– О наших местах, действительно, складывается противоречивое мнение. Я убедился, что здесь несколько иная обстановка, нежели в других уголках страны, но всё же хватает своей суеты, правда, тихой и странной. Мы суетимся здесь лишь для того, чтобы в жизнь вдохнуть хоть какой-то смысл, чтобы подогнать время, с надеждой дождаться каких-то перемен, радостных событий. Здесь, встретив человека и спросив у него, как дела, обязательно получишь ответ, что совсем замотался и некогда даже продохнуть. В то же время на самом деле этот человек идёт к какой-то своей незначительной цели, цепляясь ногой за ногу. И люди здесь находятся под властью именно такой суеты. Так проходит жизнь и ничего не меняется. Лишь перед праздниками и в сами праздники здешняя суета приобретает черты обычных житейских мелочных помыслов и забот. У того, кто связал с этими местами свою жизнь и никуда отсюда не собирается сбегать, нет глобальных ярких целей, нет красивой мечты. Здесь дни похожи друг на друга, а точнее они близнецы или в лучшем случае двойняшки.
– Интересное заключение, а точнее приговор этим местам, – Кронов улыбнулся, – а вы себя приговорили к этому городу?
– Не скрою, в первые два года пребывания здесь я мечтал вырваться, – Кирьянов поправил массивные очки на глазах, – а потом вдруг мечта стала гаснуть, и я подумал: хорошо там, где нас нет. А поэтому решил, что лучше делать хорошее там, где живёшь. Для меня лично уважение людей – главное в моей деятельности. Это мой принцип. А уважение достигается объективным, беспристрастным разрешением человеческих проблем, в том числе даже преступников. Кстати, одного из них нам сегодня предстоит судить.
– Поэтому я и пришёл пораньше. Хочу хотя бы перед судебным заседанием пролистать уголовное дело. С обвинительным заключением я уже ознакомился.
– Нет проблем, оно перед вами, на столе, – Сергей Юрьевич постучал короткими пальцами по подшитым в папке документам, – и для информации: обычно за десять минут до начала заседания ко мне приходит адвокат и зондирует мою позицию по наказанию, рассчитывая, что я вынесу более мягкое наказание, нежели потребует прокурор.
– Я уже с такой ситуацией в области сталкивался. Адвокатам тоже надо жить. Поэтому я соглашусь с приговором, который принципиально не будет отличаться от позиции прокурора.
– Это хорошо, что мы друг друга поняли, – Кирьянов кивнул головой на материалы дела, – знакомьтесь. Не буду больше вас отвлекать.
Без десяти десять в кабинет судьи вошёл адвокат Капшуль Леонид Яковлевич. Кронов поднял голову и первое, что бросилось ему в глаза, были тонкие очки в золотой оправе и чёрные тонкие прилизанные волосы. Потом помощник прокурора, уже знакомясь с вошедшим, рассмотрел его тонкие губы, острый нос и колючий взгляд умных глаз. Мужчине на вид было лет тридцать пять. Капшуль посмотрел на судью и произнёс:
– Пожалуй, сегодня настал тот день, когда я наконец-то дождусь оправдательного приговора в отношении моего подзащитного.
– Леонид Яковлевич, а не кажется ли вам, что вы вышли из берегов наглости и в открытую начинаете давить на судью, – Кирьянов указательным пальцем ткнул в центр своих пластмассовых очков.
– Пошутить что ли нельзя, – Капшуль бросил косой взгляд на Виктора Васильевича, – но в деле на самом деле много сомнений.
– Мы их в ходе судебного расследования постараемся развеять, – заметил представитель прокуратуры, – на то и суд.
– Позиции выяснили, поэтому прошу вас пройти в зал судебного заседания и занять там свои места, – Кирьянов встал с места и взял уголовное дело в руки, – я, естественно, там появлюсь с народными заседателями после вас.
