Они забежали под прикрытие каменных осколков. Виктор нашёл тёмный провал. – Лезь сюда. Не бойся, он не переходит в пещеру, проверено.
Аня, закатывая в ужасе глаза, сползла в темноту
– Действительно дно! – раздался её удивлённый голос.
– Сиди как мышь и никакой самодеятельности. Если я не приду, дождись вечера и не спеша двигай в свой лагерь.
– Я не знаю, в какой он стороне, – жалобно пискнула Аня.
– Жить захочешь, найдёшь. В общем, вниз спускайся. Море там. Затем иди вдоль берега, дай бог наткнёшься на своих.
– Ты лучше приходи, – всхлипнула женщина.
– Приду, – уверенно произнёс Виктор.
Мужчина снял с плеча лук и покинул несчастную женщину.
Ему приходится делать большой крюк, чтобы случайно не натолкнуться на людоедов. Зато Виктор чётко оказался у них за спиной. Он увидел как они, гадливо посмеиваясь, в развалку идут к тем кустам, где, по их мнению, барахтаются в сладостных объятиях Виктор с Аней. Они вооружены ножами, это несколько успокоило Виктора. Он опасался, что у них имеется огнестрельное оружие. Зеков четверо. Среди них чернобородый, сейчас он главарь, его бы подстрелить.
Виктор подполз поближе. Достал стрелу с наконечником из осколка от бутылки и вложил на тетиву. Людоеды окружили заросли и прочёсывают их вдоль и поперёк. Остановились и в недоумении стали совещаться. Одна группа уходит в направлении понора. Виктор напрягся, как бы они ни натолкнулись на Аню. Другая, которую возглавил чернобородый, пошла в сторону пещеры Голубянки.
Некоторое время Виктор пребывал в нерешительности, за кем пойти. У него даже зуд появился, так хочется пристрелить чернобородого, но там Аня. Чертыхаясь в душе, поворачивает обратно.
А погода стремительно портится. В последнее время на Караби яйле часто идут шквальные дожди. Погода кардинально поменялась, превращая засушливое плато в край насыщенный влагой. С одной стороны хорошо, трава поднялась почти на метр. Начинают прилетать птицы. Но некоторые неудобства есть, отмечаются грозы невероятной интенсивности. Молнии как расчёской будоражат землю, можно легко попасть под смертельный удар.
Первая ветвистая молния озарила наезжающие друг на друга клубящиеся тучи и, словно мифологический гигант свинцовое небо выдохнуло из себя рёв, сотрясая низкой частотой каменистую землю. В следующую секунду небо взрывается ослепительными вспышками. Линейные молнии со злобной радостью выпрыгнули с небес и принялись гвоздить поверхность с маниакальным остервенением. Ощущение, что начался всеобщий пожар. Жуткие слепящие стрелы, под аккомпанемент, словно сошедшего с ума грома, с шипением впиваются в землю, вызывая пожар. Но едва вспыхивает пламя, оно гасится немыслимым потоком, который, как водопад льётся из угольной тьмы.
– Однако, – сам себе говорит Виктор и боком пытается забиться в узкую расщелину, но пенные потоки воды заполняют её под завязку, – так и утонуть можно.
Виктор сполз со своего наблюдательного поста, осмотрелся по сторонам. Щуря глаза от ярких вспышек, шарахнулся от молнии, которая его едва не задела. Он бросился прочь, пытаясь взглядом выхватить какое-либо убежище.
Пространство теряется, расползается, становится зыбким и незнакомым. Необходимо бежать к Ане, но внезапно Виктор понял, что не узнаёт эти места. Шквальный дождь и поднятая завеса из водяной пыли и грязи в корне меняют все очертания скал, а долины с карстовыми воронками исчезают. Впору где-нибудь затаиться и ждать когда закончится эта вакханалия, но Аня… понор может заполниться водой. Впрочем, если она не совсем дура, выберется. Только бы людоеды её не сцапали.
Первый раз жизни Виктор попал в такую грозу на открытом пространстве и к своему удивлению начал испытывать едва ли не панический страх. В любой миг молния его превратит в пылающий столб, приготовив из него обед для зеков-людоедов. Весьма неприятная перспектива. Виктор начал прыгать по камням, стремясь уйти от непогоды. Так он незаметно оказался и в вовсе незнакомых местах. Он решил не останавливаться. Путаясь в мокрой траве, он побрел долине. На опасных кручах едва не сорвался. Вовремя отпрыгнул от бурного водоворота, который, бешено вертясь, всасывался в карстовую воронку.
