– Там утки и куры, но ты их не гоняй, бабушка не любит. Вон Петька, это наш петух, орет постоянно, лучше не походи, он боевой, может наброситься. Идем в огород, там у бабушки огурцы, тут самое главное не топтать грядки, а есть можно все.
Степе все нравилось. И комната с большим окном, и лес на горизонте, и непривычная тишина.
– Чувствуешь пахнет? – спросил Димка. – Сегодня будет баня, приготовься.
Вечер настал быстро, бабушка Нюра, сгорбившись хлопотала на кухне. Из бани пришел отец Димки, лицо красное, Степа засомневался, стоит ли ему идти, но Димка решил за него, протянул полотенце, и уже через десять минут они сидели на лавке.
– Сейчас будет жуть, – сказал Димка и плеснул воды на камни.
– Аааа!!! – закричал Степа и вылетел из парилки.
За ним, так же крича, выскочил Димка.
– Ты чего? – спросил он у друга.
– Горячо.
– Это разве горячо? Вот если бы пошел с моим батей, точно бы орал. Ладно, пошли обратно, нечего пару пропадать.
Быстро помывшись и еще несколько раз плеснув воды на камни, мальчишки вышли.
– Круто, – сказал Димка, вытирая голову.
– Ага, – согласился Степа. – Точно круто.
Потом пошла парится Вика, и последней бабушка.
Никто не садился за стол, все ждали бабу Нюру. Наконец она пришла, покряхтела и стала накрывать.
– Как тебе, нравится? – когда поужинали, спросил Димка.
– Нравится.
– Это еще начало, вот завтра сделаю разведку, узнаю, кто у нас тут остался.
– А кто остался? – поинтересовался Степа.
– Не знаю. Наверное, Макс, Олег и Радик, а может и Андрюха, хотя его вечно в лагерь отправляют. Ты спать не хочешь?
– Нет.
– Тогда пойдем сверчков слушать.
Утро наступило как-то незаметно, Степа не помнил, когда они вернулись с улицы, как умылись и как лег спать. Он даже не слышал, как орал петух. Степа потянулся, окно было открыто, поэтому утренний прохладный воздух проникал в комнату.
– Бр, – передернул плечами и укрылся с головой.
Где-то внизу хлопнула дверь, услышал, как залаяла собака, замычала корова, а Петька петух опять начал кричать.
– Димка, какие планы? – спросил Степа и, высунув нос, посмотрел соседнюю кровать. – Эй, ты где?
Димки не было, мальчик встал, быстро оделся и выглянул в окно. Никого, если не считать цыплят и кур, что бегали по двору.
– Димка, – робко позвал он друга, но и в этот раз никто не откликнулся.
Было два выбора. Сидеть и ждать или набраться смелости и спуститься вниз. Степа прислушался, что-то скрипело, выло, дом словно жил своей жизнью.
– Ты уже проснулся? – донесся из коридора голос Вики.
– Да! – радостно ответил ей.
– Тогда выходи, идем умываться.
– Иду.
Он порылся в чемодане, нашел щетку и зубную пасту, взял полотенце и вышел в коридор.
– Что так долго? – возмутилась Вика. – Идем, это тебе не квартира, умываемся на улице. Как спалось? Комары не кусали? А вот ко мне один залетел, ты сетку с окна не убирай, а то мухи, а еще комары.
– А у нас вроде ее нет.
– Ладно, поставим, у бабушки они в сарае. А Димка где, спит?
– Нет, он куда-то ушел.
– Ясно, на разведку.
– А что значит на разведку?
– Это по друзьям побежал, чтобы узнать, кто есть. Не переживай, к обеду придет, сейчас умоешься и завтракать. Есть хочешь?
– Нет.
– Опять нет. Знаешь что, ты приехал в деревню, а тут утром едят, днем и вечером, тебе надо поправиться, а то одни кости да кожа. Вот умывальник, поверни кран.
Степа так и сделал. Из крана побежала тоненькая струйка холодной воды.
– Так и должно быть?
– Вот блин, опять засорилось, сейчас разберемся, стой тут, – Вика поднялась на бочку, а после на забор и уже оттуда заглянула в бак. – Ясно, дело труба, там куча листвы, надо попросить Димку. Степ, дай ведро, я воды зачерпну.
Мальчик подал ей ведро, Вика опустила руку в бак и, пыхтя, стала доставать ведро.
– Держи-держи его, – закричала она, но не удержала ведро, а то упало на козырек, и вся вода хлынула на Степу. Он хотел закричать от холода, но так растерялся, что окаменел. – Ты как, живой?
Степа развел руки в стороны, ему было холодно, а тут еще подул ветер.
– Да… Да нормально, только мокро.
