– Вы бы видели нашу кладовку! – ответила Маргарет.
Они сняли бокс на складе «U-Haul»[12] в промышленном районе города, который доверху набили коробками со старыми книгами в мягких обложках, журналами и комиксами. Гарри очень не хотелось расставаться со своей любимой коллекцией, поэтому он согласился на такой компромисс, пока у них не появится свободное место в доме.
– А чем занимаешься ты, Маргарет? – спросила Джанет.
– Я мамочка-домохозяйка, – ответила Маргарет. – Но так как девочки уже повзрослели, я подумываю о том, чтобы вернуться в колледж. – О повторном поступлении она говорила с 1969 года, но никогда не пыталась осуществить это на практике.
– Не знаю, смогла бы я сидеть целыми днями с детьми? – сказала Джанет. – Наверное, рано или поздно мне бы захотелось удавиться.
– Поверь, иногда такое желание находит, – согласилась с ней Маргарет.
Вслух эта шутка оказалась не такой смешной, как она предполагала, и когда никто не засмеялся, Маргарет извинилась и пошла обходить дом.
Другие взрослые стояли, облокотившись о кухонную стойку, или сидели за обеденным столом, попивая из пластиковых стаканов и вытаскивая куски пиццы из нескольких коробок «Domino’s»[13]. Несмотря на изнуряющую августовскую жару, все дети играли во дворе, прыгая на арендованном надувном батуте в виде домика. Гарри тоже расположился снаружи вместе с Риком и Тимом, якобы для того, чтобы следить за безопасностью детей.
Маргарет остановилась у стеклянной двери и внимательно присмотрелась к Гарри. Он глядел куда-то вдаль, не обращая внимания на смеющихся рядом с ним Рика и Тима. В пальцах правой руки покачивалась пивная бутылка. Гарри оставался замкнутым и молчаливым даже после того, как вернулся с тортом. Помнит ли он, как ходил во сне? Хорошо ли он себя чувствует? Этот Гарри был так не похож на того человека, к которому она привыкла!
Он встал со стула и подошел к стеклянной двери. Маргарет помахала ему рукой и ободряюще улыбнулась. Но он, казалось, посмотрел прямо сквозь нее. Все его движения были скованными и немного дергаными, словно он устал от нелегкой работы.
В этот миг из надувного домика выскочила Юнис, сияя ошеломленной улыбкой, как и положено счастливой имениннице. Ее рыжие волосы развевались на бегу подобно волне летнего пламени. Гарри не видел ее и не слышал, поэтому не был готов к тому, что она запрыгнет ему на спину. Маргарет рефлекторно потянулась к ручке двери, когда Гарри согнулся от неожиданности и выронил из рук пиво. Бутылка упала и разбилась о бетон патио, взорвавшись зелеными осколками вперемешку с пеной.
Юнис расцепила руки и упала, когда Гарри резко выпрямился. Он повернулся к дочери и схватил ее за плечи.
– Ты чего тут устроила?
Его крик был хорошо слышен даже сквозь стеклянную дверь.
Тим, старший коллега Гарри, оттащил испуганную Юнис в сторону. Рик схватил Гарри за руку и заговорил тихим, спокойным голосом человека, которому довелось разнимать немало пьяных драк. Но Гарри не стал его слушать, он дернулся и ударил Рика кулаком в нос. Рик непроизвольно вскинул руки и наступил на битое стекло, хрустнувшее под его кроссовками.
Маргарет вышла, наконец, из ступора. Она рывком распахнула дверь, выбежала во двор и встала между Риком и Гарри. На миг ей показалось, что она совершила самую большую ошибку в жизни, поскольку в глазах Гарри не было ничего, кроме паники и дикой ярости.
Она подняла обе руки и прошептала:
– Эй. Эй… Все в порядке. Все хорошо…
Гарри облизнул губы и качнулся на ногах, тяжело дыша и сжимая кулаки. Струйки пота скатывались между плеч Маргарет и копились у основания позвоночника. Плоть изнывала от духоты.
– Гарри, – сказала она как можно спокойнее. – Все в порядке. Ничего страшного. Ты просто испугался.
