«Эти люди… ничего не понимают!» – думал эльфийский целитель.
«Собственные ресурсы планеты практически на нуле. Можно сказать: остались только ветер и солнце! Эльфы, приведя с собой драконов, дали им возможность использования иного ресурса! И что сделали люди? Как всегда поступили по человечески! Уничтожили источники магии! И даже когда дракон остался всего один, они не вняли воплям предупрежденья. Им, видите ли, не нравилось, что Закария ел дев! А за всё надо платить!»
В подобных раздумьях пребывал Аристофер, сидя на своей башне и наблюдая, за ползущими по холму потоками света, которые обозначали передвижение толп веселящихся людей. Он решил поработать сегодня… хотя бы только для того, чтобы не видеть скорбные лица своих домочадцев и не слышать их вопрошающих стонов, вроде: «Что станет с эльфами, когда закончится последняя магия?».
Аристофер повернул голову и стал смотреть в сторону «Булыжной площади». Оттуда доносился восторженный человеческий рёв, и если присмотреться, можно было увидеть трепыханье куклы Тайбая.
В который раз врачеватель спросил себя: «Как такое произошло? Как один из величайших драконов, и ещё не очень старый, позволил ничтожному человеку отрубить себе голову?! Непонятно!»
Когда Гас Одноглазый отправлял рыцарей во главе с Тайбаем к драконьей горе, эльфы посмеивались. Аристофер припомнил своего отца, который за ужином в лицах и в красках рассказывал своим детям, чем закончится поход людей. Мол, де Закария плотно пообедает и поковыряется рыцарскими мечами у себя в зубах! Семья хохотала.
Отец Аристофера был один из десяти величайших эльфийских магов. Все десять, в том числе его папаша, одновременно ушли из жизненного цикла три года спустя… в силу неизвестных причин!
Врачеватель страдальчески вздохнул. Скоро полночь, на дне магической ловушки лежала одна радужная капля магии. Её не хватит даже на светоч. Бесполезно было сидеть. «Кроме печали я ничем не наполнюсь», – с тоской подумал Аристофер.
Несколько пронзительно синих искр возникли прямо перед его лицом и зависли в раздумьях. Аристофер удивлённо поднял брови, забрал их в ладонь и препроводил в ловушку. Прошептал. – Сюда пожалте…
Искры прилетели с другой стороны… не от дворца! Эльф оглянулся и присел от неожиданности. Прямо на него налетал плотный и огромный ком гомонящих синих искр… Он едва успел развернуть ловушку! Ещё бы чуть-чуть и магия пролетела бы мимо!
–– Что это! – Эльф едва дышал от возбуждения. Он наклонился и заглянул внутрь аппарата. Ему просто сказочно повезло! Ловушка была заполнена под завязку!
Откуда?! Откуда эта магия?!
Он подошёл к краю площадки башни и стал вглядываться в горизонт и в небо с той стороны, откуда ему привалило столь нежданное магическое богатство. Там всё было как обычно: тёмный небосвод, холодные звёзды, верхушка холма «Вравер». Когда-то на этом холме жили его славные предки…
Боковым зрением Аристофер опять что-то уловил, но не сверху, а снизу. Он опустил взгляд с прекрасных небес на загаженную земную твердь и чуть не заорал. Совсем недалеко от «Сай Ирджери», чуть левее «Булыжной площади» с земли поднимался бурлящий синий фонтан магии!
У него не было запасной ловушки! Вернее она была, но не здесь на башне, а внизу в кладовой дома. Чтобы заполнить магией одну ловушку уходило до полугода, так какой было смысл держать наверху запасную?!
Немилосердно вопя, Аристофер скатился с башни вниз и помчался в дом за ловушками.
Семья врачевателя пребывала в традиционной искренней скорби по безвременной кончине Закарии. Матушка Аристофера – Селиция и его жена Пелона сидели в гостиной и, тихонько переговариваясь, делились воспоминаниями о былом магическом изобилии и могуществе эльфийского народа.
Резко хлопнула дверь. Аристофер бегом мимо женщин промчался через зал в глубину дома. На бегу крикнул. – Пелона!!
Его жена от неожиданности вздрогнула. Она торопливо встала и быстрым шагом пошла за супругом. Первая мысль женщины была: Люди ворвались в гетто и крушат всё на своём пути.
