– Может ну их, обойдём их стоянку, – предложил Алик.
– Нет, о них надо знать всё, – Виктор вытянул финку, а лук отдал Алику.
– В случае чего, стреляй.
– Но я не умею!
– Учись, – ухмыльнулся Виктор.
В прошлый раз было легче подойти к Чёрному монастырю. Не было такой давящей на психику ответственности. А сейчас перед глазами мелькают образы людей, с которыми он познакомился и нечто, говорящее ему словно извне, что он должен всех объединить, иначе смысл их спасения на этом плато исчезнет.
Благодаря обострившимся до придела чувствам, Виктор подсознанием уловил, что в путанице высокой травы и ветвей кустарниковых деревьев кто-то скрывается.
Окинув взглядом окружающую местность, он заметил листья, небрежно рассыпанные на земле, и тонкий шнур верёвки. Ага, ловушка и достаточно неумело поставленная, рассчитанная на обычного обывателя. Впрочем, Виктор, до недавних пор, был таким же. Но сейчас словно что-то проснулось в душе и глаза способны подмечать малейшие несоответствия. Вероятно – это инстинкт самосохранения и загадочная интуиция, по поводу которой у дилетантов возникает много споров. Виктор незаметно уходит в сторону. В кровь, обдирая локти, пополз по неудобному склону и вышел с противоположной стороны засады. Сверху он увидел зека и обмер от ужаса, у его рук лежит АКМ. Автомат перевешивает всё и сейчас у людей Виктора нет ни единого шанса. Это новость будоражит и заставляет предпринять отчаянный поступок. Зажав финку в зубах, Виктор сполз в расселину и осторожно выглядывает оттуда, ища путь к своей жертве. Удивительно, но в мыслях это звучит именно так и не иначе. Зек – его жертва. Тянуть долго нельзя. Кто знает, когда его будут сменять, может произойти любая неожиданность. А ведь эти предосторожности против него, Виктора! Осеняет его догадка. После ликвидации Вована зеки быстро перестроились. Но одного они не учли, Виктор уже не тот.
Стараясь не сверлить взглядом синюю от татуировок спину, Виктор скользнул ещё ближе и затаился у вывороченных оползнем корней. Зек каким-то звериным чутьём что-то почувствовал. Он заелозил лопатками. Осторожно берёт в руки автомат и испуганно озирается.
Большая чёрная птица прыгает у самого лица Виктора, деловито гребёт землю, выковыривает белую личинку, прыгает дальше. Если она сейчас увидит Виктора и с испуганными криками взлетит, это конец. Но она скачет дальше, ныряет в густые ветви. Зек увидел её. Скривил тонкие губы и отвернулся. Автомат откладывает от себя и вновь пристально смотрит на дорогу.
Не вытирая пот, заливший лоб и глаза, Виктор слегка вздыхает. Он делает пару бесшумных глотков воздуха и выбирается из своего убежища. Несколько движений и мужчина подобрался ещё ближе. Виктор буквально завис на плоской каменной глыбе. Остался лишь один бросок и лезвие финки распорет ему спину. Зек вновь елозит, его звериные чувства обострены до придела.
Глупая птица выползла из кустов и с шумом побежала по опавшей листве. Затем она взлетела в воздух и опустилась напротив зека. Птица мгновенно его замечает, и она с хриплым карканьем шарахнулась в сторону.
– Прочь, с-сука! – со злостью отмахнулся от неё зек и в этот момент Виктор прыгнул.
А ведь действительно, сталь финки невероятная! Лезвие легко вошло в плоть, разрезая рёбра и проникая в сердце. Смерть мгновенная. Тело извивается в агонии, но Виктор вытащил финку из тела и вновь бьёт. Останавливается лишь тогда, когда заляпался кровью по самый подбородок. Решительно оттёр лезвие об штаны людоеда, подхватил автомат и быстро проверил магазин. Он набит патронами до половины. Находит запасной и с удовлетворением цокнул языком, этот полный. С его пояса отстегнул ножны с финкой, затем стянул с мертвеца кроссовки.
