Уэлч кивнул.
– О’кей, – сказал он и посмотрел на мерцающий кончик сигареты, затем перевел взгляд на двор, за которым они следили. – Все равно у меня от моргов мурашки по коже.
В кафе в двух кварталах от морга Льюис проглотил горячий сэндвич с говядиной и вернулся назад по переулку. На улице было холодно и сыро. Ветер безжалостно трепал полы его дождевика. Держась в тени около принадлежавшего моргу гаража, Льюис обнаружил ряд досок, перегораживавших проход. Он перелез через доски и спрыгнул на мягкую землю, размытую ручейками воды из открытого водостока. Ветра здесь не было. Льюис тихо подкрался к месту, где заканчивалась тень, и, как и ожидал, сумел заглянуть в окошко задней двери морга. Баллонов не было видно. Льюис тихо выругался, пожал плечами, вышел из тени и в открытую прошествовал по ярко освещенному двору. Дверь была заперта, но через окно он увидел, что в коридоре пусто. Подойдя к главному входу, он позвонил в дверь.
Ему открыл мужчина в черном костюме, таком мятом, будто он в нем спал. Льюис протиснулся мимо него в теплое, пропитанное ароматом цветов фойе.
– Джонсон здесь? – спросил он.
– Мистер Джонсон спит, – последовал ответ. – Что вам угодно?
– Пожалуйста, передайте мистеру Джонсону, чтобы он спустился сюда, – сказал Льюис. – Это официальное дело. – Он продемонстрировал свой значок.
– Непременно, – ответил мужчина. – Будьте добры, пройдите в кабинет. Я сообщу мистеру Джонсону о вашем приходе. Он спит в квартире наверху.
– Благодарю, – сказал Льюис.
Удалившись в кабинет, он разглядывал цветную фотографию вулкана Лассен до тех пор, пока ночной санитар не скрылся на лестнице в другом конце фойе. Затем Льюис вышел из кабинета и направился к двери, ведущей в коридор. Дверь была заперта. Он попробовал открыть ее силой, но она не поддавалась. Обнаружив трещину со стороны петель, он заглянул сквозь нее в коридор и резко вдохнул, увидев знакомые металлические баллоны. Они стояли как раз там, где он и предполагал. Вернувшись в кабинет, Льюис нашел в телефонном справочнике номер приемной врача, где ждал Уэлч, и позвонил. Уэлч ответил далеко не сразу.
– Да? – В голосе его слышалась осторожность.
– Это Уэлби, – сказал Льюис. – Сзади что-нибудь происходит?
– Нет, – ответил Уэлч. – У тебя все в порядке?
– Не уверен, – сказал Льюис. – Смотри внимательно. – Повесив трубку, он повернулся и увидел, что в дверях вырисовывается высокий силуэт Джонсона.
– Мистер Льюис, – войдя, произнес Джонсон. – Что-то случилось?
– Я хочу взглянуть на металлические баллоны, – сказал Льюис.
Джонсон замер.
– Какие металлические баллоны?
– Те, что в заднем коридоре, – пояснил Льюис.
– А-а, бальзамирующий состав, – сказал Джонсон. – Почему он вас так интересует?
– Давайте-ка на него взглянем, – предложил Льюис.
– У вас есть ордер? – поинтересовался Джонсон.
Льюис выпятил подбородок и уставился на патологоанатома.
– Я без труда его достану, – сказал он.
– На каком основании?
– Что-нибудь придумаю, – сказал Льюис. – Ну как, покажете мне их или хотите неприятностей на свою голову?
Джонсон пожал плечами.
– Как скажете.
Он отпер дверь в коридор и зашагал впереди Льюиса к трем баллонам.
– Я думал, бальзамирующий состав поставляют в бутылях емкостью шестнадцать унций, – сказал Льюис.
– У нас кое-что новое, – сказал Джонсон. – В этих баллонах вмонтирован внутренний стеклянный слой. Жидкость находится под давлением. – Он повернул клапан, и из краника наверху с шипением вырвалась водяная пыль.
– По запаху не похоже на бальзамирующий состав, – наугад сказал Льюис.
– Это новый тип, – ответил Джонсон. – Маскирующие запахи мы добавляем позже.
– Вы только что наполнили эти баллоны?
– Нет, их привезли на прошлой неделе, – ответил Джонсон. – Мы оставили их здесь, потому что больше негде их хранить. – Он улыбался, но глаза оставались холодными, настороженными. – Чем вызван такой интерес к нашим баллонам?
– Можете считать это профессиональным любопытством, – сказал Льюис.
Он подошел к задней двери, открыл ее, выдвинул защелку, чтобы дверь не захлопнулась, вышел на улицу и прикрыл дверь. Баллоны были прекрасно видны через окно. Льюис вернулся в коридор.