Такого никогда раньше не было…, но ожидалось!
–– Что случилось? – спросила она благоверного, с испугом наблюдая, как тот мечется по кладовой и навешивает на себя пустые магические ловушки.
–– Беги по домам! Скажи всем: Пусть поднимаются на башни!! – возбуждённо проорал Аристофер. – Огромный магический поток живой, сырой магии!! Скорей!
Пелона ахнула и всплеснула руками.
–– Не стой!! – завопил муженёк.
* * *
Через три дома от башни Аристофера жили садовники Кас Гаи – братья Алистер и Стокла, и жена Алистера – Целепа из рода Лорин.
У Гаи не было дома. Как и положено настоящим эльфийским садовникам они жили в саду. Впрочем, здесь было всё, что нужно для нормального упорядоченного быта. Гостиные, спальни, кабинеты, ванные и туалетные комн… то есть не комнаты, а лужайки… или не лужайки. Скажем так: это был сад, выращенный таким образом, чтобы гармонично обеспечивать все нужды и потребности эльфийского тела на природе. Когда-то давным-давно, много веков назад, абсолютно все эльфы жили подобным образом! А нынче только Гаи … в силу профессиональной направленности! И дабы не утерять навыков своих почтенных предков!
В эту ночь семья Гаи и их любезный сосед Ланца Зиги Элианту коротали время в небольшой комнате, обставленной, то есть выращенной, для отдыха и чаепития. Она так и называлась: «чайный кабинет».
На столешнице, поддерживаемой мощными корнями дерева, стояли чашки с чаем и совершенно обычные человеческие шахматы. (Шахматы притащил с собой Ланца.) Старший хозяин сада и гость сидели друг напротив друга и передвигали фигуры. Целепа за спиной мужа следила за игрой и давала Алистеру советы. Одной рукой женщина обнимала супруга за плечи, другой неосознанно крутила и тянула у него на голове длинные пряди волос, в силу чего Алистер был несколько расслаблен. Вот уже некоторое время он совсем не проникался ходом игры.
Ланца с неудовольствием смотрел на его неприлично счастливую рожу.
Младший Гаи – Стокла покачивался в гамаке из живых лиан.
Из четверых присутствующих двое выглядели как стопроцентные великолепные эльфы, и ещё двое сильно смахивали на людей. Этими последними были Стокла Кас Гаи и Ланца Зиги Элианту. Первый был рождён незадолго до гибели Закарии и рос в очень слабой магической среде. (Последнее время у эльфов всё чаще рождались дети подобные Стокле.) Второй, вообще, был эльфом только наполовину!
Тут надобно сделать отступление и вернуться приблизительно к тем временам, когда прекрасный папа эльф этого нашего героя был соблазнён уродливой бабой из человеческой расы. Ну… может она и не была уродливой… может она и была приемлемо милой и симпатичной… Всё равно по сравнению с папашей она, несомненно, была монстром! Жутким, носатым и волосатым чудовищем!
Так вот папаша эльф был немного неосмотрителен и оставил человеческой женщине в наследство непосредственно самого Ланцу. Мамаша, не будь дурой, притащила младенца в «Луну» и положила его на крыльцо папаши. Так что Ланца воспитывался в эльфийской семье.
Следует добавить, что Ланца никогда не видел своей родной матери. Эта дама предпочла забыть о существовании позорного метиса.
Благородная половина эльфов сделала из полукровки приятного молодого человека – беловолосого и зеленоглазого, а человеческая половина, наделила его таким качеством, как человеческая эмоциональность со склонностью к агрессии и негативу. Ещё у Ланцы росли волосы на теле.
В этом году Ланце Зиги Элианату исполнилось тридцать лет. По человеческим стандартам он был уже зрелым молодцом, которому полагалось иметь: специальность, работу, жену, и как минимум одного ребёнка. По эльфийским он ещё ходил в недорослях, коим надлежало слушаться папу и не гулять после полуночи. А так как Ланца пока не определился, кто он есть на самом деле, то и предпочитал применять человеческие и эльфийские стандарты и правила для собственного удобства и выгоды. Благо, что и винить его за это было нельзя.
По законам государства полукровка имел право жить вне стен гетто, но он не торопился покидать Луну. Обитать в Сай Ирджери была много приятней, чем вне её! Зато Ланца мог свободно уходить из гетто в любое время суток.