Держа в руках автомат, Виктор испытал ощущение сродни оргазму. Чужая кровь, попавшая на губы, пьянит, словно вино большой выдержки. Выделившийся стремительным потоком адреналин, наполнил душу диким восторгом. Но, затем, рассудок берёт вверх. Виктор перекидывает автомат через плечо и заставляет себя с осторожностью идти к лагерю людоедов. Кто его знает, какие сюрпризы могут там ждать. Вот и этот автомат – большой сюрприз! Есть желание одним махом покончить с ними. Ведь это так просто! Нажал на курок и жди, когда рой из горячих пуль продырявит зеков. Но что-то в спинном мозге говорит, что он губу раскатал. Грубо, но отрезвляюще. Виктор усмехнулся своим мыслям, и уловив сладковатый дымок, замер. Он берёт автомат наизготовку. Крайне осторожно выглянул из-за камней. Вот он – сюрприз! Зеков ни трое, как бы хотелось согласно арифметическим подсчётам, а пятеро. Но самая большая неприятность – чернобородый держит АКМ. О том, что бы сразить его одним выстрелом, нет и речи. Во-первых, он не в очень выгодном для стрелка месте, его заслоняет дерево. Конечно, снайпер бы его снял, но Виктор им не являлся. А во-вторых, если даже и удастся влепить ему пулю в лоб, автомат быстро перехватят другие.
Дрожа от возбуждения, Виктор подполз ближе. Палец на курке зудит и чешется от свербящего желания нажать. Рассудок победил. Мужчина утёр со лба пот и продолжает наблюдать.
Людоеды разбрелись по поляне. Один ворошит угли палкой и поворачивает другим боком подвешенную над костром человеческую ногу. Два других играют в карты, на кону очищенный череп. Рядом с чернобородым стоит перепачканный сажей зек, он заискивающе говорит, нервно жестикулируя длинными пальцами с синими перстнями. Чернобородый брезгливо морщится, затем насторожился, перехватил удобнее автомат, кивнул рядом стоящему зеку. Тот не спеша вытащил нож, в развалку пошёл вглубь поляны. Внезапно восторженно воскликнул:
– Мусора, мать вашу, сами пришли! Бля буду… мусора!
Чернобородый неторопливо поднялся:
– Угомонись, шестёрка! Бурый, Репа, ведите их сюда!
Картёжники швырнули карты. Скалясь в улыбках, в развалку направились к появившимся в поле зрения двум мужчинам
Виктор моментально узнаёт в них тех двух бывших полицейских из лагеря тогда ещё Дмитрия Леонидовича.
– Граждане начальники, никак на огонёк пожаловали? Сизый, отрежь им пару кусков от ноги, – кривляясь, поклонился Бурый.
Бывшие менты в ужасе мотнули головами. На лицах пробежала целая гамма из чувств, от омерзения до страха.
– Вагиз мы от Идара Сергеевича, – нервно говорит один из них.
– Ну, Вагиз, ну и что?
Чернобородый зек легко вскочил на ноги и подошёл к ним вплотную. Он с насмешкой долго смотрит, затем резко сшибает одного из них прикладом.
– За что? – согнулся мужчина и ловит ртом воздух.
– Ты ещё спрашиваешь, Игорёк?
– Мы же дали вам двух человек, – побледнел тот, которого назвали Игорьком.
– Послушай, где ты видишь двух? – развёл руками чернобородый.
– Ну… мы это… Аньку и Леню отдали.
– Вована грохнули, баба сбежала. Это ваших рук дело, сучата?
– Вагиз, что ты! За кого ты нас держишь? … Мы её найдём! – заламывает руки Игорёк.
– Верю, – неожиданно мягко произнёс чернобородый, – скажи Идару, за ним должок, иначе бойню в вашем лагере устроим. Ты иди дорогой, а этот останется. Не приведёте бабу, друг твой коровкой станет. А вообще… ты меня сильно обидел…
– Я найду её! – горячо воскликнул бывший мент.
– Не перебивай! Это и так понятно. Куда вы денетесь! Здесь другое, вы нарушаете законы гостеприимства, отказываетесь от трапезы в моём доме.
Сдерживая рвотные позывы, бывшие менты бледнеют донельзя. А зеки загоготали как гуси.
– Ты иди… Игорёк! А за Сеню не беспокойся. Двое суток поживёт… надеюсь. За это время вы найдёте Аньку. Запал я на неё, – гнусно захохотал чернобородый.
Гл.7
– Вагиз, мы не просто так пришли, – попытался встать на ноги тот, которого назвали Сеней.
