Кортеж наследницы не замедлил аллюр ни на секунду.
Свернув в парк, Джером пустил коня за ближайшие кусты и перешёл на шаг. Принц нагнал его спустя несколько секунд. Остин Вендер остановил жеребца, вынул из сумки на седле алый плащ и протянул его немцу:
– Снимите свой и наденьте этот, милорд.
– Какие предосторожности! – мягко улыбнулся принц, но выполнил то, что сказал англичанин.
– Сейчас кортеж проедет мимо парка, и мы к нему присоединимся, – глядя, как облачается Фридрих в его орденскую одежду, проговорил рыцарь. – Я поеду, как прежде, впереди, Вы встанете в хвост.
– Я понял, – ответил немец и щёлкнул поводом. – Они уже рядом.
Два жеребца сорвались с места и довольно быстро настигли кортеж английской наследницы.
Выйдя из базилики, Ирена окинула взором дорогу. Её рыцари-протестанты спешились и расхаживали возле ворот. В церковь вместе с принцессой входили только Робин, Амори, Дилан и Крус как католики.
– Возвращается, – произнёс Джером, обращаясь к немцу. – Идите, милорд.
Фридрих кивнул и сделал несколько шагов по направлению к наследнице английского трона. Она подняла на иностранца взгляд, и оба на несколько секунд замерли. Бирюзовая радужка Ирены в точности повторяла рисунок глаз немецкого принца. Только зелени в его глазах совсем не было – лишь небесная синь.
– Миледи, уделите мне несколько минут, – наконец, произнёс Фридрих на английском языке, и Ирена очнулась.
– Пройдёмся по саду, сударь, – ответила девушка.
Принц протянул ей руку, принцесса аккуратно вложила в его перчатку свою маленькую ладонь, и они вместе отошли от дороги в сторону припорошенного свежим снегом монастырского сада. Четыре рыцаря-католика следовали за наследницей и её спутником на почтительном расстоянии, но готовые в любую минуту вынуть оружие из ножен.
Джером, пристально вглядывающийся в удаляющиеся фигуры, прошептал: «Держите меня, парни, иначе я туда рвану…» Рональд усмехнулся и только похлопал друга по плечу.
Первой прервать молчание решила девушка.
– Я Вас слушаю, милорд.
– Моё сердце подсказывает, что только Вы, Ваше Высочество, можете мне помочь, – остановившись и снова всматриваясь в глаза наследницы английского престола, проговорил Фридрих. – В Кёнигсберге я встретил даму, которая не была похожа на немку, и ищу её по всей Европе. Иду по зову сердца. Наша встреча была мимолётной, она бросила в мою сторону один только взгляд и исчезла. А я с тех пор не знаю, как дышать…
– Чем же я могу Вам помочь? – склонила голову Ирена.
– Её нет в Пруссии. Её нет в Бранденбурге. Её нет во Франции. Остаётся лишь один вариант – Англия!
– Англия? – изумлённо приподняла брови девушка, и в глазах её прибавилось синевы, они стали темнее.
Фридрих вздрогнул: этот взмах ресницами показался до боли знакомым, а узоры в радужке принцессы не давали покоя…
– Ни одна английская делегация не была в Пруссии, уверяю Вас! – произнесла наследница. – Ближайший приезд представителей острова в Германию назначен на Рождество. И то, насколько мне известно, Пфальц занят противником.
– Всё так, – кивнул Фридрих. – Но мне стало известно, что в Кёнигсберге находился один весьма влиятельный англичанин. Правда, он был без официального визита, но говорил с отцом так же, как я сегодня говорю с Вами.
– И Вы предполагаете, что дама, укравшая Ваше сердце, имеет к нему отношение? – с сомнением в голосе спросила Ирена.
– Я допускаю такой вариант. И страстно желаю, чтобы Вы, наконец, развеяли мои сомнения, Ваше Высочество!
– Как выглядит эта дама, и что Вы собираетесь сделать, когда найдёте её? – холодно спросила принцесса. – Вдруг она замужем?
– Она стройна, высока ростом, у неё тёмные кудри, кажется, каштановые, свои, от природы тугие локоны… И глаза, необыкновенные чёрные, огромные, каких я не видел никогда в Пруссии! Она была очень похожа на француженку.