Он жил один в небольшом доме по соседству с садом Гаи. Свободно общался только с садовниками и семьёй отца. Профессию имел нестандартную по эльфийским понятиям – наёмник. А нанимали его свои же братья эльфы для выполнения делишек там, куда всем стопроцентным эльфам дорога была заказана, то есть, за пределами Сай Ирджери – в человеческом мире.
–– Ты почему не пошёл на карнавал? – спросил гостя Стокла из своего гамака.
Ланца молчал – прикидывал какой фигурой сделать ход.
–– Ла-анца!
Полу-эльф вздрогнул и ответил. – Да каждый год одно и то же! На всех холмах таскают тряпочных драконов. Потом отрубают им головы, пьют, дерутся, трахают баб. Собственно говоря, и всё. Ничего интересного…
–– Хотел бы я посмотреть…, – с горьким сожалением заныл младший Гаи.
–– Стокла!! – в один голос воскликнули Алистер и Целепа. В их звонких голосах звучал явственный укор.
–– А я чё… я ничё…, – пробормотал мальчишка.
На самом деле Стокла Кас Гаи, пользуясь тем, что в его внешности человеческого было больше чем эльфийского, иногда гулял по Птопаю недалеко от Сай Ирджери. Но не сегодня! Сегодня старший братик и невестка категорически запретили! Во имя великой скорби по дракону! Родители братьев Гаи давно отправились к истокам Мирозданья, и Алистер взял на себя обязательства по воспитанию младшенького. Стокле волей или неволей приходилось слушаться. А Целепа – стоило ей стать женой Алистера, тут же добровольно и даже с радостью приняла на себя роль матушки Стоклы. В итоге эти двое были пострашнее настоящих родителей! Попробуй – пойди наперекор! Вмиг огребёшь чего-нибудь!
(Самому Стокле, если честно, было глубоко наплевать и на Закарию и на его магические потоки – он их всё равно не чувствовал.)
На эльфийский возраст младший Гаи был ещё мальчишка в начале тупого подросткового периода. По человеческим меркам он мог бы считаться молодым человеком двадцати лет. Если не считать некоторой «человечности» лица, Стокла был очень похож на своего брата. Род Гаи происходил из расы тёмных эльфов. То есть, они были черноволосыми, очень тонкокостными – почти хрупкими, и намного ниже своих блондинистых собратьев. Тот же светлый полу-эльф Ланца возвышался над Алистером на целую голову!
Из гостиной при входе в сад пришёл мелодичный звон орхидеи «Гании», что означало – в «дом» явился гость!
Ланца замер с рукой над доской.
–– Убираем, убираем! – заторопился Алистер спрятать шахматы. Целепа легонько стукнула его по макушке, мол, не дёргайся! Все трое повернули головы к арочному входу.
–– Сидите?!! – пришёл издалека вопль Пелоны. Через минуту она буквально впрыгнула в чайный кабинет через арку. Судя по всему, жена Аристофера бежала всю дорогу. Светлые пряди выбились у неё из косы, на бледных скулах (о, ужас) едва уловимо проступал румянец.
–– Сидите?!! – опять проорала Пелона. – А там магия прёт фонтаном!!!
Прокричав горячую информацию, эльфийка развернулась и так же резво умчалась прочь оповещать дальше. Через секунду шока, троица у стола сорвалась следом. В чайном кабинете остался только Стокла Гаи. Ажиотаж по поводу прущей фонтаном магии его не касалась. Он всё равно её не видел, не чувствовал и ловить не умел.
Стокла повернулся на бок и закрыл глаза.
«Уйду из Луны…», – подумал он. – «Выросту, куплю обычный дом и женюсь на человеческой девке… и никто, никогда не узнает, что я эльф…».
* * *
Нико открыл глаза. А открывши, обнаружил себя живым… не надкушенным… и без других повреждений. Он находился в Касперо, в окружении всех прочих Санчесов, на лицах, которых читалось испуганное беспокойство.
–– А где дракон? – спросил Нико.
–– Ему отрубили голову, сняли ткань и разобрали каркас, – торопливо ответила мамаша и потрогала своему ненаглядному пикиньо лобик.
–– Ма-ам, – раздражённо мотнул головой малыш Санчес. Спросил – А Шитао?
–– Укатил на скутере домой, – басом откликнулся Антонио.
–– Как?!