Судебное заседание началось с оглашения обвинительного заключения процессуальным лицом прокурором Кроновом, который в частности сказал:
– Подсудимый Пупыкин обвиняется в причинении смерти по неосторожности гражданину Хомусько. Следствием установлено, что второго октября двухтысячного года подсудимый вместе с потерпевшим отправился на рыбалку, но не с удочками… Оба злостных браконьера хотели добыть рыбу варварским способом с использованием электрического тока. Придя к реке, в то место, где имеется глубокий вир, и где рыба собирается на зимовку, компаньоны распределили обязанности. Пупыкин с проводом, длина которого составляла пятьдесят метров, пошёл цеплять его к электролинии, тянувшейся вдоль берега. Хомусько остался с другим концом провода возле омута. Когда с помощью длинной палки подсудимый зацепил свой конец за линию, находящуюся под напряжением, он только услышал крик потерпевшего и всплеск воды. Прибежав на крик, Пупыкин увидел мёртвого Хомусько в воде с проводом в руке. Подсудимый с места происшествия скрылся. Но потом, осознав произошедшее, и под страхом быть уличённым в преступлении явился в милицию с повинной. Вина подсудимого доказана чистосердечным признанием Пупыкина, материалами дела, а именно протоколом осмотра места происшествия, орудием убийства. Доказательством вины служит и факт бегства подсудимого с места происшествия, а также тот факт, что смерть потерпевшего наступила от удара электрическим током, действие которого усилила вода.
Когда слово было предоставлено подсудимому, невзрачному мужчине сорока лет, тот пояснил суду:
– Я не отрицаю, возможно, оно так и было. Но может, немного и по-другому. В кустах, метрах в тридцати от места происшествия, я, когда цеплял провод, кажется, заметил человека в плаще с капюшоном на голове и, как мне показалось, в голубых сапогах. И Хомусько слишком осторожным мужиком был, чтобы вот так просто сунуть провод в воду без моей команды и страховки.
– Имеются ли вопросы к подсудимому? – судья кивнул защитнику и обвинителю.
Капшуль, не вставая с места, спросил:
– Человек в плаще был мужчиной?
– Я видел его со спины, и мне показалось, что это был плотный мужчина.
– Как вы думаете, этот мужчина мог незаметно толкнуть Хомусько с проводом в руке в воду?
– Мог. Прибрежные заросли закрывали потерпевшего.
– У меня больше нет вопросов к подсудимому, – защитник с довольным видом хмыкнул и посмотрел на обвинителя.
– Разрешите, Ваша честь, – Кронов поднялся с места и хмыкнул в сторону адвоката, – восторги преждевременны. Скажите, подсудимый, а какие у вас были отношения с Хомусько?
– Можно сказать, дружеские. Мне так казалось, – Пупыкин, продолжая стоять, пожал плечами.
– Я хочу, уважаемый суд, заострить ваше внимание, на постоянно повторяющееся слово «кажется» в речи подсудимого. С человеком в плаще это «кажется», тоже присутствует. А если капнуть глубже. В материалах дела имеется установленный факт ссоры и драки подсудимого и потерпевшего из-за женщины – жены Пупыкина. Пупыкин приревновал её к Хомусько.
– Товарищи судьи, так это же по пьяни было, – чуть ли не крикнул подсудимый. Мы ту ссору давно уже забыли.
– Поэтому, товарищи, восторгаться рано, – прокурор развёл руками, – та драка может навести на мысль, что возможно подсудимый специально заманил Хомусько, чтобы свести с ним счёты.
– Протестую, Ваша честь, – теперь уже Капшуль подскочил с места, – этот факт был проверен в ходе предварительного следствия, и установлено, что к случившемуся он не имеет отношения.
– Протест принимаю, – судья кивнул головой.
– Хорошо, оставим его в покое, – Кронов продолжил спокойным тоном, – а вернёмся к «кажется». В материалах дела имеется протокол осмотра происшествия. Так вот, в нём зафиксировано, что в тех кустах, где подсудимому показался человек, были обнаружены куски целлофановой плёнки серого и светло-синего цвета. Я к чему это говорю? А к тому, что у страха глаза велики, не так ли, подсудимый? Вы видели эту плёнку?
– Видел, – Пупыкин уверенно кивнул головой.
