнув на поверхность, он почувствовал, какая она теплая. До берега было метров сто, Иван заработал руками, боясь встретиться с противником находясь еще в воде. От его взора не ушел тот факт, что по берегу были раскиданы бетонные коробки ангаров, куда приземлились несколько парашютистов.
Стараясь не привлекать внимания, Иван отклонялся в сторону от ангаров, где уже послышались первые выстрелы. Стрелков не было видно, и это радовало. Почувствовав ногами дно, замер, погрузившись в воду по переносицу.
Из левого ангара выскочил стрелок, огрызаясь гладкоствольным помповым ружьем, ему в спину били короткие очереди. Иван двигался к берегу, обходя место перестрелки, когда его рука вдруг нащупала на поясе кобуру… Пальцы тут же расстегнули железную клепку, и в ладонь приятно легла толстая рукоятка пистолета.
«Откуда он у меня?» – удивился Иван и только теперь, выбираясь на берег, прячась за кустами, обратил внимание, что на нем надеты камуфлированные штаны и… бронежилет!
Автоматная стрельба отвлекла от размышлений. Иван замер, присев на корточках. Сквозь тростник он увидел бегущего к небольшой сопке парня. Тому в спину кто-то стрелял. Беглец резко ушел в сторону, и на его месте поднялось облачко земли от попадания пуль. Парень встал на одно колено, прицелившись.
Иван четко видел, как в того попала пуля, стрелок качнулся, но прицел не опустил. Одиночный выстрел.
«Снайпер!» – только сейчас по одежде узнал «знакомого» Иван.
Ответного огня не последовало. Снайпер вколол шприц-тюбик и рванул прочь.
«Почему он не обшарил труп?» – удивился Иван и медленно двинулся в сторону халявных трофеев.
Какой подарок ему оставил снайпер? Уже не брезгуя, Иван стянул с мертвой девушки отличный бронежилет, который закрывал тело до бедра и имел усиленные наплечники. Из ее карманов к новому хозяину перешли три аптечки, а автомат с оптикой благодарно принял полный магазин патронов. Еще четыре магазина имелись в кармашках на бронежилете. Старую бронезащиту Иван бросил рядом с трупом.
Убрав пистолет в кобуру и взяв автомат, мародер осмотрелся. Неподалеку лежал еще один труп, и он был в бронешлеме! Иван рванул к нему.
После опустошения карманов мертвеца прислушался. Его окружала полнейшая тишина. Странно… Осторожно продвигаясь, пошел обходить все близлежащие постройки. Найденный рюкзак повесил на грудь, чтобы легче было его заполнять, а заполнять было чем! Аптечки, «Бодрость» в несчетном количестве, патроны к автомату и пистолету.
Когда понял, что рюкзак перешел в разряд неподъемных, решил выбираться с побережья. Посмотрел на прибор, и похолодел… Фронт надвигался, а спасительный круг был на другой стороне острова.
Так быстро Иван не бегал никогда. Выбросив где-то по дороге автомат и магазины к нему, он несся как угорелый, но вес рюкзака не уменьшался.
«А может, не в рюкзаке дело?» – Иван всем телом ощущал приближение Фронта.
Как ни странно, вокруг не было никого, полнейшая тишина, ни выстрела, ни пыхтения, ни шагов такого же «сайгака», как и он сам. Иван сдернул шлем и бросил его. Стало чуть легче, но совсем немного.
Обернувшись, увидел… Да! Он теперь четко видел надвигающуюся мерцающую мглу игольчатой смерти. В этот момент он вспомнил вчерашнего раненого, как тот умер, не дождавшись удара поварешкой по голове. Иван остановился, скидывая рюкзак и стаскивая с себя бронежилет, затравленно глядя на беспощадно приближавшийся Фронт. Подхватив рюкзак и рванув прочь, на бегу начал выкидывать магазины к пистолету, аптечки, засунув при этом две баночки «Бодрости» в карманы штанов.