* * *
«Он продолжает врать, – подумал Льюис. – Но очень правдоподобно».
– Я хочу провести здесь тщательный обыск, – сказал он.
– Но почему? – запротестовал Джонсон.
– Просто так, – сказал Льюис. – Если хотите, могу вернуться с ордером.
Попытавшись протиснуться мимо Джонсона, он почувствовал, как сильная рука удерживает его на месте. В бок ему уткнулось что-то твердое. Опустив глаза, Льюис увидел приставленный к нему автоматический пистолет.
– Мне очень жаль, – сказал Джонсон. – Поверьте, мне правда жаль.
– Сейчас вы начнете сожалеть еще сильнее, – сказал Льюис. – Ваше здание под наблюдением спереди и сзади, а в отделении знают, где я.
Впервые по лицу Джонсона промелькнула тень нерешительности.
– Вы лжете, – прошептал патологоанатом.
– Подойдите сюда. – Льюис отступил к задней двери и посмотрел на темное окно, за которым стоял Уэлч. Оранжевый огонек сигареты помощника шерифа ясно выделялся на фоне черноты, и Джонсон заметил его. – А теперь давайте проверим, что у нас спереди, – предложил Льюис.
– В этом нет необходимости, – сказал Джонсон. – Я думал, вы блефуете… – Он помолчал. – Вы выходили в задний двор и заглянули в окно, да?
– С чего вы взяли? – спросил Льюис.
– Мне следовало это предвидеть, – сказал Джонсон. – Возможно, я слишком беспокоился о том, как все выглядит со стороны. Вы застали меня врасплох, когда явились сюда ночью.
– Вы видели, как я вхожу через главный вход? – спросил Льюис.
– Скажем так, я знал, что вы внизу, до того, как санитар сообщил мне об этом, – Джонсон махнул пистолетом. – Идемте назад в кабинет.
Льюис пошел впереди Джонсона. У двери он обернулся.
– Идите прямо! Не оборачивайтесь! – рявкнул Джонсон.
Но Льюису хватило беглого взгляда, чтобы понять: баллоны исчезли.
– Что это за жужжание? – спросил он.
– Не останавливайтесь, – приказал Джонсон.
Когда они пришли в кабинет, патологоанатом указал Льюису на стул.
– Что вы искали? – спросил Джонсон. Он сел за стол и положил пистолет перед собой.
– Я нашел то, что искал, – заверил его Льюис.
– А именно?
– Доказательства того, что здесь необходимо провести тщательный обыск.
Джонсон улыбнулся, взял телефонную трубку левой рукой и положил ее на стол.
– Как позвонить в ваш офис?
Льюис назвал номер.
Джонсон набрал его и сказал в трубку:
– Привет, это Льюис.
От изумления Льюис едва не упал со стула. Джонсон говорил его, Льюиса, голосом. Пистолет в руке патологоанатома удерживал помощника шерифа на месте.
– Есть какие-нибудь новости? – спросил Джонсон. Помолчал. – Нет. Ничего важного. Просто осматриваюсь. – Снова помолчал. – Я сообщу, если что-нибудь обнаружу, – сказал он и положил трубку на рычаг.
– Ну что? – спросил Льюис.
Джонсон поджал губы.
– Невероятно! – прошептал он. – Обыкновенный человек… – Запнувшись, он посмотрел на Льюиса и продолжил: – Я допустил ошибку, отговорившись правдоподобной ложью, когда дверь оставили открытой. Надо было… – Он пожал плечами.
– Не могли же вы вечно водить нас за нос, – сказал Льюис.
– Наверное, нет, – согласился Джонсон, – но логика подсказывает, что шанс еще есть. – Внезапно он вскинул пистолет, нацелив его на Льюиса. – И мне придется им воспользоваться…
Дуло изрыгнуло пламя, и Льюиса прижало к спинке стула. Сквозь дымку он видел, как Джонсон поднес пистолет к своей голове, нажал на спусковой крючок и рухнул на стол. Вслед за этим дымка вокруг Льюиса сгустилась, и он провалился куда-то в черную бездну.
* * *
Льюис чувствовал, что бежит по темной пещере, спасаясь от чудовища с горящими глазами и щупальцами, как у осьминога. Чудовище кричало: «Обыкновенный человек! Обыкновенный человек! Обыкновенный человек!» Его вопли разносило гулкое эхо, словно оно кричало в дождевую бочку. Затем голос чудовища перекрыл мерный, быстрый звук капающей воды, и Льюис увидел выход из пещеры – светлый и круглый. Яркое пятно все разрасталось и разрасталось, пока, наконец, не превратилось в белую больничную стену с окном, сквозь которое струился солнечный свет.
Повернув голову, Льюис увидел металлические баллоны, такие же, как в морге.
