Скользящие в лучах
Научно-фантастический кинороман
Иван Светлый
Редактор, корректор Ольга Нуждова
Редактор, корректор Екатерина Светлая
Редактор, корректор Татьяна Ларина
© Иван Светлый, 2020
ISBN 978-5-0051-6834-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Часть I
…Но есть созвездия иные,
От них иные и лучи:
Как солнца пламенно-живые,
Они сияют нам в ночи…
Ф. Тютчев
Глава 1. Сквозь тернии к звездам
Во вторник утром в одном из американских пригородов в Майями бойкая девушка-репортер Элигзанд Фроат, представляющая крупный телеканал Morning news, в составе небольшой съемочной группы отправилась в Центр Изучения Космоса, чтобы взять эксклюзивное интервью у куратора межпланетного проекта «Экспедиция Проксима» мистера Джонса Синглтона.
– Сегодня, шестого февраля 2650 года, пресс-служба Центра Изучения Космоса сообщила об успешной посадке транспортного корабля межпланетной экспедиции Роскосмоса на экзопланету Проксима Центавра Б. Напомним, что запуск состоялся почти пятьсот лет назад с космодрома Восточный, и вот, преодолев невероятное расстояние, роботы с Земли высадились на планете и приступили к исследованиям. Мы решили подробнее расспросить мистера Джонса Синглтона, куратора проекта «Экспедиция Проксима», о том, чего нам ждать от реализации проекта и действительно ли у человечества появился шанс. Мистер Синглтон, как вы можете прокомментировать эту новость?
Пожилой седовласый коротышка с залысиной на голове в невзрачном сером костюме, по виду заслуженный академик наук, восторженно затараторил:
– Так далеко мы еще не заходили! Это необыкновенное путешествие длиной в пятьсот лет, и оно нам удалось!
– Расскажите, с чего все началось и как долго люди шли к колонизации экзопланеты?
– В далеком две тысячи тринадцатом году на расстоянии чуть более четырех световых лет, что равняется сорока триллионам километров от Земли, в тройной звездной системе Альфа Центавра мы обнаружили каменистую экзопланету Проксима Б, схожую с Землей. Долго искали что-то подходящее по всему видимому космосу. Сначала рассматривали как вариант Кеплер 438 Б, которая на восемьдесят восемь процентов схожа с Землей, но расстояние до нее – четыреста семьдесят световых лет – стало серьезным препятствием для планирования миссии на эту далекую планету. По этой же причине, все остальные варианты также были оставлены без внимания, а выбор пал именно на Проксиму как наиболее близкую к Земле. Путь до нее на космическом крейсере с самыми мощными двигателями, которые придумали на тот момент люди, составил пятьсот земных лет.
– А были ли у кого-то сомнения в существовании этой планеты, ведь, насколько я поняла, доподлинно было неизвестно, есть ли вообще эта планета?
– Сомнения, безусловно, были. Но когда с чилийского «Экстремально большого телескопа» мы явно увидели контраст планеты на фоне ее звезды, а с орбитального телескопа «Джеймс Уэбб» заметили еще и температурную циркуляцию на Проксиме, то никаких сомнений не осталось, и «Роскосмос» немедленно направил туда корабль с оборудованием для исследования и колонизации экзопланеты.
– Скажите, почему, помимо Проксимы, человечество больше не направило никаких других экспедиций на экзопланеты?
– В двадцать третьем веке, когда содружество космических корпораций при участии научной лаборатории имени Джеффри Марси совместными силами построили космические интерферометры, спектрометрическим методом обнаружились сотни других идентичных нашей планете транзитных экзопланет, причем даже более подходящих для земных форм жизни, нежели Проксима. Но начавшиеся войны, глобальный экономический кризис и расходы на реализацию более приоритетных космических проектов внутри нашей солнечной системы сделались причинами, из-за которых зондирование и колонизация других экзопланет стало невозможным.
– Скажите, мистер Синглтон, а есть ли уже какие-то подтвержденные данные о наличии жизни, атмосферы и воды на Проксиме и, вообще, хоть какая-то связь с ней?
– Проксима Центавра Б получает столько тепла и света от местного солнца, что можно считать ее находящейся в обитаемой зоне своей звезды. Благодаря уже упомянутым мной космическим интерферометрам мы выявили, что планета Проксима Центавра Б удерживает атмосферу и жидкие поверхностные воды в пропорциях, близких к земным. Но есть ли на этой планете жизнь, мы узнаем через четыре световых года, что равняется восьми земным годам, за которые выпущенный из лазерной установки с Проксимы световой луч с информацией достигнет приемников на Земле. Именно так, кстати, и организована наша межпланетная связь.
– Скажите, что дальше? Мы создадим новую колонию на планете, как когда-то Илон Маск организовал подобную колонию на Марсе? Будем там параллельно заниматься добычей полезных ископаемых на ближайших астероидах, как это делала двести лет назад китайская компания Origin Space с помощью своих роботов-майнеров, или все-таки рискнем и попробуем отправить туда оцифрованных людей?
