Оксана вдвоем с кореянкой забрались на подножку вагона с водкой и по настеленным доскам зашли вовнутрь.
– Это не сложно, не бойся, – сказала Ю Сун Ди, и объяснила:
– Все очень просто. Грузчики перегружают ящики, ты считаешь. Как только количество сходится с указанным количеством в накладной, говоришь стоп. Обычно остается лишняя водка, считаешь количество бутылок, составляешь акт на бой, и отдаешь заведующей и грузчикам. Ничего сложного.
После разгрузки, перегрузки и оформления накладных на бой списали целых десять бутылок водки, Ю Сун Ди помогла Оксане составить акт.
– Ничего себе, бой, – сказала Оксана. – Так и спиться недолго.
Она как в воду глядела, потому что Ковалиха уже разливала водку по расставленным в рядок стаканам:
– Ну, давайте, девчонки! Вздрогнем – за Оксанкин первый рабочий день.
Выпив добрый, наполненный до краев, стакан с водкой, Ковалиха заметно подобрела, на ее круглом, раскрасневшемся лице расползалось некое подобие улыбки, немного кривоватой, по мнению Оксаны.
Она пододвинула ей стакан:
– Пей, давай, товаровед, начинай осваиваться и знакомиться с коллективом.
С детства у Оксаниного организма была сложная несовместимость с водкой, но отказаться ей не позволили. Под колючим взглядом цензора на грудь пришлось принять почти целый стакан.
Веселые, они с Ю Сун Ди попрощались с Ковалихой, взяли документы и сели в машину к Андрею.
Старый и опытный товаровед Ю Сун Ди, как она сама о себе сказала, рассказывала Оксане о Красногорске. Рассказывать, как оказалось, было особенно нечего.
– Жизнь здесь скучна и безрадостна, мы с мужем считаем дни, когда наконец переберемся на материк, в цивилизацию. Будем жить там, где из кранов круглосуточно течет холодная и горячая вода, где передвигаться можно на общественном транспорте, а не в кабине КАМАЗа.
– Ой, вам тут плохо, что ли, в кабине? – вмешался в разговор Андрей, обидевшись за свой КАМАЗ.
– Вон как развеселились, может, еще по стопочке? Завидую вам, я-то за рулем, мне нельзя. А вы давайте, подкрепитесь и песню запевайте, а то ехать еще долго, боюсь заснуть за баранкой.
Обращаясь к Оксане, он пояснил:
– У нас Ю Сун Ди —та еще певица, очень знаменитая в узких кругах. Как мы тут без нее останемся, ума не приложу.
– Ладно, уговорил, – легко согласилась Ю Сун Ди. – Только Кимчигрыз меня не называй, а то знаю я вас, на язык все острые, некуда деваться.
Андрей улыбнулся и рассыпался в лести:
– Нет-нет-нет, великая певица КимЧенПой, спойте нам, пожалуйста, а мы, благодарные слушатели, вам поаплодируем!
Кореянка обернулась назад, достала откуда-то с водительской лежанки гитару, и запела безумно красивую песню на корейском языке. Певицей она и в самом деле оказалась знатной.
Оксане было даже немного жаль, что дорога так быстро заканчивается. Добрались до Красногорска уже поздней ночью.
Ю Сун Ди вышла первая, на перекрестке, пожелав им спокойной ночи.
Андрей остановил свою производившую неимоверный шум громадину подальше от тихой улочки и проводил Оксану до общежития, двухэтажного здания. Она открыла дверь выданным ей в рыбкоопе ключом и тихонько вошла в коридор.
В квартире было темно и тихо, все спали.
– Какая моя комната? – озадачилась Оксана. – В какую заходить?
Она встала в коридоре, но стоять сил не было, ноги не слушались, сказывалась усталость от бесконечно длинного дня.
Пришлось по очереди открывать все двери – в первой спала пара в обнимку, во второй – одна девушка. Третья комната, к счастью, оказалась пустой – она поставила чемодан и, не раздеваясь, рухнула на кровать, прямо на покрывало.
В шесть часов утра ее разбудила соседка, открыв шторы и впустив в комнату лучи солнечного света.