– Да это понятно. Жду, когда по существу будете петь, – чернобородый присел на корточки. – Давай, выкладывай, чем вы можете заинтересовать такого занятого человека как я. Банков здесь нет. Долларами вместо бумаги подтираемся. Сейчас единственная ценность – мясо. Да ты не вздрагивай, Вагиз слов на ветер не бросает, ещё поживёшь денька два, а то и больше, если твой корешок подсуетится. Мне надо эту бабу вернуть и узнать, кто этот тот… залётный. Он мне нужен даже больше, чем Анька. Ты меня понимаешь?
Сеня энергично потряс головой:
– Вот по этому поводу Идар Сергеевич нас послал. На плато ещё есть группы людей. Их необходимо под себя подмять. Чтобы всё было централизованно, в одном месте. Польза от этого очевидная. Надо терпил делом занять. Идар Сергеевич предлагает общий бизнес открыть… на правах полноправных компаньонов.
– Что ты несёшь, какие компаньоны?! – чернобородый рассерженно раздул ноздри. – Компаньон здесь один – два АКМА. Слушай сюда, тема конечно правильная, терпил необходимо согнать в одну кучу, но бизнес этот будет моим. Передашь Идару, – обращается он к Игорьку, – я согласен реализовать эту идею. Пусть подготовит своих бойцов. Ну, а с моей стороны пойдёт Бурый и Репа. И ещё, пусть баб мне подкинет. Да не с-сы, коровками делать не будем. Лёха ещё не съеден! Просто корешей моих по ночам поллюции мучают. А раз мы компаньоны, – заржал чернобородый, – всё должно быть по понятиям.
– Вика и Эльза вас устроит? – с пониманием кивнул Игорёк.
– Вот, наконец-то у нас завязываются добрососедские отношения, – философски изрёк главарь, поднимая вверх крючковатый палец. – А ты правильным был бы пацаном. Жаль… мент поганый! Прости, брат, клеймо на всю жизнь.
– Да мы давно не менты, – попытался возразить Игорёк.
– Ты не прав, бывших ментов не бывает. Всё, иди, мусор! Западло мне с тобой так долго перетирать, зашквариться можно.
Виктор подкрался совсем близко. Может рискнуть? Он выровнял ствол. Посмотрел сквозь мушку и едва не нажал. Но в этот момент, чернобородый откинулся назад, передёрнул плечами и смачно сплюнул:
– Тьфу ты, словно пулю кто хочет мне в лоб вогнать, – он повёл глазами по сторонам.
– Что-то Хмара не идёт. Бурый, смени его, – а сам боком отошёл под защиту камней.
– Ты чё, Вагиз, в натуре нервы шалят? – покосился на него Репа.
– Это не нервы, – ответил чернобородый, – чую что-то. Бурый, поспеши… автомат возьми. Эй ты, повар, мать твою, хватит жрать! Мента свяжи, – окликнул он задумчиво жующего у костра уголовника. – Репа, проводи Игорька, а ты, – обратился он к перепачканному сажей зеку, – сбегай наверх.
Виктор отпрянул. Ползком отходит. От досады стиснул зубы. А ведь такой момент был! Почему он не супермен? Всё же надо было стрелять, а там будь, что будет. Хотя… может и правильно… суета полезна при ловле блох. Уйти б незамеченным.
Ему удалось покинуть приделы Чёрного монастыря до того как Бурый обнаружил изрезанного Хмару. Виктор неожиданно появился сбоку от своих товарищей, весь заляпанный кровью, словно мясник со скотобойни. Аня вскрикнула, женщина не сразу его узнала. Но затем ещё больше пугается, думая, что он смертельно ранен. Алик мгновенно заметил автомат. Его брови в удивлении взлетели, белая панама, словно парашют, падает с ушей.
– Ты ранен? – воскликнула Аня, едва сдерживая себя, чтобы не рухнуть в обморок.
– Ерунда! Людоедская кровь! – отмахнулся Виктор и кидает ей кроссовки. – Быстренько одевай и сваливаем, сейчас начнётся такая заваруха.
– АК-47? Где нашёл? – растерянно хлопнул глазами Алик
– Трофей. Я не шучу. Бегом! – энергично вращает глазами Виктор.
Близкая автоматная очередь, словно сорвавшаяся крышка от автоматизированного унитаза, сбивает Аню и Алика с места. Вытаращив от ужаса глаза, они вломились в густые заросли и там увязли в колючках, ободравшись там до крови.
