Леони была потрясена. Сэр Гибер – тоже, но он не мог позволить себе потерять самообладание, в отличие от своей хозяйки. Жизнь их обоих отныне изменится. Муж Леони станет ее господином, и на свадьбе ее вассалам придется повторить ей свою клятву верности, тем самым демонстрируя, что они принимают господство ее мужа. Сам Гибер никогда не предаст Леони и, независимо от того, кем будет ее муж, повторит свою клятву. Но нельзя исключать, что другие вассалы могут и бросить ее.
– Кто станет мужем моей госпожи? – спросил Гибер.
Джулия расслабленно улыбнулась. Для нее все худшее теперь позади.
– Вы, конечно, обрадуетесь, узнав, что это ваш сосед, новый лорд Кемпстона.
Наступила тяжелая тишина. Все присутствующие были ошеломлены. Посмотрев на Леони, Гибер увидел, что краска сошла с ее лица. И она ничего не сказала. Гибер понимал: Леони не в силах противиться воле короля, независимо от своего к ней отношения. «К тому же ей уже пора замуж», – подумал Гибер. Уже не в первый раз его посетила эта мысль. А к мужу Леони привыкнет. Ей придется.
Так же молча Леони повернулась и выбежала из зала. Закрылась в своей комнате, упала на кровать и разразилась рыданиями. Отцу она настолько безразлична, что он сообщил ей о предстоящей свадьбе только накануне! Неужели он к ней совсем ничего не чувствует? Куда делся тот человек, который был ей любящим и заботливым отцом?
Леони не сразу вспомнила, что в комнате не одна. Служанки смотрели на нее широко раскрытыми глазами – они никогда не видели ее в слезах. Леони постаралась успокоиться, пожалев, что дала волю чувствам. Пробудившийся вместе с обидой гнев помог осушить слезы и обрести уверенность в себе.
Она отправила служанок на кухню, чтобы занялись ужином, и уселась к очага, чтобы подумать в одиночестве. Леони понимала, почему король вмешался в ее жизнь. Вовсе не из беспокойства о ней, а потому, что Черный Волк попросил его. В этом Леони не сомневалась, но все же не понимала, почему ему вздумалось на ней жениться.
С сожжения избушки дровосека прошел почти месяц. С тех пор Леони категорически запретила своим людям ступать на земли Крэвела, так что соседа должны были оставить в покое, так? Разумно было бы предположить, что в противном случае он решил бы жениться на ней ради мирной жизни. Но этот месяц прошел достаточно спокойно, так что вряд ли причина в этом. Да, у нее богатое придание, но помимо него мужья обычно рассчитывают на поддержку со стороны родственников жены, а на помощь от ее отца полагаться нельзя. Выходит, у Черного Волка какая-то другая причина. Однако он ее никогда даже не видел, так что вряд ли захотел жениться из-за ее красоты. И зачем тогда она ему нужна?
Леони глубоко вздохнула. Ей вспомнились слова Алана Монтиньи:
– Мне придется уехать. Я достаточно наслышан о Черном Волке и знаю, что не могу помешать ему захватить мою землю. Он бы убил меня. И ему неважно, что я невиноват в преступлениях, которые, как он считает, я совершил.
– Каких преступлениях? – возмутилась тогда Леони.
– Да какая разница! – воскликнул Алан. – Король убил моего отца, а меня лишил наследства, и все для того, чтобы отдать Кемпстон своему наемнику-французу Рольфу д’Амберу, проклятому Черному Волку. Не удивлен, что ему дали это прозвище! Он чудовище. А мне даже не позволили добиться справедливости с помощью суда!
Леони возмутилась такой несправедливости. Она знала Алана всю жизнь – в детстве они вместе играли, а одно время ей даже хотелось выйти за него замуж. Но потом она поняла, что он слабохарактерный и из него не выйдет хорошего мужа. Король поступил с ним ужасно несправедливо, и хуже того, что Алану недоставало храбрости, чтобы постоять за себя, а помочь ему было некому.
– Алан, если решишь защищаться, я созову своих воинов.
– Нет, – взволнованно прервал ее он. – Леони, я знаю, что всегда могу рассчитывать на твою поддержку, но сейчас не могу просить тебя о помощи. Черный Волк слишком силен. Уже сейчас он готовится брать Кемпстон силой. И за ним – король… – Он замолчал, и Леони поняла, что именно король мешает ему противостоять Черному Волку.
