Федор Быханов
Сокровища Хутухты
Запретная тайга
Фантастическая дилогия
Часть первая
Исчезнувшие раритеты
Пролог
Всего лишь две недели после очередных январских каникул успели поработать, на прежних своих, весьма завидных условиях, с пребыванием в лабораториях и читальных залах, да и с чаепитиями в служебных кабинетах многие столичные российские учёные.
И тут их, как и всю страну, настигла общая беда.
Однажды случился разрушительный пожар в библиотеке Института научной информации по общественным наукам РАН, который уничтожил более пяти миллионов экземпляров различных изданий.
Да ещё превратил большую часть, уцелевших от огня вод струями воды из пожарных брандспойтов, рукописей, книг, журналов и газет со всего мира в обледеневший на морозе хлам.
Эти смороженные глыбы льда с начинкой из страниц и переплётов, требуют теперь реставрации, возможной лишь после того, как будут просушены и возвращены в приемлемое состояние все эти бумажные носители информации.
А пока, до поры до времени, все эти жертвы пламени, воды и мороза, помещены для сохранности в различные промышленные холодильники города Москвы.
Усугубило ущерб то, что ранее руки сотрудников ИНИАН так и не дошли до массового перевода на цифровой носитель, имевшегося у них фондов хранения.
В том числе и содержащих государственные тайны под грифом особо секретных документов.
Ведь подобные издания, как известно, берегут пуще зеницы ока не только в Ватикане, куда в святые святых не допускают даже любопытных католиков со всего света, не говоря уже о представителях других верований и даже обычных историков.
…Именно эта задача и стояла перед Управлением Федеральной Службы Охраны РФ во главе с генералом Константином Безбородовым.
– И вполне решалась, – судя по отчётам ведомства. – Пока в ту, упомянутую трагическую зимнюю ночь у них не сократилось на самый важный адрес число объектов, требующих самого ответственного к себе отношения.
Глава первая
Меньше всего могли ожидать в ведомстве генерала Безбородова чрезвычайного происшествия именно на объекте, носящем название «Отдел лимитированных изданий фундаментальной библиотеки ИНИОН РАН». Где лимитированными оставались все единицы фонда хранения для лиц, не посвящённых в государственную тайну.
Ведь, ещё при сооружении самого здания «кладезя информации» для учёных, были учтены требования специалистов Федеральной службы охраны.
То, что поручалось им, решено было разместить на самом верхнем – третьем этаже здания, построенного из железобетона.
Тогда как на самом нижнем ярусе строения, располагались издания, пользующиеся постоянным и разрешённым спросом.
Выше попасть уже можно было, лишь имея специальный допуск к книгам повышенной ценности. А уже потом, как и на всех предыдущих постах охраны, находились люди в погонах.
Но вышло так, что именно на этом самом, заветном верхнем этаже и возник очаг возгорания.
И ещё, можно сказать, повезло.
Кое-что удалось отстоять от огня с помощью автоматической системы пожаротушения, на установку которой в своё время не пожалели средств в ФСО, но до чего не дошли обычные учёные умы из администрации библиотеки.
Вот почему, справившись с очагом пожара, его последствия на нижних этажах заливали обычной водой из брандспойтов, превратив сами объекты спасения:
– В настоящую кашу из сначала раскисшей, а потом застывшей в лёд целлюлозы, использованной для книгопечатанья во всём мира за несколько предыдущих веков.
Всего несколько минут, после срабатывания сигнализации, понадобилось подразделениям МЧС для того, чтобы прибыть на место вызова и развернуть подачу линий подачи воды.
Немногим позже там же, в оцеплении горящего здания были выставлены полицейские наряды, обязанные предотвратить случаи мародёрства, а так же чтобы следить за соблюдением общественного порядка и обеспечивать беспрепятственный проезд специальной техники, необходимой для проведения спасательных мероприятий.
Многое удалось сделать.
И всё же – далеко не всё.
Как следует из сводки, полученной генералом Константином Безбродовым, при общей площади возгорания в две тысячи квадратных метров:
– Кровля обрушилась на половине.
…Ещё несколько суток продолжались работы по спасению того, что могло ещё уцелеть.
Как и заведено, не обошлось без, так называемой, «проливки» здания водой, чтобы ликвидировать всё ещё остававшиеся термические точки из горевшей бумаги, пластика стеллажей, мебели.
Не обошлось и без пострадавших от вдыхания ими продуктов горения.
Их могло быть куда больше, если бы сразу не поступил приказ:
– Использовать в работе специальные изолирующие приборы газо-дымовой защиты.
Когда были свернуты за ненадобностью шланги и отбыли по местам обычного расположения красные машины с опустевшими цистернами, часть «погорельцев» смогли вернуться к своей работе.
Заключалась она в том, чтобы установить места, где следовало спасать особенно важные и ценные издания, а также в привлечении для этого волонтёров из числа научных работников и студентов старших курсов ряда соседних высших учебных заведений.