– Как имя того человека, что говорил с Вашим отцом? – вдруг сузив глаза, в которых забушевала зелень, спросила Ирена.
Фридрих снова вздрогнул. Взгляд принцессы не давал ему возможности расслабиться.
– Герцог Роквелл.
Наследница английского трона опустила веки и прикусила губу. Несколько секунд молчания показались принцу длиннее, чем вся дорога в Париж, оставшаяся за плечами.
– Что ж… милорд, – взмахнув ресницами, медленно произнесла Ирена и подала руку принцу, давая понять, что пора возвращаться. – Кажется, я знаю эту девушку, Вы правы. Но Вы не ответили на мой второй вопрос: каковы Ваши планы на неё?
Фридрих развёл руками и повёл англичанку по дорожке.
– Ранее все дамы, к которым я проявлял благосклонность, были немками. И отец давал им место при дворе для нашего удобства.
При этих словах мужчины принцесса нахмурилась.
– Мои возлюбленные становились жёнами стариков, ни на что не годных… Полагаю, Вы понимаете, о чём я, миледи?
– Понимаю, – гулко отозвалась Ирена, вспомнив, что ожидает в Англии Томпсон.
– Отец всегда потакал моим желаниям, считая, что пусть лучше мои фаворитки будут на виду у него, чем строят козни за спиной. И думается мне, что он прав.
– Да, Ваш отец, безусловно, мудрый человек, – отозвалась девушка, глядя себе под ноги и внутренне протестуя такой влюбчивости и безалаберности немца.
– Но он ждёт не дождётся, когда я полюблю ровню, – ослепительно улыбнулся Фридрих. – Сейчас Германия переживает не лучшие свои времена. Протестантских принцесс, достигших зрелости, осталось мало. Моя наречённая умерла во младенчестве, невеста брата – год назад. Мы остались холостыми и свободными. А тут ещё внезапно корона упала отцу на голову! И мой старший братец, что собирался в монастырь уйти с горя, теперь не может этого сделать. Хотя в его способность на близость с земной женщиной уже никто не верит. Он страдает от своей утраченной любви. Отец возлагает все надежды только на меня… Но эта девица… с чёрными, как ночь, глазами показалась мне дамой очень высокородной.
– Вы даже не представляете, милорд, насколько… – произнесла Ирена и обратила на мужчину взгляд. – Принц, если та, о которой я думаю, действительно та, кого Вы встретили, то не рассчитывайте на короткий роман. Только брак – законный и скреплённый печатями королей – сможет сделать Вас к ней ближе.
– Ох, как интересно! – загорелись глаза принца. – В таком случае, миледи, я буду страстно ждать того момента, когда смогу удостовериться, она ли это – моя богиня?!
За разговором принц и принцесса подошли уже к дороге, где их ожидал кортеж, и остановились. Фридрих выпустил руку наследницы.
– Чтобы узнать, Вам придётся уехать со мной в Англию. Вы готовы к такому путешествию? – спросила девушка, обратив взор на Гогенцоллерна.
– Я готов к любой дороге и любым невзгодам, если впереди меня ждёт долгожданная встреча!
– Что ж, значит, в понедельник мы с Вами отправимся в Кале вместе. Где Вы остановились?
– В одной гостинице неподалёку от Собора Богоматери, – махнул рукой принц.
Ирена повела бровями и обратила взор на названного брата. Чувствуя призыв, Джером сорвался с места и за считанные секунды оказался рядом:
– Я здесь.
– Мы можем поселить принца вместе с рыцарями в нашем флигеле? – глядя в глаза юноши, спросила девушка. – Боюсь, что оставаться в Париже Его Высочеству небезопасно.
– Я не один, со мной ещё четверо, – вставил Фридрих.
Ирена и Джером, синхронно повернув головы, посмотрели на него, потом снова обратили взгляды друг на друга, поражая принца своим внутренним сходством при внешней разности.
– Я думаю, ты права, – тихо произнёс фаворит и чуть заметно кивнул.
– Мне так будет спокойнее, – прикрыла на миг ресницы принцесса.
Названные брат с сестрой снова обратили взоры на Фридриха. Теперь уже два пронзительных взгляда, направленные в его лицо, заставили принца содрогнуться. «Бог мой, вот оно где – сходство-то!» – мысленно воскликнул немец, понимая, что глаза Джерома и той девицы, которую он ищет, идентичны…
– Принц, для всех будет лучше, если Вы под видом одного из моих рыцарей поселитесь в нашем флигеле. Так мы не вызовем никаких подозрений у французов.