Но так же неожиданно как началась, гроза стихла. Из разорванных в клочья туч вырвались жгучие лучи солнца.
Виктор стоит в незнакомой долине. От его одежды струится пар, и тепло солнца выгоняет противную дрожь. Он огляделся. В удивлении поджал губы и почесал затылок. Нет, здесь он никогда не был.
Лай собак застал его врасплох. Против воли губы расплылись в улыбке, это значит, рядом человеческое жильё. Вскоре он увидел собак. Вытянувшись в стаю, они кого-то гонят. Улыбка мигом сползла с лица, Виктор понял, это одичавшие псы. Совсем плохо. Он не раз слышал о повадках милых собак, которые одичали и стали опаснее волков.
Полный боли человеческий крик и злобное рычание псов, рвущих тело, ударил по психике как молот по наковальне. Не отдавая себе отчёта, Виктор с криками бросился к злобной своре. Его заметили. Матёрая овчарка оскалила окровавленную морду. Её глаза загорелись в лютой злобе. Не раздумывая, она делает прыжок. Виктор с размаху ударил ей в голову каменным топором. Череп разлетелся. В сторону брызнули мозги вперемешку с кровью и осколками костей. Боковым зрением мужчина заметил взвившуюся в воздух серую тень. С ходу наносит ещё один удар, сбивая крупного кобеля. Истошный визг отрезвляет одичавших собак, но отступать они не хотят, на земле корчится израненный человек. Псы отскочили и меняют тактику, заходя с разных сторон. Виктор вертится на одном месте, его каменный топор выписывает немыслимые пируэты, а вздутые мышцы на руках немеют от боли, пальцы слабеют, рукоятка становится скользкой от пота и крови.
Звери чувствуют, что человек устаёт, наскакивают с разных сторон, но под удары не попадают.
– Умные бестии! – выкрикнул Виктор и умудрился сбить каменным топором ещё одного не в меру ретивого пса.
Внезапно Виктора оглушили крики и свист камней и палок. Одичавшие собаки отпрянули. Огрызаясь и лая до рвоты, кинулись в сторону и исчезли в зарослях карликовых деревьев.
Виктор без сил опустился перед истерзанным человеком. В голове красная муть, руки дрожат, в горле пересохло, дико хочется пить и почему-то спать.
К ним подбегают, склоняются к истекающему кровью человеку.
– Живой! Тащите его быстрее к Алёнке. Ты кто?
Виктора трогают за плечо.
– Человек, – говорит Виктор, усмехаясь банальностью этой фразы.
– Пошли. Ты весь в крови и вымок до нитки.
– Это не моя кровь, – Виктор поднялся и осматривает окруживших его людей.
– Спелеологи? – догадался он.
– Да. Мы из Питера… экспедиция. Но только Питера, наверное, уже нет, – выдавил из себя горький смешок крупный бородатый мужчина.
– Значит, уже местные, – пошутил Виктор.
– Невероятно точное и правильное замечание!
Худощавый парень в белой истерзанной панаме, в рваной штормовке, изготовленной из солдатского кителя, печально хохотнул.
– А много вас? – интересуется Виктор.
– Остатки человечества хочешь пересчитать?
Парень стаскивает с головы панаму, которая оказалась вовсе не белой, а только косящей под белый цвет. Вытирает потное лицо, кривится в насмешке, а в глубине глаз – солёная влага.
– Хотелось бы, – подыграл ему Виктор, – но моё любопытство вполне прозаично. Собак здорово отогнали, впятером, – он внимательно рассматривает крепких мужчин. – Но людей сложнее палками отгонять.
– Зачем людей? – грустно хлопнул глазами невысокий мужчина с залысинами на голове, – Я как-то не понимаю вашу мысль.
– А у вас все хорошо… в вашем лагере? – осторожно спросил Виктор.
– Странный вопрос, – цепко глянул на него крупный бородатый мужчина, – не ссоримся. Вот, силки приспособились на голубей ставить. Лягух ловим… так… почти не голодаем.
– Со стороны вас не навещают… из чужих? – не унимается Виктор.
– Ты не тяни… если хочешь что-то сказать, говори, – бородач внимательно изучает Виктора.
– Людоеды объявились, – в лоб говорит Виктор.
