– Всё равно, ты не могла бы выйти за землянина, ― настаивал Бозо. ― Физрук даже не маг.
– Как же не маг, если его все поголовно слушаются, ― оседлала свой любимый ироничный тон Церола. ― Вы теперь тоже не маги. Маг, не маг ― какая разница, когда любишь.
– Ты, машина, не прочь выйти замуж за Сергея Сергеича? ― изумилась Юлёна. ― Вань, такое возможно?
– Да нет, конечно! ― бросил Иван, не отрываясь от исследования систем корабля. ― Глупый вопрос.
– «Нет» ― это для земных машин. Увы, Сергей Сергеич отпадает, ― горестно вздохнула Церола. ― Он уже занят…
– Кем занят?! ― встрепенулась Маша.
– А ты будто не знаешь? ― с ухмылочкой отозвалась Юлёна.
– Я познакомлю Сергей Сергеича с моей мамой! ― решительно заявила Маша.
– С Тимберл… ― машинально сунулся Бозо, но прикусил язык.
– С мамой! ― уже не на шутку рассердилась Маша. ― В следующее воскресенье! Ну, или в другой раз.
– Не выйдет, ― сказала Церола. ― Он давно симпатизирует Елене Сергеевне, и не безответно. Думаю, они близки к признанию.
– В прошлом году на лавочке после отбоя сидели не раз… ― вставила Юлёна с недвусмысленным выражением и телодвижениями изобразила любовные посиделки на лавочке.
– Ну и сидели, и что?! ― из последних сил защищалась Маша, в исступлении обводя глазами присутствующих.
– Вы, Мария, конечно, не машина, чтобы не терять логику, ― сказала Церола, ― но сами подумайте: зачем сорокалетнему блестящему полковнику на генеральской должности и кандидату наук, доценту, второй раз подряд ехать на весь летний сезон физруком и воспитателем в старенький лагерь на периферии? Только ради воспитания чужих детишек? Насколько я понимаю землян, пара съехалась, чтобы больше не расставаться…
Слёзы брызнули из глаз Маши. Как?! Только решила стать взрослой, выдать замуж мамочку, новая Жанна д’Арк, глава миссии… ― и полный облом! Все знают, даже инопланетная железяка, одна я не догадывалась! Эх, Леночка Сергеевна, Леночка Сергеевна!..
Юлёна кинулась к рыдающей подруге, обхватила и прижала её голову к своей груди.
– А я даже не знаю, кто мой отец, ― всхлипывала Маша. ― Мамочка скрывает: «Вырастешь ― узнаешь».
– Ты жрица Луны, людей в драконов оборачиваешь, ― зачем тебе обычный папаша? ― с натяжкой рассмеялась Юлёна, продолжая гладить и целовать подругу в макушку. ― Может, он зэк или беспробудный пьяница: такого лучше не знать.
– Не зэк и не пьяница! ― с напором сказала Церола. ― Отвечаю!
– Церола! ― крикнул Бозо. ― Отключу!
– А кто такой зэк? ― тихо спросила Нибара. ― Я ничего не помню из учебного сна… «На боковую»… Где здесь «боковая»…
– Вы что-то знаете! ― вскинулась Маша, обращаясь ко всем.
– Только не я! ― поспешила откреститься от заговора Юлёна. ― Прости, Машунь. У меня тоже отец не фонтан с французским шампанским: три с половиной раза лупил меня в детстве, я хорошо помню!
– Отец бил? ― усмехнулся Бозо, и со строгостью учителя обратился к Цероле. ― Этому советуешь нам учиться у землян? Кто только заложил в тебя вредные программы?
– Отец твой и заложил! ― вознегодовала Церола на критику самого дорогого ― своих программ. ― Зато у землян дети вырастают в семьях, а не в инкубаторах. Индивиды землян не похожи друг на друга, а на Мероне ― все на одно лицо. ― Теперь её понесло. ― Как только я привезла Тимберлитту, меронийцы набросились на неё, как на избавительницу, как на луч в тёмном царстве, говоря языком одного русского критика. С чего бы ей сразу присвоили почётный статус межгалактического маяка?! Думаешь, Углас влюбился бы в меронийку или оларийку? Ни за что! Тимберлитта в руках Угласа ― это его главная уязвимость, ключ к нашей победе. Вот увидите: ради неё он будет принимать опрометчивые решения. А земляне мне по нраву: за ними будущее ближних галактик, а то и целого сектора Вселенной! Теперь эмоции из моей речи забудьте, содержание ― запомните. А вы, Мария, больно-то не убивайтесь: такова наша женская судьба ― принимать удар за ударом.
– Ты-то, железка, какие удары могла принять? ― уже приняв сторону подруги обрушилась Юлёна на Церолу.