Соседка оказалась при ярком освещении рыжеволосой хохотушкой с необычайно звонким голосом:
– Вставай, соня, на работу проспишь. За тобой приехали. Я тебе чай там успела налить, меня Света зовут, если что.
– Ой, спасибо, – поблагодарила Оксана соседку, с которой наконец-то увиделась при дневном, вернее, утреннем свете.
Чай оказался горячим, она едва не обожглась, быстро схватив стакан со стола. Оксана второпях сделала несколько маленьких глотков, и, полусонная, плохо соображая, вышла на улицу.
Перед подъездом стоял огромный и уже привычный грузовик, но водитель был незнакомым. Он открыл ей пассажирскую дверь и помог подняться по ступенькам. Забираться в кабину КАМАЗа – то еще приключение, особенно в полусонном состоянии.
– Наверное, Андрей отдыхает, – подумала Оксана. – А я тут точно как на каторге. Ни поесть, ни отдохнуть. Чай попила, теперь наверняка до самого вечера крошки во рту не будет.
О еде она беспокоилась всегда, не хотелось, чтобы застарелый гастрит напомнил о себе неожиданным приступом.
Разговаривать в машине не хотелось, она молчала до самого Ильинска.
День повторился в точности, как предыдущий, – вагоны, разгрузка, водка, возвращение в Красногорск, глубокий сон.
Так прошло несколько совершенно одинаковых, как близнецы, безрадостных дней. И, наконец, наступила пятница, за которой, как надеялась Оксана, настанет долгожданный законный выходной.
Обычно приходило два, три или четыре вагона, но сегодня пришлось разгружать немыслимое количество – целых шесть вагонов. Оксана очень сильно устала и стояла на дощатом полу вагона, мечтая только об одном – поскорее зайти в сторожку и усесться на диванчик. Сейчас продавленный неказистый диван начал казаться ей комфортным и необычайно удобным, просто королем мебели, а не диваном.
Она командовала, вернее, пыталась командовать, грузчиками.
Грузчики оказались чрезвычайно колоритными персонажами, похоже, они тоже сошли со страниц романа Валентина Пикуля. Их было шестеро, и все они выглядели как бандиты с большой дороги, или как настоящие матерые уголовники. Как выглядят настоящие уголовники, Оксана до сей поры видела только в фильмах.
Главными здесь были Василий, худосочный маленький мужичок с чрезвычайно острым языком, и Егор, широкоплечий крепыш. Эти постоянно воевали между собой за первенство, другие им подчинялись.
Она не ошиблась, все они оказались сидельцами с огромным стажем. Не стесняясь, они рассказывали новому товароведу о себе, считали на пальцах годы, которые провели в местах не столь отдаленных, и хвастались своим стажем.
Моложе всех был Антон, плечистый парнишка, из уст которого невозможно было услышать ни одного приличного слова.
– Счас я вам анекдот расскажу, первым его услышал, как откинулся, – начал рассказывать Антон.
– Что сделал?! – переспросила Оксана, услышав незнакомое слово.
Они заржали, поняв, что девушка совсем зеленая и неопытная.
Просто работать и таскать огромные и тяжелые мешки им было скучно, и они старались поддеть и подзадорить новенькую.
– И что ты тут, такая худоба, будешь делать? Смотри, домой пойдешь, а нас не будет, ветром унесет или волки тебя по дороге загрызут. – Стращали они Оксану. – Кто тебя защитит?
– Надо тебе, Оксанка, охрану нанимать. Меня возьмешь? – спросил Василий.
Как будто бы он не худоба, но лучше с ним не спорить, это может быть опасно.
Оксана поняла, что наладить отношения с коллективом грузчиков будет сложно, они явно стремились затеять конфликт, а русского языка не понимали совсем.
Грозная Ковалиха разговаривала с ними исключительно отборным матом, теперь Оксана начинала ее понимать.
– С волками жить – по-волчьи выть, – решила она про себя. – Надо учиться. Словарь матерных слов где бы еще отыскать, обновить свой устаревший и бесполезный здесь лексикон.
После обеда грузчики совсем озверели и потеряли совесть, сказывались усталость и предстоящий конец неимоверно длинной и тяжелой рабочей недели.