– Извини, не рассчитала, – Вика спрыгнула на землю, хихикнула. – Зато умылся, пойдем переоденешься.
– Да не, нормально.
– Не нормально, простынешь, идем. Извини, не хотела, так получилось.
Шлепая мокрыми ногами, Степа поднялся на второй этаж, подошел к двери и толкнул ее, но та не открылась. Он попробовал еще раз, но дверь в их с Димкой комнату не хотела открываться, словно ее закрыли на ключ.
– Захлопнулась? – спросила Вика и попробовала сама открыть. – Точно захлопнулась, забыла сказать, тут у бабушки щеколда, она соскакивает и захлопывается, надо закрепить. Ладно, Димка придет, через окно залезет, идем ко мне, тебе все равно надо переодеться. Снимай, у меня тут есть шорты и вот, на футболку, она хоть и девчачья, но пойдет.
Ничего другого не оставалось делать, как переодеться в то, что дала ему Вика. Мальчик потряс руками, стараясь поправить ярко-желтую футболку с огромным вырезом и дурацким единорогом.
– Не дергай, она такая, это модно, лучше вот так, – и Вика потянула один рукав, окончательно перекосив футболку. И не тяни шорты, у них талия низкая, они же девчачьи, и вообще, я дала тебе самые лучшие. А теперь сиди, я тебя причешу, – девочка взяла полотенце и стала вытирать волосы.
– Эй, я сам, все повыдергиваешь.
– Сам-сам, ничего подобного, я сегодня стилистка, приведу тебя в порядок, глаз не оторвешь.
– Знаю я тебя, дай лучше расческу.
– Ну вот еще, сиди спокойно, – Степа тяжело выдохнул и стал терпеть, как Вика начала его причесывать. – Ну вот, так лучше. Дай руку, под футболку подойдут вот эти браслеты. А знаешь что, я тебе дам свое колье, сиди и не шевелись.
Вика надела ему на руку с десяток разноцветных браслетов, Степа потряс ими.
– Зачем так много?
– Чем больше, тем круче, ничего ты не понимаешь. Встань, с тебя шорты сваливаются, у тебя бедра узкие. Снимай, поищу что-нибудь получше. Пока сохнут твои штаны, надень вот ее.
– Что это? – мальчик понял, что Вика протягивает ему не шорты.
– Что-что, моя юбка.
– Зачем она мне, я и так посижу.
– Не нервируй меня, надевай и пойдем завтракать, бабушка оставила молоко, булочки и мед. Ты любишь мед?
– Э…
– Так и знала, что любишь. Ну что стоишь, надевай.
Степа вздохнул, снял сползающие шорты и взял из рук Вики широкую юбку. «А что тут такого? Вот шотландцы носят юбки и в Греции, и в Бирме, Йемене. И вообще, это же одежда», – подумал мальчик и, просунув ноги, потянул ее вверх.
– Эй, ты что делаешь? Это тебе не брюки, надо выше, на талию, стой, я поправлю. Всему-то тебя надо учить.
– Знаешь, я вообще-то юбок не ношу.
– А жаль, они тебе идут. У тебя и фигурка тоненькая, вон какая шейка, а пальчики, какая прелесть. Я же говорю, что ты девчонка. Ну что, готов, пошли, а то есть хочу.
Вика обошла вокруг Степы, поправила на нем юбку, дернула футболку и, удовлетворенная своим дизайном, подмигнула ему.
– Чучело, – прошептал Степа.
– Красавица, – взяв его за руку, Вика повела новоиспеченную подружку на кухню. – Ешь все что есть на столе, не заставляй меня огорчаться, и вообще, я беру над тобой шефство. Вот сейчас поешь, пойдем в огород, бабушка сказала собрать малину.
– Угу, – жуя булочку, согласился Степа.
В сенках послышались девичьи голоса, Вика повернула голову и, взвизгнув от радости, бросилась навстречу подружкам.
– Откуда узнали, что приехала?
– Димку увидели, – заявила девочка и покосилась на Степу, который не успел сбежать. – Привет.
– Привет, – прошептал он и уже стал осторожно подниматься, чтобы смыться.
– Алка, какая ты высокая, ты выше меня, – Вика приподнялась на цыпочках.
– Как я рада тебя видеть, а то все надоели, Маринка уезжает, Нюха тоже, Ленка в больнице.
– А что с ней?
– С лошади упала, скоро приедет. А ты не одна, Димка ничего не сказал.
– Ну да, – Вика повернулась и замялась, не зная, как представить Степу, а тот уже встал и бочком шел в сторону лестницы, что вела на второй этаж. Вика посмотрела на него. Если бы она не знала, кто в юбке, то ни за что бы не догадалась, что это парень. – Ирка, вместе учимся, подружка.