Он моргнул, и в этот момент какая-то важная деталь вернулась на место. Он снова стал прежним Гарри. Оглядевшись по сторонам, он посмотрел на надувной домик с его испуганными обитателями; на Рика, который сидел в садовом кресле, зажимая себе рот и нос окровавленными пальцами; на Тима, гладившего по спине плачущую Юнис; на Сидни и ее подруг, собравшихся у раздвижной стеклянной двери, словно посетители зоопарка, разглядывающие дикое животное.
Маргарет схватила Гарри за руку и уже второй раз за этот день повела его мимо девочек по коридору и в спальню.
– Ложись, – велела она.
– Но я не устал, – возразил он.
– Мне все равно. Сегодня тебе лучше не выходить на задний двор, – сказала она и громко хлопнула за собой дверью.
Провожая гостей до выхода, она путано оправдывалась тем, что Гарри плохо себя чувствует, и обещала показать его врачу. Юнис изумленно разинула рот, увидев, что ее праздник окончен, и убежала к себе в комнату с красным, залитым слезами лицом. Сидни уселась на диван и уставилась в телевизор пустым взглядом, пока Маргарет подметала бутылочное стекло, собирала бумажные тарелки и выливала содержимое из пластиковых стаканчиков, чтобы собрать весь мусор и отнести его к гаражу. Воздушные шары и ленты она не убрала, хотя сейчас они выглядели ужасно неуместными – как фальшивый фасад, под которым скрывается что-то уродливое.
Наведя порядок, она села на диван рядом с Сидни и обняла ее за плечи. Сидни не пошевелилась и даже не оторвала взгляда от телевизора.
– Оставь меня в покое, – сказала она.
Маргарет отпустила ее и пошла проверить, как там Юнис. Младшая дочь лежала в постели, отвернувшись к стенке. Маргарет присела рядом на кровать и погладила спину дочери.
– Мой день рождения… – произнесла Юнис хриплым от слез голосом.
– Знаю, милая. Мне очень жаль, но папа плохо себя чувствует, поэтому я… – Она умолкла, не зная, что сказать. – Я не хотела, чтобы папа кого-нибудь заразил, если он болеет. Он сейчас задремал. Почему бы и тебе не поспать немного, а вечером мы продолжим праздник.
– А как же надувной домик?
– Мы оставим его еще на один день.
Если понадобится, она заставит Гарри продлить аренду. Это самое меньшее, что он может сделать, чтобы хоть как-то сгладить ситуацию. Она поцеловала Юнис в щеку и пошла во взрослую спальню.
Гарри все еще лежал в постели, уставившись в потолок и потирая правую руку с распухшими костяшками. Маргарет закрыла дверь и прислонилась к ней спиной.
– Я знаю, – сказал он. – Знаю.
– Сумасшествие имеет свойство нарастать, – заметила Маргарет.
– Я не понимаю, что случилось.
– Ты ходил сегодня ночью во сне. Помнишь?
По его испуганному лицу она поняла, что он понятия не имел о том, что делал ночью. Нечто подобное они ждали на протяжении всего периода их отношений. Из-за болезни матери Гарри несколько раз проверялся на шизофрению, но всегда получал справку о нормальном психическом состоянии. С одной стороны, в таком возрасте симптомы проявляться не должны, но с другой – никто от этого не был застрахован. Маргарет не могла избавиться от воспоминаний о странном выражении его лица, которое она увидела сегодня утром – каком-то мертвом и отстраненном. Кого же он ей напомнил?
– Слушай… я не думаю, что это серьезно, – сказал он. – Не… не беспокойся об этом. Не знаю, что это было, но явно что-то другое. Если… если это повторится, обещаю, я обращусь к врачу. – Не дождавшись ее ответа, он добавил: – Маргарет, прошу тебя. Позволь мне сначала попробовать самому…
3
Они собрались всей семьей ближе к вечеру, чтобы закончить празднование дня рождения Юнис. Пока Маргарет разогревала остатки пиццы, Гарри играл с девочками в надувном домике. Они позволили им съесть пиццу и торт одновременно, щедро приправив это дело мороженым. А после ужина разрешили изнывающей от нетерпения Юнис наброситься на кучу подарков, разложенных на кофейном столике, и дочка, широко распахнув глаза, принялась рвать блестящую оберточную бумагу. Потом они сидели в гостиной среди новых игрушек, настольных игр и одежды и вместе смотрели телевизор. Маргарет лежала на диване, а Гарри – на полу, в окружении прижавшихся к нему девочек. Время от времени Маргарет проводила рукой по его волосам, наслаждаясь тем, как они вьются между ее пальцев.
