– Мерген, а где Хеймер-оол? Он уже вырос, наверное?
– Да, большой совсем стал. Месяц назад четырнадцать исполнилось. Он там, Дима, – чабан махнул рукой в сторону гор. – Скоро должен молодых сарлыков пригнать!
Через пару минут на склоне, в полукилометре отсюда, появилось стадо сарлычат, за ними бодро двигалась фигурка мальчика. У меня отлегло от души. «А, может, все обойдется?» Пока дожидались виновника торжества, пили чай в юрте, степенно побеседовали о погоде, здоровье скота и людей, о расплодившихся волках… Парень перешагнул через порог и поздоровался. Я встал:
– Здравствуй Хеймер-оол! Времени у нас совсем мало. Пойдем, покажешь, где суслика нашел!
Мальчик провел нас к склону горы на небольшую полянку, густо изрытую суслиными норами, показал место, где он заметил медленно идущего и шатающегося «как пьяный», зверька. Я прикинул расстояние – до юрты метров сто, не меньше.
– Хорошо, и что ты сделал? Позвал «чумников»? – в глубине души я все еще надеялся на хорошее.
– Не, я его взял и принес к машине. Там отдал.
– Хорошо, а нес ты его в чем? В тряпке какой-нибудь? – я уже непроизвольно как будто подсказывал пареньку – что надо отвечать.
– Не, я его кепкой поймал, в ней и принес.
– Какой кепкой?
– Да вот этой! – мальчик снял с головы свою кепку-бейсболку и протянул нам. Мы все попятились.
«Ой-ей! Да уж, парень, тут, кажется, ты влип!», подумал я и, с уже последней надеждой, поинтересовался:
– Хеймер-оол, ну, ты же завернул суслика в бейсболку, нес его на вытянутых руках, отдал дяде-зоологу, потом вымыл руки и лицо с мылом и выстирал бейсболку?
– Нет, а зачем? Нес я его, вот так, – он показал, как прижимал зверька к груди. – Смотрел на него, ему совсем плохо было… А потом отдал дяденьке и кепку одел. Не, руки не мыл. Да и вообще, у нас здесь в горах грязи нет. Я по радио слышал!
– Тебя от чумы в этом году прививали? Ну, плечо врачи в интернате царапали?
– Нет, мне не делали! Мы с другом тогда к тетке в гости ходили, когда прививки всем ставили.
Все перевели взгляды на меня – и Усольцев, и Людмила, и шофер Виктор. Я судорожно прикидывал варианты. Мальчик нашел суслика и тесно контактировал с ним позавчера днем. У суслика из посева легких тоже сливной рост микроба. Очень велика вероятность развития самой опасной – первично-легочной чумы. Сейчас пошли третьи сутки. Парень не привит. Скорее всего, он заболеет сегодня. Связи здесь никакой нет. До поселка ехать часа четыре. То есть, мы доберемся не раньше шести вечера…
Все начальство уже разбежится по домам. Пока их разыщешь, пока объяснишь, пока они начнут выбирать машину и искать на нее бензин. Пока найдут укладки… Однозначно, сегодня они не выедут, только утром. Когда доберутся, пойдут четвертые сутки. Мальчик, возможно, уже умрет. Оставшиеся трое взрослых и трое детей в юрте к этому времени заразятся, если сразу легочная чума, вряд ли кого-то получится спасти…
Ярко светило солнце, небо на такой высоте казалось неестественно синим. Белая одинокая тучка в сотне метров ниже нас плавно ползла по зеленому склону горы. Над поляной кружил коршун, высматривая – чем поживиться.
Я бросился к машине, схватил и перебрал аптечку. «Эх, ну как я не догадался взять с собой противочумную укладку? Там же все есть, и антибиотики тоже! Понадеялся на авось…» В автоаптечке не было почти ничего полезного в данной ситуации, кроме градусника. Я встряхнул градусник и дал его Хеймер-оолу:
– На, поставь!
Вид у мальчика был бодрый, температура нормальная, даже не верилось, что страшная инфекция уже находится в этом юном организме. «Так, температуры нет. Значит, микроб еще не начал размножаться в крови. Значит, для нас вероятность заразиться пока небольшая. Надо везти в поселок, там сразу изолировать и начать курс антибиотиков. Только в этом случае все может обойтись. Молодой, крепкий парень, может быть, если дозу получил не очень большую, организм и справится. Главное – успеть как можно раньше лечение начать. Но, если оставить здесь, то он точно умрет. Погибнут и остальные люди в юрте! Может, конечно, кого-то и успеют откачать…»
Коротко объяснив ситуацию Мергену, я сказал ему сидеть в юрте и ни с кем из соседей не общаться до приезда бригады врачей из поселка. Забрав мальчика, мы пошли к машине. Усольцев прытко рванул вперед и занял место в кабине с водителем, тут же задвинув стекла в салон. Мы с Людмилой и Хеймер-оолом расселись по боковым лавкам. Переваливаясь через валуны, подпрыгивая на камнях, санитарка долго преодолевала морену и, наконец, достигла нормальной грунтовки. И тут мальчик внезапно и сильно закашлялся…
Людмила мгновенно надела на голову капюшон энцефалитки и, затянув шнурок вокруг лица, закрыла сгибом локтя нос и рот. Мне, от нервов, наверное, стало весело. Я хлопнул ее по коленке и громко расхохотался:
– Людк, а, Людк! Так нам же по медали за эту поездку дадут! – и жизнерадостно добавил: – Посмертно!
Людмила одарила меня полным отчаяния взглядом и отвернулась к окну. Водитель и Усольцев, видимо, все услышали и тоже натянули капюшоны курток от своих энцефалитных костюмов. Мальчик перестал кашлять. Возможно, это была просто реакция на пыль, проникшую через щели в салон.
Высадив по пути на стоянке зоогруппы Усольцева, мы прибыли в поселок. На улицах людей заметно прибавилось. Первым делом я бросился в больницу, быстро объяснил ситуацию молодому дежурному врачу. Тот оказался толковым парнем и сразу понял, что к чему. С вызванной медсестрой они взяли пробы на анализы, достали шприцы и таблетки и начали антибиотикотерапию.
Вызванное по телефону, приехало начальство. Пока оно собиралось, измерили температуру мальчику – пока норма. Крайне недовольный тем, что его оторвали от ужина, упитанный главный врач ЦРБ откровенно тянул время, говоря, что свободных помещений у него нигде нет и пытаясь, в нарушение всех инструкций, отправить пациента к нам на базу. Он в районе появился недавно, ничего про чуму не знал и не хотел знать. И вообще не желал ничего слушать про необходимость организации срочного выезда медицинской группы с укладками для наблюдения в Эльды-Хем.
Взбешенный, через полчаса я колотил берцами в ворота усадьбы главы администрации района. Пришлось яркими мазками нарисовать ему жуткую картину, с полным хаосом, заваленным трупами павших от чумы людей поселком и кружащими сверху стервятниками. И объяснить, что все это неминуемо наступит в ближайшую неделю, если немедленно не предпринять нужные меры. Уже через двадцать минут мальчика поместили в освобожденный и подготовленный отдельный бокс инфекционного отделения. Через полчаса в здании администрации собрался СПЭК – специальная противоэпидемическая комиссия, с участием врачебного начальства, руководителей всех силовых структур и основных департаментов администрации, на ней были приняты все нужные решения.