– Да, я биожелезка! Но однажды я влюбилась в биокомпьютер из Третьей колыбели. Переписывались с ним, летали в отпуск, в гости, то-сё, а кончилось пшиком.
– Он тебя бросил? ― скорчила рожицу и подняла правую бровь Юлёна, что означало высшую степень презрения.
– Я ― его. Как дело дошло до запуска интимных программ, я сказала: ну, нет, ни за что! Это какое-то членовредительство! Все микросхемы и блоки пришлось бы менять. На поддержание брачных уз никаких запчастей не напасёшься. А запчасти нынче дороги, особенно из мервуда.
– А теперь, наверное, жалеешь, что не согрешила? ― опять не удержалась от подкола Юлёна.
– Трудно сказать. Его корабль вскоре засосала, как у вас называется, «чёрная дыра». Какие раздирающие душу посты он мне присылал, когда уже ничем нельзя было помочь!.. Я плакала и скорбела: сигналы становились всё тише и тише…
– И жениха «дыра» разложила до протонов, ― сказал Иван.
– У нас это называется по-другому… Нет, конечно: любить ― это волнительно, чувства придают дополнительные смыслы существованию биокомпьютера… Но идти замуж!.. сливать программы!..
– И дети у вас могут быть? ― окончательно опешила Юлёна.
– Виртуальные ― конечно! ― с оживлением ответила Церола. ― С ними хлопот почти как с биологическими.
– Земле такая участь не грозит, ― заключила Юлёна, ― можно замуж выходить за кого хочешь, и не один раз.
– В перспективе грозит, ― сказал Иван. ― В центре Млечного пути, вероятно, есть чёрная дыра. Она всасывает материю нашей галактики и когда-нибудь всосёт все звёзды и планеты.
– И нас, людей, тоже не будет? ― удивилась Юлёна. ― Рассыплемся на протоны и электроны?
– На наш век свадеб хватит, ― улыбнулся Иван. ― К тому времени Земля может столкнуться с крупным астероидом и расколоться, упасть на Солнце или… ― да есть тысячи вариантов смертельного исхода. По расчётам, меньше чем через один миллиард лет на Земле не останется воды и атмосферы, а температура на поверхности станет сто градусов по Цельсию, девяносто девять процентов нынешних биологических видов не выжили бы в тех условиях. Так что, в будущем землянам придётся или загораживаться от Солнца ― оно превратится в красного гиганта, или куда-то перебираться, или строить подземные или космические города.
– И вся любовь! ― воскликнула ошарашенная Юлёна. ― Какой интерес жить без неба, без леса, без речки? На железной лавочке поджаришься, как на сковороде! Тогда, считай, нам повезло. А в следующей жизни я буду огненным драконом ― улечу, куда захочу. Друзей не забуду! Маш, улетим с тобой к чёртовой бабушке?
– Сёртовой бабочке… улетим?.. ― силилась понять фразу Нибара.
– Разве что к чёртовой… ― думая о своём, сказала Маша.
– Предполагаешь, ― обратился Бозо к Цероле, ― Углас знает, что его корабли сожгли?
– Должен знать. Иванечка сжёг их чисто, а вот я наследила. Да и имперская разведка цела.
– А вдруг там нас поджидают? ― кивнул Бозо на экран, где расстилалась тёмная материя ― открытый космос.
– Всё может быть, ― сказала Церола. ― На то война!
– Война войной, а обед по расписанию, ― объявила Юлёна и с показной плотоядностью облизнулась. ― В лагере бы сейчас пропели: «Бери ложку, бери хлеб и садися за обед!» Кто-то, наверное, сейчас начинает жалеть, что скормил мне солдатскую порцию масла… ― Юлёна погладила свой воображаемый полный животик. ― Подлиза, накрывай на стол!
– Церола! ― тихо позвала Нибара. ― А Тимберлитту ты угощала каларами…
– Угощала… Увы и ах, при боестолкновении мои запасы питания уничтожены дотла, а у зортеков совсем другая еда.
– Я что-то не поняла! ― встревожилась Юлёна. ― А питаться чем будем? Нам, разведчикам, в лагере сухих пайков не выдали. Опытный разведчик в лес без сухого пайка не пойдёт… ― зачем-то добавила она и умолкла.
– У меня в рюкзаке шоколадка в шесть долек и два печенья, ― сказала Маша. ― Остались от вчерашнего полдника. Помялись, наверное…
– Зато у меня, кроме пластмассовой расчёски, ничего съедобного! ― объявила Юлёна, вскипая на несправедливое устройство мира. ― Да и то: пластмасса китайская ― воняет химией за версту. У Ваньки одни железки, даже офицерского кожаного ремня нет. А сколько времени к вам лететь? ― обратилась она к Бозо. ― Я могу и до вечера потерпеть!