– Не по нам стреляют! – осадил их прыть Виктор. – С перепугу… шпарят наугад. Очень хорошо, тратьте боезапас, – с ехидством добавил он.
Выстрелы мгновенно стихают, словно Вагиз прочитал мысли.
– Быстро уходим! – подстёгнул товарищей Виктор.
Но по всем признакам погони нет. Вероятно, людоеды пребывают в некотором замешательстве. Они даже не могут догадываться, с кем имеют дело. Это – определённо фора и ей стоит воспользоваться. Пока всё получается, но расслабляться нельзя. Зеки опомнятся, и тогда начнётся действительно головная боль. Как жаль, что чернобородого не получилось завалить. Это злит Виктора, не всё у него получается. Хотя, для дилетанта, коим он является, очень даже неплохо. Словно затерянные где-то в глубине организма, скрытые резервы рвутся наружу и математически просчитывают все варианты, высвобождая потенциальную энергию во взрывную, кинетическую. Как говорится, простая физика: всякое действие вызывает противодействие. Если сильнее сжать пружину, тем мощнее она развернётся. А Виктор – пружина, причём из легированной стали. Подобные ему могут и в резонанс войти, а это крах или взлёт.
У Голубянки Виктор остановил людей. Отдуваясь, жадно глотая воздух, беглецы приходит в себя.
– Можете расслабиться, погоня отменяется. Привал!
– Как отменяется? Кто сказал? – вылупился Алик.
– Я говорю, – усмехнулся Виктор.
Мужчина садится, с наслаждением прислоняется к шершавому боку холодной скалы и с любовью гладит вспотевший автомат.
– Значит, погони нет. А что будет? – прозорливо заметила Аня, и посмотрела ему в глаза.
Её вид, встревоженной курицы, развеселил Виктора. Он засмеялся и когда наткнулся на недоуменные взгляды, распаляется ещё сильнее. Но, внезапно он замолчал, Виктору доходит смысл концовки Аниного вопроса. Действительно, а что будет дальше? Неизвестность хуже всего. Нелюди не успокоятся, это факт. Следовательно, действовать необходимо на опережение.
– Ты права Аня, тебя сдал Идар. В лагере тебе делать нечего. Со мной пойдёшь. А вы, – Виктор строго глянул на Алика, – завтра же снимаетесь со стоянки. Встречаемся на этом месте перед восходом. На разрозненные группы будет вестись охота, причём очень скоро. Медлить нельзя. Ты меня понял, Алик?
– Охота! Какая охота? – парень дёрнулся, словно от электрического тока. Он сорвал с головы панаму и рывком утёр лицо.
– Обычная, – с прищуром посмотрел на него Виктор, – убить нас попробуют или рабами захотят сделать.
– Зачем? – Алик импульсивно дёрнул козлиной бородкой.
– Затем, что, «нашим друзьям», самим работать «западло», – злобно усмехнулся Виктор.
– Западло им! – встряхнулся Алик. – А это они не хотят попробовать? – он судорожным движением выхватил кривой нож.
– В одиночку не справимся. Укрепление делать надо.
– Вот как выходит, только начали приспосабливаться и на тебе, подонки появляются! – возмутился Алик.
– Это зеки так решили? – блеснули у Ани глаза.
– Нет. Так распорядился Идар, а зеками он хочет воспользоваться для своих целей. Он заключил с ними союз. Но думаю я, как только Идар почувствует силу, постарается быстро избавиться от своих компаньонов. Да вот только Вагиз тоже не промах. Он догадывается о планах Идара, но вида не показывает. Он хочет переиграть его и воспользоваться плодами совместного дела.
– А кто такой Вагиз? – насторожился Алик.
– Главарь людоедов.
– А какой Идар раньше был, обходительный, внимательный, – вздохнула Аня.
– Наверное, комплименты сыпал? – скривился Виктор.
– Да. Мне даже казалось, что я ему нравилась. А он взял и людоедам меня отдал, – всхлипнула Аня, вытирая сбежавшую слезинку.
– Может ты и нравилась. Но для Идара нет людей. Они у него как инструменты.
– И откуда такие мужчины рождаются? – со злостью произнесла Аня.
– От женщин, – пожал плечами Виктор.
Аня оторопело посмотрела на него, что-то переваривает в голове и изрекла гениальную фразу:
– М-да.
– Отдохнули? Время не терпит! Алик, не позже восхода… всё очень серьёзно… попытайся убедить Павла Сергеевича.