– И куда ты поедешь, Алан?
– Один из моих кузенов живет в Ирландии.
– Так далеко?
– Я должен. Если останусь в Англии, Волк меня найдет и убьет. Это правда, Леони, – сказал он. – Дело не только в том, что Генрих отдал мой дом Черному Волку. Этот ублюдок еще жаждет моей смерти, чтобы я никогда не потребовал Кемпстон назад. Я не буду рассказывать тебе ужасы, которые о нем слышал, иначе ты станешь бояться такого соседа. Но имей в виду: у них с Генрихом много общего. Он очень злопамятен и мстителен. Будь осторожна с ним, Леони. Помни мои слова.
Да, Леони не следовало забывать предупреждения Алана. Она должна была сразу сохранить мир с соседом. Но прошлого уже не изменить. «Он очень злопамятен и мстителен».
Леони охватил ужас. Ведь ее люди доставили столько неприятностей Рольфу д’Амберу, так что у него был повод ей отомстить.
– Леони, тебе нечем заняться? – услышала она голос из-за спины.
Обернувшись, увидела, что в комнату вошла Джудит.
– Пока нет ничего, что требует моего внимания.
– Рада слышать. Я опасалась, что ты откажешься.
Леони нерадостно улыбнулась.
– Если уж речь зашла об этом, то я бы сказала только одно: выбор короля неприемлем.
– Дорогая, я тебя не сужу. Знай я, что мой муж заинтересован лишь в моей земле, тоже не была бы в восторге.
«Ах вот оно что!» – подумала Леони и спросила:
– Вы это наверняка знаете?
– Видишь ли, д’Амбер пытался купить Першвик. Конечно же, Уильям сказал, что не может его продать, поскольку он является частью твоего приданого. Потом он попросил твой руки, и твой отец отказал, поскольку не хотел выдавать единственную дочь за того, кто заинтересован лишь в ее земле.
– Отец отказал ему?
– Разумеется. Но вот что в итоге вышло. Этот человек обратился к королю, и теперь тебе придется выйти за д’Амбера.
– Нет, не придется. Я уже сказала, что выбор короля неприемлем. Я не стану женой Рольфа д’Амбера.
В глазах Джудит вспыхнул огонек.
– Конечно, ты за него выйдешь. Понимаю, Леони, хорошо, когда в этом деле есть выбор. Но уже вмешался король, так что ничего не поделаешь. Если отцу придется заставлять тебя подчиниться королевской воле, это разобьет ему сердце, но выбора у него тоже нет. Он не может пренебречь волей короля.
– А я могу.
– Не глупи! – отмахнулась Джудит, но уже представила себе этот разговор между отцом и дочерью и поняла, как много может раскрыться во время такой беседы. – Генрих не потерпит от подданных неповиновения, а он желает, чтобы ты вышла за д’Амбера. Ни ты, ни твой отец не станете перечить королю.
Не в силах сдерживать ярость, Леони вскочила со стула.
– Уходите отсюда, Джудит. Нам с вами больше не о чем говорить.
– Только одно ты должна мне сказать, – мрачно заговорила Джудит. – Поклянись всем святым, что выйдешь замуж за владельца Кемпстона.
– Клянусь, что не выйду.
– Дурочка! – воскликнула Джудит. – Ты сама напросилась. Ричер! – позвала мачеха, и в покои Леони вошел человек, которого она по-настоящему боялась. – Ты знаешь, что нужно делать, – сказала ему Джудит, – не покидай ее до тех пор, пока она не поклянется, – и вышла из комнаты.
Джудит отправилась проверить, нет ли кого в зале. Нужно, чтобы в ближайшее время тут никого не было. Никто не должен слышать, что сейчас произойдет.
Леони же готовилась к худшему, и сердце неистово колотилось в груди. Внешность Ричера – длинные спутанные волосы и густая борода – отлично подходила к его грубым манерам. При виде его кривой ухмылки Леони похолодела от ужаса.
Глава 7
Тем временем леди Амелия в Крэвеле боялась по иной причине. Ей не хотелось вновь быть отправленной ко двору, где она когда-то была одной из фрейлин принцессы Элис, лишь еще одним красивым лицом. У нее там не было власти даже над собственной жизнью. Там она должна угождать принцессе, выполнять ее приказы и терпеть ее скверное настроение.