Да и столько вагонов в один день разгружать еще не приходилось, все сильно устали. У Оксаны уже рябило в глазах – мешки приходилось внимательно считать, грузчики так и норовили ее отвлечь и объегорить.
Весь день они старались толкнуть ее ненароком, вывести из себя, а после обеда спрятали ее сумку.
– Кто взял? – строго спросила Оксана.
– Ты что, начальник? – глумливо произнес Василий. – Ты, гражданин начальник, на понт нас не бери.
– А мы не брали, мы вообще не виноваты. – Антон поддержал его и, кривляясь, начал петь известную песню, делая вид, что подыгрывает себе на гитаре.
– Так, как начальницу они меня воспринимать не собираются. Дикий край, каторжане, – что с них взять? – с горечью подумала Оксана.
Она решила посоветоваться с Ковалихой, спросить, как ей наладить отношения с грузчиками, и зашла в сторожку.
– Прошлая товароведка быстро сбежала, – радостно сказала Ковалиха в ответ на ее вопрос.
– Такие пигалицы здесь надолго не задерживаются.
Она наслаждалась своей силой и неделимой ни с какими заезжими товароведами властью. Товароведов много, а бог на перевалочной базе только один. Так, по всей видимости, считала заведующая Лидия Васильевна Коваль.
Грузчики ходили перед ней на задних лапках. Оксана даже позавидовала Ковалихиному телосложению.
– Конечно, с такой монументальной фигурой любого можно задавить в два счета, – подумала она. – Мне бы такую фигуру! Пигалицей никто бы не обзывал.
Глава 6. Неожиданное знакомство
Вечером уже начало темнеть, а она все еще стояла на вагоне с мукой, вся белая, обсыпанная мучным порошком с головы до пят, держа в руках блокнот и ручку. Она уже неимоверно устала и вконец запуталась, записывая количество бесконечных мешков.
Мука была повсюду, многие мешки оказались разорванными, при ходьбе порошок скрипел и создавал облака клубящейся мелкой белой пыли. Точно как белая пороша в стихах Есенина. Похоже, что стихов здесь, как и сказок, никто никогда не читал.
– Я похожа на пугало – только детей моим видом пугать, – подумала она. – Вот уже неземная красавица, вся белая, как статуя Родена.
– Васька, мыши! – закричал один из грузчиков, и целая толпа гадких грызунов бросилась из-под штабелей с мешками врассыпную, стремительно проскакав по Оксаниным ногам.
Оксана завизжала и мигом спрыгнула с вагона вниз.
Неожиданно она оказалась в чьих-то сильных руках.
– Осторожнее надо быть, а то так и ногу сломать недолго, – сказал приятным бархатным голосом незнакомец, держа Оксану на весу.
Спустя несколько секунд он осторожно поставил ее на ноги, и она посмотрела на него снизу вверх. Сильно вверх, потому что он показался ей великаном, два метра роста в нем было точно.
Она ему даже до плеча не доставала со своими полутора метрами.
Оксана видела в жизни немало красивых мужчин, но этот был особенно красив именно какой-то мужской, не карамельной, не богемной и не глянцевой красотой. Не Леонардо Ди Каприо и не Ален Делон, а гораздо красивее.
Если существуют на свете Принцы, то этот не Принц, а настоящий Король, с гордой осанкой и статной фигурой.
У нее перехватило дух. Черные волосы, карие глаза, атлетическое телосложение – не мужчина, а мечта любой девушки.
Он был одет в джинсовый костюм с меховой подстежкой, на среднем пальце левой руки красовалась массивная золотая печатка.
– Откуда такой красавец? – подумала Оксана.
– Ничего общего с жителями этих мест, одетых в привычные для них валенки и телогрейки.
– Привет! – Сказал Король, она его сразу так про себя окрестила.
– Ты останешься сегодня ночевать, милая девушка товаровед?
Он даже не спросил, как ее зовут, и сам не представился.
– У вас тут так принято – сразу ночевать приглашать? – не растерялась она. – Что за дурацкий вопрос?
Ладно, на «ты», так на «ты», каторга же, а не общество благородных девиц.
