– Как считаешь, которая первой окажется в койке? – вполголоса поинтересовался одноклассник. – Ставлю сто рублей на Мистера Бина.
– Завидуй молча, Витенька, завидуй молча… Сто на Вику, чисто с точки зрения логистики – это все-таки ее квартира.
– А вот и сладенькое! – в комнату вернулась именинница, держа на вытянутых руках блюдо с шоколадным тортом. – Кто-нибудь, принесите, пожалуйста, тарелочки из кухни, они возле раковины стоят. Алечка, помоги освободить место. Хлеб можно убрать и вот эту салатницу тоже.
Альбина, за долю секунды принявшая невинную позу, бросилась расчищать середину стола. Я только покачала головой, поражаясь чудесам женской изворотливости.
– Саша, принесешь блюдца?
– Хорошо.
Я принялась протискиваться мимо парней, ржущих над роликом с Ютьюба. Перекинулась парой слов с одноклассником, у которого с лица до сих пор не сошел синяк, увернулась от чьей-то пьяной лапы, решившей ускорить меня шлепком. На кухне возле модной раковины из натурального камня стояла не только стопка блюдец, но и графин с пышным букетом астр. Астры подозрительно напоминали те, что росли на клумбе в детском саду. Рядом валялся смятый газетный лист, в который расхититель городского имущества, должно быть, и завернул цветы. Я потянулась рукой к блюдцам, но взгляд случайно зацепился за аршинные буквы заголовка: «Нижне-Волчанский приборостроительный завод: схватка за будущее нашего города».
Меня словно ударил крошечный электрический разряд. Вика сказала, что ее новый друг приехал из Москвы, сопровождать сделку по продаже завода. И он же ночью в беседке угрожал брату, требуя взяться за какое-то крупное дело. Два крупных дела в Нижне-Волчанске? Вот уж вряд ли. На прошлой неделе передовица была посвящена концерту в детском доме творчества, а на позапрошлой – покупке трех скамеек для центрального сквера. Не то, чтобы я являлась постоянным читателем «Вечернего Нижне-Волчанска», но газету раздавали бесплатно на автобусных остановках.
Я разгладила лист и принялась торопливо читать. История вырисовывалась мутная. «Русский производственный концерн», куда входил и наш приборостроительный завод, до недавнего времени принадлежал какому-то олигарху. И то ли он с кем-то не поделился, то ли полез, куда не просили, но полгода назад на олигарха завели дело – уход от налогов и кража государственного имущества в особо крупных размерах. Все нажитое описали, счета заморозили, активы объявили приобретенными незаконным путем. Олигарх, не будь дурак, сбежал в Лондон, откуда принялся раздавать интервью о тяготах режима. С тех пор за его наследство велась ожесточенная борьба между чиновниками, иностранными адвокатами, партнерами и конкурентами. На Нижне-Волчанский кусок пирога нацелилось сразу три крупных хищника: какой-то бизнесмен, заключивший сделку о покупке завода незадолго до того, как повязали бывшего владельца. Деловой партнер олигарха, утверждавший, что без его согласия завод продавать было нельзя. И еще один мутный тип, заявивший, что завод у него отжали в лихие девяностые, а потому пришло время восстановить справедливость. Дело осложнялось похожими на лабиринт финансовыми схемами, которыми беглый олигарх опутал все свое имущество. Поскольку завод находился в Нижне-Волчанске, а в столице устали от шумной грызни, дело перевели в наш суд. Где оно и будет разбираться за закрытыми дверями в течение следующих нескольких месяцев.
Дочитав статью, я скомкала перепачканный землей лист и обессиленно опустила руку. Бумажный шар выскользнул из пальцев, укатился под стул. Вот тебе и угрозы пьяного водителя…
– Оглохла? – в кухню сунулся Вадик, давний Альбинин прихлебатель. – Где тарелки? Все тебя ждать должны?
– Несу, – я настолько погрузилась в свои мысли, что пропустила грубость мимо ушей.