– А какая тогда была погода? – Виктор Васильевич посмотрел на подсудимого, – вы помните?
– Дул ветер с сильными порывами, – Пупыкин снова уверенно кивнул головой, понимая, что лучше получить наказание за неосторожное убийство, чем за умышленное.
– И последний вопрос. Ту плёнку, шуршащую и развевающуюся на ветру, вы могли принять за человека?
– Мог, – уверенно произнёс Пупыкин.
– Что и требовалось доказать, уважаемый суд. У меня нет больше вопросов к подсудимому.
Приговор Пупыкину был обвинительным, с назначением наказания несколько мягче, чем просил прокурор. Участники процесса с этим согласились.
Потом уже после судебного процесса, сидя в кабинете судьи, Кронов посмотрел на адвоката и произнёс:
– Говоря словами подсудимого, мне кажется, что человек в плаще там всё же был. Возможно, это случайный свидетель происшествия, который не захотел быть участником расследования.
– Я тоже придерживаюсь такого мнения, – Кирьянов посмотрел на настольные электронные часы, а потом на помощника прокурора, – время подходит к концу рабочего дня.
– Намёк понял, не дурак. Моя квартира готова вас принять. Пока у меня есть деньги, угощаю я.
– Наш человек, – Капшуль одобрительно посмотрел на судью.
– И в процессе выглядел достойно, – Кирьянов одобрительно кивнул головой.
– Спасибо, коллеги. Я сейчас заскочу к прокурору, а через полчаса подтягивайтесь ко мне. Если есть какие-то закатки, можете прихватить.
– Что-нибудь найдём, – адвокат поправил на глазах золотые очки.
В шесть часов вечера трое представителей правосудия, выпив по первой стопке водки, закусили тем, что нашлось. А нашлись и огурчики, и помидоры, и маринованные грибочки из банок. На столе имелись представители колбасных и мясных изделий. Лично Кроновым для компании были представлены две основные составляющие застолья: три бутылки водки и вареная картошка. Закусив, Виктор Васильевич хмыкнул и произнёс:
– Я всё ещё нахожусь под впечатлением от судебного процесса. Меня заинтересовал потерпевший. В материалах дела о нём имеются скудные сведения.
– Хомусько был странным и интересным человеком, – Капшуль сверкнул золотыми очками, – я лично был с ним знаком. Одно время он служил в милиции. Там у него возник конфликт с коллегой из-за женщины. Были к нему и чисто служебные претензии по работе. Его уволили, после чего он, пользуясь связями, обстановкой и расположением нашего района в близости границ трёх дружественных государств, стал помогать теневикам с перемещением грузов и товаров через границы. Поговаривали, что он имел дела и в зоне отчуждения, – адвокат поднял стопку с водкой, – и чтобы поставить точку в характеристике этого человека, скажу, что он любил соблазнять замужних женщин.
– Удивительно! – Кронов чокнулся с гостями, – и как такой человек мог погибнуть по глупости?
– Наверное, любил экспериментировать, в том числе и с рыбалкой, – заметил судья, – а берег там был скользкий, глинистый. Вот и доэкспериментировался. Возможно, там в то время, действительно, мимо проходил человек. Можно предположить, что это рыбак и тоже браконьер, который не захотел связываться с допросами.
– Меня ещё кое-что удивило в заявлении теперь уже осужденного Пупыкина. Это голубые сапоги, – Кронов выпил свою стопку и крякнул: неужели такие есть?
– Далеко за примером ходить не надо, – усмехнулся Капшуль, – такие есть и у меня. Одно время их выкинули в продажу в нашем универмаге по дешёвке. Разлетелись мгновенно. Считай, мы здесь живём в лесу и в окружении речек с озёрами. А учитывая, что каждый житель нашего города или грибник, или ягодник, или рыбак, или сочетающий в себе все эти увлечения, то делайте вывод, молодой человек.
– Я рыбак, – помощник прокурора гордо поднял голову, – и жду выходных, чтобы попробовать на зуб на зимней рыбалке хотя бы наше городское озеро.