…Расследование причин бедствия началось, практически вскоре после тех страшных, более чем, суток, в течение которых пожарные боролись с пожаром, которому был присвоен третий уровень сложности, если исходить из градации в пять баллов.
Однако шли дни, недели, месяцы кропотливой работы следователей, но к единому результату никто так и не пришёл:
– Осталось загадкой появление пламени на верхнем этаже, куда вели лестничные марши с постами охраны, миновать которые было бы невозможно, не имея для этого специальных пропусков.
Но ещё раньше с такой работой по своему ведомству справились в Федеральной службе охраны.
Там воспользовались в полной мере тем, что удалось уберечь от полного уничтожения автоматизированную информационную систему по общественным наукам, предметные каталоги и уникальные базы данных Института, создававшиеся последние несколько десятков лет.
С отчётом о её проведении явился к начальству старший консультант из лимитированного отдела печатных текстов и рукописей профессор Владимир Краснов.
Он заявил о том:
– Что удалось сохранить и отдать на реставрацию.
И особенно остановился на явных потерях, в том числе никак не связанных с произошедшим пожаром.
– Опустошёнными оказались шкафы с древними рукописными текстами и так называемого «Фонда бумаг Фердинанда Оссендовского» – заявил генералу Владимир Борисович. – От того, что там хранилось, после пожара осталось совсем ничего.
Учёный муж потёр в раздумье свой высокий лоб, увенчанный широкой плешиной:
– Что удивительно, так это полное отсутствие возможного криминального интереса к пропавшим раритетам и документам.
Его слова не могли не заинтересовать Константина Безбородова:
– Как так?
Профессор был готов к такому повороту разговора.
– В первом случае исчезнувшая древняя рукопись из православного Храма была засекречена от того, что в ней велось повествование о посещении Земли неопознанным летающим объектом, – заявил он. – А во втором, суть сохранения тайны составляла судьба сокровищ, награбленных в годы Гражданской войны в Монголии бароном фон Унгерном.
Профессор от волнения закашлялся.
– Ведь речь идёт о тайне, которую унёс с собой, погибший при неустановленных обстоятельствах, польский учёный, о чем с нас постоянно требуют информации власти Варшавы, не говоря уже о том, что и Монголия готова потребовать назад свои ценности, вероятнее всего, спрятанные где-то на территории Сибири!
После некоторого раздумья генерал-лейтенант Безбородов поднялся из-за своего обширного рабочего стола, прошёлся по кабинету и заключил:
– С этих двух ниточек и начнём наше с вами выяснение истины в тайне, скрывающей сам пожар и того, кто его устроил ради похищения ряда бумаг из нашего хранилища!
Дальнейшую работу в этом направлении поручили отделу, работу которого курировал личный референт начальника управления майор Сергей Мухин.
…Опытный сотрудник, имевший за плечами и работу в уголовном розыске, он с первых шагов пошёл по проверенному пути:
– С изучения рынка раритетов, где бы могли «вынырнуть» похищенные предметы.
Его коллеги полицейские уже в апреле напали на след нескольких мародёров, задержанных с поличным при попытке реализовать добычу, похищенную на «научном» пожарище.
Но эта была сущая «мелкая рыбёшка», сумевшая прихватить издания, не относившиеся к лимитированному фонду хранения.
А вот настоящая «хищная рыба» попалась уже ближе к лету, когда из одного крупного антикварного магазина последовал сигнал о поступлении к ним на комиссию старинного книжного переплёта, изготовленного из серебряных пластин с орнаментом из драгоценных камней:
– Именно такой объект значился в служебной ориентировке, поступившей до этого антиквару.
Немедленно по адресу магазина отбыла, сформированная майором Мухиным, оперативно-розыскная группа.
Помимо обычных специалистов криминалистического направления, в неё вошёл, приглашенный телефонным звонком, профессор Краснов.
Он первым и развёл радостно руками, когда увидел в подсобном помещении антикварной лавки знакомый предмет из пострадавшего от пожара собрания раритетов.
Но радость быстро исчезла, после того, как Владимир Борисович убедился в том, что внутри массивного переплёта:
– Уже ничего не осталось.
Лишь оборванные нити, некогда изготовленные из бычьих жил, ранее скреплявшие страницы, торчали изнутри:
– Не оставляя надежд на то, что удастся вернуть обратно то, от чего столь безжалостно избавился злоумышленник.
Но это была не единственная потеря.
Осмотрев снаружи серебряные доски с инкрустацией из драгоценных камней, в самой середине заглавной из них, профессор Краснов обратил своё внимание на отсутствие одного из центральных камней.
– Видимо преступник, прежде чем обратиться магазин для оценки своей добычи, начал разбирать её по отдельным составляющим? – с горечью предположил учёный. – И нам ещё повезло, что удалось отыскать то, что осталось после рук вандала.
Но иное мнение высказал эксперт-криминалист, внимательно изучивший это место с помощью мощного увеличительного стекла.