У вдовы без земли и родственников нет хорошего будущего. И теперь к тому же Амелия точно знала: быть женой куда хуже, чем любовницей. Прежде чем стать женой своего бывшего мужа, она побыла его любовницей, и быстро заметила разницу в отношениях. Да такую, что даже не скорбела по мужу после его смерти. Мужчина не старается угождать жене, как любовнице, потому что первая не может от него уйти, а вот вторая – может. А еще муж не так хорош в постели, как любовник. Быть может, причиной тому постулат церкви: любовный акт – только для продолжения рода, а не для удовольствия. Муж Амелии был внимателен к ней в постели до свадьбы, а после лишь выполнял супружеский долг, стараясь отделаться от нее побыстрее.
Ну нет, Амелии хватало разума больше не хотеть замуж, даже за своего нынешнего любовника – самого красивого мужчину из всех, с кем она когда-либо была. И расставаться с ним она не хотела. Пусть он иногда резковат, все же положение его любовницы куда лучше того, на что она смеет рассчитывать. С ней обращались учтиво, словно с хозяйкой Крэвела. Она обладала той же властью, какой могла обладать, будучи женой, и это ей нравилось. Из женщин тут были лишь служанки, и не было той, кому Амелии пришлось бы прислуживать. Выше ее тут был лишь Рольф, а он требовал от нее только что, что она сама хотела ему давать.
И все же Амелия была реалисткой и понимала: такой порядок будет до тех пор, пока Рольфа это устраивает. В любой момент он может отослать ее назад ко двору, и ей придется подчиниться. Ей оставалось лишь как можно дольше тянуть время, чтобы выманить у него как можно больше драгоценных подарков, с помощью которых она смогла бы потом купить в Лондоне дом и жить там за счет мужчин, пожелавших заплатить за ее ласки.
Если Рольф откажется от нее сейчас, то придется вернуться ко двору или найти нового любовника. Но Амелия понимала, что вряд ли ей посчастливиться еще встретить такого же мужчину, как Рольф, который пустит ее в свой дом. И с ним ей это удалось только потому, что он не был женат.
Рольф пришел в свои покои уже поздно. Амелия лежала в его огромной кровати, закутавшись в одеяло, но она не спала. Амелия смотрела, как он прошел через всю комнату к погасшему в очаге огню. Он даже не посмотрел в ее сторону, но она заметила, как хмуро его лицо, и молчала. Неужели он обдумывает, как сообщить ей об их скором расставании?
– Амелия, помоги мне снять броню. Своего бестолкового оруженосца я уже отослал.
Значит, он знал, что она здесь и ждет его. Амелия едва не рассмеялась, услышав его просьбу. Он помнил о ней! И собирается лечь с ней в постель. Сразу ясно, как он относится к своей жене, раз решил разделить ложе с любовницей накануне свадьбы.
Амелия выскользнула из постели, не став облачаться в ночную рубашку. Она была крупной женщиной двадцати трех лет, с прекрасной фигурой – предметом ее гордости. Она была не из тех, кто с помощью одежды подчеркивает красоту своего тела. Амелия не стеснялась своей наготы. И сейчас каштановые волосы ниспадали по спине, а в зеленых глазах таился соблазн.
Рольф наблюдал, как она неспешно шагает в его сторону. Она знала, какие чувства у него пробуждает.
– Сядь, мой господин, – проворковала она. – Я не столь высока, чтобы снять с тебя кольчугу.
Усмехнувшись, Рольф присел на табурет возле очага. Амелия взялась за нижний край кольчуги и сняла ее. Некоторые рыцари подолгу не снимали броню во время походов, и от них воняло хуже, чем от нечищеного стойла, но от Рольфа всегда пахло приятно. Так и сейчас – это был запах его тела и пота, и он Амелии нравился.
– Рольф, тебя не было несколько дней, – говорила она, чуть наклонившись, чтобы было удобнее развязывать шнуровку на кольчуге. – Я уже гадала, увижусь ли с тобой еще до твоей свадьбы.
Услышав о свадьбе, Рольф недовольно фыркнул. Амелии понравилась такая реакция, но стоило все же начинать разговор о свадьбе?
– Сэр Эварард был занят охотой, чтобы хватило еды на праздник, – продолжила она. – А я следила за уборкой зала, поскольку твой управляющий был занят.