– В случае работоспособности лучевой установки и пригодных условий для жизни в аватарах, мы отправим лучевым способом первую группу оцифрованных людей-колонистов с Земли. На планету они прибудут примерно через восемь-девять лет после отправки. До получения результатов отправлять туда людей опасно и нецелесообразно, поэтому пока там будут работать роботы, а мы – с нетерпением ждать подтверждения работоспособности всех систем и результатов анализов проб грунта, воды и атмосферы с Проксимы.
– До сегодняшнего дня корабли могли путешествовать на расстояния чуть более одного светового года, причем живые организмы на нем находились в состоянии, близком к гибернации – искусственному погружению в сон с заморозкой и все равно частично погибали, а теперь люди смогут перемещаться по космосу со скоростью света, а может, и найдут иные разумные цивилизации. Невероятно! – произнесла с восхищением заранее заученный текст Элигзанд.
– Человечество, наконец-то, раздвинуло горизонты своего присутствия, и теперь при помощи лазерных лучей мы сможем перемещаться даже в самые далекие уголки нашей галактики со скоростью света. Разрешим ли мы наконец-то парадокс Ферми или обнаружим в очередной раз, что еще одна найденная нами планета безжизненна и не имеет следов развитой цивилизации, – покажет время. Но главное, что у человечества и всего живого появился еще один шанс выжить. Поэтому давайте не будем гадать и дождемся подтверждающих данных, – с доброй улыбкой ответил пожилой академик.
– Хорошо, спасибо вам, мистер Синглтон. Мы будем следить за новостями из ЦИКа. С вами на прямой связи была корреспондент телеканала Morning news Элигзанд Фроат.
Глава 2. Размышления
Клэр, лежа в кровати, убавила звук телевизора, висевшего в просторной спальне, и снова задумалась о межпланетных путешествиях человечества. Ее муж Майкл в это время лежал рядом и читал электронную сводку новостей в своем смартфоне. Клэр захотелось обсудить увиденное с Майклом, и она с тревогой в голосе спросила:
– Майкл, что думаешь? Как, по-твоему, сможет человечество теперь стать по-настоящему свободным и начать путешествовать не в виртуальных мирах, а по обширным просторам Вселенной, проникая в самые дальние ее уголки?
Супруге не удалось скрыть своих внутренних переживаний от мужа, за пятьсот лет совместной жизни довольно хорошо ее изучившего.
– Не знаю, Клэр, я ведь не астроном. Да и нужно ли это людям?
Майкла удивило то, что Клэр, его любимая женщина, которую он знает не одну сотню лет, никогда не интересовавшаяся ранее межпланетными путешествиями, вдруг так серьезно задумалась об этой теме. Он отложил свой смартфон, повернулся к ней и, почти шутя, с улыбкой спросил:
– Неужто ты собралась полететь на Проксиму и бросить здесь все то, к чему мы стремились с тобой всю нашу земную жизнь?
Клэр почувствовала, что, возможно, сейчас она каким-то образом оскорбляет и обесценивает своими рассуждениями все труды и старания Майкла. Не желая этого делать, она улыбнулась и прижалась к нему, подставив светлую макушку для поцелуев, выказывая невербально покорность и любовь своей половинке. Майкл, обрадованный, что его опасения не подтвердились, воспринял начало этого разговора как повод для ностальгии по тем временам, когда все еще только начиналось. Он обнял Клэр и, глядя в полоток, начал делиться своими воспоминаниями.
– Как же было здорово мечтать, обсуждать планировку нашей будущей матрицы. Мы вместе проектировали совместный рай и всю нашу жизнь копили парадайзкойны, чтобы оплатить его верстку. Вспомни, как мы обсуждали каждый уголок и расписывали все возможные изменения в нашем мире на ближайшие тысячи лет. И как счастливы мы были, что успели за свою короткую земную жизнь накопить на жизнь вечную. А помнишь, как мы в 2100 году впервые вошли с тобой в офис представительства «Вечной жизни» в Америке? В нем все было прекрасно! От интерьера до уникальных роботов-консультантов. Сколько молодых пар, людей разных профессий сидело в переговорках. Все активно обсуждали с дизайнерами и архитекторами виртуальной реальности свои будущие матрицы, где им предстояло жить после оцифровки всю оставшуюся вечность.
– Да, эти фантастические примеры уютных домов, улиц, которые мы так долго выбирали. Незабываемые моменты прошлого, в котором мы заложили основу нашего будущего, – немного успокоившись, принялась воспоминать Клэр.
– А знаешь, что больше всего меня радовало в тот момент, когда мы подписали контракт с «Вечной жизнью» и вышли из их офиса?
– И что же?
– Твои счастливые глаза! Я видел, как ты сияла, и мне было радостно от этого. А еще я был счастлив потому, что нам тогда уже было понятно, какой будет наша с тобой вечность.
– Майкл, наш мир прекрасен, и лучше него просто и быть не может. Это наш дом, райский уголок, наш Эдем!
Клэр нежно поцеловала Майкла, в очередной раз осознавая, что все, что здесь есть, это благодаря его усилиям и стараниям.