– Вот он и пришел в сознание, – сказал чей-то голос.
У Льюиса закружилась голова, и некоторое время он пытался справиться с головокружением. В поле зрения показалась фигура в белом, постепенно превратившаяся в интерна окружной больницы, с которым Льюис был знаком. Интерн держал в руках черную кислородную маску.
Звук капающей воды сделался громче, и теперь Льюис понял, что это тикают наручные часы. Он повернулся к источнику звука, увидел, как шериф Чернак, сидевший в изголовье кровати, выпрямился. На славянском лице Чернака заиграла улыбка.
– Ну ты нас и напугал, – сказал он.
Льюис сглотнул ком в горле и, собравшись с силами, попытался заговорить.
– Что…
– Знаешь, повезло тебе, что ты такой чудной, – сказал Чернак. – Тебя спасло только то, что у тебя сердце справа. И что Джо услышал выстрелы…
К шерифу подошел интерн.
– Пуля задела край легкого и снесла часть ребра сзади, – сказал интерн. – Вы, верно, родились в рубашке.
– Что с Джонсоном? – спросил Льюис.
– Мертвее мертвого, – сказал Чернак. – Тебе хватит сил, чтобы рассказать нам, что произошло? Из рассказа Джо я ничего не понял. Что за баллоны с бальзамирующим составом?
Льюис припомнил встречу с патологоанатомом. Все это казалось бессмысленным.
– Бальзамирующий состав привозят в бутылях емкостью шестнадцать унций, – сказал Льюис.
– Мы забрали те три баллона из коридора, – сообщил Чернак, – но ума не приложу, что с ними делать.
– Из коридора? – Насколько Льюис помнил, в коридоре было пусто, когда он последний раз заглянул туда перед тем, как Джонсон велел ему не оборачиваться. Он попытался сесть и ощутил острую боль в груди. Интерн осторожно уложил его обратно на подушку.
– Ну-ну, еще не хватало, – сказал он. – Лежите и не двигайтесь.
– Что было в баллонах? – прошептал Льюис.
– Местные лаборанты говорят, бальзамирующий состав, – сказал шериф. – Что в этом особенного?
Льюис вспомнил резкий запах спрея, который Джонсон выпустил из краника на баллоне.
– В лаборатории еще остались образцы жидкости? – спросил он. – Я бы хотел понюхать.
– Сейчас принесу, – сказал интерн. – Не позволяйте ему садиться, – обратился он к шерифу. – Может начаться кровотечение.
– Где вы нашли баллоны? – спросил Льюис.
– У двери черного хода, – ответил Чернак. – Как ты и говорил. А что?
– Пока не знаю, – сказал Льюис. – Но я бы хотел, чтобы ты кое-что сделал. Возьми…
Открылась дверь, и вошел интерн с пробиркой в руке.
– Вот оно, – сказал он.
Он поднес пробирку к носу Льюиса. От нее исходил мускусно-цветочный аромат – совсем не такой, какой он почувствовал около баллонов. «Понятно, почему баллоны исчезли, – подумал Льюис. – Кто-то их подменил. Но что же в них было?» Он поблагодарил интерна.
– Ты начал что-то говорить, – напомнил шериф.
– Да, – сказал Льюис. – Джон, иди вместе с ребятами в морг, пускай снесут стену за тем местом, где вы нашли баллоны. Пол тоже вскройте.
– Что ты рассчитываешь найти? – спросил Чернак.
– Чтоб я знал, – ответил Льюис, – но это наверняка будет что-то интересное. Стоило мне отвернуться, как эти баллоны то появлялись, то исчезали. Я хочу знать почему.
– Слушай, Уэлби, нам нужно опираться на что-нибудь конкретное, – сказал шериф. – Люди мечутся по всему моргу, говорят, это нарушает им работу, и тому подобное.
– Я бы сказал, наоборот, помогает. – Льюис едва заметно улыбнулся. Затем лицо его помрачнело. – Тебе недостаточно того, что кто-то пытался убить одного из твоих людей, а потом покончил с собой?
Шериф почесал голову.
– Наверное, Уэлби. А ты не можешь предоставить что-нибудь, кроме собственных домыслов?
– Мне об этом деле известно не больше твоего, – сказал Льюис. – Кстати, где тело Джонсона?
– Его готовят к погребению, – сказал Чернак. – Уэлби, одних твоих слов недостаточно. Окружной прокурор разорется, если я пойду напролом.
– Ты все-таки шериф…
– Но ты хотя бы можешь объяснить мне, почему Джонсон покончил с собой?
– Видимо, у него с психикой было не все в порядке, – сказал Льюис. – И вот еще что, Джон. Пусть док Беллармайн проведет вскрытие Джонсона, да повнимательнее, с лупой.