Последнее было, конечно, ложью. Амелия считала ниже своего достоинства следить за слугами, но Рольф не знал об этом. Сейчас же она пыталась дать ему понять, что хочет помочь, что не против его свадьбы.
Амелия помогла ему снять рубашку и двигалась нарочито медленно. Рольф с силой притянул ее к себе на колени, едва она успела отбросить в сторону одежду. Амелия вскрикнула, притворившись недовольной, а он впился ей в губы.
Его возбуждение не передалось ей, хотя Амелии было приятно осознать, как страстно он ее желает. Она чуть отстранилась от него, упираясь руками в его грудь, чтобы не допустить еще одного поцелуя.
– Значит, ты все еще желаешь меня? – спросила она.
– К чему этот глупый вопрос? – нахмурился Рольф. – Почему ты решила, что это не так?
– Узнав о твоей свадьбе, мой господин, я подумала, что ты больше не заинтересован во мне, – ответила Амелия, как могла, горестно.
– Не думай об этом, – резко бросил Рольф.
– Но мне приходится, мой господин. Я так боюсь, что ты отошлешь меня. – Она пустила слезу, надеясь вызвать его жалость.
– С чего бы мне это делать?
Амелия так удивилась его вопросу, что чуть не провалила свой спектакль, но ей удалось сохранить игру.
– Я хочу остаться с тобой, Рольф, но… быть может, твоя жена не согласится с моим положением в твоем доме.
– Она ничего не скажет.
– Судя по твоим словам, ты не знаешь, какой может быть женская ревность. Если ей станет известно, что ты оказываешь мне знаки внимания, она потребует от меня избавиться.
– Здесь она ничего не потребует, – уверенно заявил он. – Она будет полностью подчиняться моей воле.
– Но, Рольф, ты не всегда бываешь здесь, – напомнила ему Амелия. – А если она окажется жестокой? Вдруг она прикажет избить меня?
– Тогда я прикажу избить ее, – оскалился он. – Я не позволю запугивать своих людей.
Но не такого ответа ждала Амелия.
– Но как мне от нее защищаться, пока тебя нет дома?
– Амелия, у тебя нет причин для беспокойства. Она не будет здесь командовать. Я женюсь на ней только из-за ее земли.
– Правда? – Амелии не удалось скрыть удивления, и Рольф рассмеялся.
– Дорогая, если бы я пожелал ее, ты бы уже стала мне не нужна.
От облегчения у Амелии даже закружилась голова.
– Завтра соберется много гостей на свадьбе. Что ты им скажешь?
– Что ты моя управительница.
Обхватив шею Рольфа руками, Амелия прижалась грудью к его груди.
– Значит, Рольф, мое положение не изменится? Слуги будут и дальше повиноваться мне…
– Женщина, хватит уже болтать.
Рольф прильнул к ее губам. Он, конечно же, понял, что она замышляла, и от души позабавился. Но ему стало весело лишь потому, что она была ему тут нужна, иначе бы он не потерпел попыток собой манипулировать. Не будь она ему нужна, все ее просьбы и мольбы не имели бы значения. Рольф не станет зависеть от плотских утех.
Он считал женщин глупыми созданиями, пригодными лишь для шитья, сплетен и создания проблем. Ему прекрасно это объяснили его мать и дамы из ее окружения. Женщины манипулировали мужчинами через постель – все без исключения. Многие годы Рольф видел, как отец поддавался уловкам матери. И то же самое видел при любом дворе. Рольф решил, что никогда не станет исполнять женскую просьбу, озвученную в спальне.
Рольф сразу же выбросил эту беседу с Амелией из головы. И теперь его мысли обратились к чему-то более важному, что его действительно волновало. В приступе гнева он решил жениться на Леони Монтвинской. В очередном приступе он обратился к королю за помощью в этом вопросе. Но теперь ярость ушла, зато пришли опасения.
Он не хотел себе жену, которой никогда не сможет гордиться, которую никогда не полюбит. Рольф решил оставить ее жить в Першвике, якобы в наказание за принесенные ею неприятности, но на самом деле его беспокоило, что люди говорили о ее внешности. Так беспокоило, что он даже начал испытывать вину. Ведь она не виновата, что родилась безобразной. Быть может, она даже стала такой зловредной из-за своей неказистой внешности.