Как можно более миролюбиво она добавила:
– Ты знаешь, я бы осталась, конечно. Но я уже тут целую неделю, и не успела даже познакомиться с девочками в общежитии. Даже по именам их не знаю, одну только видела, Свету, и то мельком. Боюсь, они обидятся, если я не вернусь сегодня, обещали ужин накрыть.
Уверенно и твердо, глядя на нее сверху вниз, он произнес:
– Дорогая, ты ведь не думаешь, что я отпущу тебя? Я буду волноваться, зная, что ты проведешь ночь с чужими людьми.
Конечно, церемонии и обращение на «Вы» здесь не приняты, но какие-то правила вежливости должны же быть? Даже если это каторга, и живут здесь одни уголовники.
– Когда это я тебе дорогой уже стала? – изумилась Оксана. – И, кстати, ночь я должна провести в своей комнате в предоставленном мне администрацией общежитии.
Она из последних сил попыталась выразить протест, но с протестом получилось как-то не очень. А если уж смотреть правде в лицо, протест не удался, несмотря на желание сразу же поставить его на место.
Ее душа откликнулась раньше, чем она успела произнести несколько слов. И она уже хорошо знала, что согласна с ним пойти на край света.
К сожалению, край света был именно здесь – в Ильинске.
Нечаянно встреченный Король проводил ее до машины, перекинувшись по дороге парой слов с Ковалихой, вежливо и подобострастно ему улыбавшейся. Оксана, посмотрев на Ковалиху, даже не поверила своим глазам: что это с ней?
Затем он церемонно откланялся, напоследок сказав:
– Завтра приедешь. Я найду тебе здесь жилье.
Оксана хоть и была сиротой, но подачек не принимала. Она не на шутку разозлилась: да что он себе позволяет?
– Завтра выходной, – сказала она.
– Это вряд ли! – он чуть было не расхохотался.
В общежитии никто её особо не ждал, если не считать неприятностей.
К девочкам в гости пришли ухажеры, и с собой привели двоих незнакомых и малоприятных личностей. Девчонкиных ухажеров она встречала здесь ранее, проходя мимо кухни в свою комнату, но вот амбалов со звериными выражениями лиц видела впервые.
Оксана уже поняла, что здесь отсутствуют правила приличия – дикий край, что с него взять?
Через несколько минут в ее комнату бесцеремонно вломился амбал с квадратной челюстью. По-хозяйски он обошел комнату и встал возле стоявшего у окна стола.
– Ты новенькая? – лениво поинтересовался он, и, даже не спросив разрешения, взял со стола охотничий нож – редкой красоты экземпляр с резной рукояткой в кожаном чехле, отороченном к тому же лисьим мехом.
Нож был так остро наточен, что легко мог бы разрезать стальную проволоку. Это был подарок, оставшийся от прежней, счастливой жизни, и Оксана попыталась выхватить у него нож.
Амбал наставил его острым, как бритва, лезвием к ней, Оксана попыталась его выхватить и нечаянно порезала руку об острое лезвие.
Она возмутилась:
– Ты что, придурок?
Она схватила лежавшую на столе салфетку и наложила на рану, чтобы остановить кровь.
Амбал спокойно и неподвижно смотрел на нее.
Этот громила наблюдал за ней так, как кошка наблюдает за мышкой, попавшей в мышеловку, хорошо зная, что мышка полностью в ее власти и никуда уже не денется. Амбал наслаждался моментом и был абсолютно уверен в своей полной безнаказанности.
У Оксаны чуть было не потекли из глаз слезы, до такой степени эта сцена оказалась для нее унизительной. Она почувствовала бессилие и злость.
Она прекрасно знала еще с детских лет, как сильно пьянит ощущение абсолютной власти над беззащитной жертвой. Такие подлые и сильные твари всегда думают, что они бессмертные, и им никогда от судьбы не прилетит.
Оксана собрала последние остатки самоуважения и смелости, подошла к двери, распахнула ее и потребовала:
– Убирайтесь отсюда!
Неожиданно негодяй со всего размаха ударил ее по лицу.
– Здесь мы хозяева, пигалица, это тебе не материк.
Она закричала во весь голос, пришли девочки, и увели урода.
– Ничего, мы с тобой завтра поговорим, – уже в дверях сказал амбал.