В эту ночь, когда счастливые и успокоенные девочки уснули, Гарри и Маргарет занялись любовью. Стены в доме были тонкими, поэтому им поневоле приходилось двигаться медленно и тихо. Зато это дало время Маргарет для того, чтобы как следует рассмотреть лицо Гарри, а также увидеть, как в нем снова зарождаются доброта и нежность. Его ласковые поцелуи, казалось, склоняли Маргарет к тому, чтобы счесть произошедшее во дворе нелепой случайностью и что отныне у них будет все хорошо. А потом, когда они лежали рядом, потные и скользкие, он произнес знакомые слова:
– Я буду любить тебя до скончания веков и даже после.
Это была придуманная им фраза, которую он произнес в их первую брачную ночь, и она прозвучала настолько пафосно, что Маргарет не выдержала и рассмеялась ему в лицо. С тех пор она стала своеобразным кодом для них двоих, частью внутрисемейного языка – фразой, одновременно ироничной и искренней, сопровождающейся томным закатыванием глаз и глухим стуком сердца.
– И даже после, – повторила она, после чего положила голову ему на грудь.
4
Несколько недель спустя Гарри оплатил медицинскую страховку Рика, лечившего сломанный нос, записал Сидни на уроки балета в студию Джанет Рэнсом и купил для Юнис компьютер «Commodore 64» вместе со стопкой дискет.
Маргарет изобразила восхищение и присоединилась к восторгу девочек, когда Гарри принес домой эти подарки, но как только они остались вдвоем и принялись готовиться ко сну, она сказала:
– Я знаю, ты чувствуешь себя виноватым, и оплата медицинских счетов Рика – это правильный поступок, но не стоит тратить столько денег на всякую ерунду для девочек.
Гарри оторвался от чтения «Мертвой зоны»[14] и взглянул на жену.
– Именно эту «ерунду» девочки будут вспоминать через двадцать-тридцать лет. Из таких вещей и складывается детство.
– Но компьютер стоит почти шестьсот долларов, – сказала она, втирая в кожу рук увлажняющий крем. – Не считая игр к нему, которые ты накупил.
Гарри уронил книгу на грудь.
– И что ты от меня хочешь? Мне забрать у нее компьютер?
– Просто прошу – больше не делай таких крупных покупок. Нам еще Рождество как-то надо пережить.
Она посмотрела на него и увидела, как в нем постепенно угасает ярость. Когда он успел так вспылить? И из-за чего он разозлился?
– Ты права. Стоило сначала посоветоваться с тобой.
Но на следующий день Гарри опоздал с работы на целый час, и когда Маргарет встретила его в гараже, то обнаружила, что весь багажник их универсала забит досками и мешками из хозяйственного магазина.
– Ну и какого черта? – поинтересовалась она.
– Я буду строить «Дом с привидениями» для Хэллоуина, – ответил он.
Хэллоуин был любимым праздником Гарри, и он всегда праздновал его с девочками, но, насколько знала Маргарет, он никогда не посещал другие «Дома с привидениями» после их памятного совместного приключения в «Доме страха» в 1968 году.
– Но мы же договорились, – напомнила она.
– Ух ты, как круто! – раздался голос Сидни.
Она протиснулась мимо Маргарет в гараж, открыла заднюю дверь машины и принялась разгружать содержимое багажника.
– Сидни, прекрати, – сказала Маргарет. – Папа сейчас увезет все это обратно в магазин.
Сидни, уже тащившая полиэтиленовый пакет, остановилась на полпути между машиной и дверью в дом и вопросительно посмотрела на Гарри.
– Я не буду отвозить это в магазин, милая, – сказал он Сидни. – Все в порядке.
– Девочки, идите к себе в комнаты, – велела Маргарет.
Сестры втянули головы в плечи и поспешно покинули гараж.
Маргарет указала пальцем на доски в багажнике.
– Мы же договорились – больше никаких крупных покупок!
Помедлив мгновение, он протянул ей руку.
– Давай выйдем на улицу.