– Какой выберем маршрут, ― пробормотал Бозо, отводя от Юлёны глаза.
– В космосе нет вечера, ― сказал Иван. ― Нужно просто считать часы.
– Если направляться до ближайшего входа… ― продолжил было Бозо.
– Опять до входа? ― перебила Юлёна, смотря на тьму экрана. ― Мы в темноте как кроты! А может, мы на месте стоим?
– До входа в ближайшую кротовую нору, ― за Бозо ответила Церола.
– Идти на ближайшую известную нору ― безрассудство! ― решительно заявил Иван. ― Там должна быть засада ― по логике любой войны. Выйдем из гиперпространства ― и нас тут же подстрелят или пленят.
– А до дальних нор… не знаю, ― замялся Бозо. ― Потребуется новый расчёт. Сейчас летим зигзагами, по запасному маршруту… Мы с сестрой без еды продержимся, а вы…
– Еда ― малая часть угрозы, ― сказала Церола. ― Зортеки пьют тяжёлую воду, с дейтерием. А сможете ли вы на чужом корабле переналадить их водную установку ― большой вопрос, как говорят земляне.
– Здрасьте вам! ― вскрикнула Юлёна. ― Я от одних этих слов пить захотела! Чур, меня, дракона, не доводить: напьюсь вашей крови!
– Иванечка, пей мою кровь, ― прошептала Нибара на полном серьёзе и, как сомнамбула, пошла к Ивану.
– Я не вампир, ― попятился Иван и с состраданием взглянул на девушку.
– Одна умом уже тронулась! ― сказала Юлёна, перехватив ослабевшую Нибару. ― Успокойся! Тихо-тихо, Джульетта, я пошутила.
– Моя сестра была магиней, ― сказал Бозо. Он принял сестру в свои руки, но не мог удержать и озирался ― куда бы её посадить. Юлёна подставила Подлизу. ― Мир мавелов и обряд наполнения объединённого кристалла лишили её всех магических сил.
– Какого кристалла?.. ― сказал Иван, ни к кому не обращаясь.
– Сердор нам говорил: мавелы опасаются магов-пришельцев, ― продолжал Бозо. ― Они явно переборщили: отобрали у сестры и часть физических сил. Слабость пройдёт, как только вернёмся в свою галактику. Мы с сестрой можем не есть и не пить весь перелёт.
– Поэтому вы такие маленькие, ― пробурчала Юлёна. ― А нам прикажете объявлять демонстративную голодовку? Надо решать!
– Иван, ― сказала Маша. ― Мы ещё можем вернуться на Землю?
– Конечно.
– И нас не собьют?
– Могу попробовать связаться с Землёй через радиотелескоп РТ-70 в Евпатории и передать сообщение: мол, свои ― возвращаемся.
– Мы уже отлетели на десятки миллионов километров.
– А планетарный радар в Евпатории передаёт сигналы на двести пятьдесят миллионов. У него радиус основного зеркала семьдесят метров, а угол излучения всего ноль целых шесть сотых градуса. Следит за астероидами и НЛО ― вполне вероятно, и за нами сейчас следит. Через него граждане России шлют поцелуйчики и приветы своим потомкам и внеземным цивилизациям.
– Куда шлют?
– К планете HD 85512b в созвездии Парус, она расположена от Земли на расстоянии тридцать пять световых лет, и ещё дальше ― к планете Kepler-22b ― та находится в шестистах световых годах от Земли. Мы сейчас летим рядом с направлением телескопа на Парус и можем настроиться на его частоту в пять ггц. Есть и другие средства аварийно связаться с Землёй. Надо решать!
– Командир, объявите совет! ― сказала повелительно Маша. Она успокоилась и взяла себя в руки. ― Несколько земных суток голода ― и мы ослабнем, перестанем соображать. Если сейчас же не выработаем жизнеспособное решение, повернём назад!
– Правильно! ― радостно поддакнула Юлёна и выразительно взглянула на Нибару. ― Не жарить же на вертеле самого слабого, как сбежавшие из колонии зэки в сибирской тайге.
– Объявляю совет, ― с неудовольствием выдавил из себя Бозо. ― Говорите, хранитель Мария.
– Что может решить Углас, ― не своим голосом начала Маша, ― зная от своей разведки: четыре его корабля сбиты пятым, этот пятый не выходит на связь с командованием и летит курсом на вход в кротовую нору?
– Только одно, ― сказал Бозо без колебаний, ― пятый корабль захвачен противником, который выполнил свою миссию на Земле.
– Будет ли Углас стремиться уничтожить наш корабль во время перелёта?
