– Что вас привело ко мне? – спросила тихо.
Римма Аркадьевна закусила губу.
– Мой сын. В его жизни что-то происходит, что-то печальное. Я должна знать, чтобы помочь.
Аделия чуть нахмурилась.
– Я не могу влиять на свободно принятое решение, это раздел черной магии. Я таким не занимаюсь…
– Да-да! Я именно поэтому к вам и пришла. Потому что вы темную магию не практикуете. Я не хочу влиять. Чтобы вы́ влияли – не хочу. Но я хочу знать, чтобы понимать самой, – начала волноваться женщина.
Аделия налила ароматный чай, придвинула ей кружку.
– Это мятный чай. Мята успокаивает и открывает помыслы…
«Надо запомнить», – Римма Аркадьевна привыкла использовать любую полезную информацию. Тем более что все сказанное гадалкой немного компенсировало затраты на визит к ней. Пожилая дама считала себя вправе монетизировать своего рода кешбэк.
– Вы хотите заглянуть в настоящее сына? – уточнила гадалка.
– Да. И немного, самую малость, в его недавнее прошлое.
Аделия склонила голову к плечу, задумалась.
– Спросим Таро…
Римма Аркадьевна с любопытством уставилась на потрепанную колоду карт – Аделия достала небольшой деревянный ящичек-шкатулку с витым замком, обитую внутри темно-синим бархатом.
– Я редко беру работать эти карты, – пояснила гадалка. – Это особая колода Таро, она досталась мне от прабабки, цыганки. Это очень чуткие карты, которые могут ответить на самые деликатные вопросы. – Молодая женщина выразительно посмотрела на гостью. – Такие, как ваши.
Она погрела колоду в руках – та едва помещалась в узких ладонях. Тонкие пальцы поглаживали край. Гадалка прикрыла глаза, медленно втянула носом воздух. Начала тасовать.
Римма Аркадьевна будто завороженная следила за поблескивавшими перстнями на пальцах, прислушивалась к мерному шелестящему звуку. То ли чай на нее действовал, то ли этот звук, но она совсем перестала волноваться. Хотя возбуждение, подгоняемое любопытством и таинственностью происходящего, росло. Когда Аделия Мило протянула ей колоду, чтобы снять верхние карты, почтенная дама с удивлением обнаружила, что ее рука дрожит.
Аделия попросила трижды снять карты, всякий раз подкладывая снятую стопку под нижнюю карту, смотрела спокойно, изучающе.
Медленно выдохнула и положила верхнюю карту в центр стола.
– Это карта-сигнификатор. Она обозначает вас, – пояснила гадалка. Римма Аркадьевна с ужасом обнаружила на карте окруженную мечами фигуру. – Вы скованы своими планами и обещаниями. Вы не живете, а наблюдаете за жизнью.
Следующая карта легла сверху: две собаки воют на огромную луну.
– Боюсь, все, кто находится рядом с вами, рано или поздно оказываются внутри этого кольца из мечей и ограничений. – Гадалка приоткрыла нижнюю карту, постучала ногтем по фигуре в окружении мечей.
Римма Аркадьевна сглотнула.
– Вы хотите сказать, что я – домашний тиран? – обиженно поджала она губы.
Аделия покачала головой.
– Это говорю не я. Я всего лишь читаю карты. Свой вопрос вы задали им. Вы все еще уверены, что хотите услышать ответ? Мы можем прерваться… – Она выжидающе посмотрела на клиентку.
Спокойная, таинственная, с ответом в руках на все вопросы. Конечно, Римма Аркадьевна уже не могла остановиться, даже если бы захотела. Она медленно кивнула.
Аделия опустила глаза и вытянула из колоды еще одну карту, положила на стол.
– Ваши помыслы, конечно, не о власти над близкими, – продолжила она. – Вы их любите. В вас очень много любви. Но как кошка, прижав во сне котенка, может его «заспать», так и вы можете душить своей любовью и заботой.
– Я не поняла: я просила рассказать о сыне, а вы про мои недостатки рассказываете, – пожилая клиентка начала нервничать.
Аделия улыбнулась.
– Я по-прежнему озвучиваю то, что говорят карты. И если ваш характер лег в основу расклада, значит, это непосредственная причина происходящего и часть ответа на ваш вопрос.
– То есть сын сбежал из дома, чтобы быть подальше от меня? – Римма Аркадьевна всхлипнула. – Что вы такое говорите…
Аделия достала из колоды еще несколько карт, разложила на столе вокруг первых двух.