– Тогда к чему все эти мысли о межпланетных передвижениях в реальности, если ты уже в Эдеме, Клэр? Что такого есть в этом бесконечном и безжизненном мире, чего нет здесь, у нас? – не унимался Майкл, пытаясь докопаться до истинных причин ее беспокойства.
Клэр вернулась на свою сторону кровати и, обняв подушку, задумчиво возразила:
– Майкл, он реальный! Неужели ты не понимаешь? Я о том мире, откуда мы ушли в виртуальную реальность, и еще неизвестно, сможем ли мы теперь вообще вернуться. Ведь Солнце остывает, и рано или поздно и на Земле, и на Марсе жизнь станет невозможной, а новая планета в другой солнечной системе – это шанс на жизнь в реальности. Это не компьютерная графика и сотни терабайт, хранящихся на серверах корпорации «Вечная жизнь», где мы с тобой обречены жить вечно.
– Обречены? Да мы почти около земного ядра, и даже если на поверхности Земли все превратится в лед, а Солнце окончательно погаснет, мы будем жить здесь еще миллионы лет. Или, может, тебе скучно со мной? В нашем мире что-то не так?
– Ну что ты, нет, конечно, все так. Просто… Все здесь такое… ненастоящее и бесперспективное. Ну, ты же понимаешь, все это нереально?
Майклу стали совсем неприятны и непонятны высказывания Клэр о реальной жизни и бесперспективностях их совершенного мира.
– Клэр, я не понимаю, о каких перспективах ты говоришь. Наш мир идеально спроектирован. На его постройку мы отдали всю свою земную жизнь и все накопленные средства. Что может быть дороже цифровой вечной жизни? Все земное – это тлен! Когда тебе требовалось пообщаться с тем, кто еще был в изначальном теле на земле, ты спокойно могла это сделать в любой момент через каналы внешней связи. Но ты сама знаешь, что ничего живого, кроме уродливых мутантов, в реальном мире не осталось, и настоящая реальность только здесь!
Клэр молча обняла Майкла и, не желая больше доставлять ему беспокойств, решила прекратить разговор, притворившись, что согласилась с мужем, но на самом деле так и осталась при своем.
Глава 3. В музее
В голове у Клэр очень крепко засела идея путешествий во Вселенной, а особенно полет в соседнюю солнечную систему к экзопланете Проксима. Она решила, что должна самостоятельно раскрыть для себя непростую научную тему и занялась самообразованием. К счастью, ее второе образование, полученное в Мэрилендском институте физики, существенно облегчало понимание исследуемого материала. Клэр постепенно погружалась в тему. Она читала статьи различных институтов об экзопланетах, пыталась разобраться в терминологическом языке конструкторских бюро, разрабатывавших двигатели для межпланетных путешествий, и, наконец, в один из дней пришла на экскурсию в виртуальный музей Центра Исследования Космоса.
Клэр стояла среди небольшой группы людей и космических экспонатов и жадно вслушивалась в каждое слово пожилого роботизированного экскурсовода, словно это не обычная матричная программа, а какой-то ветхозаветный пророк благовествует в святом храме нечто очень важное.
– Лазерный луч – открытие двадцатого века, благодаря которому люди изобрели радары, лазерные ножи, а сегодня могут путешествовать в самые дальние уголки Вселенной. Это изобретение было предсказано задолго до его открытия писателями-фантастами: Гербертом Уэллсом в его произведении «Война миров» и Алексеем Толстым в книге «Гиперболоид инженера Гарина». Свое название лазер получил в 1957 году…
В этот момент к Клэр подошел пожилой мужчина невысокого роста, похожий на доброго волшебника, переодетого в костюм ученого, и заговорил:
– Интересуетесь историей лазерных технологий? Я профессор Януш Мигуцкий.
Старичок протянул женщине свою сухую руку. Та немного опешила и даже слегка расстроилась, что не слышит слов экскурсовода, но тем не менее пожала в ответ руку своему внезапному собеседнику, произнеся:
– Рада знакомству, профессор Януш. Я Клэр.
Не желая пропускать полезную для себя информацию, она попыталась показать, что слушает экскурсовода и что профессор ей мешает это делать. Но он был неумолимо тверд в своем намерении поговорить.
– Очень приятно, Клэр.
Профессор обернулся в сторону экскурсовода со словами:
– Не волнуйтесь, этот экскурсовод запрограммирован на бесконечное количество повторений материала. Самое важное о лазерах вы практически услышали. Следует упомянуть лишь о проекте Extreme Light Infrastructure. В начале двадцать первого века тринадцать стран Евросоюза договорились построить сверхмощный лазер, превосходивший все имеющиеся энергомощности на Земле. Строили они его больше десяти лет. Это был настоящий прорыв в науке, который и дал нам сегодня возможность проникать в глубины космоса со скоростью света.
Клэр полностью переключилась на рассказ профессора, поняв, что та программа никакой не пророк, а скорее жрец, из раза в раз повторяющий одни и те же проповеди, а настоящий пророк, способный открыть ей научные тайны, – это именно профессор!
– Удивительно, профессор. Человечество наконец-то пришло к таким важным открытиям. Скажите, а вам известно что-нибудь о недавно найденной планете Проксима?