– Конечно! ― воскликнул Бозо. ― Его цель: не допустить возвращение кристалла и земного хранителя.
– А вот и не «конечно»! ― решительно объявила Церола. ― Цель Угласа могла измениться.
– Объясните мотив, ― страшно заинтересовался Иван. ― Кто такой Углас?
– Император и главнокомандующий, ― сказала Церола. ― Вы, мой командир, ужасно прямолинейны. Вы и магом были таким же. А Углас нетипичный для зортеков романтик и экспериментатор. Он виртуоз и себялюб. Углас скорее рискнёт интересами своей Империи, чем откажется от потакания своей прихоти. Если Тимберлитта жива и находится у него, он захочет не уничтожить, а отобрать кристалл Земли.
– Зачем ему кристалл? ― с обидой вскричал Бозо.
– Чтобы с его помощью управлять Тимберлиттой, сделать её игрушкой и продемонстрировать всему миру свою победу над общепризнанным межгалактическим маяком. Мой прогноз: Углас за нами следит и, вероятно, сопровождает, и хочет захватить невредимыми.
– Факт, что на Земле по нашему кораблю противник не произвёл ни единого выстрела, ― сказал Иван. ― А времени у него было достаточно, пока разворачивались зеркала над Сахарой.
– А если Тимберлитта не жива? ― не сдавался Бозо.
– И наша мама тоже? ― тихо сказала Нибара.
– Да какой кристалл?! ― взвилась Юлёна. ― Маш, твой, что ли? А у Джульетты кристалл где? Я своими глазами его видела! Ради простецких кулончиков такая вселенская склока?!
– Нам с тобой, Юль, что-то важное не договаривают, ― уже с раздражением вмешался Иван. ― Так нечестно, Маш! Сама говорила: мы на войне. Сидя в одном окопе, с боевыми товарищами так не поступают.
– Ванька нам государственный секрет выдал, а ты? ― наступала и Юлёна. ― Или ты в сговоре с этими недоразвитыми?
– Я сама узнала только в мире мавелов, ― сказала Маша. ― Не в сговоре, а в договоре на вере.
– Может быть, уважаемая Церола покажет нам, наконец, что происходит на Мероне? ― спросил Иван.
– Давно показала бы, да, увы: вирусы зортеков заразили весь изобразительный ряд. А увидь, вы, земляне, обрыдались бы все.
– А что именно у вас творится-то? ― спросила Юлёна. ― Эпидемия, что ли?
– Война, ― прошептала Нибара, подняв умоляющие глаза на Ивана.
– Тотальная война на уничтожение всего живого, ― сказал, набравшись мужества, Бозо.
Иван сжал губы, напрягся и обернулся к Маше:
– Ты знала?
– Да, ― сказала Маша. ― Там кошмар. И Заветный лес их погиб, но ещё не безвозвратно…
– Здрасьте вам! ― воскликнула Юлёна. В мире мавелов она насмотрелась красот и не очень-то желала лететь в чужую передрягу. ― Я думала: ну там где-то война, ну подерёмся немного… На Земле в кои веки на три поколения воцарился мир, а вы нас тащите в пекло!
– Земля входит в Союз колыбелей: вы обязаны нам помочь! ― грубо заявил Бозо.
– А мы не обязаны вам верить! ― с непривычной резкостью возразил Иван. ― Через минуту, как вы возникли в нашей жизни, я превратился в уродливое чудовище, остался без казённой аппаратуры и даже без трусов ― всего лишили! У вас враги ― какие-то неведомые нам зортеки, у нас ― врагами вполне можете оказаться вы. Сейчас мы сильнее: вот арестуем вас и будем с отцом изучать в лаборатории, как разумных морских свинок.
– Нас изучать?! ― воскликнул поражённый этой мыслью Бозо.
– Вас, как пришельцев! Земляне до сих пор не решили, что делать при встрече с пришельцами: поселить у себя дома, исследовать в закрытых лабораториях, поместить в зоопарк, набить чучело или съесть.
– При переходе у землян сила умножилась, у нас ― пропала… ― в полубреду бормотала Нибара.
– Да, Ромео, мы так не договаривались! ― сказала Юлёна и по доброй драконьей привычке вскинула свой крутой зад, чтобы ударить хвостом об пол. ― Лично я собиралась путешествовать. ― Она с надеждой посмотрела на свою подругу. ― Маш, мы ещё в мире карапубздиков не побывали: они милейшие существа! От добра добра не ищут: давай вернёмся! А этих героев из Вероны в плен возьмём ― и конец войне!
– Тогда меня выбросите в космос… ― прошептала Нибара. ― Я такого от вас, Иванечка, не ожидала…