– Он мужчина. Император – его карта. – При этих словах Римма Аркадьевна спрятала довольную ухмылку, всегда приятно, когда твой ребенок оказывается королевских кровей, даже если речь о магии и картах. – Любые тиски для него – тюрьма. И он едва не угодил в вашу…Вы спрашивали, что происходит в его жизни. Я вижу, что его окружала опасность, совсем недавно. Он был на краю…
– Все верно. Он работал полицейским… Было ранение. Я узнала, когда он уже сам смог звонить, когда его перевели из реанимации в обычную палату. – Клиентка всхлипнула и придвинулась ближе. – Что у него сейчас? С кем его сердце?
А вот это оказалось сложно – Аделия не видела никаких сердечных дел рядом с сыном клиентки.
– Его сердце свободно, – сказала она наконец, разложив на столе последние карты. – Но скоро в его жизни что-то изменится. Случайное знакомство. Через вас. Оно станет его судьбой. – Гадалка нахмурилась, складывая ребус.
Дорога, неожиданное препятствие, тайна в основе будущих отношений. Стремительно меняющаяся жизнь. Этот мужчина – сын клиентки – буквально на пороге грандиозного «шухера», как говорят племянники Аделии. Колесо Судьбы уже завертелось вокруг него. Шаг в сторону – снесет к чертям и праотцам.
– Я его с кем-то познакомлю? – дама заметно воодушевилась, уже прикидывая «хороших девочек», которые есть у знакомых. В голове сразу всплыло несколько вариантов.
Аделия Мило прищурилась, посмотрела лукаво.
– Вы это сделаете помимо своей воли. «Император» иначе не согласится.
Римма Аркадьевна растерялась.
– Но позвольте, как же… Я ничего не понимаю.
– Просто дайте Судьбе решить все самой. На этот раз ваше укрытие – ваша защита, только ваша. Ваш сын давно его покинул и выстроил собственную башню.
Римма Аркадьевна, кажется, поняла: надо познакомить, но так, чтобы он не догадался, что это знакомство. Она торопливо открыла сумочку, вытащила оттуда смартфон и активировала приложение, сунула гадалке под нос фото с экрана.
– А вы можете узнать, она ли это?
Аделия с сомнением взглянула на клиентку.
– Я могу посмотреть, если ли у нее и вашего сына общее будущее…
– Да! Это вполне подходит. – Римма Аркадьевна вцепилась в сотовый и с воодушевлением уставилась на карты.
Прорицательница покосилась на часы. Еще пятнадцать минут сеанса. Начала тасовать колоду.
– Это ваша знакомая?
Клиентка охотно кивнула:
– Да, дочь моей коллеги, бывшего директора школы, в которой я работала…
– Тоже учительница? – Аделия опустила глаза, чтобы спрятать усмешку: клиентка уже прогнозировала жизнь своего сына. «Бедный мужик», – подумала про себя.
Клиентка покачала головой.
– Нет, врач-педиатр…
«Ну конечно», – Аделия мысленно хмыкнула.
– Она в разводе. Хорошая девочка, домашняя.
«Ну, естес-ственно», – еще раз хмыкнула Аделия и разложила карты, окинула взглядом.
– Они уже знакомы, верно?
Римма Аркадьевна поперхнулась.
– Как вы узнали?!
– Не я. Карты говорят… Они знакомы, несколько раз виделись, было даже какое-то общее дело…
– Он помогал искать ее сына… Жуткая история, бывший муж забрал ребенка из садика, не предупредив, хотел увезти в Питер.
Аделия знала сотни таких историй. И даже похлеще. Близкие люди как никто другой могут делать больно. Она смотрела на карты и видела судьбу этой незнакомки с фото. Видела ее одинокие вечера, ее жизнь прошлым: она любила мужа. И сейчас даже жалела, что допустила развод, винила себя. Ничтожная ссора, которая обернулась тремя расколотыми жизнями.
«Если бы ты пришла ко мне, я бы тебе, возможно, помогла», – подумала с сожалением.
– Знаете, у вашей протеже своя дорога… И сердце ее занято тем, кто в нем давно…
– Кобелиной этим, что ли? – Клиентка сверкнула глазами, поджала губы.
«Понятно», – Аделия вздохнула.
– Но он любит ее. И у них общий ребенок.