– Могу составить компанию, – судья блеснул пластмассовыми очками, – горбылей окуней гарантирую. А в прошлом году я в одной из здешних рек поймал даже щуку -альбиноса. Конечно, я её отпустил обратно в свою стихию. Потом меня специалисты проинформировали, что такие экземпляры часто попадаются в наших местах из-за близости радиоактивной зоны.
– Может, мы тут скоро все мутируем, – заметил адвокат.
– Не будем о страшном, – хозяин двухкомнатной почти благоустроенной квартиры улыбнулся, – а поговорим о девушках. Они тут есть вообще? Я ведь холостяк.
– Имеются и только одни красавицы. Наверное, тоже мутируют, – хмыкнул Капшуль.
– От таких выражений говорить о девушках отпала охота, – Кронов тоже хмыкнул.
– Не переживайте, – судья поправил очки и скосил глаз на золотые принадлежности адвоката, – найдётся или мы найдём вам девушку без мутаций. К нам в город периодически приезжают молодые специалисты для отбытия трудовой повинности. Как совет, можете начать со школы. Там в этом году много выпускниц педагогического института приступили к работе.
– Непременно воспользуюсь советом, загляну в школу и прочитаю там лекцию по профилактике преступлений. Может, моя душа кого и приметит.
4
Утром на пятиминутке прокурор спросил, кивнув помощнику:
– Как прошёл вечер?
– Сегодня рассол не понадобился. И гости мне показались нормальными ребятами.
– Общение у нас не запрещается, но мой совет: с ними надо держать служебную дистанцию. Они наши поднадзорные.
– Это понятно, буду соблюдать, – Кронов кивнул головой.
– Со следующего понедельника я включил вас в график дежурств. Если во время вашего дежурства возникнет труп, берёте мою машину с водителем, сажаете в неё оперативника и едете на осмотр с известными вам действиями, – Привалко посмотрел на электронные часы на столе, – сегодня в суде нет дел с нашим участием, а поэтому поработайте в архиве. Поизучайте отказные материалы по трупам, иски по гражданским делам, материалы общенадзорных проверок, ну и что попадёт под руку.
– Отлично! И вопрос ради любопытства, – Кронов смущённо улыбнулся, – я поосторожничал и не спросил у судьи о его секретарше.
– Хм, интересная, знойная дамочка, – усмехнулся прокурор и посмотрел на следователя, – ей тридцать лет, замужем, муж – пьяница, она тоскует по настоящему мужчине, но снова дружеский совет: присмотритесь пока к другим местным красавицам. Всё, свободны. Я в район на проверку.
Выйдя из кабинета прокурора, Кронов посмотрел на следователя и произнёс:
– Зайдём ко мне?
– Зайдём.
Усевшись за столом друг напротив друга в помещении три на четыре метра со шкафом для книг, Виктор подмигнул Самурину и произнёс:
– Судебная секретарша плюс вы равняется кое-что… Я прав?
– Прежде всего, хватит выкать, а во-вторых, ты прав, – Михаил Николаевич встал и подошёл к окну, – иди взгляни, только осторожно.
Кронов сбоку посмотрел во двор здания, где в прокурорскую машину садилась упитанная девушка с распущенными русыми волосами, улыбнулся и спросил:
– Кто она?
– Нотариус Люда Корзаева.
– Значит, прокурор плюс Люда равняется тоже кое-чему…
– Без комментариев.
– Ясно, – Кронов сел на место и усмехнулся, – оказывается, и здесь жизнь бьёт ключом. Может, и убийства есть настоящие?
– Уверен, у тебя скоро тоже появятся плюсы и равно, – следователь махнул рукой, ладно, вперёд – за работу! Возникнут вопросы, в том числе по отказным материалам, дежурству и трупам, обращайся. Для информации, ежегодно я лично расследую шесть-семь убийств в год.
– Спасибо, обязательно буду с тобой консультироваться.
5
К концу второй недели жизни в центре необычного административного района, расположенного вблизи зоны отчуждения, помощник прокурора почти полностью разобрался со своими служебными обязанностями. Но вот внутри организма почувствовал тревогу, напряжение и неприятные ощущения.