Не мог я в подавленном состоянии покинуть родной город, необходимо развеяться и восстановить душевное равновесие. Василий Петрович доверил мне самому найти ответы на мои же вопросы. То есть я не вправе возлагать ответственность за собственные поступки на какие-то сторонние силы и тем самым уподобляться малодушным людям самых различных мастей. До ночного поезда времени более чем достаточно – хватит, чтобы пообщаться со всеми предками, сдобрившими своими останками, пусть и малюсенький, но все же, кусочек для всех родной планеты. Возможно, в их судьбах я открою закономерность, способную определить и мое будущее. Сейчас я в старой части кладбища, здесь же захоронены деды и прадеды, а мои родители, брат и сестра как раз перед старой объездной дорогой, за которой начинается новая часть захоронений. Очень символично – проезд транспорта и в то же время знаковая рана от октябрьской революции и великой войны с фашизмом. С грязными лужами и мятыми пластиковыми бутылками? Жаль, вершители судеб целых народов в своих бронированных и комфортабельных лимузинах не появляются на провинциальных дорогах. Их затуманенные от великих дум глаза смотрят в недоступные для простых смертных дали. Раздувают армию и вооружение, пыжатся друг перед другом властными полномочиями и личным богатством, грозят крохотными кулачками, оставляя народы своих стран без средств для достойной жизни. Их цинизм не знает границ. В голове не укладывается, каким образом смеет кучка политиков противопоставить свое, пусть даже роскошное, существование всему человечеству с его интеллектуальными и творческими исканиями.
Так вот, в задумчивости, ходил я между холмиками среди зарослей и покосившихся оградок, иногда вчитывался в немудреные эпитафии, с печалью отмечал повсеместную запущенность старых могил и выборочное внимание к современным захоронениям. Чем дольше вживался в атмосферу кладбища, тем больше чувствовал зыбкость собственной жизни, понимал ее зависимость от социальных и природных потрясений. Всегда странным представляется недалекость правителей всех времен, изжеванных в зловонное месиво невозмутимой колесницей истории. Понять бы закономерность связи объективной истории, на которую пытаются повлиять наивные люди, облеченные властью, с доступными средствами для уничтожения себе подобных. Оглядываясь на былые события, особенно остро воспринимается тандем самодурства и гордыни. Только глупости под силу разрушать духовную связь правителя с управляемым им народом, окружать себя ненасытными проходимцами, без конца жаждущими власти, женщин и зрелищ. Наверное, с тем же чувством бесконечной тоски король Лир рассматривал человеческий череп, а мудрый Екклесиаст утверждал что нет ничего лучшего, как веселиться и делать доброе в жизни своей, остальное – ничто иное как суета сует.
Можно по-разному относиться к происходящим событиям. Завидовать, или нет, успехам процветающих дельцов – дело сугубо личное. Если нет болезненных амбиций, то каждому человеку под силу удовлетворить скромные потребности, но вся беда в конкуренции и хищнической сущности всех параноиков без исключения. Из-за больной психики и отсутствия мудрой практичности они готовы весь мир подчинить собственным интересам, часто граничащим с сумасшествием и откровенной пошлостью. При всем миролюбии народов становится невозможным сохранить нейтралитет. Именно в таком драматическом состоянии находился и я. Соответственно назревает вопрос, возможно ли меня считать законопослушным гражданином. И если нет, то означает ли это мою умственную деградацию. Или наоборот, репрессии против демократического волеизъявления людей являются самым отвратительным проявлением любой власти, обязанной прислушиваться к своему народу и максимально придерживаться справедливой объективности. Основным показателем власти и могущества является позволение посылать людей на смертоносную войну или на виселицу, то есть – по своему усмотрению распоряжаться чужой жизнью. В итоге в разных частях планеты появляются сумасшедшие убийцы, спешащие без всяких умственных усилий сравняться известностью с первым лицом страны. Какой-то восемнадцатилетний парень расстрелял десятки несчастных соучеников в политехническом колледже в городе Керчь, но перечислять обезумевших стрелков и террористов можно бесконечно.
С какой бы позиции я не рассматривал возникающие вопросы, количество их только возрастало, и соответственно не представляется возможности выйти за пределы кладбищенского забора. На какое-то мгновение даже возникла мысль об убийственности вообще каких-либо социально значимых вопросов. Только поэтому власть боится открытых дискуссий, появляется в окружении специально подготовленных людей, с заранее выученными вопросами. Любое выступление в гуще народных масс проходит под пристальным прицелом нанятых снайперов. И всякая власть знает о собственной несправедливости, и пришла она к власти благодаря чудовищным нарушениям принципам справедливости. В распоряжении непорядочных людей всегда есть престижные должности, государственные награды, высочайшие звания. И даже банальные деньги имеют значение для привлечения сторонников и обращения в свою веру самых нищих слоев населения. Социальный статус не имеет значения при подсчете голосов. Впрочем, деньги, в какой бы валюте они не были, всегда являлись ненадежным инструментом для достижения цели, часто подвергаются инфляции, легко похищаются или гибнут во время стихийных бедствий. Зато однажды полученная государственная должность дает удовлетворение от ощущения власти, а в виде взяток постоянно приносит материальные и другие блага.