– Хорошо, но я должен предупредить своих людей, – согласился немец.
– Вы напишете записку, а наш француз, с которым Вы уже знакомы, передаст её по назначению сегодня же вечером, – безапелляционно заявил Остин Вендер, словно участь Гогенцоллерна уже была предрешена.
Фридриху осталось только подчиниться воле английской наследницы.
Все 13 человек сели верхом и помчались к Лувру.
Ирена сидела за большим белым роялем во второй гостиной и листала нотную тетрадь.
– Подойдите, Фредерик, – говоря с гостем по-английски и называя его соответствующим именем, произнесла принцесса Туманного Альбиона.
Принц поднялся с кресла возле низкого стола с поздними фруктами и вином, оставив на нём бокал. Десять рыцарей Красного ордена, находившиеся здесь же: кто-то играл в карты, кто-то просто слушал Ирену – вскочили на ноги. Джером, расположившийся в глубоком кресле напротив немца, помня о своей роли брата наследницы, даже не пошевелился.
– Скажите, Вы мне поможете вот в этой партии? – указывая на мужской голос в пьеске, осведомилась девушка.
– Я попробую, – пожал плечами немец.
– Бобби, – подняв взгляд на Таккера, произнесла Ирена. – Тут и для тебя работа найдётся, иди сюда.
Страж подошёл к инструменту, ослепительно улыбаясь. Указав на нужные слова, Ирена положила тонкие пальчики на клавиши. Из-под её рук полилась музыка, заполонившая гостиную.
Ротсей и Кинтайр, распивавшие в своих покоях вино, подняли головы.
– Опять музицируют, – усмехнулся Роберт. – У неё там почти хор!
– Мне нравится наша сестра, – задумчиво произнёс наследник. – Но что-то подсказывает, что не дадут ей надеть корону… И эта маленькая армия не спасёт…
Кинтайр посмотрел на брата. Ротсей вертел в руке полупустой бокал с бордовой жидкостью, а на лице его отпечаталось самое философское выражение.
– Почему?
Старший принц поднял взгляд на младшего. На длинных волнах его каштановых волос затанцевали блики свечей.
– Потому что она слишком сильная. Потому что она сможет править без коронованного мужа.
– А плохо это смутой после её смерти… – откинувшись на спинку кресла, проговорил Кинтайр. – Из-за отсутствия прямого наследника.
– Значит, те, кому смута на руку, будут подталкивать смерть Уэльской всеми правдами и неправдами…
Ротсей тяжело вздохнул.
– Я предложил ей отречение, – промолвил Роберт Стюарт. – Не знаю, почему она не зажглась моей идеей.
– Предложи ещё раз, пока ты ещё не женат, – глянув на профиль Кинтайра, произнёс старший брат. – Да, это скандал с Пфальцем, но лучше, чем то, о чём я думаю… Меньше всего хочу быть втянутым в интригу против Лучницы… Меньше всего я хочу повторить историю наших бабок[19].
Кинтайр понимающе кивнул.
В очередной раз исполнив песенку фаворита, но уже под аккомпанемент рояля, Джером заменил в ней последнюю строчку:
Стражи расхохотались, сотрясая стены Лувра мощными голосами.
– Брат, утром была шпага, – утирая слезинку смеха мизинцем, произнесла наследница.
– Шпага была утром, а позавчера действительно был каблук! – ослепительно улыбаясь, ответил поэт.
– Ты собственник, Джей! – хлопнув его по плечу, сказал Робин. – И без того проводишь с Её Высочеством всё своё время, ещё и кузенам не даёшь с ней поговорить.
Винтер расхохотался, и следом остальные стражи подхватили это настроение. Ирена прикрыла кулачком губы. Глаза её сияли притягательным блеском лазурного моря.
Сын Карла I смотрел, как развлекается наследница английского трона со своими рыцарями, и диву давался: он никогда не видел ничего подобного и даже в мыслях не мог допустить, что между августейшей особой и её лейб-гвардией возможны настолько тёплые отношения.
– Ну, давайте «Песню о песне» напоследок! – замахал руками в сторону рояля Бобби. – Нам скоро меняться с ребятами. Я хочу, чтобы мне приснилось что-нибудь хорошее!