Из комнаты донеслись аплодисменты и смех. Судя по звукам, на торте зажгли свечки, именинница загадала желание и задула все восемнадцать с первого раза. Я не нашла в себе сил порадоваться за Вику. Мне больше не было весело, не хотелось ни сладкого, ни песен под гитару. Вернувшись в гостиную, я бросила на нового Викиного ухажера вороватый взгляд. «Московский консультант» разговаривал по телефону, отойдя к окну и прикрывая подбородок сложенной ковшиком ладонью. Интересно, кого он там консультировал? Нового покупателя или бывшего делового партнера? А может, в конфликте имелась четвертая сторона, избежавшая внимания журналистов?
– Саш, ты принесла? Давай их сюда. Кому положить кусочек с розочкой? – Вика облизала указательный палец, испачканный шоколадным кремом. – Только ешьте аккуратно, я не все подставки от свечей вытащила.
– Мне тоже положи. А что ты загадала? – В первые ряды протиснулась Альбина с тарелкой в руках. – А можно не этот, а тот, что рядом, поменьше… Да-да, его…
– Не скажу, иначе не сбудется!
Пользуясь веселым столпотворением вокруг торта, я бочком-бочком приблизилась к Андрею. «Московский консультант» по-прежнему стоял лицом к окну и моего маневра не заметил. Я замерла, изо всех сил сосредоточившись на тихом приятном голосе, заглушаемом щебетом одноклассниц.
– … не знал. Да, бывают и не такие совпадения. Тут народу живет в пять раз меньше, чем в Мытищах, чего ты хочешь? Люди на улице здороваются… Нет… Лучше попозже, когда пойдет домой. Считай, повезло – не придется гоняться по всему городу… Да… Подожди, я сам, спущусь через минуту…
Чем дольше я слушала, тем страшней мне становилось. Живот свело, а по хребту будто провели мокрой холодной тряпкой. За кем это собрались гоняться люди, угрожавшие моему брату? Не я ли должна пойти домой и, видимо, пропасть на середине пути? Опасаясь быть замеченной, я тихо отступила в другой конец комнаты и принялась соображать, что делать дальше. Бежать? Но куда? Домой нельзя, к Стасу нельзя, денег осталась пятьсот рублей, гостиницу не снимешь…
Андрей убрал телефон в карман, подошел к Вике и что-то тихо прошептал на ухо, ласково приобняв девушку за плечи. Школьная красавица громко возмутилась:
– Нет, куда ты? Еще рано, родители уехали до завтрашнего вечера. Я тебя не отпускаю!
Андрей скупо улыбнулся и посмотрел на меня. Мы встретились взглядами. Не знаю, каким образом, но на долю секунды между нами установилось полное взаимопонимание. Я сглотнула образовавшийся в горле ком и попятилась в сторону коридора.
– Чего вы весь вечер пялитесь друг на друга? – Вика рывком высвободилась из объятий и стукнула парня маленькой ладошкой по груди. – Думаешь, я слепая и не вижу? Между вами что-то было?
Парень, не утруждая себя ответом, мягко отодвинул девушку с пути и попытался пройти вперед. Вика не отступила и даже ухватила его за рукав, привлекая внимание:
– Я так и знала! Почему ты мне не сказал? Когда это было? До того, как мы встретились? Говори! – в ее звонком от природы голосе прорезались истеричные нотки, рот некрасиво искривился, а голубые глаза заблестели от слез. Одноклассники, позабыв про торт, жадно уставились на разгоравшийся скандал. Альбина и вовсе застыла с разинутым ртом и поднесенной к губам чайной ложкой, не желая упустить ни единого слова.
Тут из коридора донесся стук, сразу за ним звук отворившейся двери и чьи-то тяжелые шаги. Смутно знакомый голос пробасил:
– А у вас и не заперто… Осторожнее надо, ребятушки. Викуля, ты где? Я на секундочку.
В комнату ввалился, шаркнув плечом о косяк, Викин сосед по площадке Юрий Палыч, здоровенный шкаф, в молодости служивший в ВДВ. Прошлой зимой я с его сыном ездила на спортивные сборы в Ярославль. Прав был «московский консультант», город у нас маленький.