– Зачем?
– Он что-то говорил об обычных людях, – сказал Льюис.
– Заставляешь меня так рисковать карьерой, – проворчал Чернак.
– Ты это сделаешь? – спросил Льюис.
– Конечно, сделаю! – взорвался Чернак. – Но мне это не нравится! – Он нацепил шляпу и вышел из палаты.
Интерн повернулся, собираясь последовать за ним.
– Который час? – спросил Льюис.
Интерн остановился, глянул на часы.
– Около пяти. – Он перевел взгляд на Льюиса. – После операции вас держали на успокоительных.
– Пять утра или пять вечера? – спросил Льюис.
– Вечера…
– Трудно со мной пришлось?
– Рана была чистая, – сказал интерн. – А сейчас отдыхайте. Уже почти время ужина. Я прослежу, чтобы вам сразу принесли поесть, а потом сестра даст вам снотворное. Вам нужно отдохнуть.
– Долго я буду прикован к постели? – спросил Льюис.
– Мы это обсудим позже, – сказал интерн. – Сейчас вам не следует много разговаривать. – Он повернулся и вышел.
Повернув голову, Льюис увидел, что кто-то оставил на прикроватном столике стопку журналов. Верхний журнал соскользнул, демонстрируя кричащую обложку, на которой чудовище с выпученными глазами преследовало полуодетую красотку. Льюис вспомнил о своем кошмаре. «Обыкновенный человек… обыкновенный человек…» Он никак не мог выкинуть эти слова из головы. «Что такого было в Джонсоне, что он показался мне мутантом?» – гадал Льюис.
Студентка-практикантка принесла поднос с едой, отрегулировала положение койки и помогла ему поесть. Затем вошла медсестра со шприцом и сделала ему укол в руку. Льюис почти сразу провалился в сон, а в мозгу у него так и роились вопросы без ответов.
– Он проснулся, – сказал женский голос.
Льюис услышал, как открывается дверь, поднял глаза и увидел Чернака, за которым следовал Джо Уэлч. На улице был день, лил дождь. Мужчины сняли мокрые плащи и повесили их на спинки стульев.
Льюис улыбнулся Уэлчу.
– Благодарю за хороший слух, Джо, – сказал он.
Лицо Уэлча осветилось широкой улыбкой.
– Я открыл окно, когда увидел, как ты вышел через заднюю дверь, – сказал он. – Подумал, может, ты хочешь крикнуть мне. Потом ты снова зашел внутрь, мне это показалось странным, и я оставил окно приоткрытым, иначе в жизни бы ничего не услышал.
Чернак придвинул стул к кровати Льюиса и сел. Уэлч занял место в изножье.
– Окружной прокурор уже разбушевался? – повернувшись к шерифу, спросил Льюис.
– Нет, – сказал Чернак. – Он недавно попал под ливень и подхватил простуду. Теперь отлеживается дома. К тому же я пока что все еще шериф этого округа. – Он хлопнул рукой по кровати. – Как ты себя чувствуешь, парень?
– Боюсь, что жить буду, – отшутился Льюис.
– Да уж, пожалуйста, – воскликнул Уэлч. – У нас новая телефонистка… Увидела твое фото в личном деле и говорит, что не прочь с тобой познакомиться. Настоящая красавица.
– Передайте ей, пусть подождет, – сказал Льюис и посмотрел на шерифа. – Что вы нашли?
– Ничего не понимаю, Уэлби, – ответил Чернак. – Прямо за баллонами была покрытая штукатуркой кирпичная стена. Мы сняли штукатурку, а там сплошная проводка.
– Что за проводка?
– Видишь ли, папаша Килера – ювелир, и Килер говорит, проводка серебряная. Там все так переплетено, прямо-таки защитный экран.
– К чему она подведена?
– Этого мы так и не нашли, – сказал Чернак и глянул на Уэлча. – Верно?
– Да там ничего, кроме проводки, нет, – подтвердил Уэлч.
– Что вы с ней сделали? – спросил Льюис.
– Ничего, – ответил Чернак. – Сфотографировали и оставили все, как было.
– А под полом что-нибудь было?
Лицо Чернака расплылось в улыбке.
– Ох, вот где нам повезло! – Он наклонил голову и уставился на Льюиса. – Откуда ты знал, что мы там что-нибудь найдем?
– Я просто знал, что баллоны появляются из ниоткуда, – сказал Льюис. – Что там было?
Чернак выпрямился.
– В общем, целая секция пола в коридоре оказалась лифтом, а внизу – большое помещение, от коридора аж до комнаты, где делают бальзамирование, а в комнате для бальзамирования в одном месте на полу можно приподнять плитку, а под ней люк и лестница. Черт возьми! Прямо как в фильмах ужасов!