Наконец-то мне пришла в голову здравая мысль, и я получил ответ сразу на все вопросы. Я, ввиду моих необычных способностей, обречен на духовное одиночество, вполне закономерным является интуитивный поиск единомышленников. Поскольку здравствующие люди подвержены ошибкам и многочисленным слабостям, то я обратился к общепризнанной вечности. Не случайно о покойниках говорят либо хорошо или вообще их не упоминают. Уже ничто не заставит меня сойти с намеченного пути, я чувствовал моральную поддержку представителей всех поколений, унесших свой печальный опыт в мир иной. Или я ошибаюсь? Добрая история не может уйти бесследно, народ из поколения в поколение будет по крупицам передавать историческую правду о своих героях. Как бы не старались извратить истину не слишком разборчивые в средствах политические авантюристы и карьеристы, она будет всегда существовать сама по себе и, по мере необходимости, давать о себе знать. И вот он миг величайшего счастья, когда мне дозволено заглянуть в сферу, недоступную для простых смертных. В то же время немало научных работников бездарно глотают архивную пыль, перелистывая пожелтевшие страницы многочисленных мемуаров, не имеющих ничего общего с объективной оценкой важнейших событий.
Для меня открылся некий интеллектуальный шлюз, когда я могу безошибочно отвечать на любой социально значимый вопрос. Прошли сомнения, связанные с недостатком соответствующих знаний. Если глава государства в своих решениях опирается на бесчисленное количество высокооплачиваемых, плохо осведомленных, советников, то моя уверенность проистекает из огромного опыта многочисленных поколений. Можно подумать, кровавый поток никогда не прекращался, а в современных условиях может резко оборваться апокалипсисом. Объять невозможно трагедию и ужас людей, на своей шкуре испытавших бесчеловечную сущность правителей всех времен и народов. Даже в «Розе Мира» Даниила Андреева, этой святой и по-своему честной книге, тиран рассматривается как воплощение сатаны, несущего горе и страдания достойным людям. Гонениям и страданиям всегда подвергаются именно порядочные люди, другие, испугавшись за собственное здравие, легко соглашаются с предательством и собственным унижением. Только бессовестные и циничные политологи продолжают твердить, что народ достоин своего правителя, допущенного им до власти. На самом деле граждане любой страны в основном заняты созиданием, а мнительные и озлобленные параноики, в своем стремлении к власти, всегда обманывают народ и безжалостно растаптывают очаги культуры.
Все же я пришел к неутешительному выводу, что мое мышление отчаянно буксует на ненависти ко всем правителям без разбора. Получается, я настроен вообще против единоличной власти, хотя не против личности, способной аккумулировать в своем сознании самые передовые и прогрессивные идеи. И еще мне пришла в голову мысль отказаться от карательной функции и перейти к более щадящим способам исправления существующего политического устройства. То есть я против смертной казни? Конечно, нет речи о необходимости какой-то толерантности, затрагивающей интересы целых народов, или пресловутом благодушии. Я вынужден проводить твердую политику – без учета семейственности и деловых связей. Справедливость не терпит избирательности, из-за которой страна погрязла в коррупции и пришла к социальному расколу и правовой анархии. Есть прямая, всем известная, обратно пропорциональная зависимость добра и зла. Вот как! Именно лояльность к жуликоватым чиновникам и укрывательство преступников из правящей элиты привели страну к социальной катастрофе.
Вывод напрашивается сам собой. Никакое правительство не станет начисто истреблять преступность, потому что само является частью этой сферы деятельности. То есть за государством, в лице госслужащих, всегда должно сохраняться монопольное право на преступления, как и случилось с приватизацией природных недр и значимых государственных объектов. Как сказал гендиректор радио «Голос Москвы», преступники получили амнистию, еще и у власти. Пусть бы получили свободу, так нет – сохранили награбленное и власть. Эта память всегда будет с народом, но Первому лицу хоть кол на голове чеши: караван идет. Получается все по закону. Общая преступность в стране необходима для отвлечения внимания самой активной части населения. Размышляю над фразой одного очень уважаемого ученого: Ушли от строительства социализма, не пришли к капитализму, остановились на криминализме. Это и есть золотая середина? Я бы мог тоже успокоиться, если бы за такое спокойствие не расплачивались невинные дети и самые светлые поэтические души. Наконец-то я пришел к однозначному ответу на все социально значимые вопросы. Чтобы весь народ, без исключения, процветал, надо искоренить зло только в самом руководстве страны. Истина, что рыба гниет с головы, никогда не теряла своего значения. И как бы власть не пыталась ее дискредитировать, моя задача еще больше конкретизировалась, обрела видимые формы.