– Как я понимаю тебя, Боб! – произнесла Ирена, скользя пальчиками по чёрно-белым клавишам.
Дружный хор рыцарей мог поднять и мёртвого. Если бы Ирене и Джерому вздумалось посекретничать в этот миг, то ни одна живая душа ни за что бы не услышала ни слова. Остин Вендер отметил это обстоятельство – на всякий случай.
После «Песни о песне» музыкальное развлечение в большой гостиной закончилось. Принцесса и фаворит собирались удалиться в опочивальни, но принц Фридрих попросил девушку ещё о нескольких минутах и по возможности наедине.
Идея лесному поэту очень не понравилась, поэтому он предложил вариант остаться втроём в малой гостиной, открывавшей вход в их с Иреной смежные спальни, где обычно ночью дежурили рыцари. Фридрих понял, что остаться полностью наедине с девицей ему никто не позволит. «Впрочем, если он брат, то это даже лучше – склонить сразу всю семью на свою сторону…» – разумно решил немец и проследовал за Остином Вендером в гостиную.
Разговор, конечно, шёл об Анжелине. Принц просил рассказывать о ней всё, что только возможно: как она говорит, как двигается, что любит. Ирена была в неловком положении: оказалось очень сложно найти столько положительного в сестре, чтобы не отпугнуть влюблённого немца.
– О, даже если она строптива, как сотня божественных Диан, я всё равно не отступлю от своей цели и буду денно и нощно дежурить у её покоев, пока красавица не согласится стать моей невестой! – ударив себя в грудь, воскликнул Фридрих, едва не добавив «Не будь я Гогенцоллерн!», но вовремя спохватился, что делать этого в стенах Лувра не нужно.
Ирена снисходительно улыбнулась и обратила взгляд на Джерома.
– Сделай аккомпанемент, брат, я хочу спеть для нашего гостя то, что ты написал минувшей ночью.
Юноша кивнул и достал гитару. Перебирая струны, он замычал себе под нос мелодию, а Ирена пропела нежно-нежно своим ангельским голосом, услаждая слух немца:
– Браво! – зааплодировал названным брату и сестре Фридрих. – Я так понимаю, что это волшебное творение написано от чистого сердца Вами, сэр Джером, и адресовано Вам, миледи. И оба вы прекрасно знаете, что такое надеяться до последнего на осуществление своей мечты.
– О да, – усмехнулся Джером. – Только не всегда, сударь, мечта этого стоит…
Философское заключение юноши не вызвало радости на лице его названной сестры.
– Пойдём спать, брат, – произнесла Ирена. – Поздно…
Страж согласно качнул головой и обратил взор к принцу. Немец кивнул ему, галантно поклонился наследнице, поцеловал её руку и скрылся за дверями.
– Ты устала от него? – догадался Остин Вендер.
– Немного, – призналась девушка.
Взявшись за руки, названные брат и сестра ушли в узкий холл, чтобы разойтись по опочивальням. Прежде чем отпустить Ирену, Джером поцеловал её в лоб и мягко улыбнулся, потрепав девушку за правую щёку.
На звук колокольчика пришла Эйда и помогла принцессе переодеться на ночь. Наследница забралась с ногами в кресло у окна, дожидаясь своего верного рыцаря: она уже так привыкла проводить все ночи с ним, что и не думала ложиться в кровать. Но когда Джером отпер дверь, он увидел, что девушку сморило. Наконец, впервые за несколько дней, она уснула сама…
Подняв маленькую принцессу на руки, юноша переложил её на кровать, укрыв покрывалом, и задёрнул балдахин. Стараясь не шуметь, Остин Вендер на цыпочках покинул спальню наследницы Туманного Альбиона, захватив перину с пола, и удалился к себе.
Джером открыл глаза. Было ещё темно. В груди щемило так, словно палач стиснул раскалёнными щипцами сердце.
Откинув одеяло, юноша сел. Впервые со дня приезда он ночевал в своей спальне, но чувство беспокойства поселилось в душе. Страж подошёл к окошку, немного отодвинув занавеску, глянул на улицу. Часовые стояли, как положено, на своих местах, в Лувре было тихо. «Не могу… Не могу не проверить, как она…» – набатом стучало в его висках.