– Камень никто специально не выламывал из композиции, – изрёк он. – Это сделала пуля!
Подобный поворот событий уже говорил не просто о воришке, сумевшем забраться в горящее здание библиотеки за добычей, но о возможной шайке преступников, впоследствии затеявших передел добычи.
…Так на деле и вышло.
К задержанию подозреваемого лица оперативники майора Мухина подготовились вполне профессионально.
Первым делом они уточнили у продавца-приёмщика торговой точки приметы того, кто сдал ему на оценку драгоценный переплёт старинного книжного фолианта.
Тот не забыл внешность такого необычного сдатчика:
– Всё же не каждый день доводится держать в руках подобную ценность!
Потому легко назвал приметы крепыша среднего возраста с угрюмым лицом и буравчиками злых глаз.
До назначенного к его возвращению, времени оставалось ещё несколько дней, потому удалось получить сначала фоторобот, а потом уже по этому рисунку отыскать в картотеке, заведённой на лиц с криминальным прошлым, и фотографию того самого:
– Кого предстояло немедленно задержать.
Им оказался, ранее судимый за кражи и грабёж Александр Бредихин по уголовной кличке «Сантей».
Ко времени его появления за сданную на оценку ценность, весь квартал, примыкающий к антикварной лавке, был надёжно оцеплен секретными сотрудниками.
Задержание прошло без особенных эксцессов.
Да и в кабинете следователя Бредихин – «Сантей» не стал отказываться от совершённой им вины:
– Это я сдал переплёт на оценку!
Потом рассказал со всеми подробностями то, как ему удалось проникнуть в строго охраняемое хранилище важных рукописей, составляющих государственную тайну.
…В совершении этой кражи Сантея использовали исключительно как рядового исполнителя.
В криминальных кругах, от заслуживающего уважение авторитетного вора, он получил предложение, от которого:
– Уже не смог отказаться.
А вместе с ним и номер мобильного телефона, позвонив по которому тут же получил немедленное приглашение на «рандеву» с заказчиком.
– Наше общение продолжалось всего-то неполные сутки, – словно бы жаловался на судьбу Александр Бредихин. – Да и сразу я почувствовал не совсем ладное в том, что происходит.
…И как иначе, если на месте встречи внутри немецкого изготовления микроавтобуса с затемнёнными окнами вдруг увидел человека в форме полковника специальных служб.
– Я подумал, что это провокация, попытался бежать – вспомнил Сантей. – Да не успел.
Потекла строка дальнейших подробностей:
– Тот, кто меня ждал в машине, повторил привет от рекомендовавшего ему меня пахана.
Он, к тому же, по собственным словам заказчика, оказался полковнику, чуть ли не родственником – записал в протокол следователь. – И всё остальное совершалось молниеносно.
…Здесь же в мини-вэне уголовника поменял своё обличие:
– Водитель обрядил пассажира в спецодежду.
Как уже видел Бредихин ранее:
– Именно такую рабочую спецовку, обычно носит обслуживающий персонал, правда не повсеместно, а в исключительно обеспечивая деятельность высоких государственных учреждений.
Затем они тронулся в путь на Нахимовский проспект, где высилось здание научной библиотеки.
Только пошли туда не сразу, а выждав небольшое время, как казалось, необходимое для того, чтобы попасть в период передачи смены дежурных охранников.
Вручив подручному массивный рюкзак и пару столь же вместительных сумок из непромокаемого перкаля, полковник, глянув в последний раз на часы, скомандовал:
– Пора за дело!
И на входе в научное учреждение, и на постах, имевшихся на каждом этаже, он предъявлял свои документы, подтверждавшие не просто высокий чин, но и немалую должность.
Перед подъёмом на третий этаж, полковник заявил дежурному, уже собиравшемуся оставлять пост:
– Возникла срочная необходимость сдать на хранение в лимитированный отдел текстов и рукописей ряд служебных документов.
У носильщика бумаг, якобы, размещённых в рюкзаке и сумках, и на этом посту никто личностью не поинтересовался.
Уже наверху, убедившись, что сотрудники отдела, как бывало почти всегда, чуть раньше времени оставили работу провожатый своим ключом отпер замок на дверях и пропустил вперед себя Сантея с его поклажей.
…В сумках, как и в рюкзаке, оказалась форменная брезентовая одежда пожарного с каской, своим стеклянным забралом закрывающей лицо.
Там же был необычный рюкзак, изготовленный в виде макета изолирующего аппарата газодымовой защиты.
Но, прежде чем нацепить всю эту маскировку на Сантея, его влиятельный спутник вскрыл шкаф с какими-то документами, из которого выгреб в сумки, заранее отобранное им, содержимое полок.
Не оставался без дела и Бредихин.
Он взломал другой шкаф, за стеклом которого увидел драгоценный переплёт толстого фолианта, украшенного самоцветами.
Его он и сунул в свой маскировочный рюкзак.
Возражений со стороны заказчика не последовало.