– Шутишь? – вскинул на него печальный взгляд мужчина с залысинами на голове.
– Из зеков… одного я убил. У Чёрного монастыря человека на костре запекали.
Мужчина с залысинами скривился, глаза краснеют, он судорожно сглотнул слюну, с удивлением оглядел своих товарищей.
– Они могут, – кивает бородатый, взгляд стекленеет.
– Тфу! – сплюнул интеллигентного вида мужчина с окладистой бородкой, вероятно аспирант, а быть может даже профессор. – Защити нас боже от бесовских отродий, злого глаза, да любой заразы! – он неистово крестится, и Виктор понял, этот «профессор» явно не профессор.
– Ножи у нас есть, – сдвинул брови бородатый мужчина.
– К морю надо идти, – предложил совсем юный паренёк, – может, корабль какой заметим?
– Нет ни каких кораблей, – несильно бьёт его по затылку парень в белой панаме.
– А ты сам то, откуда? – уставился на Виктора бородатый мужчина.
– Из Севастополя.
– Нет, мне не это интересно. С какой экспедиции и где ваш лагерь?
– Я без экспедиции. Морем занесло сюда. Обосновался на берегу, дом построил.
– Дом? – удивился мужчина с залысинами.
– Можно сказать и так, – уверенно произнёс Виктор.
– Кстати, рыба ловится и морских котиков однажды видел. Если хорошо поискать, найдём их где-нибудь в скалах.
– Слюнки потекли, – мужчина с залысинами кинул взгляд на бородача.
– Утра вечера мудренее, – недовольно изрёк тот.
– А сейчас, милости прошу, к нашему шалашу, – продолжает сыпать он пословицами.
– Я от людоедов одну девицу спрятал за Голубянкой, в поноре. Рядом тур с деревянным крестом.
– Не близко, – пожевал губы бородач.
– Алик, сходи с ним, – обратился он к парню в белой панаме, – нож не забудь.
– Всегда с собой!
Алик выудил кривой тесак, а у Виктора от зависти загорелись глаза.
– Вот что, – слегка замялся бородач, но пересиливает себя и вытянул финку с длинным лезвием, – спасибо за нашего друга. Ты вовремя подоспел.
Мужчина протянул нож, зная какое это сейчас сокровище.
– Да я за такой подарок жизнью тебе буду обязан, – растроганно произнёс Виктор, млея от вида сверкающей стали.
– Никогда так не говори, – нахмурился бородач. – Это мы тебе обязаны, человеческая жизнь ценнее всякой… железяки. К тому же, у меня ещё одна финка есть, а тебе эта пригодится, ты правильный мужчина.
Гл.6
– Собаки часто нападают? – поинтересовался Виктор у Алика, когда они в хорошем темпе покидают долину.
– Первый раз всё присматривались к нам. Косточки от голубей таскали. Мы даже камнями их не отгоняли. Неожиданно как-то… хотели даже приручить, – пожал плечами Алик.
– Всё когда-нибудь происходит в первый раз, – кивнул Виктор.
Не удержавшись, он резким взмахом срезал финкой толстый стебель.
– Думается мне, человеческого мяса отведали… теперь их не приручишь, – продолжил говорить Виктор.
– Жаль. Я пса одного заприметил… придётся с ними воевать, – вздохнул Алик.
– Чем быстрее их изведём, тем лучше. Щенки появятся, в будущем будет нешуточная проблема, – Виктор вытер об траву финку.
– А ты знаешь, – оживился Алик, поправляя растопыренной пятернёй бесформенную белую панаму, – мустанги объявились, а ведь их вроде как всех отстреляли.
– Значит не всех, – обрадовался Виктор. – А где видели?
– У Большого Бузулука. Кстати, мы эту пещеру как холодильник используем. Жаль, если уйдём к морю, лишимся такого морозильника.
– У моря тоже есть ледяная пещера. Я увеличительную линзу изо льда сделал, – не удержавшись, похвастался Виктор.
– Есть такой способ, – кивает Алик, – правда ни разу не пробовали. И как, получилось?
– Нормально вышло. Огонь есть.
– А ты один там?
– Со мной женщина.
– Хорошенькая?
– Моя жена, – нахмурился Виктор, ему не очень понравился вопрос, заданный с виду бесшабашным парнем.
– Повезло, – Алик повёл острым подбородком, взмахивая козлиной бородкой.