Мне удалось преодолеть психологический барьер, я оказался за пределами кладбищенской территории. Оглянулся назад, окинул взглядом бархатные верхушки сосен, отметил дряхлость забора и покосившейся дощатой уборной. Запущенность и заброшенность становятся естественными отличиями всякой провинции. Не привлекают внимание даже захоронения выдающихся людей, когда во всех сферах жизнедеятельности лидирует зло. Из-за него, проклятого, разворовываются деньги, выделенные на благоустройство, а немытые бомжи рыщут между кладбищенскими оградками, собирают с могилок конфетки и размокшее печенье. На периферии участились попытки самоубийства, зато в столичных городах продолжается бесконечный праздник разбогатевших дельцов. Вся страна превратилась в такой же перекошенный общественный сортир с персональным золотым унитазом для Первого лица.
Должно быть, я крепко опечалился, если перестал что-нибудь вокруг замечать. На перекрестке переходил проспект Ленина, а за мной из кустов наблюдали двое полицейских, чуть в стороне – служебная машина. Надо им выполнять план по выявлению правонарушений. Остановили, потребовали паспорт, выписали административное предупреждение. Вроде как пешеходный переход находился в поле моей видимости, и, несмотря даже на безлюдность, ничто не мешало мне дополнительно пройти сотню-другую шагов. Не появилось намерения ссориться или наказывать молодых ребят, но я подумал о бездумной работе высокооплачиваемых силовых структур и нищенских зарплатах учителей, по-настоящему увлеченных воспитанием и обучением детей. Да что же это за страна такая! Государство прилагает огромные усилия для выработки ненависти к институтам власти и, соответственно, их представителям.
Нечего сказать, милая получилась у меня прогулка, впору самому застрелиться от отчаяния. Да, при такой впечатлительности, как у меня, лучше было бы не смотреть на убогие жилища, избегать любых кровавых зрелищ. Мои детские друзья частенько посещали скотобойню в поисках острых ощущений, а я не испытывал удовольствия даже от хрустящих свиных шкварок. Нищета и душевные муки в моем сознании всегда соседствовали, а для власти они являются естественной и необходимой формой существования определенной части населения. Пусть будет все, но чего-то должно не хватать – иначе народ избалуется и станет неуправляемым. Широкий и наглядный пример проявления немилости – именно доведение до нищеты. Мне слабо представляется психологическое состояние попавших в опалу истинных гениев, но они всегда должны быть готовы к собственному падению и временному забвению. Пророки есть в своем Отечестве, но власть не любит успешных конкурентов. Мне проще, потому что я, как личность, недосягаем для любой власти, но могу вообразить страх какого-нибудь монарха перед возможной утратой короны. Пока существует бессовестная драка за высшую власть, народу, ввиду его благодушия, никогда не реализовать своих прав на достойную жизнь. Так уж повелось, что порядочные люди уступают место хамам, а к руководству страной приходят и вовсе изворотливые мерзавцы.
Когда я садился в общий вагон поезда, то обратил внимание на большое скопление студентов. Вспомнил свою учебу в областном центре, проблемы с покупкой билета и крыши вагонов. Тогда о свободных полках приходилось только мечтать, а теперь мне пришла мысль о необходимости кругосветного путешествия на велосипеде. Сказалась прогулка по кладбищу с последующими размышлениями. Мне совсем не обязательно просиживать единственное кресло в квартире, будет лучше общаться со всем человечеством. Что бы ни говорили об опасности одиночных поездок в неизведанные края, я могу полагаться на самый надежный транспорт и личные духовные резервы, способные подчинить даже самого отъявленного бандита. Не появлялось вопроса, зачем это нужно, как будто решение вытекало само собой из поставленной задачи. В моих поступках ничто не должно быть случайным и мелочным, и моя воля должна исходить из осознания собственной необходимости во славу всего человечества. На моем примере можно будет убедиться, что истинный борец за справедливость принадлежит всему цивилизованному миру, его место не за тонированными стеклами лимузинов, а в общении с простым народом. Так вот, нечаянно, высветилась моя исключительность, хотя во все века немало гениев погибало безымянными.
Со времени моей учебы прошло достаточно много времени, теперь поезда понемногу разгрузились, а в общих вагонах стало легче дышать и передвигаться. Я без труда отыскал свободную третью полку, обтер ее бумажной салфеткой и тут же, не обращая внимания на окружающую сутолоку, устроился под сводчатым потолком. Несомненно, все, что я делал, было символично. Я уже чувствовал себя свободным и гордым орлом, парящим высоко в небесах. Зорко осматривал бескрайние российские просторы и всюду подмечал какой-нибудь непорядок, связанный с варварским отношением к природе. Или видел пустые, искусственно раздутые, конфликты, связанные со сферами влияния между различными криминальными группировками и семейными кланами. С высоты моего полета люди представлялись чуть ли не насекомыми. Смехотворными выглядели их крошечные фигурки при неуемной жажде власти и богатства. У этих ничтожеств было все как у людей, то есть они жили семьями, воспитывали таких же ненормальных отпрысков, прививали им чувство собственного превосходства. Более непонятной показалась привязанность женщин к роскоши. Из-за бесполезных побрякушек и никчемного удовольствия прокатиться в дорогом лимузине смазливые девчушки наперегонки ломятся в постель к олигархам, терпят унизительные насмешки, становятся бессловесными содержанками.