Она позволила ему провести себя через дом на задний дворик. Выйдя наружу, она почувствовала, как трава колет ее голые лодыжки. Гарри остановился в центре двора и медленно повернулся вокруг себя, увлекая ее за собой.
– Что ты видишь? – спросил он.
– Что тебе пора подровнять газон, – ответила она.
– Я все жду, когда начнется осень и трава отомрет сама собой, но почему-то этого не происходит.
Комок досады в ее груди немного ослаб.
– Ты же сам хотел переехать в Техас.
– Нет, просто в Техасе я нашел работу, – ответил он. – Но давай вернемся к теме – что еще ты видишь?
Она закрыла глаза, глубоко вздохнула и снова их открыла. Затем оглядела двор – большой и плоский, слегка покатый квадрат травянистой земли, ограниченный с трех сторон высоким деревянным забором. Прямо возле задней двери расположилось небольшое бетонное патио с грилем, столом и несколькими пластиковыми стульями. В траве валялся свернутый шланг для воды, все еще присоединенный к крану, торчавшему из кирпичной стены дома. Вдруг Маргарет осознала, что они стоят в точности там, где она застала Гарри посреди ночи пару недель назад.
Но она не стала говорить ему об этом. Вместо этого она сказала другое:
– Я вижу обычный двор.
– Понимаю, – ответил он. – Я чувствовал то же самое до дня рождения Юнис. Но потом, когда я сидел на крыльце и смотрел на надувной домик, во мне что-то перевернулось, и я увидел, что все это – основа чего-то другого. Чего-то грандиозного. И теперь у меня не получается выбросить эту мысль из головы. – Он дотронулся до виска и поморщился. – Тупая боль, которая никак не проходит.
– Именно поэтому ты начал орать, как ополоумевший, и бить людей?
– Не знаю. – Он опустил руку и нахмурился. – Так это или нет, но я вынужден признать, что мне чего-то не хватает. Это не имеет отношения ни к тебе, ни к девочкам, – поспешно добавил он, снова взяв ее за руку. Жест получился автоматическим и слегка формальным. – Я про другое… ну, вот представь, я встаю каждый день, надеваю рубашку и галстук, потом еду через пробки в офис, где провожу большую часть времени, а к вечеру устаю так сильно, что сил хватает лишь на просмотр телевизора и сон. Иногда я думаю, что даже при самом благоприятном сценарии не увижу ничего другого до самой пенсии. А потом стану слишком старым и сломленным, чтобы заниматься чем-то еще, кроме как тратить последние несколько лет своей жизни на просиживание перед телевизором в ожидании почты, звонка или визита кого-то из моих повзрослевших детей. А потом я умру, и на этом все закончится.
– Многие люди считают, что так и должна выглядеть успешная жизнь, – сказала Маргарет.
– А ты?
Ей захотелось солгать ему, сказать, что «да, это будет отличная жизнь», и предложить заткнуться, но ее гнев уже почти испарился, а в груди появилось какое-то новое ощущение, которое вдруг стало сложно игнорировать.
– Ты же хорошо меня знаешь. У меня был шанс на благополучную «успешную» жизнь, но я выбрала тебя. Я хотела приключений.
– Ты умнее меня, – ответил он. – Я копил деньги на гуманитарный колледж, но получил специальность инженера. Я хотел доказать, что сумею о тебе позаботиться и что мы никогда не будем нуждаться. Наверное, надо было быть смелее. Как ты.
«Дом с привидениями»… «Дома с привидениями» ассоциировались у Маргарет с тем похожим на волка существом, которого она увидела в самом конце «Дома страха» – с оранжевыми глазами и в красном плаще, которое указало на нее, словно пометив перед тем, как Гарри столкнул ее в пластиковую трубу. И той тварью, которая появилась за окном машины Пирса Ломбарда, после чего ей привиделся поток насекомых, вырывающийся из его лба. Она никогда не обсуждала с Гарри ни того ни другого. И никогда не рассказывала о снах с воем, волками и странными младенцами. Кажется, не стоит поднимать эту тему и сейчас.
– Ну, тогда скажи, – сказала она, крепче сжав его руку, – как строительство «Дома с привидениями» может что-то изменить?
– Пока не знаю, – ответил он. – Но я чувствую, что это важно. Как будто если я его построю, то пойму, что надо делать дальше.