Она надеялась, что желание посплетничать рано или поздно донесет это зерно в уши незнакомки с сотового. Шансы пока есть. Еще, если верить Таро, примерно полгода. После – разбитую чашу не склеит никто.
– Значит, это не она… – Римма Аркадьевна озадачилась, задумчиво взяла в руки сотовый. Аделия остановила ее.
– К сожалению, я не могу перебирать всех ваших знакомых женского пола и искать среди них ту, которая займет место рядом с вашим сыном. Таро – это не русская рулетка и не лотерея. К тому же наш сеанс окончен.
– А можем ли мы его продлить? У меня столько вопросов!
– К сожалению, нет. Вам для этого придется прийти еще раз… Если ваши вопросы будут так же актуальны.
Римма Аркадьевна с сожалением встала.
– Что ж, вы правы, мне нужно обдумать то, что вы сказали.
Она направилась к двери.
Аделия прикрыла глаза, закуталась плотнее в шаль: ее всегда морозило после сеансов. Перед глазами плыла заснеженная долина, искрящееся серебром утро. Вдали, на кромке горизонта, кружевная линия далекого леса. Она даже смогла уловить терпкий, чуть колкий воздух и, кажется, поймала ресницами пару мелких снежинок, подхваченных легким ветром.
«Может, на Новый год бросить все и рвануть куда-нибудь в Подмосковье, в пансионат?» – по-своему расшифровала Аделия такое реальное видение, больше похожее на воспоминание.
Глава 2
Незнакомец за окном
Маршрутка, усталый и злой водитель, потухшие лица пассажиров – Аделия старалась не видеть их. Давно, еще в институте, где она училась на факультете психологии, девушка поняла, что невозможно принять чужую боль. Нельзя ее разделить. Можно лишь распределить нагрузку, по капельке, по мгновению, разнести ее на прошлое и настоящее, поместить осмысленно в будущее. И позволить нести дальше. Человек привыкает к ноше и перестает ее замечать.
Открывая салон магии, она опиралась именно на это – желание помочь нести боль дальше. Она – не Господь Бог и изменить ход вещей не в состоянии, но если психологу с дипломом никто не верит, то к гадалке идут и слушают. И выполняют инструкции, будь то натальные карты или предсказания. Для Аделии они – как плацебо для медиков, девушка не верила в их силу, но верила в силу убеждения, что они помогают.
– Алло. – Из раздумий ее выдернул звонок сестры.
– Ты дома?
Аделия устало посмотрела в окно, отметила, что они миновали пустырь и свернули к магазину одежды.
– Подъезжаю. А что?
Молчание в трубке.
– Вася и Тёмчик у тебя под дверью, ждут. Голодные. Покормишь?
Вася, то есть Василиса, и Артем – племянники Аделии, двенадцатилетние подростки-близнецы, угловатые и ершистые.
– Не поняла. – Она в самом деле не поняла, что́ дети сестры делают в девять вечера под ее, Аделии, дверью.
– Мы с Трушиным разводимся, – всхлипнула сестра и заревела в голос.
Трушин – это ее муж и отец близнецов. В обычной жизни – Илья, менеджер крупного магазина мебели, начальник какого-то там отдела, громогласный и большой. В дни, когда сестра на него сердита, он превращается в «Илью Ивановича». Став «Трушиным», бедолага, очевидно, попал в жуткую немилость.
– С чего это вдруг? – Аделия расплатилась за проезд, вышла из маршрутки и автоматически свернула к магазину, за пельменями.
Сестра снова всхлипнула:
– У него точно другая, я чувствую…
«Вот те раз», – вздохнула Аделия про себя.
– С чего взяла? – спросила вслух.
– Он на работе постоянно задерживается, духи поменял, стал ухаживать за собой… Адель, он в барбершоп начал ходи-ить!
Последнее сестра проговорила навзрыд. Аделия закатила глаза, усмехнулась.
– Тань, это глупости, которые будут стоить мне выходных… У меня свои планы, си́стер…
Татьяна всхлипнула:
– Адель, ну пожалуйста, присмотри за близнецами… Нам с Ильей надо побыть вдвоем. Поговорить вдоволь, обсудить происходящее… Я его уболтаю, он все расскажет, если что есть. Мне это так важно, так важно… Я ж не могу его ни с кем делить, я же..
– Ладно, присмотрю, – остановила она сестру. – В воскресенье чтоб забрала их, поняла? Мне в понедельник на работу. А им в школу.