– Викуля, солнце мое! Я понимаю, восемнадцать лет бывает один раз в жизни. Но нам завтра на работу вставать, нельзя ли чуток…
Сосед осекся, заметив расстроенное лицо именинницы.
– О-о-о, а чего глаза на мокром месте? Подарки не понравились?
– Какие подарки… Это он… он… ы-ы-ы… – Вика шумно шмыгнула носом и разревелась.
Не теряя времени, я осторожно проскользнула Юрию Палычу за спину и принялась быстро-быстро натягивать кеды. Придется покинуть вечеринку по-английски. Куртка на вешалке, паспорт, телефон и ключи в кармане, чехол с гитарой так и остался стоять в коридоре. Больше я ничего с собой не брала. Куда бежать – придумаю позже, сейчас главное выбраться из квартиры до того, как захлопнется западня.
– Что он? – в голосе дяди Юры послышалось нетерпение. – Это ты, что ли, басмач? Чего натворил?
Если я рвану прямо сейчас, то выиграю фору в несколько секунд. Но этого мало. На улице не спрячешься – перед домом пустая парковка и неработающий из-за позднего времени ТэЦэ, позади закатанный в асфальт двор. Я Андрею не противник. Догонит в два счета и… и сделает что-то нехорошее. Никто за меня не вступится, улицы пусты. Погода с самого утра поганая, да и поздно уже, народ сидит по домам, сериалы смотрит. Не знаю, какое сомнительное вдохновение меня посетило, но я высунулась из-за дверного косяка и громко произнесла:
– Вика беременна от Андрея. Он заставляет ее сделать аборт, но срок слишком большой.
После чего пулей вылетела на лестничную площадку. Но успела заметить, как округлились карие глаза «московского консультанта» и опасно побагровела шея Юрий Палыча. За спиной раздался пронзительный женский визг, за ним – грохот и разноголосые крики, кто-то вопил: «Сделайте что-нибудь! Он его убьет!», но мне было все равно. Я бежала по лестнице вниз, перепрыгивая через две ступеньки.
Достигнув выхода из подъезда, свернула за угол. Территория вокруг ТэЦэ освещена и хорошо просматривается. Лучше бежать через дворы, там фонари работают через один, успею затеряться в темноте до того, как Андрей вырвется из медвежьих лап соседа. В том, что вырвется, сомневаться не приходилось.
Я промчалась мимо помойки, перепрыгнув через груду каких-то досок и мешков из строительного магазина. Из-под ног с заполошным карканьем взлетела ворона, клевавшая хлебную корку у меня на пути. Гитара больно била по копчику при каждом скачке, в лицо летели холодные дождевые капли. Но бежала я быстро, спасибо ежедневным тренировкам. Нырнула в арку, ведущую в соседний двор. Слева жилой дом, справа сплошной бетон строительного забора, за ним – крыши бытовок. Впереди по забору чиркнули два желтых конуса – из темноты мне навстречу выехал автомобиль. Кто за рулем, не разглядеть, видно только две огромных лапищи на руле. Я развернулась на бегу, едва не грохнувшись на задницу, и понеслась в обратную сторону. Поздно: проезд в арку оказался перекрыт еще одной машиной, большим серебристым внедорожником. Мне захотелось расплакаться от бессилия. Может, покричать? Бесполезно, никто на помощь не придет. В лучшем случае, какая-нибудь сердобольная старушка позвонит в полицию, но к ее приезду все будет кончено.
Надо успокоиться и взять себя в руки. Я остановилась, сделала глубокий вдох, сняла чехол с гитарой и аккуратно положила его на мокрый газон. Сейчас придется много двигаться, лишний балласт ни к чему. У внедорожника открылась передняя дверца, показался неизвестный бородатый мужик в серо-коричневой куртке, за ним с пассажирского сидения выбрался Андрей. Я мельком порадовалась: вид у «московского консультанта» был потрепанный, на щеке сочилась кровью глубокая царапина.
– Саша, – мягким голосом заговорил Андрей, выходя вперед и разводя руки в миролюбивом жесте, – не бойся, все хорошо. Я не причиню тебе вреда. Мы здесь с разрешения твоего брата, тебе надо с нами кой-куда ненадолго проехать.