– А у нас лишь Алёнка, она врач. Мелкая Света, недавно школу закончила и суровая Виолетта Степановна. К ней ни на какой козе не подкатишься. Но вроде с Павлом Сергеевичем у них что-то наклёвывается.
– Это с бородатым?
– Да. Мужик он классный, хотя не без странностей.
– А ты? – усмехнувшись про себя, спросил Виктор.
– Что я? – не понял парень.
– Ты классный?
– Я? – Алик на миг задумался. – Наполовину, – искренне заявил он.
– Что так? – откровенно улыбнулся Виктор.
– Я бы тебе эту финку в жизнь не подарил, – Алик кинул завистливый взгляд на острый нож. – Ты даже представить не сможешь, из какой стали он сделан, военные разработки, – округлил он глаза.
– Действительно со странностями, – Виктор с удовольствием вспомнил бородача.
– Слушай, а ты из лука умеешь стрелять? – Алик рукой остановил Виктора и вытянул тощую шею с большим кадыком, что-то выглядывая в высокой траве.
– Учусь, – буркнул Виктор. – Ты что-то увидел?
– Фазан что ли?
– Где?
– Неужели не видишь. Точно фазан! Климат поменялся, вот и прилетел.
– Вижу, – с азартом произнёс Виктор.
– С пяти метров точно попаду, – он вложил стрелу в лук и опустился на четвереньки.
– На пять метров не подпустит, отсюда стрелять надо, – присел рядом Алик.
– Эх, была не была!
Азарт, словно волна, будоражит тело, отдаваясь на кончиках пальцев. Виктор чётко видит птицу. Прекрасный упитанный петух деловито бегает между высокими прядями травы и не подозревает, что на него совершается покушение.
– Поторопись, сейчас взлетит, – свистящим шёпотом требует Алик, дуя прямо в ухо.
– С такого расстояния я никогда не стрелял, – словно оправдываясь, произнёс Виктор.
Он до предела отводит стрелу. На мгновение замирает. Словно пунктиром прокладывает путь до несчастной птицы. Легко разжимает пальцы. Свист. Стрела уверенно срывается и вонзается прямо в шею фазану.
– Вот это да, – вскакивает Алик, – а говорил, плохо стреляешь!
– Я шутил! – рассмеялся Виктор, он перебросил лук через плечо. – Вот Нина обрадуется, её от рыбы уже тошнит.
Едва они направились к своему трофею, как колыхнулась трава. Показалась морда одичавшего пса. Воровато глянув на застывших от неожиданности людей, он, а вернее она, на отвисшем брюхе явственно виднеются набухшие соски, собака сварливо рыкнула, поспешно схватила птицу и скрылась в густой траве.
– Ах ты, ах ты… сволочь!!! – завопил Алик, бросая свою панаму вслед наглой собаке.
– Конкурентка грёбанная и стрела хорошая пропала! – энергично сплюнул Виктор, раздражение и злость душит сознание и обида.
– Сейчас её догоню!
– Не дёргайся, – Виктор хватает его за рукав, – а вдруг там целая стая.
– Не похоже. Она щенков кормит.
– Щенков? – Виктор на мгновение задумался. – Пошли, – решительно говорит он.
Путь собаки хорошо отпечатался в густой траве. Стебли разошлись в разные стороны, образую очевидную тропу. Она не раз промышляла в этих зарослях.
Трава мельчает, и на пути появляются груды каменных осколков и словно вырастают по сторонам остроконечные скалы. У их подножья застыла осыпь из мелких камней, наступишь, и она сдвинется, увлекая людей к чёрному краю пропасти.
– Она по краю пробежала. На осыпь не наступает, умная, – остановился Алик.
– Пройти сможем? – Виктор утёр со лба пот, с усилием сглотнул сухую слюну.
Алик присел, осмотрел выступы. С задумчивым видом достал флягу с водой и протянул Виктору. Затем и сам с жадностью сделал пару глотков.
– Попробовать можно. Вот только стоит?
– Опасно? – понял Виктор.
– Пройти можно, но без верёвки сложно, – Алик в раздумье мнёт бедную панаму.
– Хорошо, уходим, – вздохнул Виктор, – но место необходимо запомнить. Нескольких щенков можно взять, а остальных задавить.
– Мне всегда было жалко лошадей и собак, – от переживания Алик раздул ноздри, кадык пару раз дёрнулся.