– У ребят каникулы, Дель… Ты их у себя до двенадцатого подержи… Я достала два билета на Новый год в парк-отель «Роза Хутор»… Ну, это здесь, недалеко.
Аделия почувствовала, что закипает.
– Тань, то есть я должна перекраивать свои выходные, пока вы милуетесь с Трушиным?!
– Ну у тебя же все равно никого нет, что тебе стоит?
– Таким макаром у меня никто и не появится, Тань. – Аделия с силой захлопнула дверь подъезда, ткнула локтем кнопку лифта. Тот, будто испугавшись ее голоса, сразу распахнул двери и мигнул всеми лампочками.
– Адель, когда ты выйдешь замуж и тебе потребуется помощь с детьми, я буду вся в твоем распоряжении! Честное слово…
Аделия устало вздохнула, нажала отбой, даже не попрощавшись с сестрой, – никто не умеет врываться в личное пространство так профессионально и бесцеремонно, как Татьяна.
У двери, понуро опустив головы, на рюкзаках подремывали Василиса и Артем, похожие на беспризорных воробьев. Злость, уже готовая закипеть в груди Аделии, взорвалась и моментально потухла.
– Эй, вы спите, что ли? – позвала она.
Дети подняли головы, сонно захлопали ресницами.
– Привет, тетя Ада, – вот так крипово звали ее только они, родные племянники.
– Чего не позвонили? Я бы раньше пришла. – Она уже отпирала дверь.
– Да ну, чего мы тебе мешать будем, – резонно отозвались близнецы, заползая в коридор и сбрасывая огромные уродливые ботинки.
Кажется, их так и называли uglyshoes.
Василиса добавила:
– Ты не думай, Ада, мы мешать не будем. Если на Новый год у тебя планы, фле́кси без во́рнинга. Мы зависнем дома. Тихо и спокойно…
– Или в подъезде посидим, если тебе хата не ю́занная нужна, – добавил Темка.
Аделия выглянула с кухни, покрутила пальцем у виска.
– Вы ничего не попутали? Сколько раз я предупреждала: никаких «фле́ксить», «ше́ймить» и «фи́ксить» в моем доме! Нормально говорите… И не глупости, сводники липовые… Что, мать с отцом сильно поцапались?
Подростки переглянулись, потупили глаза. Артем отозвался за обоих, по праву старшего – он появился на свет на пятнадцать минут раньше:
– А́грились… Ругались то есть, тихо, на кухне…
– Но долго, до утра, – добавила Васька.
– Потом папа уехал на работу, мама писала ему СМС. А потом велела нам собрать вещи, сказала, что им с папой придется ненадолго откинуться… м-м уехать и что она договорилась с тобой, чтобы мы пожили у тебя…
«Н-да, договорилась», – отозвалось с тоской и обидой на сестру.
Хотя, с другой стороны, никаких особенных планов на этот Новый год у нее не было, а встретить его с племянниками в любом случае лучше, чем одной. Не в пансионат же ехать в одиночестве, в самом деле!
* * *
– Пиццу закажете в обед, договорились? – крикнула она, уже забегая в лифт.
Опаздывала, как обычно по понедельникам.
Племянники сонно угукнули и захлопнули входную дверь. Аделия с сожалением подумала, что оставила запасные ключи на тумбочке, и получается, если эти двое вечером пойдут гулять, она не сможет попасть домой. Выскочив на улицу, рванула к остановке, на ходу набирая номер Василисы.
– Васька! Вечером чтобы были дома в девятнадцать ноль-ноль как штык!
– А че? Комендантский час?
– «Ниче», я без ключей и сидеть под дверью собственной квартиры не желаю.
– А-а, ладно, Темычу скажу. Пусть встречает.
– А сама? – Аделия замедлила бег, посмотрела на дорогу: маршрутка выруливала с проспекта.
– А у меня планы… типа свидание.
– Офигела? Мать вообще в курсе?
– Мать в отпуске, я на попечении крутой и прогрессивной тетки… Можно твоими духами надушусь?
– Не смей! – Аделия поменяла руку с телефоном, сунула замёрзшую в карман – греться. – И я не разрешаю… Ни свиданье, ни духи… Хотя за «прогрессивную» спасибо.
– Ну А-ада, – Васька заканючила, засопела обиженно.
– Категорично и однозначно – нет, – отрезала Аделия, мгновенно почувствовав себя старой и ворчливой. Добавила примирительно: – Пусть краш твоего сердца приходит домой, будете под моим присмотром чай пить.