– Че… – прошептал Степа.
– Ир, это мои подружки, Алочка и Юличка, а это Ирочка. А это еще кто там?
В сенках послышалось множество ног, распахнулась дверь и первым влетел Димка, а за ним еще три мальчишки.
– Привет, девчонки. Вика, Степка где? Мы на ферму пойдем.
– Не знаю, ты его бросил, вот он и ушел, съехидничала Вики.
– Как ушел, я только на разведку, я… – но тут Димка увидел новоиспеченную Ирку, он словно прикусил язык, поморщился. – Я сейчас.
Димка подбежал к Степе, схватил его за руку и быстро повел по лестнице в комнату.
– Ты это чего? – возмутился Димка и толкнул дверь, и та открылась.
– Открылась, – удивился Степа. – Она защелкнулась.
– Давить надо вот сюда, откроется, это что за маскарад, ты это чего, ты…
– Я виновата, – в дверях появилась его сестра. – Я его облила водой, тебе надо почистить бак, опять налетела листва, вода почти не бежит. А дверь… Как ты ее открыл, мы пробовали, а она ни в какую.
– Секреты надо знать. Ты чего напялил эти тряпки?
– Но-но, – возмутилась Вики, – это никакие не тряпки, футболка что надо, не сидеть же на кухне ему в одних трусах, вот я и переодела. Что кричишь!
– Я парням сказал, что с другом.
– Ну и ладно, друг ушел, я же тебе сказала, а это Ирка.
– Че… – возмутился Димка.
– Че-че, Ирка, сестра Степки, – пояснила Вики.
– Че… – теперь возмутился Степа.
– Слушайте, мальчики, я ведь не специально, и главное никто не заметил, верно?
3. Месть за утренний конфуз
– Ты… ты… – Димка злился, он хотел познакомить друзей со своим лучшим другом, а теперь не знал, что и делать. – Ты дура!
– Сам такой.
– Переодевайся! – приказал он Степе.
– Ага, щас, – возмутилась Вика. – И что твой Олег скажет? А Радик? И вообще, Алка меня съест.
– Ну знаешь ли, – Димка не договорил, он развернулся и злой спустился вниз, уже через минуту мальчишки покинули дом и ушли в неизвестном направлении.
– Не расстраивайся, он отходчивый, ты же его знаешь. Ну пошутили, подумаешь, – Степа опустил голову и молча закивал головой. – Сейчас девчонки уйдут, и я тебе кое-что покажу, с утра Золушка мается, наверное, будет рожать.
– Это кто еще?
– Коза, ладно, ты переодевайся, а я вниз, сегодня никуда не пойду, не хочу. А знаешь что?
– Что? – еле слышно спросил Степа.
– А тебе ведь и правда идет, никто не догадался, что ты парень, вот у Юльки два брата, у нее глаз наметан, и Димкины парни ничего не заподозрили. Ты точно похож на девчонку, ну просто вылитая.
– Вот спасибо.
– Ладно, я пошла, а то Алка обидится, что бросила их.
Вика вышла, Степа остался в комнате один. С одной стороны, ему было смешно, что никто не догадался, что он парень, но в то же время обидно, что так похож на девчонку. Он мял руками юбку, раньше думал, как в них ходят девчонки, но, надев ее, убедился, что это вполне приличная одежда, даже очень свободная и легкая. Нехотя Степа снял юбку, порылся в своем чемодане, достал шорты и надел их.
– Ну все, они ушли, сегодня мы свободны. Ты готов?
– Сейчас, рубашку найду.
– Стой, а тебе не нравится моя футболка?
– Нравится, но она какая-то косая, вечно сползает на плечо.
– Так и должно быть, это же писк моды, тебе надо многому научиться. Ладно, если не нравится, снимай.
Степа не стал испытывать судьбу. Найдя рубашку, переоделся и спустился вниз, где его ждала девочка.
– Идем, баба сказала, что Золушка сегодня родит, она пузатая и вчера целый день лежала. А ты видел, как рожают?
– Нет.
У Степки дома кот Марвин, однажды он по карнизу балкона залез к соседям, и после соседка сказала, что он обрюхатил их кошечку. Вот как он это мог сделать, Степа не понимал.
– Иди сюда, это хлев, тут загон, наверху сеновал, потом покажу, там еще два гнезда ласточек, вон, видишь летают, нас заметили, вот и волнуются.
Степа поднял голову вверх и посмотрел на пищащих ласточек. У ног пробежала белая козочка, Вика почесала ей макушку и, зайдя в хлев, поманила Степу.
– Идем, вон видишь, лежит.
Это было небольшое помещение, два маленьких окошка, через них можно увидеть огород, в котором копошилась баба Нюра.