–– Сел и уехал… поблагодарил за участие, хотел дождаться твоего сознания, да мамаша его выгнала взашей… боялась, что Тайбай станет переживать.
–– С ним всё в порядке? – Нико с беспокойством заглянул в чёрные глаза старшего брата.
–– Жив, здоров, бодр…
–– А дракон?
Клауди беспомощным взором оглядела своих домашних. Громко прошипела. – Не надо было его на карнавал брать!
–– А какое у Шитао лицо? – спросил Нико.
–– Обычное, милое лицо, – ласково ответила Клауди Санчес. – Кушать хочешь?
–– А хвост у него есть?
–– У кого? – слаженным хором спросили домочадцы.
–– У Шитао! – Нико хлопнул кулаком по матрасу, Мол, да что ж вы такие непонятливые!
Антонио сел на кровать рядом с младшим, приподнял его и забрал пикиньо в свои объятья, пригладил ему рукой непослушные вихры, чмокнул в висок. Тот в свою очередь с готовностью, уютно улёгся в могучих братских руках. Что было очень редко! Обычно Нико был сам по себе и утешения разного вида отвергал и призирал! Удивлённый Антонио поднял голову к матери и обеспокоено спросил. – Может винца ему?
Клауди показала всей компании кукиш. Взгляды домочадцев, с надеждой обращённые на матушку, разочарованно угасли. Старик Петро осторожно кашлянул. Супруга бросила на него быстрый взгляд и с кряхтеньем согласилась. – Ладно!
Когда Санчесы, ведомые Алехандро, прибежали в переулок, там оказался живой здоровый Шитао и Нико, с точностью до наоборот, в бессознательном состоянии. Шитао сказал им, что не помнит, как он оказался здесь и что с ним случилось. «Наверное, подрался» – добавил он. Ещё сказал, что когда он очнулся, малыш Нико в беспамятстве лежал у него на груди.
Лейтенант Хо вернулся домой около трёх часов ночи. Народ на улицах не спал. Карнавалы на холмах закончились, но люди не угомонились. Все питейные заведения были заполнены костюмированными личностями. В кварталах играла музыка, визжали, хохотали, танцевали…
Родимый дом встретил его тишиной. По опыту прошлых лет молодой человек знал, что батюшка в это время уже опочивал пьяным сном. В темноте Шитао прошёл по молчаливым коридорам, до кухни, где забрёл на ледник. Очень хотелось есть.
На леднике молодец на ощупь забрал в тарелку несколько кусков холодного запечённого мяса и, вспомнив про Тьян Су, большой лист салата. Так же тихо лейтенант прошёл в свою комнату.
Тьян Су, учуявши еду, несколько раз пискнула из своей коробки.
–– Свети, – попросил Шитао. Светоч вспыхнул как никогда ярко и залил ослепительным светом всю комнату словно маленькое солнцем! Шитао был вынужден прикрыть глаза. – Мягче, – уточнил он.
Светоч умерил освещение в две трети.
–– Хорошо, – Лейтенант Хо сел на кровать. Сунул в рот кусок мяса. Крыса в коробке встала на задние лапки, и уставилась бусинками глаз на своего господина. Молодой человек оторвал кусочки мяса и салата, свернул их вместе и переправил угощение к ней в коробку.
«Странная выдалась ночка, – шёпотом сообщил он Тьян Су. – Я узнал кое-что новое о себе!»
В тишине комнаты Тьян Су хрустела салатом, добираясь до мяса.
Шитао доел, снял окровавленные: рубашку и прониевый жилет, поднялся и подошёл к зеркалу, где стал рассматривать шею. Зеркальная поверхность отражала совершенно нормальную здоровую шею без ран, следов и пятен!
Молодой человек наклонился, задрал штанины и осмотрел сначала лодыжку правой ноги, затем левой – страшные раны, нанесённые мечом Юта, тоже исчезли! Напрашивался законный вывод о его дальнейшей – драконьей непобедимости и почти бессмертии! Ну, да! Убить крылатого змея можно только через усечение его головы!! Как это сделал батюшка Тайб… Точно!
Шитао замер. Всматриваясь в своё отражение, он лихорадочно соображал: «А Тайбай то … и не знает! Не знает, кого пригрел на груди! И что папаша сделает, когда узнает? Тут и гадать не надо! Опять схватится за меч!».