Если он действительно собирался меня успокоить, психолог из него вышел так себе: ну раз кой-куда и ненадолго, то я, блин, конечно согласна! Как тут устоишь!
– Позвони ему. Или давай я сам его наберу, он тебе все объяснит.
«Московский консультант» достал из кармана куртки смартфон, разблокировал экран и протянул вперед. Я робко кивнула. Неуверенно шагнула навстречу, выставив раскрытую ладонь… и другой рукой сделала молниеносный выпад, тыча в противника шокером. В этот раз удар прошел по касательной: Андрей успел уклониться. Он даже попытался схватить меня за запястье, но я сжала свободную руку в кулак и провела серию коротких тычковых ударов, метя в одно и то же место. Дядя Леша любил повторять: если в тебе веса пятьдесят килограмм, брать надо техникой и скоростью. С моей комплекцией сложно пробить крепкого мужчину с одного раза. Но если сделать серию быстрых ударов, шанс все-таки есть.
Если совсем честно, тренер куда чаще говорил: беги и не раздумывай. Но сейчас возможность бежать надо было еще заслужить. А потому, ударив опешившего противника куда-то в область селезенки, я подло добавила коленом в пах, после чего швырнула тяжелый шокер в лицо бородачу, прыгнувшему на выручку приятелю. Бородач прикрыл нос локтем, но выигранной секунды хватило, чтобы проскочить мимо. Я хотела протиснуться между кирпичной стеной и капотом, но хороший план так и остался планом. Задняя дверца распахнулась, из тонированных глубин салона выбрался третий, незамеченный ранее мужик.
Я отпрыгнула, увернувшись от кулака. Пригнулась еще несколько раз, уходя от ударов, последний умышленно приняла на плечо и дважды врезала нижним боковым в солнечное сплетение. Пока противник хватал воздух, подоспевший бородач попытался вывернуть мне руку. С ним я поступила совсем неспортивно: ухватила за бороду, резко дернула вниз и влепила коленом в подбородок. Мужик клацнул зубами, прикусив нижнюю губу, и упал на колени. Долго подобное везение продолжаться не могло: любой пропущенный удар станет последним, слишком неравны наши силы. За спиной хлопнула дверца, со стороны первого автомобиля раздались дробные шаги. Путь назад был отрезан.
Слева от внедорожника отдышался противник, вылезший из машины последним, справа – помятый бородач. Я выбрала середину, в один прыжок взлетела на капот и лягнула левого носком кеда в подбородок. Спрыгнула по другую сторону машины и бросилась вперед, но упорный мужик успел зацепить меня за ногу и повалить на землю. Ногу я выдернула и даже перевернулась с живота на бок, но подняться все равно не успевала.
Противник шагнул ко мне, перенеся равновесие вперед. Тогда я, лежа на боку, одной ногой зацепила его за голень, а другой ударила по колену. Зафиксировав захват, с силой крутанулась, опрокидывая мужика на землю. После чего схватила горсть мокрой грязи из выбоины в асфальте и швырнула ему в глаза. Вот теперь появился шанс подняться на ноги и убежать, но, увы, мои преследователи успели зайти с другой стороны. Я присела на полусогнутых ногах и поднесла сжатые кулаки к голове, не собираясь облегчать им задачу.
– Стоять! Саша! – далее последовала брань, вовсе не являвшаяся составной частью моего имени. Это Андрей попытался возобновить прерванный диалог. – Тебе все равно не убежать! Возьми, мать твою, чертов телефон!
Окей, почему бы и не сделать паузу, раз уж ситуация сложилась не в мою пользу, и не взять чертов телефон? Я обогнула мужика, с матами трущего забитые грязью глаза, и подошла к переговорщику.
– Але? Але? Саша? С тобой все в порядке?
– Да, – я нахмурилась. Говорил определенно Стас, взволнованный и перепуганный донельзя.
– Тебе придется поехать с этими людьми и пожить некоторое время у… моего старого друга… – на слове «друг» голос в трубке дрогнул и скакнул на октаву вверх. – Ничего не бойся, я позже все объясню! Просто делай, что они говорят!