– Садись, я раньше часто сюда приходила, у бабушки еще были кролики, но она их отдала. – Вика залезла на большой ящик и, свесив ноги, стала смотреть на козочку, что лежала на сене. – Это Золушка, у нее уже есть Ватрушка, она вон там бегает, а после Хаврюша, а сейчас даже не знаю кого родит. Смотри, как тяжело дышит, наверное, больно.
– А почему больно? Болеет?
– Глупый, она же беременная, что, не видишь, вон какое пузо.
– А… И что теперь?
– Подождем, я один раз видела, как она рожала. Странно, вот родится козленок и сразу может встать и побежать, а у человека ребенок даже голову поднять не может, такой беспомощный, слабенький. У моей тетки, маминой сестры, родился мальчик, бе, только и делал что орал, а козочки нет. Вон, смотри, она тужится.
– Откуда знаешь? А что такое тужиться? – поинтересовался Степа и вытянул шею, чтобы лучше рассмотреть.
– Ну, тужиться это тужиться, чего тут не понять, ей надо вытолкнуть козленочка, вот и напрягает мышцы живота.
– Вытолкнуть? Куда?
– Ты что, с луны свалился, не знаешь, как рождаются телята и котята?
– Ну почему же… – хотя Степа и правда не знал, как они рождаются, он никогда над этим не задумывался, просто знал, что вот есть корова, а вот теленок, но откуда он брался, Степа представления не имел.
– Смотри-смотри, – Вика приподнялась и подошла к Золушке. – Сейчас точно родит, иди посмотришь.
Степа слез с ящика и присел около Вики. Она погладила живот козочки, и та задергала копытами, Вика схватила руку Степы и, сжав ее, замерла. Он внимательно смотрел, хотя так и не знал, на что смотреть. И тут Золушка соскочила, пошатываясь, отошла в угол, сделала несколько кругов. Теперь Степа видел ее раздутый живот. Козочка закачала головой, и тут что-то потекло.
– Рожает-рожает, – восторженно сказала Вика.
– Бе… – Степе это уж точно не нравилось, он отошел обратно к ящику и, забравшись на него, стал ждать, чем все закончится.
Козочка заблеяла, Вика восторженно закричала и, выскочив из хлева, побежала в огород.
– Бабушка, Золушка родила! Бабушка!
Теперь Степа видел, что на сене лежало что-то слизкое и дергалось. Козочка повернулась к новорожденному и тут же стала его ни то облизывать, ни то щипать.
– Бе… – брезгливо сказал мальчик.
Этот живой комок приподнял голову, уронил ее и опять приподнял.
– Сейчас бабушка придет, она обмоет его и все будет готово. Подвинься.
– А че он такой мокрый и грязный?
– Дурак, он же родился. По-твоему, козленок в магазине продается? Они, как и люди, рождаются в муках.
– Какие еще муки, что-то не заметил.
– Ну да, у Золушки не так, но ей было больно, зато сейчас она довольная.
– А зачем твоей бабушке бараны, козы, да еще куры.
– Ну с курами понятное дело, яйца и мясо, с баранами шерсть, а у коз, они пуховые.
– Пуховые?
– Ну да, это Кашмирская порода, они для пуха, бабушка их теребит, а пух продает, раньше было шесть, а сейчас осталось четыре.
В хлев зашла бабушка, она поставила ведро с водой и, взяв тряпку, стала обмывать козленка, а после убрала испачканное сено и набросала свежего.
– Ну, все готово, не лезьте, пусть оклемается, – сказала баба Нюра и, вылив воду, ушла обратно в огород.
– Теперь ты стал посвященным и знаешь, откуда берутся козлята.
– Из живота?
– Из живота-живота, – передразнила его Вика. – Откуда им еще браться. Ладно, пойдем, а то еще попадет, бабушка не любит, когда я лезу к козам. Раньше, когда была маленькой, каталась на них, но они прыгают, был еще баран Борька, вот такой огромный, но я его боялась, бодался.
– А у моей бабушки только куры и утки, а кролики в домиках.
– Ладно, пойдем на речку, уже тепло, тут недалеко, может Димка вернулся.
Но Димки в доме не оказалось, Степа надел купальные плавки, накинул рубашку и босиком пошел за Викой.
– У нас тут есть одно местечко, про него мало кто знает, со стороны моста не видно, а там коряги, тут огороды, их весной затапливает и вырастают камыши. Вон, видишь, тут не пройти, все ноги порежешь, нам надо в другую сторону. Когда обойдем, то через огород деда Шуры, выйдем к тропинке. Идем.
Степа остановился и прислушался, это был странный шум, смесь рыка трактора, стрекота кузнечиков и щебета птиц.